Проза и поэзия
 
 

ВЛАДИМИР ГЕОРГИЕВИЧ ЧЕРКАСОВ

ВЛАДИМИР ГЕОРГИЕВИЧ ЧЕРКАСОВ (ЧЕРКАСОВ-ГЕОРГИЕВСКИЙ) родился в 1946 году в Москве, где и проживает. В 1974 году закончил Редакторский факультет Московского Полиграфического института. Работал корреспондентом и на других должностях в штате редакций «Учительской газеты», журналов «Советский Красный Крест», «Воспитание и правопорядок», «Смена».
Является лауреатом журналистской премии 1981 года, член Союза журналистов г. Москвы, член Союза писателей России. В 2003 г. Союзом писателей России удостоен литературной премии имени В. Я. Шишкова.
Владимир Черкасов-Георгиевский –– прозаик, биограф, литературовед, публицист, критик; автор 14-ти книг, с переизданиями – 22-х, общим тиражом более 350 тысяч экземпляров.
В 1987 году в столичном издательстве «Современник» вышла в свет его первая книга «Путешествия. Рассказы о писателях России»: литературные портреты Н. Раевского, С. Воронина, Е. Носова, А. Иванова, П. Проскурина, Д. Балашова, В. Лихоносова, В. Потанина, В. Липатова, О. Михайлова.
Яркой демонстрацией дарования В. Черкасова-Георгиевского явился его документальный роман, литературоведческое исследование «На стрежне Угрюм-реки. Жизнь писателя Вячеслава Шишкова» (М., «Терра», 1996). Как биограф он внушительно проявил себя также в книгах «Генерал Деникин» (Смоленск, «Русич», 1999), «Вожди Белых армий» (Смоленск, «Русич», 2000).
Немалый вклад в современный литературный процесс сделал В. Черкасов-Георгиевский, опубликовав в московском издательстве «Вагриус» семь детективных романов, –– это трилогия о частном детективе Алексее Рысакове и четыре тома об оперативнике МУРа Сергее Кострецове по прозвищу Кость. Как прозаик он известен и романом «Чем не шутит черт» (М., «Терра –– Книжный клуб», 2000), и рассказами в альманахах и сборниках.
В 2003 г. у В. Черкасова-Георгиевского выходит в свет две новые книги: «Русский храм на чужбине»: сборник историко-православных очерков (М., «Паломникъ») и «Барон П. Н. Врангель –– последний рыцарь Российской Империи»: документальное жизнеописание (М., «Центрполиграф»).


Адрес электронной почты:vg-cherkasov@mtu-net.ru


Роман Владимира Черкасова-Георгиевского "ЧЕМ НЕ ШУТИТ ЧЕРТ"

ЧАСТЬ I

П Р И Г О В О Р Ё Н Н Ы Й

1

Прозывать меня можно, как прогнутся привычки и амбиции:
Кондрат, Кондратий, Кондраша и Кондрашка, Кон, Кони, Коня и
незамысловато Конь.По паспорту же числюсь - Кондратий Нико-
лаевич Долонин, российский человек.Являюсь я непьющим алко-
голиком и президентом, генеральным директором акционерной
строительной компании в Москве.
Звание трезвенника мне дороже, потому как завязавший
пить - вроде матёрого диверсанта, уцелевшего в длительных
боевых действиях на территории противника.Ну, а что конт-
рольный пакет акций нашей фирмы у меня в кармане, значит я
основную прибыль с дела снимаю.Это тоже полезно для совре-
менника.
Еще интересно мне было с новой знатью в престижных клу-
бах, на дачах ужинать, на собственном "Вольво" ездить, с вы-
сокооплачиваемыми профессионалками голыми упражнениями зани-
маться.Носил я темно-серые с отливом костюмы, длинное, сли-
вового тона кашемировое пальтишко, двухсотдолларовые башмаки
и тому подобное.
Главное же не в разноцветной слюде и не в наживании де-
нег заключается, я и дело истинно делал.
За выгодные строительные подряды в легендарной Сицилии
воюют при помощи мин, базук.У нас больше гранатометы уважа-

- 2 -
ют.Выгодно - это строительство супердорогого жилья (этак по
200-500 тысяч долларов за усадьбу), посёлками которого
скоро всё Подмосковье обрастет. А куда, например, русским
беженцам, нашим воякам, вернувшимся из-за рубежей, хозяевам
средней руки податься?А сколько церквей на Руси надо подни-
мать?Об этом никогда я не забывал и сюда свое дело приклады-
вал.Мы ж Долонины, по-стародревнему "долонь" - "ладонь".
Пращуры мои по Смоленщине (откуда родом и Вася Тёркин)
как избы, бани, так и терема, храмы возводили.В ладонях все-
му хорошо, а уж плотничий топорик Долонины всегда умели дер-
жать.Да что ж застенчивостью мучиться!"Скромность,- утверж-
дал открыватель химической таблицы Менделеев,- мать всех по-
роков".Иисус Христос тоже из плотников...
В майское утро, с которого этот роман рассказываю, си-
дел я за инкрустированным, кофейного цвета письменным столом
в кабинете своей недавно переоборудованной (вплоть до авто-
матического подогрева полов в ванной и туалете) двухкомнат-
ной квартиры над разложенной газетой.
Кусок текста в ней из интервью президента крупного рос-
сийского концерна был мною подчеркнут:
1Сегодня 0 1вся собственность России, вся ее земля, недра
1- всё это никому не принадлежит.А к 2000-му году ничьей
1собственности на карте России не останется.Как это произой-
1дет?А так, как это показано в популярной американской карти-
1не "Далекая страна".Где-то на Диком Западе свободную пока
1землю разделили на участки, выстроили всех жаждущих стать
1землевладельцами, дали старт, и начались скачки: землю полу-
1чит тот, кто первый застолбит свой участок.А пока идет
1"честное состязание" претендентов, многое происходит за ку-

- 3 -
1лисами: обманы, подкупы, предательства, убийства.Вот и мы
1все сейчас на такой войне!
Было, было у меня резкое и увлекательное занятие.Да в
то утро определилось, что на нет оно вышло с крайней опас-
ностью для моей дальнейшей жизни.
На газете передо мной лежал пистолет ТТ.(Понадежней
стволы я имел во время моей срочной службы в армейском Спец-
назе: диверсионная, силовая разведка.)
Из вынутой обоймы поблескивающие патроны я задумчиво
выщелкивал, защелкивал:
"И это вещь неплохая: калибр 7,62, бронежилет пробива-
ет.Правда, классный киллер при любой застрелит".
Для дальнейшей творческой жизни не хватало мне пару
миллионов долларов.На это тянул взятый мной банковский кре-
дит с лихими процентами, вернуть какой требовалось через не-
делю.
Солнце било, за окнами по деревьям воздвигалась мос-
ковская весна.На вздрагивающих ветвях почки сосками набуха-
ли.
С определенностью свинцовых виноградин у меня в пальцах
я до упора своей думы дошел, что выкрутиться с этим кредитом
не удастся.Беда, что руководство банка, с которым я по рис-
кованности своей натуры связался, наказывало нецивилизован-
ными методами.Убивали, ети их мать, при помощи бандитов.
Я прошел в спальню, где висели теперь подлинники фран-
цузских художников на амурные темы, посмотрел в трюмо.
Вспомнил я лесную старушку.В расцвете моей молодости
это было.Гулял белоствольно по роще у прозрачных озер в сол-
нечный денёк и лег для полного удовольствия в глубокую траву

- 4 -
на изумрудной лужайке.Задремал с благостью.Потом глаз приот-
крыл и вижу старушку: по обличью из знаменитого анекдо-
та.Долго, должно, меня спящего она разглядывала.
Со вздохом, с мудрой грустью на лице, как в том анекдо-
те, мне эта старушка и говорит свои слова:
- На тебя ж гроб, какой большой нужен...
Анекдот такой.Решил один мужик в раскладе типа моего
утопиться и пришел на реку.Грязный камень на шею под растре-
панной головой привязывает.Как вдруг вылезает из кудрявых
кустов поблизости старушенция: очень древняя, от старости
позеленела, будто бы мхом обросла.
Говорит она мужику:
- Что же ты задумал, родимый?
- Топиться буду: жена ушла, дом сгорел, а также враги в
тюрьму сажают.
- О-о,- старушка многозначительно пушистую мордочку пе-
рекосила,- счастье тебе, что меня встретил.Я большую таинс-
твенную силу имею, всё тебе на старое место вернуть помогу.
- И не посадят?И жена вернется?- вопрошает мужик.
- То ли еще делывала.Те сами сядут, жена снова полю-
бит.Всё будет!Но выполни сначала ты одну мою маленькую
просьбу.
- Да бабушка!- мужик кричит.- Я на всё готов!
- Тогда соверши со мной, пожалуйста, половое сношение.
Мужик на короткий миг растерялся, а потом отдраил кос-
тяную старушку так, что после оргазма ее мощи долго встряхи-
вало.Наконец задышала слабыми лёгкими бабушка ровно.Вспотев-
ший мужик торопит ее действовать.
Она ж, беззубый рот от слюней отёрши, его спрашивает:

- 5 -
- Сколько тебе годов, милый?
- Четвертый десяток пошел.
- Э-эх,- старушка удрученно говорит,- за тридцать лет
прожил, а всё в сказки веришь...
Я вгляделся в зеркало: и рост, и вес, а живот впалый;
прикол синих глаз под смолью бровей и волнистой шевелюрой,
прямой нос, подбородок-ступенька, чистая кожа малость поно-
шенного лица - и прикинул:
"Нет, совсем еще не пропащий парень в свои 35.Ну, на
кой хрен мне было нужно и "Вольво" то?В последний раз на нем
ведь не прокатишься: гроб в салон не помещается...Лучше бы
пил...Нет!Вот это - нет.Самый поганый день моей трезвой жиз-
ни лучше самого веселого в пьяной".
В дверь квартиры позвонили.Я взглянул на один из теле-
экранов видеодомофона квартиры у изголовья моей кровати.Пои-
зучал человека на той стороне: среднего роста и возраста,
плотная шея, острое, длинноносое лицо, редкие волосы.
- Вам кого?- спросил я через микрофон переговорного ус-
тройства.
- Господина Долонина, по поручению банка,- ответил ви-
зитёр.
Я вернулся в кабинет, вставил обойму в пистолет, сунул
его в стол, неплотно закрыв лаково блестящий ящик.
Прошел я по коврам в холл прихожей и открыл дверь:
- О деловых встречах обычно договариваются заранее.
- Я от выручившего вас банка.Может, обойдемся без осо-
бых церемоний?- сказал гость.
- Да,- ответил я.- Бухгалтер вы, значит.
Он прищурил водянистые глаза на сером лице:

- 6 -
- Что-то вроде того.
Мы прошли в комнату.Он сел в одно из светло-шоколадных
кожаных кресел, не сняв аспидно-черного широкого плаща, под
которым легко укрыть автомат.Я за стол приземлился, выдвинув
ящик с ТТ.
Гость поймал взглядом мое последнее движение, усмехнул-
ся извилистыми губами:
- 1Сегодня 0 я только о деньгах.
- Да что ж деньги?Деньги будут в срок,- сказал я, заку-
ривая "Мальборо".
"Бухгалтер" пощелкал ногтем по стоявшей рядом с ним в
мебельной стенке серебряной вазе:
- Если погасить кредит не сможете, придется отвечать
своим имуществом.Это контрольный пакет акций вашей фирмы,
доли в других предприятиях, квартира со всей начинкой, ваш
загородный дом, автомобиль.Мы с банкирами посчитали и вышло,
что ко всему этому еще тысяч пятьдесят зеленых вам придется
докладывать.
Я чуть синим дымом не поперхнулся:
- Что-о?
Визитёр лягушачьи ухмыльнулся:
- Да ведь не в полную цену в таких случаях достояние
должника считается.
- Расценки у вас, я вижу, свои.
Он кивнул спицей бледного носа:
- Вот именно, что - 1свои 0.В суд же не будут подавать на
вас, Кондрат Николаевич.
Посмотрел я в окно: весна палево-огуречными бороздами
светила.

- 7 -
- Ну, да что о пустом толковать? - сказал я.- Деньги
перечислю в срок.
- Это всегда лучше,- сказал "бухгалтер", вставая и
расправляя хламиду своего плаща.
Проводил я его до двери.
Вернулся я, задвинул ящик стола:
"Бухгалтера с калькуляторами на рожок патронов, мать-то
их ети".
Я смотрел в ясноглазую раму окна.
Крепко мне пришлось задуматься:
"Шкуры своей жалко?Не очень.Но под ней непосредственно
рубит сердце, а также в той акватории пульсирует моя бесс-
мертная душа...Душа - как тесто, свежее, благоуханное у
мальчишки: лепи, что хочешь.Другое дело: что-то потом проис-
ходит с пареньками.По Булочной мира в ассортименте куда-то
валят черствые батоны, бублики, в городе Нью-Йорке - упако-
ванные в пластик, а в нашем Конотопе могут быть с тараканом
запеченным.
Ну, и как я свою шкуру носил?"

2

Алкоголик я самого крутого замеса.Пил-бил и сильно бит
бывал в разнообразных термодинамиках.А всё ж жаль, что мои
финишные стрелы всё чаще врубались в дурдом.
С какой ностальгией вспоминаю я наше совместное твор-
чество с Пашей Болохом - и по профессии художником, жившим
тогда в моем дворе.Он пейзажи темно-коньячного цвета рисо-
вать был мастер.Я в ту пору лишь ощущать начинал трамплины

- 8 -
нашего потустороннего вида искусства, он все призы давно
взял.
Сталкиваемся, например, с Пашей случайно на улице, и он
между прочим спрашивает:
- У тебя сколько раз белая горячка была?
Паша талантом был.Дай, говорит он однажды, хотя бы чем
захлебнуться.Шампани не было, я поднёс ему шампунь.Он выпил
с некоторой оттяжкой половинку красиво оформленного флакона.
Пена мажет по Пашиной красногубой морде, он шепчет:
- Прекрасно.
Жив ли поныне ты, старый, выносливый офицер всегда спо-
тыкающегося, но бредущего в штыковую полка?..
Как это было в мой последний запой?
Сначала было полмесяца штурмов.Но пришел (потому что
всегда приходит) бесцветный день, когда водка на вкус то же,
что вода.Я расстрелял и снаряды, и патроны.
Выжигаясь запоем, проводил я артподготовку портвейном,
брёл в пивных разведках, бил прямой водкой и коньяком, шел
врукопашную, заряжаясь одеколоном.А те снова выстояли.Их
двое - братцы Степан и Виталий.
Братцы появлялись, когда кончался боезапас.
На исходе атак остаются только гранаты.Но ведь их надо
вручную кидать, приземлять прицельно.Это "колёса" - таблет-
ки: транки, сонники, хвостатые, с прицепом, в общем всё то,
что калики-моргалики вызывает.Отбиваться ими, ребристыми как
лимонки, плохо удавалось.Через неделю от передозировки я
упал с сердечным приступом на улице.
Погибать мне не хотелось, просто у меня вышло оружие, а
значит снова надо было в крайней тоске встречать Братцев.

- 9 -
Майская ночь душным столбом стояла за окном моей
квартиры на пятом этаже.Я лежал в кабинете с плотно закрытой
дверью на прожженном окрурками диване, не раздеваясь.Золотой
свет бра лился на изголовье.Чтобы не заснуть, я курил почти
беспрерывно.
Мне нужно было продержаться до утра.
Братцы приходили в темноте.Я часто попадался, погасив
свет и забывшись дрёмой.Так неотвратимо происходило года-
ми.Но ведь я был и боец, потому всё-таки выключил лампу.
Со дна сонного бреда я услышал зловещие шаги еще в при-
хожей.Я успел включить электричество.
Опять закурил я и думал, что ночь длинна.А потом прики-
нул, что ведь я существующий человек, а они нежити.И снова
погасил свет.
Затем пришлось опоминаться дольше.
В вате дремоты я уловил, как Братцы двигаются уже по
коридору, вздрогнул и засветил бра.
В моей старой комнате в коммуналке Братцы сразу оказы-
вались у моей кровати.Несветики - с гипсово- 1белыми 0лицами, с
чёрными провалами глазниц - высоко поднимали плечи брусков
тел, называли друг друга по именам, неторопливо переговари-
вались, выбирая способ моего убийства.Вскакивал я, вылетал
из комнаты и бежал по длинному коммунальному коридору.Я вры-
вался в комнату соседки, где громадная немецкая овчарка пя-
тилась, хотя однажды трезвому бросилась мне на горло.Я отси-
живался в туалете.
Теперь же палачи замыкали меня в плахе комнаты.
Встал я и подошел к окну.Я вглядывался сквозь высокие
прутья деревьев двора в темные, мертвые стекла домов напро-

- 10 -
тив.Одно из них пламенело огнем.Этот костер завораживал меня
как мотылька.
Я понимал, что бред слился с явью:
"Сколько же раз 1белая 0горячка, "белка" у меня была?"
Белка - спектакль ночи, необходимо держаться до рассве-
та.Но, как бело замерзающий в снегу, я снова сполз в теплый
сон, нажав на выключатель.
В третий раз осознать, что я в колесе белки, бельчон-
ка, сроку не было - комнатная дверь откры-ва-а-лась!
Я включил бра, вскочил, задвинул диваном дверь.Метнулся
к окну, распахнул его!
Закричал я на улицу:
- Помогите!
Из коридора на дверь давили, пламя плясало в окне дома
напротив.
Передо мной лежал безгласный ночной колодец двора.Я
SOSом сбросил на асфальт трехлитровую банку с водой.Она глу-
хо ударилась.
Тишина была кромешной.
С чугунным подсвечником в руке я перегнулся вниз, к ок-
ну четвертого этажа.Пустил канделябр в его стекла!Осколки
внизу со звоном посыпались.Больше ни звука оттуда.
В сердце снова ударило безмолвие.
Я боялся обернуться на дверь.
Секунды у меня оставались!Я схватился за раму окна пры-
гать вниз!
Сзади закричали!Я оглянулся: увидел в проёме отжатой
двери 1человеческое 0лицо...
Я врезался в действительность!

- 11 -
Девица, спавшая в спальне, опередила меня на миг.Совер-
шенно против моих правил самовольно нарисовалась она в тот
вечер, без предварительного телефонного звонка.Я знал, что
этой ночью надо 1отходить 0, знал, что безумие заразно, и лег в
кабинете один.
С утра пришла живущая неподалеку моя мать.Потом она
рассказывала, как я искал занятие сумасшедствию: перебирал,
мотал веревочки, валявшиеся по углам с тех пор, как переехал
сюда.В общем правильно, что и на этот раз сдали меня в дур-
дом.

3

В сумасшедшем доме бывали?Так будьте хотя бы в курсе,
что самое ослепительное место там надзорная палата, "надзор-
ка".Лампы под потолком круглые сутки сияют.Профилактически
полупьяный санитар на скамейке у входа посматривает, кого
привязать, кого уколоть, а кому дать в ухо для естественной
терапии.
Через проход от моей кровати на такой же "шконке" на
"вязках" бился без сознания в резкой белке исхудавший алко-
навт.
Краткие лекции по белке когда-то читал мне на кухне на-
шей коммуналки пробовавший ее во всей полноте сосед Гри-
ша.Запивал он после этого события посильно, на 21 день.На
отходке он не мог спать, и, чтобы не мешать жене с дочкой,
сидел на табуретке в темноте ночами между кухонной плитой и
окном во двор, дымя "Беломором".Я, идя в туалет, зажигал
свет и вдруг видел его задумчивое лицо.

- 12 -
- Кондрат,- спрашивал, например, Гриша,- а когда мухи
спят?Они летают и летают.
Закуривал, присаживался ему в поддержку и я, тогда уже
резко устремившийся в пространства.
- Мухи полезные,- зевая, шутил я,- они воздух очищают.
Братцы еще за меня не брались, но сатиново-черная кры-
са-дракон нет-нет да вылезала из верхнего угла моей комна-
ты.Такими ночами я жег настольную лампу, дремля под ее стру-
ей, а утром обращался к Грише за консультациями.
- Оклемаешься ли? - переспрашивал он меня.- Не могу
точно сказать.Это как твой организм позволит.
Моему соседу в надзорке организм не позволил.Трое суток
мужик карабкался, а умер в понедельник - тяжелый день.
По утрам сюда, где на дюжине шконок крючились припадки,
заходила седая маленькая уборщица.
Она в пояс кланялась и говорила:
- Здравствуйте, люди добрые...
Братцы кромешные Стёпа и Виталик были садистами.Но при-
пало однажды среди моих видений в коммуналке и счастье.
Потолок комнаты вдруг застил лимонного свечения инопла-
нетный корабль.Оттуда мягко опустилось кресло из колбасы и
приняло меня в царство запахов и прохладный уют целлофановых
упаковок.Я гладил подлокотники из "Докторской".
Обычно я пил с пару недель, аппетит пропадал на третьи
сутки.Что тогда было в моих силах?Долька укропно засоленного
огурчика, ложка острокислого варенья...А тут мне сильно за-
хотелось съесть много пористой вареной колбасы.
В золотистом иллюминаторе летающей тарелки возник силу-
эт командира.

- 13 -
Он сказал:
- Ты хороший парень, Кондрат.Летим вместе!
Куда ж мне, неполноценному, было отправляться?Я помотал
головой и чуть не заплакал от командирского уважения ко
мне...
В палате, в которую меня из надзорки потом перевели,
были сумасшедшие разного ранга и профиля.Все плели своё,
дружно выступали безумно.Лишь двое отмалчивались, держались
особняком.Это буроглазый бармен-растратчик, скрывавшийся
здесь от тюрьмы, и мужик с ушами топориками.Особенно Ухатый
ни с кем не якшался и раздражал меня.Собрался я обеденной
дюралевой миской в лоб нарушить его подпольность.
От этой затеи меня отговорили.Дед крабьего вида, много-
летний старожил нашей палаты, Личный разведчик Сталина,
объяснил мне крайнюю секретность данного человека.Ухатый,
оказалось, являлся агентом Космической разведки 5-й Галакти-
ки, что по вектору 43-х градусов от Созвездия Центавра.Слож-
ность задания Ухатого была в том, что он круглосуточно сос-
тоял на приеме сообщений из Центаврости.
- Он, понимаете ли, вынужден и ночью не спать, - сказал
Личный разведчик,- служба.А товарища насильно колят снотвор-
ным!
Я сам в Спецназе службу ломал, бывший разведчик, и ин-
формации одного разведчика про работу другого в тех условиях
поверил.Оставил Ухатого в покое.Но позже произошло ЧП, из-за
какого у меня едва не треснул позвоночник.Это я связал с
обязательной форц-наколкой Ухатого.
ЧП вышло вот какое.
Братцам меня там, среди выдающихся личностей, вряд ли,

- 14 -
было возможно достать.Крысы-драконы тем более шелуха для
настоящего заведения.И вот, как ни обидно, а поучили меня
инопланетяне.Случилось это глубокой ночью.
Корабля я не заметил, тощенькие фигуры в матово мерцаю-
щих скафандрах скользнули в дверь палаты и разбрелись к кой-
кам.
Я им обрадовался, приподнялся, а палата была в гипно-
зе.Пришельцы по-братски укладывались прямо в своей гравита-
ции к дурдомовцам под одеяла.Я ощущал, как веяли звездные
разумы.
Перегнулся я к соседней шконке и приподнял край прос-
тынки.Как вдруг пупыристая харя ящера с раскаленно-мясными
глазами уставилась на меня оттуда!
Я, цепенея, оглянулся...Повсюду под сбившимися одеялами
в чешуйных панцирях извивались такие же крокодило-космичес-
кие уроды без носов...
Я закричал, с неземной силой вспрыгнул, взлетел.Ударил-
ся спиной о пол.
Тут же очнулся лежавший у двери бармен и заорал в кори-
дор:
- Санитар!Мордоворота опять надо в надзорку!Он в себя
еще не взошел.
Поднялся я с пола, спина сильно болела.Пошатываясь, вы-
шел из палаты.Показался санитару, чтобы сразу не вязали.
Побрел я покурить в туалет:
"Ну, кто, как не Ухатый, на меня навёл?Мои критические
мысли в отношении его сумел телепатией прочитать, сучка.А
эти?Раньше колбасное кресло присылали.Из-за агента-психа в
инвалиды готовы загнать выпивающего человека".

- 15 -

4

Вошел я в умывальню, где у зарешетченного окна стоял
большой стол со скамейками.За ним днем чефирили.Сейчас тут
щупал нужное ему место на продавленной груди бессонный от
своей думы Железный Таракан.
Из наших этот дурдомовец был, из алкоголиков.Вышел из
белки он в этих стенах года два назад и вспомнил, как в за-
пое заполз однажды ему в организм железный таракан.Как
вспомнил, так бегание этого металлического насекомого под
кожей враз ощутил.
Стал пальцами через кожу он своего таракана ловить.Нас-
тиг!И хоть был тот железным, мужик этого таракана с болями,
но задавил, о рёбра сплющил.
Потом встал у него вопрос: труп железного таракана из
своего тела удалить.
С тех пор мужик этот на каждом врачебном обходе у док-
торов интересовался:
- Когда мне на операцию?
Ребята, кто с белки выполз, пробовали его урезонить:
- Чего с операцией пристаешь?Живут же люди еще с войны
в теле с железными осколками.
- Нет,- Железный Таракан отвечает,- то осколки, а это
таракан.Мне неприятно.
Через умывальник я прошел в туалет.
Там на линии бетонных, по-тюремному плоских толчков
одиноко работал узкоплечий, лысыватый Главный Чистильщик.
Покрасневшими от воды руками ловил он плававшие остатки гов-

- 16 -
на и загонял их в склизкие дыры толчков.Днем курильщики и
чефиристы его за такую уборку сразу вырубали.В ночные часы
Чистильщик в своей страсти царевал с выпученными от вдохно-
вения глазами.
Поднял я ногу в тапочке, чтобы его лягнуть, да опустил:
"Ведь и этот, возможно, чей-нибудь агент.Откуда
знать?Он, может, резидент каких-нибудь экологически спятив-
ших Чистых?Вынырнут прохиндеи из толчков, и этим же самым
говном накормят".
Чистильщик, будто уловил мои мысли, выпрямился, акку-
ратненько вытер руки о больничную рубашку.Строго он на меня
глянул и удалился.
Закурил папиросу, задумался я:
"Кругом всё идейные люди, члены организаций.А я?Теперь
одинок и во Вселенной.Никому не нужен, кроме Братцев...А на
кой чёрт я этим беломордым требуюсь?Почему еще кручусь на
свете?
Основная моя профессия - алкоголик. В точку бывшая жена
говорила:"Живешь, чтобы пить".Но ведь таких по России прор-
ва.Видимо, я очень полезный Братцам алкаш, если еще жив, хо-
тя в притонах не раз на нож ставили и вся башка в шрамах.
Это туфта, что:"Бог пьяных любит","пьяному море по ко-
лено", - что, мол, алконавтам 1везёт 0.Это те пропагандируют,
какие еще на планете.Эта песня только для тебя, крюка, вы-
ползшего из очередной пьянки.Проглотив на поправку кружку в
пивной, ты разеваешь рот и внушаешь прежде всего самому себе
- что везет, и, ха-ха, катить будет.Это ты пока уцелел!
Груды других уж скосило, - выпивших традиционный литр,
чтобы изобразить классическую записочку:"Будь проклят день,

- 17 -
когда я родился",- и бритвой по венам; смело подышавших го-
рячей водкой перед разрывом сердца, как мой отец; высоко за-
думавшихся:
Я спросил электрика Петрова:
"Ты зачем надел на шею провод",-
Но молчит Петров, не отвечает:
Он висит и ботами качает.
Армии других ничего не расскажут.Море окунуло их с го-
ловой.Правило-то в них, а мы исключение.
Пьяных любят только черти.Так-то старинные люди сказы-
вают, что приготовляют ненавистники рода человеческого для
пьяниц в водке особого червя - 1белого 0, с волосок величи-
ной.Заглотишь: и ты уж запоем начинаешь лакать, попал в
"хмелевик".Несомненно, что глисты эти у меня хронические,
попил я беленькой.
1Везёт 0и быстро 1привозит 0!
Да, той вечной организации, откуда Братцы бледнолицые,
я нужен.Например, потому что пью художественно, популяризи-
рую профессию.
Ко мне ж приходят как на тренировочные сборы:
- Кондрат, у нас денег лом.Просим тебя возглавить наш
отдых.
Работаю я по полной программе: полеты в Питер, чтобы
только сполоснуть руки невской водой; голая бывшая балерина,
скульптурой поставленная на столе, где заседаем; мое вещание
байками, которое круглосуточно не выключается... Питоки: на-
падающие, защитники и целые команды,- устают, меняются.Я
вратарем всегда на воротах. Да я, блин, уже давно член орга-
низации порезче какой-то там Галактики номер 5!

- 18 -
Вот оно что!Зачислен я туда автоматически.А братовья
Степан и Виталик, когда надо, придут и страху нагонят, чтоб
помнил.А почему чертей двое?Неужели ж на меня и одного не
хватило б?Да потому что уже с полжизни, лет с шестнадцати,
как вовсю выпивать начал, у меня в глазах 1двоится 0.Прижились
на пару, как и заказывал.Суки рваные, это сколько же я на
вас пахал?А главное - сколько осталось?"
Тут будто колоколами пробило в моем сердце.Я с ужасом
вспомнил событие 15-летней давности...
Центральный Парк культуры Москвы.
Цыганка, выспрашивающая у меня деньги:
- Дай рубль, что-то скажу...Дай еще пять рублэй - поло-
вину правды скажу...Для полной правды еще чэрвонэц давай...
Потом произнесла чавела-ромела неожиданно:
- Ты умрешь в 32 года...
Я волчком закрутился в дурдомовском туалете:
"Пророчество это мне удалось забыть.И вот 32 года как
раз исполнилось мне в минувшем месяце, что и ознаменовалось
запоем.Мать честная, курица лесная!После всех этих запросто
гуляющих гадов на лапах разве ж не верить магическому проро-
честву?Совпало, блин!
Гадалки...То-то я всю свою последующую жизнь их больше
не спрашивал и боялся слушать.
Правда, не смог я деться от той подруги.Как позже выяс-
нилось, она без трусов уже за столом сидела.
Гладила она, рассматривала линии на моей ладони и ска-
зала:
- До семидесяти лет проживешь.
Ни хрена я ей не поверил, потому как потом выпила два

- 19 -
стакана шампанского, глаза завела и говорит:
- Ну, если не будешь трахать меня до утра.
На всякий случай, я, правда, мистически дрючил ее до
рассвета.Груди у нее: 4-5-й номер, полоска кружев на резинке
их только поддерживала...Тьфу!"
Я пошагал вдоль толчков:
"Прорицание цыганки почти сбылось.В секундах я был от
путешествия в черные дырки за каким-нибудь Центавром.Брат-
цам, выходит, я уже не нужен, решено исключить.Верно, не на
многое теперь годен, больше в одиночку пью.Так откуда же вы-
пал мне шанс, уж точно последний мой шанс! - уцелеть и на
этот раз?"
Я подумал, что не имею права к Богу обращаться, - это
совсем другая Организация.
Когда похмелье начало прижимать, я за Бога пробовал
хвататься.В подземелье метро тогда особенно страшно.Как на-
давит, кричу про себя, бывало, коротко Иисусову молит-
ву:"Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешно-
го".Или дома лягу крестом на отходку попотеть-подрожать
(тогда еще без колёс удавалось), и тоже в самые дикие момен-
ты эту молитву шепчу.
В церкви всё равно я не мог службы выстаивать.Это ж ча-
са два надо на ногах.Стоял, сколько терпежу хватало, погля-
дывал, а если какая девица в те советские времена в храм
забредала, уж про нее готов был думать.
Еще так ночью бывало на конец запоя: перебои серд-
ца.Один удар, очень медленно второй - и пауза...Третьего на
привычной скорости не-ет!Кричишь Богу!

- 20 -
Обидно мне было, что не удавалось истинно уверовать.Ни
ангелы, никакие другие святые знаки, которые, рассказывали,
люди имеют, мне никогда ни во сне, ни наяву не представля-
лись.Имел я знакомство и со священником, а всё было не в Ко-
ня корм.
С тяжестью я вздохнул под дурдомовскими сводами:
"Только сволочь всякая, что тебя же потом на сковородку
голыми жопными половинками посадит, на пару бродит, тут как
тут.Пасут меня персональные демоны.Но ведь и Ангел-то храни-
тель мне положен!"
Я поднял взгляд вверх:
"Господи, где Ты?"
Утренний свет уже сочился сквозь зарешетченное окно под
мокрым потолком.
Глядя на решетку, я опустился коленями на камень пола.
Я понял, что мой последний шанс дал мне Господь Бог.
- Господи!- сказал я, и эхо задрожало наверху,- Госпо-
ди, спаси меня!Я не знаю, как мне бросить пить, я не знаю,
хочу ли я бросить пить.Но спаси меня!

5

После дурдома была у меня резкая депрессия.В очередной
раз я был без работы.Дни напролет лежал перед замызганным
телевизором.Мать приносила мне дешевые сигареты и в каст-
рюльках еду.
Не мог представить я себе дальнейшую жизнь без сияющей
звездой выпивки впереди.И я стал потихоньку наглеть, начал
по-старому обретать веру не в Бога, а в себя.Конструкцию эту

- 21 -
мне когда-то наглядно объяснил выдающийся пьяница Коля по
прозвищу Варяг.Он наполовину и был шведской национальности,
а по внешности вылитый викинг: кудри, гранит челюстей, креп-
ко сколоченное тело.
Впервые Варяг не дал мне с похмелья загнуться в мос-
ковскую Олимпиаду 1980 года.Я жил тогда в своей коммуналке,
около Садового кольца.Милиция в белоснежных рубашках с ду-
бинками наперевес тучами бродила в нашем районе для террора
забулдыг.
Проснулся я в то утро в диком состоянии и, за стены
держась, спустился во двор.Очень плохо похмелье переношу:
такое обостренное чувство вины перед всем и всеми на свете
из меня выглядывает - любого застрашу.
Во дворе на железных дроздочках сквера уже с пяти трид-
цати утра такие же умирающие сидели с безнадегой: коробейни-
ки в тогдашние "полусухие" времена с подпольными бутылками
не явились в обычный срок.
Тут перед нами и вырос Варяг - скулы, сверкающие от
бритья, свежий лимон тесной в плечах футболки:"Наверх все
товарищи..."
Парадом Варяг повел меня по разукрашенному Садовому
кольцу.А я в таком состоянии не то, чтобы взгляда милиционе-
ра, фуражки мента, мелькнувшей за квартал, трепещу.
Варяг же первым впивался глазами в сержантские перено-
сицы:
- Привет!А мы идем одеколон пить!
Милиционеры ему улыбались.
В энергично разысканном магазинчике бутылку водки Варя-
гу рабочие вынесли с заднего хода едва ли не с поклоном.Поз-
же Варяг одарил меня высокопрофессиональным умением усваи-

- 22 -
вать одеколон.
Сколько стрессов у глотающих одеколон напропалую!Если
чистяком, кажется, что обожженные язык и слизистая во рту
пожизненно не реанимируются. А как судорожно зловонный огонь
по пищеводу проваливается...Разведешь же его, подлеца, в
стакане с водой: мутно-меловой раствор отвратителен.Так или
этак данный парфюм употреби, глицериновая отрыжка сутки бес-
покоит.
Варяг умел одеколон пить, как пьют зэки соликамские.Он
по утрам тренировал меня со всей въедливостью.Тонкость в
том, чтобы 1сначала 0набрать в рот воду.Следующий изощренней-
ший момент: плеснув за зубы одеколон, глотать его в водяном
облаке немедля!
Вот выпил я однажды ловко одеколону, прислушивался к
себе минут пять и радостно Варягу говорю:
- Изумительно!Все страхи как рукой сняло.Я опять верю в
себя.Стал увереннее!
Варяг и сказал:
- Не увереннее, а наглее...
К финишу моей последурдомовской депрессии - эмоциональ-
ного похмелья я наглел благодаря естественным обменным про-
цессам организма: психика восстанавливалась.Стал я подумы-
вать, что бросать мой вид спорта по возрасту рановато, в
жизни ведь так мало удовольствий.В общем, приблизился к тра-
диционному решению с новой деталью: 1аккуратно 0выпивать, и
стараться - на 1первом 0этаже.
Начал я вспоминать такое замечание Коли Варяга: - Пить
для просветления жизни необходимо.Но таким
там, как мы с тобой, запивать в идеале требуется при наличии

- 23 -
персонального врача и амбала-камердинера.Врач постоянно дав-
ление меряет, от глюков страхует медикаментами.Камердинер
следит - как только захотел кому-то в рог дать, он тебя же-
лезной рукой цоп:"Барин, воздержитесь!"
Валяясь на диване, я очень ярко видел 1одноэтажную
усадьбу на берегу реки, солнечную террасу с французскими, до
полу, окнами; седобородого доктора, раскрывшего утреннюю га-
зету напротив меня за столом с винами; гиревика-камердинера
в шезлонге на крыльце.Так светло чудилось, что не находил я
в этих кадрах девицу в бикини, еле закрывающим сиськи.
Насчет камердинера Варяг был первостепенно прав.Подруж-
ку свою в белокурых кудряшках, работницу столовой, откуда
она таскала ему классную закуску, он без разбору бил морским
кулаком.А мы с ним любили ходить по узенькому карнизу за ок-
ном его седьмого этажа для проверки на героизм.В конце кон-
цов подрались.Сражались на его просторной кухне, пока не об-
лились кровью.Я, если с кем подружусь, кого полюблю, обяза-
тельно тому в какой-то момент почему-то хотел в зубы дать.
Насчет персонального врача на период запоя мне расска-
зывали позже.У одного германского рок-певца был такой: виде-
ли на круизном судне.Певец этот нажрется на палубе, и как
аккуратный немец кругами, а бредет в каюту к доктору: иссле-
доваться.Один южноафриканский миллионер также закладывал:
для его врача всегда имелась почетная комната, рядом с каби-
нетом, в номере ли гостиницы.Миллионер всё же коньки кинул,
и о рок-звезде что-то давно не слышно.
Так я, одурев от дешевого курева, на диване лежал и
совсем не о тех 1персональных 0размышлял, как вдруг показали
по телевидению американский фильм про основателя Общества

- 24 -
Анонимных Алкоголиков Билла Уилсона.
Ну как - вдруг?И подруга в ту ночь, когда я хотел в ок-
но выйти, - вдруг?Не-ет.С тех пор не сомневаюсь: случайность
- язык Бога.
Актер, изображавший Билла, до этого у нас прославился в
гангстерской картине "Однажды в Америке", он там самого рез-
кого играл.И здесь герой был парень не промах: юрист, маклер
с Нью-Йоркской биржи.Пил Билл по-черному, запьет - выгодное
дело упустит, и снова на мели.
Мать Билла с ним, как и моя со мной, всю дорогу заботи-
лась-мучилась.Кто с ним из родни только не мыкался, вплоть
до шурина-врача.Деньги, когда Билл из дела вылетал, он отов-
сюду и со всех тянул, начиная с воровства из кошелька своей
жены.В фильме всё это конкретно не подчеркивалось, дополни-
тельные подробности я потом из американской книжки узнал.
Детали эти были для меня важны.Я когда-то с моей женой
также изнурялся.Другой вопрос, что у советской жены мало что
есть украсть, а с моей долго и не потянешь.Как запью, моя
супруга златокудрая быстро вручала мне пятерку на такси, а
ты на это место ключи от ее квартиры отдай на период "штопо-
ра".
На жену Биллу повезло, она за него так переживала, что
стала после создания Анонимных Алкоголиков основательницей
Общества Ал-Анон: для родственников пьющих.
Да алкоголику не то, чтобы обобрать, а и задушить впору
за деньги, особенно чтоб похмелиться.Я уж развелся, когда
проживала однажды у меня на хате девица из Киева.Я ее на
пляже в Крыму склеил, но трахнуть не успел.Она и прибыла,
заодно в командировку.

- 25 -
У меня же запой.Какие-то художественные ребята из Нарвы
со мной на дому гудели.Я с ними, когда весело кайф брал, в
магазине познакомился.Так погуляли, что в Нарву вернуться им
уж не на что.Выпросили на билеты у киевской.Как не дашь -
морды у нас безумные.
Потом я начал по утрам с похмелья концы отдавать.Девуш-
ке в сумочку тайно лезу: за жалкими остатками-то от ее ко-
мандировочных.Человек за сотни верст своё половое богатство
мне привез, а я?
У киевской то, что ниже ее предельно узкой талии, было
сокрушительно великолепно.Когда лежала она на спине, молоч-
но-гуттаперчевые мячи не сплющивались.Точеная мощность бедер
излучиной неслась к блюдечкам коленей.Смотреть было обворо-
жительно, а гладить, терзать такое руками, а трахать?Я глу-
боко сожалею, что Украина отделилась от России.
Да-с, кое-что различало нас с героем фильма: у меня как
у латыша - хер и душа, а Билл был Биллом с Уолл-стрита.Но
финиш (Билл тоже в психушке нередко отдыхал) у нас оказался
одинаков.
Ключевой эпизод фильма - очередной раз дело сорвалось у
Билла, выпить до смерти хочется, и он уж в бар зашел.И
представил, должно, красочно, что в финале с ним после глот-
ка виски-то снова будет.И додумался Билл встретиться с ка-
ким-нибудь также мучающимся алкашом, не пить чтобы, а душу
отвести.
Знать никого не знал Билл в городке этом, куда заехал
по делам.Позвонил из бара в церковь: не укажете ли пьяницу,
нуждающегося в поддержке?Ему и подсказали доктора Боба, хи-
рурга.Доктор тот, не похмелившись, уже не мог операции де-

- 26 -
лать.Встреча их и разговор по душам и явились первым собра-
нием, прообразом Товарищества Анонимных Алкоголиков, сокра-
щенно - А.А.
Так была нащупана главная пружина АА: ПОМОГАЯ ДРУГИМ -
ПОМОГАЕШЬ СЕБЕ.Произошло это в 1935 году.
В фильме был и еще один ударный момент. Билл в психушке
в Бога уверовал: его 1одноместная 0палата лучезарно освети-
лась.Выглядело такое деталью святочной байки, я тогда эту
сцену отнес к парикмахерским ухваткам голливудских киношни-
ков.Теперь по-другому понимаю.
Главное же было, когда фильм закончился: на экране поя-
вились контактные телефоны московских групп Анонимных Алко-
голиков.Я позвонил туда сразу.На следующий день не то, чтобы
пошел, побежал на свое первое собрание АА.
Это было моё!
Вот так я три года назад от того утра, с которого расс-
казываю, пить завязал.С АА с тех пор не расставался, трезвел
до хрустальности.Тряхнул маховиками, дело своих предков с
обтески бревен начал осваивать.Потом его до хорошего бизнеса
раскрутил.Ну, а потом, господа, (не сразу-не сразу) я раз-
богател так, что с два миллиона баксов в долг мне поверили,
на мою же голову.

6

Вспоминать о своем легендарном прошлом мне надоело.
Я взглянул на часы - время было уже обеденное:
"После обеда люди с деньгами расстаются полегче.Итак,

- 27 -
чтобы немедленно и окончательно расплатиться и продолжить
мой жизненный цикл, требуется 50 штук зелени.Это не много,
но и не мало".
Грусть-тоски особенной, что теряю я нелегко налаженное
дело и социальный, бытовой комфорт, не было.Родиной нас не
испугаешь.
Который уж раз за последние недели замигал, запищал под
моей прической биокомпьютер!Нет, даже на 50 штук программу
не выдавал.
Я заглянул в комнатный сейф - там лежало около десяти
тысяч долларов:
"Да мать-то вашу всех ети!Взять, что ли, Сёму за яйца
так, чтобы 50 штук выложил?Из-за него же под расстрел Бух-
галтера остромордого и его бригады влип!"
К разорению пришел я из-за дружка моей молодости Сёмы
Ц, Цэшкина.Это не фамилия, а прозвище, буква 1" 0Ц 1" 0- сокраще-
ние слова "целка".Девушек Сёма стеснялся до полного покрас-
нения своего лица и шеи.Ему на бардаках голых и подводили, и
в руки совали, и в постель пьяному подкладывали, чтоб прос-
нулся и что-нибудь с тёлкой сделал.Но Семён всегда смущался
до шокового состояния.И это при том, что английский бойчее
всех из нашей команды знал и фирму бомбил лихо.Мы были фор-
цовщиками - валюту снимали у иностранцев.
Когда я с Сёмой снова связался, он уж женился на толс-
тожопой даме и заведывал частной фирмой, занимавшейся ремон-
том и отделкой зданий.Не смекнул я сразу, что теперь Цэшкин
бомбит госбюджет в лице городских властей, то есть, в конеч-
ном счете обирает и простых московских дедов, и разных там
матерей-одиночек.
Ты фирму бомбил-колол и обувай уже как юридическое ли-

- 28 -
цо дальше, если без того, чтобы лоха не кинуть, жить не мо-
жешь.Нет, в лучших традициях старых краснопузых и новых де-
мократичных грачей общественность раздевает!
Сообразил всё это я уж после того, как из моего траги-
ческого кредита заплатил вперед Цэшкину за поставку мне
стройматериалов.Операцию, чтобы меня качественным материалом
снабдить, Сёма вот какую использовал.
Взялся он в одной из столичных префектур в порядок при-
вести квартал старинных домов.Окружные власти хотели и район
свеже украсить, и жильцов, многих коммунальщиков, или в но-
вое отдельное жилье поселить, или в тех же стенах в просторе
оставить.Благодаря стараниям префектуры и Сёминому умению
взять за горло, хлынули на реставрационные объекты дефицит-
ные стройматериалы: всё по низким рублевым госценам.
Начали Сёмкины ребята с крыш, перекрывали вдумчиво -
занимали время, чтобы на складах Цэшкина полностью осел весь
набор с баз: кирпич, столярка, стекло...
На утро после вечера, в который пришел последний ящик
гвоздей, бригады Цэшкина дружно снялись с обросшего строи-
тельными лесами квартала.
Скандал!Кое-где крыши остались раскрытыми.
Сёма свою вину признал: взялся, но не могу справиться.И
стал префектуре стоимость материалов возвращать - по тем же
ценам, что и брал, 1когда-то 0.А на сколько они прыгнули за
время его боевой операции!
Осталось Сёме трофеи лишь перепродать с немалой при-
былью: по ценам новым и коммерческим.
Задумав комбинацию, он со мной и заключил на будущую
добычу договор.Только в отличие от префектуры сметал его

- 29 -
беспроигрышно, вне зависимости от инфляции: предоплату с ме-
ня взял в долларах.
Всё жулик просчитал и дал сбой, меня угробив, на том,
на чем все в России часто летят к ядрёной матери, - на бе-
зответственности, разгильдяйстве, что партнеров, что сотруд-
ников.Какая-то почему-то малоквалифицированная девица, отче-
го-то заменявшая Сёминого главбуха, в чем-то напутала в бан-
ке, через который Цэшкин с префектурой за присвоенное расс-
читывался.Банк заморозил счета Цэшкина.
Не рассчитавшись за материал, Целкин мне его в срок не
завез.Награбил, а перекинуть не может.Я - такой же крайний,
как префектура, в этой цепи - вылетел из графика сдачи в эк-
сплуатацию своих объектов.
Когда Сёма со своим банком уладил, материал мне отдал.
Со всеми он оказался в расчете.Только в том квартале Москвы
долго еще крыши докрывали, и у меня на стройках день и ночь
молотки стучали.
С пару месяцев до майского утра, о каком речь, я понял:
стучат, не стучат - не успеют.Денег от моих заказчиков мне в
ранее намеченный срок, чтобы погасить кредит, не видеть.И
вот прояснилось, что и перезанять - отдать кредиторам мне не
у кого.
Когда я увидел, что погасить кредит не оборачиваюсь, к
Цэшкину первому, понятно, за помощью пошел.Куда там!Чего
имел и нажил, он сразу в новую, должно, аферу вложил.Но и то
правда, что в бизнесе свободные деньги не должны кулем ле-
жать.
Мне бы Сёмку сразу, когда он еще от кассы не отошел,
зацепить, да думал, что как всегда прокручусь.

- 30 -
Вот в старину верующий человек денег, положим, лишится,
и говорит:
- Бог на меня оглянулся.
То есть - Бог ему испытание дал.А испытывает Бог того,
кого, считается, любит.Это, конечно, воодушевляет, но по мо-
ему фарту, ставшему почти привычкой, было грустно.
Я закрыл глаза и помолился молитвой Анонимных Алкоголи-
ков:
"Боже, дай мне разум и душевный покой
Принять то, что я не в силах изменить;
Мужество изменить то, что могу,
И мудрость отличить одно от другого.
(Молитва эта неплохо проверена.Ее в 524 году римский
консул, крупнейший философ Боэций, под пытками казни в тюрь-
ме ожидая, твердил.Свой последний трактат "Утешение фило-
софское" тогда же написал.)
Амба!Нет у меня 1сил 0кредит этот грёбаный заплатить.Буду
рассчитываться нажитым!
(Квартиру-то я тоже добыл. С такими, как Варяг, я толь-
ко пил, а с одним маклером-евреем сумел так нашу коммуналку
расселить, что к своей через 10 звеньев выменянной двухком-
натной еще и денег взял.)
Ну, что ты будешь делать?Не большевики, так гангстеры
честного капиталиста раскулачивают.Ну когда заживём цивили-
зованно?Шутки-шутки, а полхера в желудке.Что же я 1могу 0изме-
нить и как? Одно - Сёму по любимым им законам прерий за гор-
ло взять.В боях как в боях".


- 31 -
7
Стал я на дело собираться:
"Пугать Сёму, так пугать".
Я вытащил из шкафа кобуру под мышку, пристегнул ее на
рубашку, вложил пистолет.Надел пиджак и поехал к оборотисто-
му Цэшкину.
В приемной Сёмы фокусом отделочного великолепия служила
юная секретарша: в перламутровой укладке коротких волос, со
вспышкой губной помады от Сен-Лорана.Компенсировал Семён
свои исторические сексуальные затруднения.
Меня секретарша, как всегда, сшибла супер мини-юбкой на
своем длинноногом, колготочно-теневом экстерьере, я весело
прикинул:
"Пчела тусовочная!Не она ли тогда в Сёмкином банке на-
путала, мне навредив?Не взять ли за то ее мне на ночь залож-
ницей?"
- Ой, самое оно, что вы появились,- секретарша развер-
нулась на кресле, круглыми коленками меня потрясая,- шеф на
обеде, скоро будет.Я на полчасика соскочу.Посидите у него в
кабинете на телефоне?
О'кей, это мне было на руку.Прошел я в кабинет, сел за
хозяйский стол с компьютером и всякой аппаратурой.Услышал,
как секретарша выпорхнула.
Вскоре кто-то в приемную вошел и, не торопясь, открыл в
кабинет дверь.
На пороге был в черной кожанке молодчик с амбразурным
лицом:
- Я Самоцвет.
- Привет, Самоцвет, - в рифму ответил я.

- 32 -
Парень мрачно на меня посмотрел медвежьими глазка-
ми.Рыскнул взглядом по апартаменту и, мощно давя паркет,
прошел к директорскому столу.Сел передо мной, развалившись,
прикурил от "Зиппо".
Потом Самоцвет поднял на меня пуговичные глаза и вежли-
во спросил:
- Ну, как из Москвы деньги брать будем?
Я заулыбался:
- Да я не хозяин, зашел по делу.
- А чего ржешь?
- Из каких краев сам? - уловив немосковский выговор,
перевел разговор я.
- С Урала.
Подумал я:
"Во-он какие у Сёмы теперь дружбаны.Немало в Екатерин-
бурге бизнесменов постреляли".
Вошел Семён, как всегда прилизанный на пробор, в точно
пригнанном костюмчике.
- Здравствуй, Кон,- поприветствовал он меня.
- Я перед обедом звонил,- сказал Самоцвет.
- А-а.- Сёма обратился ко мне.- У тебя надолго, Кон?
- Десять минут,- сказал я, уступая ему место за столом.
- Подожди, пожалуйста,- кивнул Цэшкин уральскому.
Самоцвет, поводя стеной плеч, вышел за дверь.
Я расщеперил глаза и сказал пьяным голосом:
- Кранты, Сёма!Сегодня по моему кредиту на дом началь-
ник головорезов от банка - "крыши" его приходил.
- Ты чего, Коня?- присмотрелся ко мне Цэшкин.- Выпил,
что ли?Ты же не употребляешь.

- 33 -
- Выпил!Выпил, Сёма, с таких гробовых дел,- тяжело
вздохнул я.- Имуществом банку придется отвечать и пятьдесят
тысяч гринов надо дать впридачу.И даже таких бабок я по
Москве не нашел.
- Дела-а,- Сёмка стал бумажки разглядывать на столе.
Всегда, чуть денег коснется, Цэшкин глаза спрячет, как
перед девушкой когда-то.
Он промямлил:
- И как назло, я тебе ничем помочь не могу, Кон.
Меня окатила ярость.
- Ты ж меня подставил, паскуда! - рявкнул я.- Но клал я
на тебя и на "крышу" ту!Ты Кона двадцать лет знаешь.Тебя,
падло, напоследок положу и тех лично постреляю!
Я выхватил пистолет и передернул затвор.
Безумие мое под кайфом Сёма знал прекрасно.Он не расте-
рялся: сбросил с грохотом настольную лампу на пол.
Дверь распахнулась.Самоцвет вбежал и поднимал правую
руку к груди.
Я прыгнул и ударил Самоцвета ногой в сердце.Он отлетел
- спиной о торец раскрытой двери.Я подскочил, ударом рукоят-
ки пистолета в голову вырубил Самоцвета окончательно.
Нагнулся я к Самоцвету: так и есть,- вытащил у него
пушку, тоже ТТ, из-за пазухи куртки.
Я закрыл дверь и повернулся с двумя пистолетами в руках
к Цэшкину, выскочившему из-за стола:
- Скажи своей жизни:"Прощай".
- Ко-о-он!Деньги будут!
Глянул я на него внимательно:
"Это сколько ж суеты, чтобы у Сёмки деньги выпро-

- 34 -
сить!Махровая целка".
- Мне надо сейчас,- сказал я, засовывая пушку Самоцвета
за ремень брюк.
- Сейчас и есть!- Сёма подбежал к сейфу;оглядываясь,
быстро его открыл.
- Стоп!- крикнул я.
Подошел я и заглянул туда - папки с бумагами и пачка
долларов.Как гласит американское кино, случается и заряжен-
ный пистолет в сейфе.
- Бери.Всё, что в наличности имеется,- сказал, задыха-
ясь, Сёма.
- Не бери - а сам давай.Я у тебя в долг занимаю, на
год.
Цэшкин выложил на стол доллары.
Я спрятал свой пистолет, пересчитал деньги:
- Тут двадцать тысяч.Мне пятьдесят нужно.
- Остальные, Кон, завтра.
Посмотрел я на искаженное, но не раскисшее Сёмкино ли-
цо:
"Завтра...Доберешься до тебя завтра".
- Составь расписку,- сказал я.
- И расписочку даешь, Коня?
- Всё как положено.На любой разборке за сегодняшнее от-
вечу.
- Какие разборки, Кон?Я действительно перед тобой вино-
ват.
Вяло я улыбнулся:
"Под стволом совесть у тебя пробуждается".
Мы оформили расписку.

- 35 -
Посмотрел я на стриженый под бокс затылок лежащего без
сознания Самоцвета:
"С этим трудно будет поладить".
Я вытащил из пистолета Самоцвета патроны, отдал его
пушку Цэшкину.
На улице я увидел ожидающий Самоцвета новенький
"БМВ".Морды у парней там были еще больше, чем у их друга.
Я завел свое "Вольво" и уехал.

8

Из машины по радиотелефону я позвонил в свой офис.Там в
модерново отделанном двухэтажном особнячке трудилось у меня
(не считая бригад строителей) с сотню сотрудников, оснащен-
ных компьютерами, гаражем легковых и грузовых автомоби-
лей.Ответила секретарша.
- Людмила Ивановна,- сказал я,- добрый день.Мефодий
Матвеевич там?Соедините, пожалуйста.
Старший прораб моей конторы, он же мой родной дядька,
взял трубку:
- Кондратий, слушаю тебя внимательно.
- Дядя Мефодий, сегодня на работе я уж не буду.Ты по
стройке командуй сам.
- Об чем речь, Кондратий?Управим.
Я снова соединился с секретаршей:
- Людмила Ивановна, в почте срочное есть?
- Нет, я внимательно просмотрела.
- Меня сегодня не будет.
- Хорошо, Кондрат Николаевич.

- 36 -
Работа не бардак, моей секретарше под 50, и поэтому то-
же в моей конторе никто ничего не путает.Дядя Мефодий, прав-
да, любитель выпить; в общем, пожалуй, пьяница.Но я, как сам
алкоголик, четко знаю, чем пьяница от алкоголика отличается.
Алкоголик 1должен 0пить, пьянице пить 1хочется. 0Алкоголик
должен, потому что болен: когда-то необратимо изуродовалась
его биохимия.Она постоянно включается, "жаждет".Вот я, жиз-
нерадостный, приветливый Кондрат, родившийся недалеко от Са-
дового кольца у метро "Бауманская", став алкоголиком, всегда
пил только одну - первую рюмку или стакан.Потом пил мой ал-
коголизм, мой страх не выжить без "дозы", нелюдь хлебала с
моим именем и внешностью.Пьяница же может не напиваться, но
глотает до сшибачки: по пустозвонству или наглости характе-
ра.
У дяди Мефодия с войны основания были посерьезнее.
Мефодий Долонин один уцелел из 22-х кронштадтцев-под-
рывников.Столько сначала матросов-диверсантов было.Все из
моряков Особого морского стрелкового батальона, напрямую
подчинявшемуся командующему Балтийского флота.Морская пехота
в окопах сражалась, а это был морской пехоты, современно го-
воря, Спецназ.
Нужно было взорвать в Петергофе склады немецкого авиа-
ционного горючего, на котором бомбили блокадный Ленинг-
рад.Семь километров диверсанты ползли туда по льду.Взрывали
фактически собой - началась перестрелка с охраной.
Дядю Мефодия спасло, что первой взрывной волной от по-
рученной ему цели выбросило в недалекий овраг.Когда очнулся,
контуженный, в полубессознательном состоянии, он приполз в
ближайшую деревню, находящуюся под немцами.Какая-то женщина

- 37 -
скрыла его и выхаживала несколько дней.
Когда Долонин вернулся к своим, СМЕРШ начал допраши-
вать: почему единственным остался жив? где был после дивер-
сии?
Потом было матросу несколько лет лагерей.Но дядька поз-
же все-таки на прораба выучился.
Мой отец, дяди Мефодия младший брат, тоже прорабом
был.Выпивка на этой должности едва ли не "профнеобходи-
мость": материал добывать, наряды закрывать, объекты сда-
вать...Не захочешь, а выпьешь.Я мальчишкой тогда был, не
знаю, но батя мой, видимо, за черту алкоголизма шагнул, раз
сгорел от водки в конце концов.
У дяди же Мефодия закалка фронтовая и тюремная.Когда
ответственность на нем, не выпивал.
В работе я дядьку хорошо знал - он мне плотничью науку
преподал.
После армии я в инженерно-строительном институте учил-
ся аж до 4-го курса, с какого все-таки вылетел.Если учеба
или работа пьянке мешают - брось их.Так глупые шутят?Но и я
успел поработать советским прорабом, пока не спился.Потом за
деньгами я на строительные шабашки ездил.
Сплотились мы с дядькой, когда я через АА пить завя-
зал.Он на пенсии был, и начали вместе дачи строить.Когда я в
курс вошел, на пару с дядькой дома метали.Мефодий Матвеевич
от буровых работ под фундамент до фигурного конька крыши - и
профессор, и руки золотые.У него в институте я не прогули-
вал.
Внешностью семидесятилетний Матвеич на старый дуб был
похож: остатки седины на шишковатом сизом черепе, зато едва

- 38 -
не до угольно-черных глаз усищами и нечёсаной бородой зарос.
В поникающих плечах еще играла косая сажень, лопатки рук
бугрились узлами как корнями.
Пришло мне в голову тогда в машине и другое:
"Имеется в нем какая-то тайна, с которой, наверное, он
и в смертный час не расстанется.Разговорить дядьку невозмож-
но: печная заслонка всегда падает.А много, чего есть в том
дымоходе, - глаза выдают.Живет бирюком, одиноко.Вид у него,
больше, конечно, старого разбойника.Ну, да в ГУЛАГе робким
выживать плохо удавалось".
Я всегда в дядьке, единственном моем сородиче по Доло-
ниным, только добротное видел:
"Сгорбится, один глаз с фронтовой контузии плохо видит,
лезет на стропила с похмелья.Наугад, что ли, он топором ма-
шет?Вспыльчивый, а матом редко выражается: видимо, привык на
допросах и в лагере за каждое слово отвечать.Коммунистов не
выносит, за Ельцина в электричке однажды подрался: тот тоже
из прорабов...
Да, мы из прорабов без подмесу, не из "прорабов Перест-
ройки".Заново строим - и построим!
Не важно, что такие, как Цэшкин, временно верх бе-
рут.Пена они, с кружки-то сдуются.Сёмка, вплоть до открытия
своего заведения, то наше увлечение молодости - спекуляцию
валютой развивал, то еще что-то на черном рынке проворачи-
вал.Вот он, его масти "предприниматели" по привычке легких
денег и ищут.
Да что предприниматели!В министры один наш с Семёном
бывший кент по форцовке угодил.И далеко не самым авторитет-
ным паренек тот в нашем промысле состоял.Так - додик, на

- 39 -
подхвате потел.Крупной операции мы б ему не доверили.И он
нынче у самого руля!Выбирать не из кого".
Подумал я с грустью:
"Отдам контрольный пакет акций фирмы в хваталки - выго-
нят моего старого Матвеича, тем иные мастера 1 0нужны".
Мефодий, Кондрат...По святцам, несмотря на Советскую
власть, у нас в семействе продолжали родившихся крестить и
называть.Я право имею праздновать истинные 1именины 0, свой
День ангела в дату, когда и родился.Так на Руси всегда ве-
лось: праздновался День памяти личного небесного покровителя
- не "День рождения".При чем тут чей-то день 1рождения 0?Родил-
ся - заслуга родителей.
Я Кондрат полноправный, появился на свет 28 апреля.В
сотом году от Рождества Христова в этот день мученически
сложил голову боец Кондрат из христианской дружины Су-
хия.(Ладно, это имя выбрали, притерпелся, а погибли с Конд-
ратом в Месукевии также Ивхирион, Мимненос и Неранги-
ос.)Всех же воинов было 17 человек.
Заложил я на повороте вираж своей белоснежной тачки
покруче:
"Вот такой, душегубы московские и уральские, заступник
у меня с неба!"

9

Обедал я в частном ресторанчике, отделанном под дуб, с
абажурами.Слава Богу, освоила Москва исконный уют и спасает
пищеварение бизнесменов.Горят финансовым пламенем старые
ресторанные казан-вокзалы, где казарменно и готовили.

- 40 -
Заказал я свежей черной икры, балыка с тропинками хря-
щиков, натюрморт помидорно-огуречного салата.Записали мне
также рыбную солянку в глазках маслин и большой кусок луково
вышитого говяжьего филе в отторочьи жареной картошки.Я соле-
ное, острое и сытное люблю - замашки протрезвевшего алкого-
лика.
Мясо, что я взял, в США называют "стэйк" и подают го-
лым, без лука и картошечки...
На втором году моей трезвости я в Штатах в "бабье"
(по-ихнему - "индейское") лето был у ребят из американского
АА.В Нью-Йорке жил, на Великих Мичиганских озерах в штате
Висконсин, недалеко от Канады; южнее в Чикаго, штат Илли-
нойс, потом в Калифорнии.Это восток, север и юго-запад стра-
ны.
Только на юге побывать мне не выпало.А, например, в Лу-
изиане водятся крокодилы, шумит с карнавалами приблатненный
портовый Новый Орлеан вроде черноморской Одессы.А дружок мой
Эд звал в соседний Луизиане Техас на диких индюшек охотить-
ся.
Жил Эд в городке у озера Мичиган, где владел парикма-
херской и трехэтажный дом в наем сдавал.В его же жилом доме,
где хранилась классная коллекция винчестеров, больше распо-
ряжалась жена, благодаря которой он свое богатство и не су-
мел пропить.Имел Эд еще и рыбацкий дом на берегу озера.С
другой стороны, как всё это и прогуляешь, хотя он старался.
На запой, бывало, зафрахтует самолет и летает для разнообра-
зия по штатам.
Мы с Эдом в его рыбацком доме располагались.Этакая хи-
жина с гаражем и скоростным фордовским катером за 25 тысяч

- 41 -
долларов у причала.
Сидим так-то с Эдом в теньке дома за столом на газоне.
На гладь озера поглядываем, пес его белоухий, охотничий у
наших ног дремлет.
Эд говорит:
- С детства у меня работа сердца не о'кей.Врачи сказали,
мне вредно работать.Я за здоровьем слежу.Как тут к зиме на-
чинаются холода, лечу охотиться в Техас, до весны там прожи-
ваю.
Иной раз хлопнет он меня по плечу:
- Кони, мы - выздоравливающие алкоголики, наш бизнес:
сидеть и кока-колу пить, "Кэмел" курить.Такой для нас хоро-
ший бизнес.
"Кэмел" Эд без фильтра любил.Мне больше "Мальборо" по
вкусу, но там и я на "Кэмел" налегал из-за патриотизма к
АА.
Верблюд, что на пачке,- один из символов АА, потому как
долго способен не пить.А перед тем, как пить, вынужден верб-
люд, по своему большому росту, склониться, встать на коле-
ни.Вот и ААовцу, короче сказать - аовцу, задумавшему свой
первый глоток, необходимо на колени встать да помолиться на-
шей аовской Высшей силе: Богу, 1как мы Его понимаем. 0Если с
душой молитвенность творить, проклятый "феномен тяги" снима-
ется.
Может быть, мы с Эдом хорошо сошлись, что он наполовину
славянских кровей?Отец у него из немцев, мать словацкого
происхождения.Лицо и глаза у Эда круглые, волосы льняные,
будто бы в Восточной Европе родился.А Европы он не видал и
не жаждет.

- 42 -
В Америке Европу вообще приключенчески воспринимают.
Раз в кафе на нью-йоркском Бродвее незнакомец меня
спрашивает:
- Вы откуда?
- Из Европы.
- А-а,- протянул он точно с таким же выражением лица,
как москвич в ответ приезжему из Читы.
Золото на громадном куске суши, окруженным водой, под
названием "Америка", что иностранцем себя не чувствуешь.
Парнем из какой-то там Европы, из захолустья Москва иной раз
себя и ощутишь.Но без стеснения можешь шпарить на своем анг-
лийском с русски несгибаемыми "Р" и "Х" (как "Рождество
Христово")!30 процентов американцев - из Латинской Америки,
Азии, Африки - еще хуже тебя испражняются.
Самобы-ытный народ в Америке третий век уже заправля-
ет.Местных перебили, сами банкуют, без оглядки на заграницу.
В том же Нью-Йорке спрашиваю внука белогвардейского
полковника, по крови чисто русского, выпускника Гарварда:
- Ну, а знаменитое кино Италии, Франции смотрите?
- Зачем?Если хороший сюжет, Голливуд потом по нему луч-
ше поставит.
Они и ставят: "ремейк" называется.Хвалили, хвалили лю-
бители боевиков в 1993-ем французский "Её звали Никита", а
потом вскоре американский "Возврата нет" того же сюжета по-
является, и он поскладнее.Итальянский "Запах женщины" из се-
мидесятых вспомнили, только когда с теми же событиями амери-
канский "Аромат женщины" захитовал.Ну, что вы будете делать?
В свой звездно-полосатый флаг американец, наверное,
только на сон грядущий не заворачивается.Но слово "национа-

- 43 -
лизм" в этом отношении в мире не употребляется, другое гово-
рят:"американизм".Обкаталось оно не хуже французских, италь-
янских киноженщин, уж и не обидное.
В то же время американец во втором поколении Эд мне од-
нажды говорит:
- Американская еда - гарбич (мусор).
Сколько же он с меня переживаний снял!Начинались они с
расхожего в американском просторечии вопроса, буквальный пе-
ревод которого обескураживал:
- Are you hungry?(Вы голодны?)
Что ж на такое в состоянии ответить бывший советский
человек?
- Нет! - в растерянности, что 1исторически 0уличили, го-
ворил я.
У нас как?Спроси лишь:"Вы не против покушать?"- два ра-
за и ослабевший от голода откажется.На третий, 1нехотя 0, сог-
ласится.Американцу подобные игры также дики, как использова-
ние вместо одноразовой бумажной салфетки носового платка,
выделения в который потом еще и отстирывают.
Пробовал я, с судорогой в животе, на каверзный вопрос
советски хитроумно отвечать:
- Не знаю.
От этого имели американцы психологический шок.Но так
или иначе, а голодным "хангри" я поначалу набродился.
Эду я говорю:
- Да что ж, славянскую твою мать, раньше молчал!Му-
сор-не мусор, а в мексиканский ресторан давай не будем захо-
дить.Американский омлет с ветчинкой на завтрак, стэйк на
обед ладно, а мексиканские фарши в блинах с силосом не выно-

- 44 -
шу.
С тех пор смело брал я себе в ресторане на обед порцию
огромадного стэйка.К нему у официанта добьюсь картошечки
по-французски, как по-нашему поджаренной.Еще хлеба мне чтоб
не забыли принести.Итальянский салат "мафиози", хотя он на
пресно-оливковом, не на подсолнечном масле, к этому впо-
ру.Тут помидоры, огурцы, хотя листья салата при них, на мой
вкус, лишние.Лучку бы лучше поболе подрезали: название-то
бандитское.
Супы же там больше на баланду похожи.Ни американский
томатный, ни луковый или черепаший во французском рестора-
не-то с нашими никак не вровень: наваристости нет.Потому
как, думаю, трупного яда из костей там боятся.Также опасают-
ся глюкозы в сахаре, кофеина в кофе.Изгоняют всяческую ядрё-
ность: в любой столовке сахара этого бессахарного видов с
пять и кофе безкофеиновое, если желаете.Так здоровыми и мрут
от стрессов.
Правда, в Сан-Франциско в таиландском ресторане поел я
восхитительный супчик.Что-то благородно острое было, осетри-
но-моллюсковое, на бульоне из акульих плавников, должно
быть.Жаль, налили в маленькую чашечку.Ну, да больше, видимо,
не положено - деликатес.
В Сан-Франциско сбылась моя давняя мечта идиота устриц
попробовать.Как старый роман ни возьмешь: русские князья с
похмелья устрицами этими закусывают.Ребята меня и завезли
первым делом на берег океана в магазинчик вроде наших рыб-
ных.
Парень за прилавком достает пару ракушек, подает Ди-
ку-докеру.Тот распечатал их специальными щипцами.Внутри,

- 45 -
мать честная, по крупной зеленой сопле.
Дик, горбоносый, пиратски длинноволосый, мне одну рако-
вину протягивает и говорит:
- Это свежие - для тех, кто понимает.
Со своей Дик мигом сглотнул.На меня внимательно он
смотрит.Что ж, парни, я ведь одеколон как зэки соликамские
умею пить.Слизал и я, не поморщился.
Потом, если идем ужинать (для американцев - обедать),
мне устриц обязательно закажут, уже по-разному и особенно
приготовленных.В японском ресторане "Самурай" города Эврика
в Северной Калифорнии ха-рошие устрицы!А вот икра калифор-
нийская только красная бывает и мелкая.
Так что ел я в московском ресторане черную астраханскую
зернистую икру для прокладки перед соляночкой.Думал, что и я
теперь член Организации, да какой!Пашет в 150 странах мира,
многим людям погибнуть не дает.

10

Вспоминал я о заокеанских друзьях:
"Эд что-то давно не пишет.Американцы, правда, не любят
писать: телефонные люди.А, может, запил?Не дай Бог, трез-
вость у него была неплохая - 4 года...От Дика недавно фор-
менная открытка: "Вы приглашаетесь на вечер, посвященный
юбилейному аовскому Дню рождения Дика - 10-летию трезвос-
ти.Берите себя, десерт или салат, питье.Никаких подарков,
пожалуйста".Пяти первых лет трезвости Дику понадобилось,
чтобы дочь снова признала за отца.Допился до того, что на
улице на бутылку просил.Теперь-то Дик в боссах у докеров

- 46 -
порта Эврика".
Благодаря таким ребятам, их вкладам и деньгам из касс
их групп АА, я по Америке и путешествовал.Началось же с
Фрэнка.Он, как и Эд, из Висконсина.
В первое лето своей трезвости я под руководством дядьки
Мефодия кое-какие деньжонки заработал, а потом только АА и
занимался, во все дела Московского АА влез. Как на службу -
ежедневно на собрания ходил.Ну, и много работы всегда в Ин-
тергруппе - Совете АА Москвы есть, тем более, что английский
язык знаю.
Совет АА России тогда в Москве только складывался, по-
том по Руси-матушке на все четыре стороны широко пошло.В
середине 90-х годов уже более, чем в сорока крупных городах
наше Движение работало: Питер, Ярославль, Смоленск, Рос-
тов-на-Дону, Краснодар, Волгоград, Новосибирск, Иркутск,
Владивосток, Магадан...И в городках, в районных центрах,
пусть не сломя голову, а потянулись алкоголики, если заго-
рался камелек собрания.В кубанской станице один резкий казак
хорошую группу АА организовал.
В первую осень моего АА и оказался в Москве Фрэнк - фа-
нат АА, 10 лет трезвости, белокурый, голубоглазый, норвежс-
ких кровей.Он с женой в туристической группе в Россию прие-
хал.Посетили они наши северные города, из Москвы их круиз по
Волге ждет.И тут Фрэнк вдруг узнаёт через свое посольство,
что в Москве действует русское АА!Да как - десятка два
групп, собрания ежедневны.Даже в Штатах при основании АА та-
ких темпов не было.
Ну, и поехала его супруга по Волге одна, а Фрэнк пришел
к нам на собрание и говорит:

- 47 -
- Разрешите у кого-нибудь ночевать, готов на полу.
Фрэнк у меня дома с неделю прожил, пока его тургруппа
обратно для отлета в Штаты не вернулась.Покрутились по аовс-
ким делам мы с ним по Москве.Да и в моей квартире, по сути,
шло бесконечное, с коротким перерывом на сон, собрание
АА.Аовцы - половина-то безработных и поговорить "не любят"-
Фрэнка достали.Тому был он счастлив, "Кэмел" и кофе на всех
покупал.
Для Фрэнка философия, психология АА, да вся теория и
практика нашей Программы Двенадцати Шагов - что-то вроде ре-
лигии.Такие люди, как он, в нашем Товариществе уже больше
шестидесяти лет погоду и делают.
На 90-е годы миллиона два аовцев по миру спасается.Бри-
танцы (ирландцы у них алкаши выдающиеся), немцы (суперприн-
ципиальные, хоть пьяные, хоть трезвые) тон задают, финны (та
еще тоже пьянь) стараются.А главными заводилами, самыми за-
ядлыми были и остаются алконавты Юнайтед Стэйтс.Во-первых,
родоначальники они нашего Движения; во-вторых, американец,
за что ни возьмется, вэри вэлл сделает.Штаб-квартира Между-
народного АА в Нью-Йорке.
Из тех краев в наши африки благодаря Перестройке начали
высаживаться легионеры АА.Они осматривались в питейных
джунглях, пробивались в застенки наркологических больниц,
где алкоголиков пытали сульфазином.
В одной из московских наркобольниц молодая американка
Джулия (почти Джульетта шекспировская!) сумела заинтересо-
вать нескольких алкоголиков.Как христианство в римских ката-
комбах, Джулия провозглашала истины АА, и вдохновила.Они
(почти все молодежь), парни и девушки, уже махнувшие на себя

- 48 -
рукой, подняли в Советском Союзе флажок АА.
Аовскую эстафету Джулии со всей одержимостью подхватил
тоже нестарый, худой от своей стремительности парень из
Нью-Йорка по имени Джей.В 1987 в номере старого отеля "Наци-
ональ", где обожает пребывать истэблишмент, недалеко от
Красной площади он по всем правилам вёл первое собрание АА в
СССР.
Бородатый русский алкаш, изнуренный в этот исторический
день 16 августа лимонадом, смоля "Беломором", писал после
собрания в Штаб-квартиру Международного АА письмо с просьбой
зарегистрировать в СССР, в Москве первую группу АА.
Так заложилась группа АА "Московские начинающие", на-
чался рост - тогда АА Советского Союза - сначала в столице,
потом в Питере, по России, по Украине.На Первый Всесоюзный
Слет АА в Москву в декабре 1991, кроме российских аовцев,
приехали уже порядком протрезвевшие делегаты с Украины, Бе-
лоруссии, Литвы, Латвии.
Честь самоотверженности московских аовцев!Первопроход-
цев пытались давить учеными степенями, тоталитарностью своих
должностей советские наркологи.АА повергало их многолетнюю
практику лечения алкоголизма (таблетками и уколами) в
прах.Всесоюзное, государственно созданное общество "Трез-
вость" - шайка бюрократов и дармоедов - не предоставляло для
собраний АА своих удобных и пустующих помещений.Эти за хоро-
шие оклады делали вид, что лекциями обязательно протрезвят
народ.АА же работало бесплатно и верило в Бога, а не в ЦК
КПСС.
Крестоносцы русского АА!Они шли в наркобольницы, шли в
лечебно-трудовые профилактории (ЛТП), где нашего брата дер-

- 49 -
жали по-тюремному, проводить свои собрания.Они сумели соз-
дать групппу АА даже в ЛТП для ранее судимых и в женском
ЛТП.У тех, самых первых, не было литературы АА, издававшейся
в США.Они не подозревали о психотерапевтической, психоанали-
тической стороне начатого дела.Но как русские алкаши они
нутром знали главное - ПОМОЩЬ БЛИЖНЕМУ.А это и был высший из
двенадцати Шаг АА.Из алконавтов, известных по кличкам в мос-
ковских пивных, они стали пехотинцами в духовных атаках.

11

Славно, что было с кого брать примеры.
В 1939 году первая сотня американских пионеров АА напи-
сала и издала аовскую библию - книгу "Анонимные Алкоголи-
ки".Ее название дало имя всему нашему Движению.Поэтому еще
ее называют "Большая книга".Она объемистая в американском
издании - около 600 страниц.Здесь духовные, философские
принципы АА, психологические формулы нового образа жизни для
алкоголика, личные истории тех, кто успешно завязал.
Однажды я смотрел в Большой книге на русском какой-то
тезис.Фрэнк спросил номер этой страницы и абзац.
- Следи! - и он стал по-английски наизусть цитировать
следующие куски текста.
Так-то американский ветеран АА свою науку знает!
Вряд ли, конечно, система АА торжествовала, если б ро-
дилась лишь от случайного разговора двух алкашей.
Крестным АА был знаменитый психиатр, психотерапевт,
продолжатель психоанализа Фрейда, создатель аналитической
психологии и знаток восточных религий Карл Юнг из Швейца-

- 50 -
рии.В философию АА также легли идеи теолога Эммета Фокса,
чьи лекции по философии Нового мышления, базировавшиеся на
Нагорной проповеди Иисуса Христа, собирали в 30-е годы в США
огромные аудитории.Оба - специалисты по духовным системам
Востока и Запада.В Программе АА эти принципы сочетаются.
У Юнга в цюрихской клинике безуспешно лечился амери-
канский алкоголик Роланд.Был он молодым, но уже состоятель-
ным финансистом.
Одна беда - такой резкий Роланд пить был, что Юнг в
конце концов сказал ему начистоту:
- Вы - хронический алкоголик.Никогда я не видел ни од-
ного случая выздоровления у людей вашего типа.
Приговорил доктор этого Роланда.
Роланд, яйца отвалились, вопрошает:
- А нет ли, достопочтимый доктор, какого исключения?
Исключеньица-то не бывает?
- Бывают,- сказал Карл Густав Юнг,- кое-что известно с
давних времен.Некоторые отпетые алкоголики приобретали жиз-
ненно важный 1духовный 0опыт. Такие случаи редчайшее явле-
ние.Они в ряду с сильнейшими эмоциональными потрясения-
ми.Мысли, чувства, ценности, главные для этих алкоголиков,
вдруг неожиданно уходят.Совершенно новые представления и мо-
тивы поведения начинают довлеть, и они бросали пить.
Роланду жить хотелось, вернулся он из Европы в Америку
и подался в Оксфордскую группу.
Движение Оксфордских групп, нацеленное на протрезвление
пьяниц, действовало в Штатах в 20-30-х годах и было еванге-
листской организацией.Сюда Роланд затянул и своего дружка
Эбби, который от пьянки так опустился, что его вот-вот долж-

- 51 -
ны были дееспособности лишить.Трезвость у них пошла, и Эбби
рассказал что да как самому безнадежному из пропойц, какого
он знал,- Биллу Уилсону.
Стал посещать Оксфордскую группу и Билл.Но от слова
"Бог" его, рационалиста, слегка подташнивало. Туманно приз-
навал он только "то, что глубокий смысл и ритм лежат в осно-
ве мироздания".Отвращала Билла и суперзациклинность оксфорд-
цев, которые для излечения алкоголиков провозгласили абсо-
лютную честность, абсолютную чистоту, абсолютное отсутствие
эгоизма и любовь абсолютную.
Впервые появился на собрании оксфордцев Билл пьяным.Но
на следующее утро обошелся только похмельной дозой.Несколько
дней потом его на виски не тянуло.Решил Билл эту неожидан-
ность обдумать, "подсушить мозги".В последний раз прилег в
нью-йоркскую больницу, где за минувший год уже четырежды от-
дыхал.
Знатоком своего дела являлся там психиатр Уильям Силку-
орт.Небольшого росточка был этот доктор, любил с пьяницами
возиться.Кому не попадя он доказывал, что алкоголизм - 1ал-
1лергия 0организма к спиртному, и в то же время психическая им
одержимость.Но даже он, умница, считал, что алкоголик безна-
дежен.Объяснял это доктор тем, что алкоголизм не просто при-
вычка или порок, а патологическая тяга, заболевание.Это на-
вязчивое состояние сознания и обрекает алкаша на преждевре-
менную смерть.
Биллу на этот раз Силкуорт сказал окончательно:
- Если не сумеете здраво относиться к безудержности вы-
пивать, то есть полностью психически не изменитесь, вам,
чтобы не сойти с ума или не погибнуть, придется постоянно

- 52 -
жить взаперти.
Пожизненный дурдом или смерть маячили перед Биллом,
когда его в больнице навестил Эбби. Пример трезвого как
стекло этого доходяги Билла убедил - Бог сделал для Эбби то,
что он бессилен был сделать для себя сам.Крыть Биллу религи-
озность старого собутыльника уже было нечем.Тогда вместе они
и выработали покладистое для обоих понятие:"Высшая сила, бо-
лее могущественная, чем наша собственная". Позже аовцы стали
выражать его, чтобы подходило и для религиозных, и для ате-
истов:"Бог, 1как мы Его понимаем 0".Для неверующего на первых
порах его Богом, Высшей Силой может быть, например, непьющее
братство аовской группы.
Доктор Силкуорт позднее писал:
"Мы, медики, давно понимали, что алкоголики очень нуж-
даются в какой-либо моральной психологии, но трудности ее
практического применения представлялись нам непреодолимы-
ми...После стольких лет практики мы чувствуем, что не нашли
чего-либо столь же действенного, способного помочь выздоро-
влению этих людей, как то альтруистическое движение, которое
растет среди них".
Силкуорт с его исследованием "феномена тяги" стал мед-
консультантом первых аовцев, а с Юнгом Билл Уилсон переписы-
вался.Из системы Оксфордских групп аовцы использовали в 12
Шагах принципы самоанализа, исповеди, возмещения ущерба и
служения своему делу.Доктор Боб тоже сначала пробовал завя-
зать в Оксфордской группе, он вводил в духовный обиход АА
идеи Эммета Фокса.Так что Билл, Боб и сами о новых подходах
к трезвости головы ломали, и использовали взгляды разных
специалистов.

- 53 -
Боб после первого разговора с Биллом не смог сразу от
стакана оторваться.Несколько недель после этого под доглядом
Билла держался, а как оказался один по делам в другом горо-
де, снова налакался.
10 июня 1935 года Билл похмелил доктора пивом, чтобы
Боб в этот день смог скальпелем на операции владеть.Тогда
хлебнул Боб последний раз в своей жизни, а Билл после боль-
ницы, где нащупал в спорах с Эбби и Силкуортом эврику АА,
уже в рот не брал.
В тот тяжелый июньский денёк бывший боевой офицер, быв-
ший бизнесмен Уолл-стрита Билл корешу от похмелюги под-
нёс.Хирург Боб дрожащими руками пил.Два алкоголика прощались
с самым привычным и дорогим в их жизнях, чтобы во всем мире
другие не падали в штыковых.Эту дату аовцы нашей планеты
празднуют как создание АА.
Новая эпоха в преодолении алкоголизма была открыта.
Богач Джон Рокфеллер постарался.Закатил званый обед для
тузов, пригласил туда аовцев, где они свою речь и толкнули,
- расходилось по всей Америке.В конце концов восшествия АА в
1941 журналист Джек Александер опубликовал в популярной га-
зете "Сатэдей Ивнинг Пост" такую статью об Анонимных Алкого-
ликах, что в их ряды ринулись сотни новобранцев.
Сколько талантливых, солидных людей в Штатах за алкашей
переживало!В СССР в тот же конец тридцатых годов пулями и
ГУЛАГовской программой особенно эффективно отрезвляли.

12

Постоялец мой Фрэнк плавал на авианосце в Средиземном

- 54 -
море, а на суше быстро спился.Подался Фрэнк в АА.Когда мы с
ним познакомились, Фрэнк был боссом филиала крупной компь-
ютерной фирмы.Сын и дочка у него, двухэтажный домина в 200
тысяч, за "Мерседес" 45 штук отдал.(В Штатах самые престиж-
ные - немецкие машины.)
Лет под сорок Фрэнку тогда было.Высшее образование у
него единственное: аовское,- которое и я, хотя был тогда
"первокурсником", уверился, ни на какое другое не променяю.
Фрэнк меня от тяжелой ошибки удержал, недаром что его
предки из северян, как и у моего старого дружка Коли Варяга.
Был в моей родной группе АА один парень с большим
сквозняком в голове, но и с хорошей трезвостью, из ветеранов
русского АА.За это многое ему извинялось, но все же оконча-
тельно не выдержала его психопатия.Преступил он одну из
аовских строжайших традиций:
"Наши имена и изображения, если мы представлены как
члены АА, не должны использоваться в прессе, в кино, на ра-
дио или телевидении".
Для выступления на ТВ нашей Штаб-квартирой даже издана
специальная инструкция, где на рисунке всё конкретно показа-
но.Выступающий аовец должен сидеть не только спиной к каме-
ре, но и быть плохо освещен.Имя (оно может быть и выдуман-
ным) ты называй, только без фамилии.
Соль нашего Общества в личной анонимности.Важно, чтобы
сведения о тебе за пределы АА не распостранялись, чтоб и са-
ми аовцы, во избежание любых недоразумений, если не желаешь,
о тебе ничего не знали.На ТВ "рассекречивание" прежде всего
тем опасно, что если потом снова запьешь, по тебе, "телепо-
пулярному", об эффективности Программы АА и судить будут.От

- 55 -
1срыва 0же никто из алкоголиков не гарантирован.
Наш Сквозняк табу хорошо знал и попробовал в своем выс-
туплении на ТВ выпутаться.Морду его красиво показали, назва-
ли настоящие имя и фамилию, но журналист не представил
Сквозняковича как члена АА.После этого Сквозняк начал песню
об АА петь, рассказывая свою алкогольную историю.Какая ж
разница!Очевидно, что аовец ты и есть.
Журналистам резко наплевать на наши, еще чьи-то принци-
пы.У них своя звезда - голым человека изобразить.И Сквозняк
туда же: поумневшим алкашом захотел прославиться!Да ведь
опытный аовец понимает: в нашей трезвости процентов с десять
личной заслуги, остальное сделали Господь Бог и АА.Десятип-
роцентный имеет право общелкнутой харей в доверчивые мозги
зрителям лезть?
У пьющего алкоголика три дороги: сумасшедший дом, тюрь-
ма, медленная смерть.Наше аовское дело среди безумия, крови
пишется.Нам прежде всего 1смирение 0надобно.
На следующем после передачи собрании я выступил и пред-
ложил Сквозняка за нарушение традиции из Комитета нашей
Группы вывести.Разборку отложили, потому что он на собрании
не присутствовал.Наверное, восторги знакомых дома по телефо-
ну принимал.
Вернулись мы с Фрэнком с Группы домой.
Он спать пошел, а мне взбесившийся Сквозняк (ему уж до-
ложили) звонит:
- Ты в АА без году неделя, а обнаглел до предела!Из Ко-
митета убрать меня собираешься?
- Не я, а наши Традиции...- только это и успел я вста-
вить.

- 56 -
Нес Сквозняк в припадке многое, но, главное, пригрозил:
- На Группе не появляйся.У меня с округи вся шпана зна-
комая.Изуродуют так, что оставшуюся жизнь на лекарства бу-
дешь работать!
Я от ярости взревел и трубку бросил.Не до смирения мне
стало.Всю ночь я не спал, а к утру решил, что делать.
Адрес Сквозняка я знал и прикинул:
"Позвонить в дверь, он, по обычной своей привычке, не
спрашивая, откроет.Для удара в лоб мне секунду надо.Второй
раз бить не потребуется...Шпана с округи.Я никогда в таких
делах в чужой помощи не нуждался".
Одно только меня сильно смущало: за всю историю мос-
ковского АА еще никто между собой не подрался.Хотите - верь-
те, хотите - нет, но так феноменально было, хотя у большинс-
тва нервы пропиты и многие на тюремных нарах валялись.Грози-
ли - это да, в моде с пивной.
Я себя знал: иногда наступает полная 1неуправляе-
1мость 0.Это эмоциональное безумие.Чтобы не натворить в таком
состоянии неисправимого, я раньше для самоуспокоения выпи-
вал. В этот раз я впервые потерял голову в завязке.Выход был
пить или бить.Пить вредно.Бить!
С рассветом я начал потихоньку, чтобы Фрэнк за стенкой
не услыхал, на "лечение" собираться.
Когда уж готов был я выйти, Фрэнк вдруг появляется:
- Ты куда?
- К парню, который по телевидению выступил.Он мне ночью
звонил, инвалидом обещал сделать.Я до утра не спал.
Фрэнк говорит:
- Я тоже плохо спал после этого ночного звонка.

- 57 -
- Что-то понял по-русски?
- В АА слушают язык чувств.Я хочу сказать тебе пару
слов.
С пару часов мы с ним проговорили.Олд-таймеру (старожи-
лу) АА Фрэнку и то стоило трудов, чтобы убедить психованного
салагу, что в этом раскладе я - зеркальное отражение Сквоз-
няковича.
Тогда впервые в моей жизни из-за обиды я не напился и
не отплатил унизившему меня человеку.А Сквозняк потом исчез
из АА, у Высшей Силы свои разборки.
Уезжая домой, Фрэнк пригласил меня на следующую осень у
него погостить.Когда я к нему приехал, аовцы дальше переда-
вали меня по цепочке.
Хлебнул я в Штатах АА (по-английски: эЙэЙ) - Мэйд ин
ЮэСэЙ (Сделано в США) сполна: и профессорского, и ковбойско-
го.Там праздности не выносят.Почти в каждом пункте, куда я
прибывал, первым делом вручали мне едва ли не по минутам
распечатанную программу моего пребывания.Бывало, что в день
по 5 собраний АА посещал.Там десятки тысяч групп молотят с
утра до ночи.Или встречался я с лечащимися в больницах алко-
голиками: Программа АА внедрена в национальное здравоохране-
ние.Я не уставал, хотя спал по несколько часов.
Был и поздний вечер на северо-калифорнийской реке Свя-
тая Троица.Ее, возможно, назвали русские, основавшие Форт
Росс в том же краю.Они добрались сюда через Аляску, Алеутс-
кие острова раньше белых американцев, 250 лет назад.Вел те
поморские парусники из Вологоды Иван Кусков.
Под низкими звездами я плыл с ребятами на лодке по чер-
ному речному бархату мимо отчеканенной сумерками скалы, где

- 58 -
местные индейцы молятся духам предков.Выше в уступах гор,
усеянных слоновьего обличья вековыми секвойями, мачтами со-
сен, существовал "Биг Фут" ("Большеногий") - Снежный чело-
век, по-нашему.
В маленьком городке Фрэнка у Великих Озер в подвале его
дома жил вольный бурундук.Он, плюшево-полосатый, выныривал
на газон и охотился за старыми, буреющими листьями, павшими
с высоких лип, когда я тихо сидел один на теплом от дневного
солнца крыльце.

13

Жизнь не сахар,
А смерть нам не чай,-
шлягерно напевал магнитофон в ресторане.
Пил я кофе после обеда и кидал взоры по сторонам.Нашел
я то, что меня для расслабления могло заинтересовать.Была
это блондинка лет двадцати двух.Светил мне 3-й размер ее вы-
пуклой груди под тонким маренговым свитером, линия чер-
но-юбочного плотного бедра, видного из-за стола с моей сто-
роны.
Я смекал:
"Профессионалка, путана.Движения век, бровей, манера
курить выдают, хотя и не в "рабочей одежде".Свитер - на го-
лое тело!..Сколько я таким денег переплатил не в сексуальный
кайф!Часто пьяными приезжают.Если б сам пил, еще бы веселее
было.Но для конкретной же работы выписываю.И ведь не по объ-
явлениям в газетах вызывал.Другие каналы использовал, вроде
солидные.Бизнес по-российски".

- 59 -
Эта в ресторане меня, когда пригляделся, насторожила.
Явно была не на работе.Одна сидела, нервно курила, красивое
бледное лицо с ненакрашенными губами очень тревожно, хотя
шампанское пила.Не пила, а давилась.
Меня озарило:
"Да уж не с 1нашего 0ли похмелья!"
Похмелье алкоголика, синдром этот самый, сугубо отличи-
тельно.Мучит оно обостреннейшим безотчетным страхом и чувс-
твом вины.Гасить - только пить снова нужно.Другого лекарства
нет.
Взял я бутылку кока-колы и пересел к девице за стол.
Она вскинула на меня серые с зеленым отливом глаза:
- Я занята.
- Ты ж не в рабочем прикиде.
Она опустила взгляд, затеребила в розово наманикюренных
ногтях сигарету.
Я ладонью накрыл ей вздрагивающие пальцы другой руки:
- Плохо?Шампанское не берет?
Она мышкой убрала руку на колени:
- Да, не приживается.Боюсь, вырвет.
Я налил ей полный фужер:
- Это только кажется.Пей под моим добрым словом!Сразу и
до дна.
- А ты кто?- взмахнула она ресницами.
- Кондрат, доктор наук.
- А я Лиза.
- Ты - Мона Лиза.Пей, сейчас поможет.
Она выпила залпом, закинув высокую шею.
- Ну, вот,- сказал я, пододвигая ей шоколадку,- оно

- 60 -
сейчас пошипит и успокоишься.
Мы помолчали.
Я налил ей еще фужер:
- Снова весь пей.
Она выпила, детски перебирая губами.
Я отпил кока-колы:
- Ну, что, Лиз, поживем еще на свете?
Глаза ее заблестели, Лиза расширила их и дунула на меня
дымом:
- А ты доктор каких наук?
- Алкогольных.
- Долго учился?- белозубо засмеялась она.
Я откашлялся:
- Учился всю жизнь.А материалы для диссертации обычно в
сумасшедшем доме набирал и раз в отделении для самоубийц Ин-
ститута имени Склифосовского.
Она расхохоталась, поправила челку своих коротких, мод-
но подстриженных волос:
- И хорошие бабки имеешь?
Я кивнул на свое белое "Вольво" за окном:
- Да вон мой транспорт.Белый - самый популярный в алко-
гольных науках цвет, безумно белый.
Лиза вдруг завернула до подбородка свой свитер.Молочно-
го налива шары ее грудей с розами тугих сосков меня ослепи-
ли!Полресторана на нас обернулось.
Лиза свитер опустила, затянулась сигареткой:
- Белее, товарищ доктор, редко встречаются.Забираешь
меня на лечение?
Вздохнул я:

- 61 -
"О-о, профессионалки!"
Я посмотрел в ее радужно-серые, уже лихие глаза:
"Да, красивых всегда стараются споить, а потом легко
покупать.С какими красотками я валялся в запоях на хатах, на
грязных, заплеванных простынях!"
Отвел я взгляд:
- Какая у тебя цена?
- У меня смена в ночь.Сейчас свободна...Я с тобой без
денег потрахаюсь.
Я снова на нее посмотрел:
- За что ж такое уважение?
Лиза прикрыла свои длинные ресницы:
- Да так.
Я вспомнил, как грабанули моего приятеля на большие
деньги у отеля "Космос" поздно ночью.Он ловил такси, подошло
несколько гавриков, в спину уперли ствол, вывернули карма-
ны.Приятель вернулся в фойе гостиницы, сильно расстроен.Нез-
накомая проститутка расспросила его и вытащила из своей су-
мочки ему денег на дорогу.
На сердце у меня стало тепло:
"Русские бляди, всегда была и осталась в вас живая ду-
ша!"
- Будет тебе, Лиз, лечение, - сказал я.- Едем.

14

Я повез Мону Лизу на собрание АА.
- Лиз, знаешь, я уж три года, как пить завязал.А тебе
вот так мучиться с похмелюги не надоело? - спросил я невзна-

- 62 -
чай.
- О чем речь,- грустно сказала она, поправляя прядку
волос,- но в моем деле как не пить? Давать в основном-то
противно.Да и клиент по большей части закомплексованный.Он
поит и нажирается, чтобы во все дырки совать без стеснения.
- Кто в этом деле понимает, ему трезвая нужна.
- Такие, Кондрат, не шлюх, а постоянных любовниц имеют.
Мне стало обидно:
- Ну, а если предприниматель, весь в делах?Откуда время
на любовниц?С ними же общаться, разговаривать надо.
- Нет,- сказала Мона Лиза, пристально глядя на меня
глазами с картины Леонардо да Винчи, - туфту говоришь.Кто
понимает, тот и на это время найдет.- Она достала из сумчки
помаду и подкрасила губы.- А мне вообще завязывать на-
до.Квартиру купила.Тачка есть и на черный день скоплено.
- Бизнес свой ты, может, Лиз, и завяжешь.Это только от
тебя зависит.Но вот с выпивкой дело другое.
- Почему?С нормальным мужиком жить буду и пить не захо-
чется.
До начала собрания время еще было, я тормознул, припар-
ковал машину у скверика:
- Надо перекурить, не люблю за рулем.Пить, говоришь, не
захочется?Ну, а по праздникам?Мужик-то с тобой нормальный
будет.
- Выпьем в меру.Ты чего ко мне с этим пристал?
Я повернул к ней лицо:
- Злишься, тема эта тебя раздражает?Значит проблема
есть.
- Да ничего, блин, меня не колышит.Ты чего в душу ле-

- 63 -
зешь?Не запряг, а поехал.Наши ребята рот по делу только отк-
рывают.
- И я по делу.Ладно, на один вопрос ответишь?
- Ну.
- Ты эту самую меру знаешь?
Она молчала, положив руки на колени.
- Ну, вот,- сказал я, заводя мотор,- поехали дальше.
- Куда едем-то?
- В Общество.Посидим среди знакомых мне корешей.Расс-
прашивать тебя там никто не будет.Только именем поинтересу-
ются, можешь назвать выдуманное.
- Шиза из тебя, Кондрат, прет на глазах.
Я прикинул:
"Так, всё более-менее ничего.Но плохо, что она выпив-
ши...Да что полбутылки шампанского для такой темпераментной
телки?Только в себя взошла, а рассердилась и вовсе отрезве-
ла".
Дело в том, что в Группе нашей было решение: нетрезвых
на собрания не допускать.Собирались мы в помещении бывшего
Красного уголка на первом этаже жилого дома три вечера в не-
делю.Алкоголики, хотя и трезвые, не пенсионеры, тихо забре-
давшие сюда долгие годы.Наши в подъезде и плевали, и курили,
и позволяли себе ржать.
Самая заядлая по советской склочности из жильцов заяви-
ла нам еще в новоселье три года назад:
- Я две организации отсюда выжила, а уж с алкоголиками
справлюсь.
Чего только против нас не предпринимали!
Бывало, врывалась оперативная группа из милиции:

- 64 -
- Поступило сообщение, что здесь драка с применением
оружия.
Письма, вплоть до мэрии, "от общественности", что мы
постоянно тут выпиваем и закусываем, шли косяком.Тем более,
что и закусывали: чай после собрания.
Ну, и что б было, если хотя б однажды застукали подда-
того аовца?Да и какая стать с залитыми глазами на собрании
сидеть?Не вытрезвитель.Умное не пробурчишь, а глупого, над-
рыва ли, выхваления, мы все уже за стаканом нагляделись и
наслушались - профессионалы.Сам пьяным тоже, вряд ли, что
усекешь.Своё в таком состоянии буровить хочется.К тому ж,
кто-то, чтоб сегодня не выпить, сюда и пришел, мучается.И на
это место ему морда с отрыжкой?
Закаленный в коммуналках жилищный противник опытен, но
и мы бдительны.Как могли, отмахивались.С нами ж Высшая Си-
ла.Но и люди-то вокруг всё русские: с глубоко национальным
понятием, что есть пьянство.Позже уважать начали.Но потом
приступили бизнесмены: целый этаж для них "пропадает" у са-
мого Садового кольца!Эти без козней - суют деньги жэковскому
начальству.Вот против такого лома у нас нет приема.Хотя один
- суперанонимный - имеется.
Пришлось хер к носу-то прикинуть.И вышли мы на канцеля-
рию Президента! 1Наши 0люди повсюду есть.("Наши" - это на пол-
ном серьезе: если сами не пьют, так от пьяниц терпят.) Там
(кем, не будем уточнять) работает одна несчастная женщина -
жена хронического алкоголика.Муж ее ни о каком АА слышать не
хочет, но она, страдающая, за судьбы наши на любое пой-
дет.Надо - и к Президенту полезет, если нас обижать будут.
Я подумал:

- 65 -
"Ладно, не допустят Лизку, так не допустят.Что имеем на
подобную ситуацию из арсенала АА?МЫ ПЛАНИРУЕМ ДЕЙСТВИЕ, А НЕ
РЕЗУЛЬТАТ".

15

Когда мы подъехали во двор к Группе, ребята уже толпи-
лись у входа в подъезд, покуривали.Моим "Вольво" у нас нико-
го не удивишь: нередко приезжают на иномарках.Это больше
бизнесмены - "выпускники" частных московских наркологических
центров, где лечат нашей Программой 12 Шагов.Цена там за ме-
сячное пребывание четыре сотни долларов.
Ребята меня дружно приветствовали, жали руку.Заслужил:
при основании нашей Группы я за это помещение от души повое-
вал.Префектуре перспективность АА до посинения приходилось
доказывать, чтобы разрешили здесь собираться бесплатно.Це-
нится также, что трезвость у меня в АА 1нулевая 0, - за три го-
да ни одного срыва.
Был четверг.Это, как и во вторник, весной обычно чело-
век 20-25 на собрании, а в субботу до полсотни бывает. Люди
посещают разные.Врачи исцеляются.Журналисты, художники име-
ются.Военные в отставке ходят.При погонах-то они на своем
посту стоят, пока не свалятся.Юристы есть, инженеры...А в
подавляющем большинстве здесь народ с одной конкретно выра-
женной квалификацией: алкоголик.Профессии, специальности у
многих в резких биографиях совершенно непонятно перепута-
лись.
Дамского пола у нас будет с четверть. По внешним данным
девицы наши Лизе не уступали.Уродливым за "здорово живешь"

- 66 -
редко наливают.
Лиза, выйдя из тачки, повела своими волнами ниже и выше
талии.С настороженностью огляделась.Я ее за локоть сгреб,
быстро провел в зал.
Зал наш как жэковский зал, мест на 70, даже с маленькой
сценой.На стене пол-Ленина из-под "Советов огородникам" и
наших плакатов выглядывает.На столике в углу чайники, чашки,
почерневшие от заварки.Ряды обшарпанных кресел, затоптанный
линолеум.
Лиза меня спрашивает:
- Ты куда это меня привез?
Я отвечаю:
- Общество Анонимных Алкоголиков.Я ж тебе сказал: едем
в 1общество 0.
- И что здесь будет?
- Собрание.Посидим, послушаем.Ты за компанию.
- Ну, ты, Кондратий, даешь.
- Лиз, мне без собрания никак нельзя.Глядел-глядел се-
годня на тебя в кабаке - чуть сам не выпил.А на мне фирма, я
два миллиона баксов людям должен.
Тут, слава Богу, к нам истуканно подошел Витя.Он меня
постарше, из основателей русского АА, с нулевой трезвостью и
вроде моего американского дружка Фрэнка на АА беззаветно
задвинут.Был он журналистом, имел пронзительный взгляд ма-
леньких пятнистых глаз: коричнево-зелёно-серых.
Оперативные рабочие вопросы нашей Группы: дежурство,
закупка провизии к чаю, тематика собраний, взносы в Интерг-
руппу,- мы коллегиально, Комитетом (пять человек), куда и я
входил, решали.Секретаря Комитета, Группы постановили не вы-

- 67 -
бирать для полной аовской демократии.Витя Секретарем нашей
Группы при ее основании был.С тех пор мы его признавали как
самого авторитетного.Руководителей в АА нет и быть по Тради-
циям не может, но лидеров, лидера-то любое дело само выдви-
гает.
Я Вите подмигнул:
- Знакомься - Лиза.Пришла со мной, за 1компанию 0.
Витя въехал.Пьющему себя алкоголиком признать - подвиг,
вот иной раз и зазываем "кандидата на алкоголизм" вроде слу-
чайно.
Витя своё обычно сосредоточенное выражение физиономии
сломал, улыбнулся (перед Моной это нетрудно) и сказал:
- Привет,- но уже строго поглядел на свои часы.- Через
четыре минуты начинаем.
Улыбнулся я:
"Неплохой он парень.Да уперся в трезвость до такой сте-
пени, что и живет, чтобы не пить.А нужно-то, думается, не
пить, - чтобы жить.Ладно, хорошо, не усек он, что Лиза нем-
ного под газами".
Народ расселся по залу, плотнее вокруг большого прямоу-
гольного стола перед сценой.
Витя во главе его (сегодня он был дежурным) позвонил,
минута в минуту, красивым, фигурно украшенным колокольчиком,
подарком итальянских аовцев:
- Мое имя Виктор, я - алкоголик.Начинаем очередное соб-
рание нашей группы АА.
(Прежде, чем сказать что-нибудь на собрании, каждый
должен представиться обязательно с "титулом" алкоголика -
международное правило АА.)

- 68 -
Из брошюры Витя прочел вслух Преамбулу АА:
"АА - это Общество, объединяющее мужчин и женщин, кото-
рые делятся друг с другом своим опытом, силами и надеждами с
целью помочь себе и другим избавиться от алкоголизма.
Единственное условие для членства - это желание бросить
пить.Члены АА не платят ни вступительных, ни членских взно-
сов.Мы сами себя содержим благодаря нашим добровольным взно-
сам.
АА не связано ни с какой сектой, вероисповеданием, по-
литическим направлением, организацией или учреждением; не
вступает в полемику по каким бы то ни было вопросам, не под-
держивает и не выступает против чьих бы то ни было интере-
сов.
Наша основная цель - остаться трезвенниками и помочь
другим алкоголикам обрести здоровый трезвый образ жизни".
Потом Витя спросил зал:
- Есть те, кто сегодня впервые на нашей группе?Просьба
представиться: назвать свое имя или вымышленное, а также то,
что привело к нам.
(Это, чтобы для откровенного разговора здесь были бы
только свои.АА не театр.)
Поднялся мрачного вида мужик:
- Зовут меня Николай Михалыч Акимов, работаю на заво-
де...
Витя остановил:
- Так длинно не нужно: анонимность.Выпиваете?
- Чего?Я пью запоем.
- Привет, Николай!
Дружно воскликнули в зале:

- 69 -
- Привет!Привет, Коля!
(В АА мы обращаемся друг к другу на "ты" и по имени.)
Еще кто-то поднял руку:
- Андрей, алкоголик.
- Привет, Андрей!
Очередь была за Лизой.Мы сидели с ней у самого стола.
Витя в упор посмотрел на нее.
Она, телка резкая, вдруг вспыхнула румянцем:
- Лиза.А что привело?..Кондрат меня привел.
В зале захохотали, но Витя сдержанно сказал:
- Раз Кондрат, значит не просто так.Привет, Лиза.
- Привет, Лиза! - зарявкали в зале.
Витя снял с руки и положил перед собой часы:
- Сейчас, пожалуйста, три минуты молчания: медитация.
Я не вижу, как себя ведут и выглядят другие во время
медитации, я прикрываю ладонью глаза и закрываю веки.Что это
такое?
Лучше всех мне объяснил один аовец в Америке, русский
еврей, уехавший туда еще в советское время:
- Молитва это, когда говоришь Богу.Медитация - когда
слушаешь Его.

16

- Спасибо,- сказал Витя, когда минуты медитации оттика-
ли.
Он открыл Большую книгу АА и начал читать вслух начало
Главы 5 "Программа в действии":
"Мы редко встречали человека, который бы строго следо-

- 70 -
вал по нашему пути и потерпел неудачу.Не излечиваются те лю-
ди, которые не могут или не хотят целиком подчинить свою
жизнь этой простой программе; обычно это мужчины и женщины,
которые органически не могут быть честными сами с собой.Та-
кие несчастные есть.Они не виноваты; похоже, что они просто
родились такими.Они по натуре своей не способны усвоить и
поддерживать образ жизни, требующий неумолимой честности.Ве-
роятность их выздоровления ниже средней.Есть люди, страдаю-
щие от серьезных эмоциональных и психических расстройств, но
многие из них все-таки выздоравливают, если у них есть такое
качество, как честность.
Истории из нашей жизни рассказывают в общих чертах, ка-
кими мы были, что с нами произошло, и какими мы стали.Если
вы решили, что хотите обрести то же, что и мы, и у вас поя-
вилось желание сделать всё ради достижения цели - значит, вы
готовы предпринять определенные шаги.
Некоторым из них мы противились.Мы думали, что можно
найти более легкий, удобный путь.Но мы такого не нашли.Со
всей серьезностью мы просим вас быть с самого начала бесс-
трашными в выполнении этих шагов и следовать им неуклон-
но.Некоторые из нас старались придерживаться своих старых
представлений и не добились никакого результата, пока пол-
ностью не отказались от них.
Помните, что мы имеем дело с алкоголем - хитрым, власт-
ным, сбивающим с толку!Без помощи нам с ним не совладать.Но
есть Некто всесильный - это Бог.Да обретете вы Его ныне!
Полумеры ничем не помогли нам.Мы подошли к поворотному
моменту.Всё отринув, мы просили Его о попечении и защите".
Витя передал книгу рядом сидящему аовцу, и тот продол-

- 71 -
жил:
"Вот предпринятые нами шаги, которые предлагаются как
программа выздоровления:
1.Мы признали свое бессилие перед алкоголем, признали,
что мы потеряли контроль над собой.
2.Пришли к убеждению, что только Сила, более могущест-
венная, чем мы, может вернуть нам здравомыслие.
3.Приняли решение препоручить нашу волю и нашу жизнь
Богу, 1как мы Его понимали.
4.Глубоко и бесстрашно оценили себя и свою жизнь с
нравственной точки зрения.
5.Признали перед Богом, собой и каким-либо другим чело-
веком истинную природу наших заблуждений.
6.Полностью подготовили себя к тому, чтобы Бог избавил
нас от наших недостатков.
7.Смиренно просили Его исправить наши изъяны.
8.Составили список всех тех людей, кому мы причинили
зло, и преисполнились желанием загладить свою вину перед ни-
ми.
9.Лично возмещали причиненный этим людям ущерб, где
только возможно, кроме тех случаев, когда это могло повре-
дить им или кому-либо другому.
10.Продолжали самоанализ и, когда допускали ошибки,
сразу признавали это.
11.Стремились путем молитвы и размышления углубить соп-
рикосновение с Богом, 1как мы понимали Его 0, молясь лишь о
знании Его воли, которую нам надлежит исполнить, и о дарова-
нии силы для этого.
12.Достигнув духовного пробуждения, к которому привели

- 72 -
эти шаги, мы старались донести смысл наших идей до других
алкоголиков и применять эти принципы во всех наших делах.
Многие из нас восклицали:"Что за режим!Я не смогу сле-
довать ему до конца".Не отчаивайтесь.Никто из нас не смог
совершенно безупречно придерживаться этих принципов.Мы не
святые.Главное в том, что мы хотим духовно развиваться.Изло-
женные принципы являются руководством на пути прогресса.Мы
притязаем лишь на духовный прогресс, а не на духовное совер-
шенство.
Наше описание алкоголика, глава, обращенная к агности-
ку, а также истории из нашей личной жизни до и после приня-
тия программы выявили три существенные момента:
а)Мы были алкоголиками и не могли управлять своей
жизнью.
б)Возможно, никакая человеческая сила не смогла бы из-
бавить нас от алкоголизма.
в)Бог мог избавить и избавит, если обратиться к Нему".
Читавший передал книгу соседу, и тот зачитал 12 Тради-
ций Анонимных Алкоголиков в краткой форме:
"1.Наше общее благополучие должно стоять на первом мес-
те; личное выздоровление зависит от единства АА.
2.В делах нашей группы есть лишь один высший авторитет
- любящий Бог, воспринимаемый нами в том виде, в котором Он
может предстать в нашем групповом сознании.Наши руководители
всего лишь облеченные доверием исполнители, они не приказы-
вают.
3.Единственное условие для того, чтобы стать членом АА,
- это желание бросить пить.
4.Каждая группа должна быть вполне самостоятельной, за

- 73 -
исключением дел, затрагивающих другие группы или АА в целом.
5.У каждой группы есть лишь одна главная цель - донести
наши идеи до тех алкоголиков, которые всё еще страдают.
6.Группе АА никогда не следует поддерживать, финансиро-
вать или предоставлять имя АА для использования какой-либо
родственной организации или посторонней компании, чтобы
проблемы, связанные с деньгами, собственностью и престижем,
не отвлекали нас от нашей главной цели.
7.Каждой группе АА следует полностью опираться на собс-
твенные силы, отказываясь от помощи извне.
8.Сообщество Анонимных Алкоголиков должно всегда оста-
ваться непрофессиональным объединением, однако наши службы
могут нанимать работников, обладающих определенной квалифи-
кацией.
9.Сообществу АА никогда не следует обзаводиться жесткой
системой управления; однако мы можем создавать службы и ко-
митеты, непосредственно подчиненные тем, кого они обслужива-
ют.
10.Сообщество Анонимных Алкоголиков не придерживается
какого-либо мнения по вопросам, не относящимся к его дея-
тельности; поэтому имя АА не следует вовлекать в какие-либо
общественные дискуссии.
11.Наша политика во взаимоотношениях с общественностью
основывается на привлекательности наших идей, а не на пропа-
ганде; мы должны всегда сохранять анонимность во всех наших
контактах со средствами массовой информации.
12.Анонимность - духовная основа всех наших Традиций,
постоянно напоминающая нам о том, что главным являются прин-
ципы, а не личности".

- 74 -
17

- Спасибо,- сказал Витя,- тема сегодняшнего собрания:
Третий шаг Программы АА.Нас больше 18 человек.Давайте поде-
лимся на три подгруппы, чтобы у каждого было время выска-
заться.Наше собрание идет полтора часа.Первую подгруппу про-
веду я, на сцене; вторую - Саша, за колонной в зале; третью
- Сергей, в коридоре.Просьба рассчитаться по очереди на
"первый-второй-третий" и запомнить свои номера, чтобы в
подгруппах было равномерно и закончить приблизительно однов-
ременно.
После переклички пошли по подгруппам.Мы с Лизой оказа-
лись у Вити.
Он сказал:
- Я Виктор, алкоголик.Напоминаю для новичков, что мы
высказываемся один за другим по кругу.Если нет желания,
только представьтесь, и говорит следующий.Говорить, просьба,
через свои личные примеры и только от своего имени.Мы стара-
емся говорить не то, что думаем, а то, что чувствуем.Прошу
ни в коем случае не перебивать человека, даже возгласами
одобрения.
Витя уточнил:
- Тема собрания, конечно, не обязаловка.Всегда важнее
то, что лежит на душе.Напоминаю, что МЫ БОЛЬНЫ НАСТОЛЬКО,
НАСКОЛЬКО НЕ ВЫСКАЗАЛИСЬ.Итак, тема - Третий шаг АА.Он гла-
сит: "Приняли решение препоручить нашу волю и нашу жизнь Бо-
гу, 1как мы Его понимали 0".Сегодня на собрании новенькие.Как
обычно в таких случаях, просьба ориентироваться на их нужды,
стараться высказываться через призму всего своего опыта.Я

- 75 -
начну.
Витя обвел всех взглядом крапчатых глаз:
- Легче всего мне свалить мой алкоголизм на Советскую
власть.Моего отца трижды арестовывали за политику при Стали-
не, 11 лет он отбыл в ГУЛАГе.Дядя мой был офицером импера-
торской армии, белогвардейцем дрался в Гражданскую с красны-
ми.Отец окончательно вернулся домой в 1957 году, и я один-
надцатилетним за рюмкой вина с ним начал слушать его правду
о современной России.Трезвым отец молчал.Двенадцатилетним я
уже гордился замечанием отцовского товарища, сталинского зэ-
ка четырех "призывов":"Мне нравится, как этот мальчик пьет".
В 16 лет я писал антисоветские стихи.Я читал их приез-
жавшему в гости трезвеннику-дяде.Однажды он в одиночку, до
последнего патрона отстреливался из пулеметного гнезда на
колокольне от наседавших цепей красных.Мои стихи с упоением
слушал отец, тяжело поникший над фужером с водкой.В первый
раз его, студента, взяли за такие же сочиненные им стихи.
Тогда мы беседовали с отцом долгими ночами и пили почти
на равных."Польза" моего подросткового, юношеского пьянства,
что "за политику" я в тюрьму не сел.Потому что когда я гло-
тал, водка снимала всевозможные оковы, но навсегда поселила
страх.То была не бодрящая опаска подпольщика, а беспричинно
накатывавшая тревога, беспокойство, от которых в стрессе из-
нывали нервы.
Я мечтал пострадать, о тюрьме, о расстреле в тот "отте-
пельный" зенит 60-х годов.В открывшихся в столице молодежных
кафе с такими же изуродованными ребятами мы читали за порт-
вейнами свои яростные стихи.Из этого тогда вырос московский
СМОГ - Самая Молодая Организация Гениев.Никто из них, из та-

- 76 -
лантливых, тоже не сел в тюрьму, но и духовно не уцелел.Одни
ушли сумасшедшими на тот свет, другие стали советскими лите-
раторами, журналистами.Последний, чего-то стоящий из тех, с
кем я стучал кулаками по столикам, умер лет 12 назад, так и
не пригубив Перестройки.Он пил привычное до смерти.
Для того, чтобы за правду сесть, в то время уже требо-
валось совершать поступки качественнее пьяного орания лихих
стихов.Но я боялся!Боялся не "черного ворона", камеры-оди-
ночки, а самого себя, своего пульсирующего страха.Я не мог
вырваться из концлагеря своего имени, который городил, коль-
цевал бутылками.
Мой пожилой отец, так сказать, имел право пить в конце
своей разбитой жизни.Но какие основания были пьянствовать у
меня в расцвете сил, идей, молодости?Отец пил и мне нали-
вал?Но я и сам должен был отвечать за себя, чтобы не ска-
титься в алкоголизм.Ведь сумел же я взять на себя огромную
ответственность, женившись в 21 год.А вскоре и пустил на
свет моего первого сына, при том, что я работал, а вечерами
учился в институте.Советская власть мою душу тиранила?Ну,
так тем более - не пей много, мобилизуйся, постарайся эту
власть изменить или свергнуть!
В 27 лет из пьянства я перешагнул в алкоголизм.
Был чудесный проблеск в мои 28.Что-то вроде методики АА
мы нащупали с приятелем, таким же пьяницей и тайным антиком-
мунистом.Нас до отвала угостил золотодобытчик из Магадана.С
ним, отпускным в Москве, устал пить мой двоюродный брат.При-
вез его, увешанного сумками с вином, ко мне.Они удалились,
выдержав до полуночи, мы с приятелем пили до утра.Мы отрави-
лись до рвоты желчью и твердо решили, что бросаем пить и пе-

- 77 -
реходим к трезвой борьбе за свободу нашей Родины.
Договорились мы, что знать о зароке должны только вдво-
ем, анонимно.Три месяца не брали в рот спиртного.Я просто
знал, что он в этот миг, этот день не пьет, хотя ему хочет-
ся, как и мне.Он, мы были моей, нашей Высшей Силой.Нас было
двое, а это помощнее одного.Я не пил, оттого что не имел ду-
ховного права пить, предать моего товарища, наш союз.
Друзья удивлялись и выспрашивали нас, а мы помалкивали
и отодвигали стаканы.Напарник помогал мне фактом своего
трезвого существования и я тем же ему.Наша ошибка была, что
после "решительной" пьянки мы ни разу не собрались наедине и
не разобрали свои новые ощущения.Первый месяц трезвости я
был среди окружающих героем, потом белой вороной.На меня пе-
рестали удивляться, питать мой духовный прорыв.Жизнь снова
стала пресна.
Лет в 38 я имел занимательную биографию.Очередной нар-
колог, открыв мою медкарту, говорил едва ли не с уважени-
ем:"Да вы четырежды были на стационарном психиатрическом ле-
чении".То есть, в дурдомах.
За мной дымились руины двух семей, в которых с грустью
и обидой думали об исчезнувшем отце-пьянице мои сыновья.Я
удерживался в штате редакций не больше двух-трех лет.
Однажды я увидел по телевидению адрес первой зарегист-
рированной в СССР группы АА "Московские начинающие" и пошел
туда.Это были первые месяцы русского АА.Мы скрупулезно выс-
читывали дни, недели своего непития.Двухлетия моей трезвости
я достиг только благодаря своей работе с беспросветной мос-
ковской пьянью, моему вкладу в наше Общее дело.
Мы шли в ЛТП для ранее судимых за уголовщину еженедель-

- 78 -
но проводить собрание АА.Мы сидели за столом вперемешку:
фраера и блатные, у них был свой закон.Но нечто большее, чем
законы, придуманные уголовными и советскими главарями, срод-
няло нас у очага собрания - наша боль алкоголизма.Прежде
всего мы были братьями в своей беде.Нам было плевать на то,
кто как общего края добился: замки ли на магазинах ломал,
репортажи ли писал.Всем нам требовалось лишь одно - выжить
протрезвев, а значит быть вместе.
Мы рассказывали об АА в одной из московских наркоболь-
ниц.На перекуре ко мне подошел парень с самой пропитой здесь
рожей, улыбнулся и прохрипел:"Я понял, почему вы Анонимные
Алкоголики.Пьете втихаря".Он именно улыбнулся, а потом мы
смеялись от души.Такое не принято в пивных, там мы шутим и
качаем права совсем на других нотах.
В общем, мы шли.Если раньше я думал: как бы соломки
подстелить да лечь, то теперь вставал при любой погоде.
Семь лет как я не пью.И что же - не тянет?Тянет!На био-
логическом уровне алкоголизм неизлечим и пожизнен.Знаем,
пригубляли парни за океаном и после двадцати лет трезвос-
ти.Потом быстро умирали, если снова не завязывали.В АА я на-
шел выход, как мне неплохо жить с моей болезнью.
Со своими сыновьями теперь я часто встречаюсь.Дата дня
рождения моего младшего совпала с первым днем моей трезвой
биграфии.Забудусь и скажу ему:"Твой день рождения".Сын меня
поправляет:"Нет, папа, этот день рождения - наш".
В конце Витя сказал:
- А решение "препоручить" себя Богу по Третьему шагу
мне было принять нетрудно.Но дальше-то нужно было уже препо-
ручать.Задумался я в основном о своей воле.Волю отдать?Это

- 79 -
остаться безвольным?Потом начал подробно вспоминать, куда
меня моя воля завела.Искал свободу, а попал в тюрягу стек-
лянную.Не воля это у меня была, а своеволие, эгоцентризм ал-
коголика.Воля - это когда с Богом совпадает.

18

Следующей был черед говорить одной из наших женщин, она
начала:
- Зовут меня Света, я алкоголик.Мне 37 лет.Я поздно
вышла замуж, любимый оказался пьющим.До этого о спиртном я
знала мало.Родители ставили на стол бутылки только для гос-
тей, шальные компании в институте миновали меня.
Семейная жизнь началась со скандалов.Меня не устраивало
деление мужа с бутылкой.Желание каждой женщины, чтобы люби-
мый был единственным, а не с кем-то на троих.Муж все чаще
задерживался после работы, сивушный дух стал его чертой как
ямочка на подбородке.
Вероятно, это привело бы к разводу.Но однажды после
особо бурного объяснения муж из загашника достал бутылку и
демонстративно выпил стакан.Во мне всё взорвалось, и я, зло-
радствуя, повторила его манипуляцию.Спиртное обожгло, я за-
кашлялась, но через пять минут почувствовала тепло и благо-
душие.
Я не представляла, какая беда случилась со мной.Видимо,
зачаток алкоголизма всегда присутствовал во мне, только для
его проявления не было повода.Так началась наша совместная
пьянка.Детей у нас не было, я боялась родить урода.То мы в
гости, то гости у нас.Так и пили от стакана к стакану.На мо-

- 80 -
ей работе в конструкторском бюро тут же нашлась подходящая
компания, редкий день обходился без "спиртограммы".Финансы
позволяли, муж работал автомехаником и я как инженер была не
на последнем счету.
Жрать я стала больше иного мужика, а уж о супруге и ре-
чи нет.Однако утром вставала бодрой, ни головной боли, ни
трясуна.Это и успокаивало: мой благоверный корячится, а я не
такая, мне ж пьянка только на пользу.
Первыми беду почувствовали мои родители, и на работе,
конечно, стали догадываться.С родными я разобралась:"Без вас
проживу, не маленькая".А на работе пока молчали, лишь преж-
ние друзья, не те, с кем пила, отводили глаза.Мужа с его ра-
боты уволили, он перебивался халтурой в частных гаражах.Но
бабки имел он хорошие, правда, когда вместе с ними его при-
носили, а не без куртки и ботинок.
Однажды подошла ко мне на работе давнишняя, еще с инс-
титута приятельница, из руководства нашего КБ, и гово-
рит:"Светка, вижу, непорядок с тобой.Я по радио передачу
слышала про Анонимных Алкоголиков, ну, тех, которые алкого-
лики, а на самом деле трезвенники.Ты сходила бы к ним, вот
их телефон".Я ей ответила, что со мной всё в порядке, а муж
мой как есть алкаш, поэтому я и взвинченная такая.Она не
стала настаивать, только улыбнулась и сунула мне бумажку с
телефоном.
Вскоре представился мне случай посетить собрание АА.Мой
пришел на рогах, меня потянуло из дома.Ничего тогда в АА я
не поняла, заскучала.
Вновь потекли размеренные будни, то есть пьянки.Шло
так, пока я не прогуляла работу.Та же моя подруга, но уже

- 81 -
без улыбки сказала:"Или лечись, или уволим по статье".Оби-
женная, я все же пошла в больницу.
Отлежав три месяца, насмотревшись ужаса, что творился в
отделении, я вышла с твердым намерением не пить никогда.Ка-
кое-то время это удавалось, но из-за постоянно пьющего мужа
снова лихую жизнь начала.Дело было, конечно, не в муже,
просто я не хотела завязать, не считала себя больной.
Возобновились неприятности на работе, опять ложиться в
стационар было страшно.Я приплелась на собрание АА.На этот
раз я хотела не убить время, а получить помощь.Я ее получи-
ла.Рассказывать тут свою жизнь не входило в мои планы, но
атмосфера собрания подтолкнула к откровенности и я выложила
подноготную.Рассказала о чем не то, что говорить, а и поду-
мать мне бывало страшно.Смешков не было, лишь характер выс-
туплений других изменился, все стали рассказывать о своих
первых шагах в АА.
Впервые за много времени я возвращалась домой умиротво-
ренная.Осатанение, так долго терзавшее душу, улетучилось не-
постижимым образом.А самое главное - мне не хотелось выпить,
не было такого желания.Оно просто выпало из меня, как раньше
с алкоголем выпадали часы и дни моей жизни.Придя домой, я
услышала пьяный храп мужа, но это не взволновало меня как
прежде.Напротив, я была рада, что он не будет докучать бол-
товней.Я приготовила чаю и раскрыла только что полученную
книгу.Это была Большая книга АА "Анонимные Алкоголики", ко-
торую знаю теперь от корки до корки.
Я трезвая, трезвая уже второй год.Довольна своей
жизнью, хотя муж продолжает пить.Я поняла главное: ничто не
является причиной для пьянства.Болезнь есть болезнь, причина

- 82 -
ее во мне, а не в окружающем мире.Пока я не выпила первую
рюмку, право выбора за мной.
Седой аовец стал рассказывать:
- Мое имя Алексей, я алкоголик.Я ровесник АА.Первый раз
напился я в конце 1945 года.Мать поставила брагу - встретить
отца с войны.Голодно было, попробовал я ее много раз, пока
земля не стала на меня падать.Второй раз напился уже созна-
тельно, в ремесленном училище.С тех пор хотел я научиться
пить в радость и удовольствие, а получалось всегда горе.Не
раз сидел в милиции, потом судили за хулиганство.Дали год
условно.А через полгода опять подрался.Не посадили, навер-
ное, только потому как милиционер мне челюсть сломал.
Лёша помолчал, продолжил:
- В 1981-ом уволился я с работы и похоронил мать.Остал-
ся один.Почувствовал, что вообще приходит конец.На следующий
год попал к наркологу и решил лечиться серьезно.Врач сказал,
что в конечном счете никто мне не может помочь, кроме меня
самого.
Я по-своему это понял.После курса таблеток стал опять
учиться пить.После одного запоя вдарила меня эпилепсия.Стал
я бояться заканчивать пьянку без врача...Женился.Думал, жена
поможет мне пить нормально, а было всё хуже и хуже.Допился
до белой горячки.Три дня был в больнице без памяти, на вяз-
ках, потом операция на руке - занесли при уколах инфек-
цию.Врачи сказали, что в следующий раз, скорее всего, меня
не смогут вывести.
Я продолжил пить и пить дальше.Всё учился!А были боль-
ницы и больницы...В конце 1989-го я узнал адрес группы АА.С
тех пор я в трезвости.И понял, где ошибался.Я не знал Бога,

- 83 -
надеялся только на себя.
Не раз у меня порывы были опять вернуться к старому, но
с Божьей помощью справлялся.Я на пенсии, но не думаю, что
жизнь моя кончается.Как иной раз услышу от сорокалетних пь-
ющих, что, мол, уже всё у них позади, остается пить до кон-
ца, удивляюсь...Мне трезвость дается нелегко.Но если бы не
было АА, то не было бы Бога для меня, и не было бы трезвос-
ти.Так что спасибо АА, что оно есть, и что я трезвый.
Когда моя очередь говорить подошла, я сказал:
- Мое имя Кондрат, я алкоголик. Вспоминаю то лето, ког-
да я решил, что полностью препоручил свою волю и жизнь Бо-
гу.Читал ночью в переводе приложение к американскому изданию
Евангелия. "Методические указания для духовных работников"
называется.Читаю главу "Четыре духовных закона", и вдруг
следует крупный текст:"Обратиться ко Христу можно прямо сей-
час, через молитву".Дальше молитва, в ней сказано:"Возьми
мою жизнь в Свои руки.Сделай из меня такого человека, каким
Ты хочешь меня видеть".
Ну, это же и есть - препоручить!
Я с душой, с полным отчетом, что делаю, молитву про-
чел.Так светло стало и легко.На календарь посмотрел, а это
оказывается ночь на русский церковный праздник Святой Трои-
цы!Я в случайности не верю.И это место в книге встретилось,
и в канун такого дня - знамение!
На следующий день в магазине продавщица ошибается.В
сдаче передает мне лишние деньги.Сколько же раз меня пьяно-
го эти торгаши обсчитывали!А тут почувствовал, будто кто на
меня смотрит.Понятно Кто...Отдал деньги назад.А торгашка по-
палась: пробы, видимо, ставить некуда.Она кри-

- 84 -
чит:"Вот, а все говорят, что - я обманываю!"Но в АА ведь
как?НАДО ПОДМЕСТИ СВОЮ СТОРОНУ УЛИЦЫ.То я и сделал, хотя на
бабу эту глядел в полном расстройстве.
Да-а.На следующий день уже в пельменной мне опять лиш-
ние деньги суют.Я уж спокойно возвращаю:"Просьба своих денег
не всучивать..."Я так понял, что были это искушения, божья
проверка меня на вшивость, так сказать.Тогда я долгое время
был настороже.Бывало, в метро иду: автомат "случайно" преды-
дущий жетон не проглотил, - могу бесплатно проскочить.С тор-
жественностью свой бросаю!Было, да, видно, прошло.
Я сегодня одному человеку грозил, а другого, 1случайно
под руку подвернувшегося, избил.Такое за 3 года в Программе
со мной впервые.Ну, да: положение мое по бизнесу, вроде, так
безвыходно сошлось.Но ведь и сказано:"по плодам их узнаете
их".А плоды-то у того парня в разбитой башке.
Я Богу, думал, свою жизнь препоручил.А Бог?Не вижу вза-
имности...На Бога грешить не будешь.Не Он от нас отворачива-
ется, а мы от Него.Значит это, что во мне проблема.Какая?Не
знаю.
Я все последние три года так считал.Раз не пью, тяга
меня не пересиливает, значит выставляется мне Высшей Силой
хорошая оценка.А тут что же получилось?Не знаю, что со мной
происходит.
Дошла очередь и до Лизы.
Витя предупредительно ей сказал:
- Пожалуйста, если желаете.
Она по полной форме заговорила:
- Я Лиза, у меня проблемы с алкоголем.Я хочу бросить
пить.Я у вас об этом первый раз серьезно подумала.Спаси-

- 85 -
бо...А Бог?Я думаю...Нет, я чувствую, что Он есть...Я не
знаю, как и что еще сказать.
- Спасибо...- загалдели аовцы.
В конце собрания мы встали в круг, взявшись за руки, и
вслух прочитали нашу молитву.
- Не забывайте, что мы существуем на собственные по-
жертвования: Традиция седьмая,- напомнил, как всегда под за-
навес, Витя.
Ребята кидали купюры в корзинку для денег на столе.

19

За чаем Витя мне сказал:
- Ты на собраниях в последнее время не часто.Наверное,
не в курсе, что немецкие аовцы пригласили москвичей на свой
ежегодный конгресс во Франкфурт-на-Майне.Много желающих не
оказалось.Гостиница, питание там бесплатно, но доехать надо
за свой счет.Цены ж на билеты сам знаешь какие.Поедешь?
Душа моя возликовала:
"Мать честная, курица лесная!Бухгалтера, Самоцве-
ты!Ау!Мотать из-под их пушек, и немедленно!Высшая Сила (а
кто же еще?) подсказку дает.Не до смерти, значит, еще прови-
нился".
- Еду!Когда надо там быть?- сказал я.
- В воскресенье.С визой успеешь завтра обернуться?
- Витёк! - весело воскликнул я. - Крестоносец ты аовс-
кий! То ли еще делывали, как утверждала одна старушка во имя
сладостного траханья.Кто едет?
- По-моему, человека два-три.Во Франкфурте увиди-

- 86 -
тесь.Они не из нашей Группы.Я их не знаю; видимо, из нович-
ков.
- Бывал я по бизнесу во Франкфурте,- сказал я,- это
столица финансов и яблочного вина Германии.Там только русс-
ких алкоголиков не хватает.
Витя уставился на меня своими трёхцветными глазами:
- Ты там из наших старший по стажу трезвости, наверное,
будешь.Отнесись ко всему, пожалуйста, со всей серьезностью.
- Шнапса, пива много не пить,- продолжил я.
Витя широко улыбнулся.
Я хлопнул его по плечу:
"Ведь могёт, если почаще будет вспоминать, как обоссав-
шийся под столом спал!"
Петя с Электрозаводской за столом рассказывал:
- Крановщиком я тогда еще трудился.Захожу в бытовку к
строителям.Они выпивать собираются, закуску режут, приглаша-
ют меня.Разлили, взялись за стаканы.А один говорит:"Погоди-
те, Машке дать надо". Да-да, все кричат, Машку чуть не забы-
ли."Машка!Машка!"Вылезает из угла Машка - крыса огромная,
толстая, аж лоснится.Кинули ей поесть.Крыса поела и слиняла.
Пившие чай озадаченно промолчали.
Петя вдруг сказал:
- Лет тридцать, да нет, больше я в Кремле не был.Пошел
туда - не пустили.Пошел во второй раз: опять мент не пуска-
ет.Дайте, говорю, надышаться.Я и в третий раз пошел, и про-
шел.Я ходил там по соборам часов 7-8, до закрытия, пока не
выгнали...Это разве не чудо?И много теперь со мной чудес.Я
никогда не мог даже подумать, что вообще не буду пить.А сей-
час третий год не пью.

- 87 -
Полкомпании за столом улыбнулось лишь после его первой
фразы.
Вступил Гена-таксист:
- А вот некоторые считают: кто бросает пить, у того пе-
чень переворачивается.
Мы посмеялись.
- Получил я недавно в срыве пролом в голове.Хорошо, что
мозгов нет, а-то было бы сотрясение мозга,- сказал Гена.
В АА Гена, кудрявый, полуседой мужик лет за пятьдесят,
слонялся уже не первый год, но больше трех месяцев трезвости
не набирал.Сегодня он впервые появился после травматологии и
молча, сосредоточенно просидел всё собрание, хотя являлся у
нас передовиком по болтологии.
Гена продолжал:
- Я вот знаю, что теперь снова со мной будет, если
выпью.И я не знаю, что меня ждет в окончательной трезвос-
ти.Неизвестность пугает.
Мы дружно рассмеялись.
- Явился после больницы я к подруге моей,- приободрился
Гена.- Она говорит:"Я с тобой больше встречаться не буду.Ты
и раньше-то ненормальный был, а теперь официально больной на
голову".Тогда я достаю от доктора справку, где написано, что
я абсолютно здоров.Она говорит:"Ты эту справку за 30 тысяч у
врача купил".Ошиблась немного, за 40 тысяч мне эту бумагу
выписали.Потом всё ж таки легли мы с подругой в кровать...Но
вам-то, надеюсь, справок не надо показывать?
Я сказал:
- Ни в коем случае.У нас, Ген, именно ненормальные тре-
буются.

- 88 -
Гоняли чаи.
Гена склонился к моему уху:
- Кондрат, без работы и копейки сижу.На метро передви-
гаюсь по специальному документу.Иной раз контролер заглянет
и удивится.
Гена раскрыл передо мной чье-то потрепанное пенсионное
удостоверение.В графе "год рождения" стояла цифра 1901.
- Дай денег в долг,- шепнул Гена.
- Ген, ты же устои наши знаешь:"АА не помогает ни фи-
нансово, ни юридически, ни с трудоустройством".
Он отчаянно поглядел на меня:
- Известно ль тебе, что я стихи пишу?
- Говорили что-то ребята,- сказал я.
Гена поморщил лоб под кудрями:
- Вообще-то всего у меня есть одна поэма.Будешь слу-
шать?
Я кивнул.
Лицо Гены стало трагически вдохновенным.Он помолчал,
страдальчески взирая на чашку перед собой.
Потом он выкатил глаза и стал декламировать:

Всё чаще и чаще зеленая мгла глаза застилает -
Иду в никуда.

Бороться с проклятою нету уж сил.
И скажут друзья, что я в бозе почил.
По доллару скинутся мне на венок,
За водкою выскажут горький упрек:
Зачем, мол, покинул, зачем убежал?

- 89 -
И к мненью придут, что я просто нахал.

А я вдруг из гроба тихонько встаю
И громко кричу, что семь дней уже пью,
Что просто устал и прилег отдохнуть.
"Не надо цветочков бросать мне на грудь!"

Друзьям же на это на всё наплевать.
Им важно поминки три раза справлять.
И вот уж насильно кладут меня в гроб,
И гвоздь через крышку вонзается в лоб!

А чтоб окончательно я не воскрес,
Процессия медленно движется в лес.
И там на поляне средь белого дня
Друзья порешили повесить меня.

Я молча достал и протянул Гене деньги.
Время шло к одиннадцати вечера.Мы с Лизой попрощались
со всеми, вышли на улицу и сели в мою машину.
- Лиз, - сказал я,- а я вот хочу тебя на сегодняшнюю
ночь снять.
Она криво усмехнулась:
- Правда, что ль?
- Полштуки баксов хватит?
- Хватит.
- Вот,- сказал я, отсчитывая деньги,- получи.Значит,
Лизка, до утра что хочу, то с тобой и делаю, а?
Лиза засмеялась:

- 90 -
- Да, я теперь тебе подневольная.
Мы поехали к ней на Юго-Запад через Центр по весенней
столице.Пересекли удава Садового кольца.На его околице урча-
ли и взвывали запрещенные к проезду внутрь тяжеловозы.Прое-
хали невдалеке от Красной площади, где в ХII веке закладыва-
лась Москва.Тогда там среди густолесья высился холм.Дома и
крепостные стены первого Кремля из дуба именно рубили, еще
не придумав ни пил, ни гвоздей.
Изящно монастырский особняк Французского посольства,
как всегда удивительно проплыл на Полянке.За Октябрьской
площадью светились в глубине скверов старинные корпуса
Градских больниц.
У следующего острова оживающей зелени Нескучного сада я
подумал чьими-то неглупыми словами:
"Чем ночь темней, тем ярче звезды".
Когда мы остановились около подъезда дома Лизы, я ска-
зал:
- Значит, так, девушка.Сегодня твоя ночная смена: не
пить и вот эту книжку читать.
Я положил ей на колени прихваченный с Группы экземпляр
Большой книги АА.
- Чего?- Лиза широко открыла глаза.
- За мои баксы обязана ты сегодня дома одна ночевать и
ни капли не выпить.
Лизка посмотрела на меня как на инопланетянина.
Потом она двинула соболиными бровями:
- У богатых свои причуды.
- Вот именно,- я взял ее за руку.- Лиз, не подводи.Так
нужно, я лучше знаю.Мне тоже сегодня надо одному побыть.

- 91 -
Я дал ей свою визитку, записал номер ее квартиры и те-
лефона.Она вышла.
- Резких медитаций! - махнул Лизе я из окна машины и
тронулся.

20

Дом мой в районе моего детства у Бауманской.У его подъ-
езда окруженная с улицы деревьями асфальтовая площадка, где
жильцы оставляют свои машины.Время было позднее, когда я
приехал, лучшие места заняты.Я медленно подъезжал, чтобы
выбрать парковку.
Перед въездом на площадку я глянул по улице и вдруг
увидел в ее конце "БМВ" - точно такого же цвета, что дожида-
лся Самоцвета у офиса Цэшкина.За рулем этой стоявшей у тро-
туара машины покуривал парень в бандитской кожанке.
Внезапно во мне мигнуло чувство опасности!Ощущение ост-
рого страха было, как при десантировании, пока не раскроется
парашют.
Я затормозил.Резко, уходя из обзора, пригнулся к си-
денью.В следующий миг автоматная очередь из-за деревьев
раскрошила стекла салона!
Стрельба-а поднялась!
Я съехал на пол:
"Мать честная!"
Распахнул я противоположную выстрелам дверь, выбросился
на асфальт.Быстренько пополз к кустам около дома.
В этот момент стрелки метнули гранату!
Я успел отметить:

- 92 -
"С недолётом!"- и потерял сознание...
Очнулся я, видимо, скоро.Моё "Вольво" горело всполохами
пламени.Я откатился в кусты.Прополз по земле к стене до-
ма.Взрывной волной меня контузило, я полуоглох.
Мое сознание то вспыхивало, то меркло:
"Самоцвета были россыпи...Какой же бандит мститель-
ный!За пару ударов прикончить меня решил...Наказал на "Воль-
во".Это новых убытков в тысяч двадцать долларов, как раз на
добытые с Цэшкина".
Я сел, прислонясь спиной и затылком к холодной облицов-
ке дома.Ощупал голову и тело: не ранен.
Мысли мои прояснялись:
"Что же сегодня произошло?Меня за горло один взял - я
на другого наехал.По московскому бизнесу всё правильно.А в
итоге впустую, да сам еще еле в живых остался.Случайностей,
парень, на свете не бывает".
Меня начало тошнить и вырвало.Надо было убираться с
этого места.
Я приказывал себе соображать по обстановке, но мысли
разбредались:
"Милиции на вопросы завтра отвечать буду.Слово в слово
скажу то же, что твердят в таких случаях московские бизнес-
мены:"Случайность, произошла ошибка, врагов не имею..."А как
иначе в нашем Чикаго?"
Из окон дома на зрелище, будто бы соскочившее с кассеты
видео, конечно, глазели.Посматривали, возможно, и ребятишки
из дополнительной в подъезде для меня засады.
Я заставил себя сгорбившись встать.Расстегнул кобуру
под мышкой и вынул пистолет, передернул затвор.Под окнами

- 93 -
первого этажа проскользнул в подъезд.Осторожно прошел к лиф-
ту, держа в обзоре ближайшую лестничную площадку.
В кабине я нажал кнопку одного из верхних над моим эта-
жей.
Лифт поднялся.Я вышел.Слух ко мне почти вернулся, я
прислушался.Тихо.
С пистолетом в руке я бесшумно спустился к моей двери.
Лампочка на площадке ярко горела.Внизу никто не шеве-
лился.
Осмотрел я дверной косяк, - вроде, не заминирова-
но.Пригляделся к замку: следов взлома, кажется, тоже нет.
Я вставил и начал поворачивать ключ в своем стодолларо-
вом мудреном замке.Его механизм четко отщелкивал назад обо-
роты, я подумал:
"Порядок!"
Залезть ко мне, не ломая дверь, сложно.Номерной ключ с
микроскопически засверленными углублениями трудно подде-
лать.Но даже если б копию изготовили, вошли бы и ожидали,
то вряд ли закрыли б за собой замок снова на прежние нес-
колько оборотов.
Я вошел и захлопнул изнутри дверь.
Вдруг точно также, как давеча в машине, чувство неведо-
мой опасности бросило кровь мне в сердце и голову!
Я замер...
Мертвая тишина стояла в квартире.Даже настольные часы в
кабинете, куда была открыта дверь, показалось, не тика-
ли.Форточки в кабинете и кухне я тоже оставил открытыми, но
сейчас не почувствовал оттуда движения воздуха.
Луна светила, тускло заливая видную мне из прихожей на-

- 94 -
лево часть кабинета и коридора, упиравшегося за выступом ту-
алета и ванны в кухню.Прямо передо мной была закрытая дверь
спальни.Я ее всегда на день притворял от табачного дыма.
Я взглянул на пистолет в руке.Расслабил сгиб локтя,
плечо, сжал рукоятку в ладони.
Возможно, от контузии, но я почему-то не слышал обычных
звуков города за недалекими окнами.
Прикинул я:
"Если распахну дверь, увижу почти всю спальню".
Лунные дорожки петляли передо мной.
"Ну!Не до утра же стоять!Святой Кондрат!"- закричал я
про себя, как когда-то вопил Христу в ужасах похмелья в под-
земельях метро.
Я шагнул вперед и толкнул ногой дверь спальни, отскочив
в окоп прихожей.
В лунном снопе четко на фоне окна спальни зияла фигура!
Я выстрелил в нее три раза подряд!
Пули, прошивая "гостя", со звоном пробивали стекло.Си-
луэт исчез.
Перевел я дыхание:
"За дверь-то не догадался спрятаться...Ну!"
Я выглянул из-за угла прихожей на простреливаемое
пространство коридора.Шагнул через него в кабинет.
Тут боковым зрением я выхватил еще одну фигуру - на
кухне! Тоже неподвижная - резкий силуэт на фоне окна!
Я снова стрелял трижды - пули впивались в неизвестного,
выходя в стекла!Фигура пропала.
Влетел я в кабинет!Там было пусто.
Сел я в кресло, обливаясь свечением луны:

- 95 -
"Тир в своей хате устроил.Что же это за засада?А как
проникли?..Нет, эти не из банды Самоцвета, нервы железные.А
чьи?Бухгалтера?Но "счетчик" на меня только через несколько
дней должен быть включен...Посмотрим на свою работу".
Я зашел на кухню.
Трупа не было - никого-о!Занавеска пошевелилась, я отш-
вырнул ее: дуло из разбитого окна.
В спальне я потоптался тоже на пустом месте, где стоял
неизвестный.Кусочек продырявленного стекла упал, звякнув о
подоконник...
Луна сверлила.

21

Я прошел по лунным волнам к окну в кабинете.
На меня навалилась жуть, с которой я стоял перед этим
же окном три года назад.
Лунная позёмка плыла по квартире, трогая в закромах
кухни и спальни полы штор.Их кольца в карнизах побрякивали.
Как когда-то в начале белой горячки, я осознавал, что у
меня после заварухи у подъезда крыша потекла:
"Так что же теперь?Трезвым я еще с ума не сходил."
Я поднял глаза и посмотрел на окна домов через
двор:
"То и есть!"
В том же окне, где когда-то адски плясал огонь, маня
прыгнуть, я увидел две фигуры: те, в которые я только что
палил!Стояли они там уже не спинами: на алебастрово-белых
лицах зияли мертвые глаза.Братцы Степан и Виталик...

- 96 -
Сердце мое зависло:
"Видимо, будет еще заход".
Мне надо было зажечь свет.Не нужно было тягаться с кро-
мешниками в лунных сумерках.Но ведь я кое-что пережил, че-
му-то научился за минувшие три года!
Деревья в колодце двора притихли.Соты домов впитывали
духоту ночи.Софит луны бил мне в лицо.
Лунные пажити меня могильно притягивали.Чтобы переси-
лить магию, я старался представить себе Луну шаром, просто
шариком, видным из иллюминатора космического корабля.Отгоняя
хлынувшее чувство страха тех палестин, я попытался вычленить
частицу лунного мяча: как заезжего полустанка, куда выходили
астронавты.
Из многократно виденных телекадров я выловил памятью
картинку обычных людей в скафандрах, подпрыгивающих в лунной
пыли.Попытался ее скрестить с пятнистым диском надо
мной...Но висящий зрак с прожилками подминал, раздавливал
меня!
Я бросил пистолет на стол, закрыл лицо руками и засто-
нал.
"Господи!- взмолился я, стараясь сплотить хаос моей ду-
ши.- Господи!"
Лунная жидкость ядовито текла сквозь пальцы.
Я повернулся в комнату.
Удар луны обрушился на затылок и спину напротив серд-
ца.Я согнулся и сел на пол под защиту подоконника.
- Святой Кондрат!Господи! - шептал я, хватаясь за стру-
ну моей души - некую пуповину.
Я сжал веки...

- 97 -
Ощущение комнаты исчезло.Я воображением направился в
пучке неведомого луча наискосок от Луны, освобожденно вреза-
ясь в скопище галактик.Их горсти, равнины плясали, мелькали
по сторонам.Звездное серебро порой пропадало, туманные сфе-
ры, диагонали заслоняли окоём.Пучок резал, нанизывая уже не
пространства, а измерения.Он шел, как в слоёный пирог...
Невесомое тесто было - без конца!Я ощутил нарастающее
безумие, бессилие прорыва.Была грань Мрака, бездна которо-
го...
Лучевой пук угас.
Я был самоубийственно один на всём свете, выхода не бы-
ло:
"Без-вы-ход-ность..."
Я поднял глаза.Рукоятка пистолета, повернутая ко мне,
чернела рядом на краю стола.Обреченно я протянул к ней ру-
ку...
Зазвонил телефон!
Я вскочил с пола и схватил трубку.
- Кондрат, это Лиза.Как дела?- сказали в нее.
Провел я рукой по лицу:
- Привет...Тачка моя сгорела, сожгли...
- А с тобой что?Голос у тебя странный,- проговорила Ли-
за.
- Я, Лиз, пока цел.
- Кондрат, ты чего?Не выпил, правда, что ль?
- Нет.А ты?
- Да нет, я деньги твои отрабатываю.Тоска почему-то
крутая.Не могу спать.Может, приедешь, Кондрат?
Я глубоко вздохнул:

- 98 -
- О'кей.Такси только придется поискать.
- Ну, давай поскорее.Я тебя очень жду.
Положил я трубку:
"Опять девица спасает.А я порой женщин ни во что не
ставлю...Нужен еще Высшей Силе.Вопрос - какой силе именно".
Я нажал выключатель, зажег свет.
Страшно мне было и на улицу идти, и дома оставаться:
"Кому, как молиться?Как я такую немилость Божью заслу-
жил?Или Он на меня "оглядываться" продолжает?"
- Святой Кондрат, - сказал я, глядя в черноту двора,-
ты был резкий.Помоги, если можешь.Несветики опять одолева-
ют...Ты же с бесами и здесь, и там воевал.Мне с демонов мно-
голетний должок надо получить.Дай раскрутиться, я на бело-
мордых управу найду.
Легче у меня на душе стало.Я сполоснул в ванне лицо и
руки.Переоделся в свежую рубашку и другой костюм.Снова как
маньяк надел под пиджак кобуру с пистолетом.Курил, тянул ре-
зину.
Наконец я собрался:
"Что у меня еще из личного арсенала?ИДИ".

- 99 -

ЧАСТЬ II

К О З Ы Р И

1

Когда я добрался до квартиры Лизы, дверь мне она откры-
ла по-простому: в одной майке и узконосых черных туфлях на
высоких каблуках.Груди ее теснили и продавливали сосками эту
майку без рукавов, кончавшуюся над голыми животом, бедрами и
ногами.
Я присмотрелся к ее лицу:
"Вмазала все-таки!И немалую дозу!"
Мона молча повернулась и пошла в комнату, покачивая ли-
рой бедер.Светлый пушок над овалами ягодиц, стройные колонны
ног с тонкими щиколотками...
Глаза мои широко раскрылись:
"Живой "Плейбой"!
На слегка ослабевших конечностях я двинулся за ней.
В комнате Лизка развернулась под люстрой, немного расс-
тавила ноги: ниже выпуклости живота - выбритая полоска во-
лос...Ладонями приподняла груди через ткань майки.
У меня в разных частях и так контуженного тела и головы
аж заломило:

- 100 -
"Бля-я-дство неописуемое!"
Мона Лиза загадочно улыбнулась портретным лицом и стя-
нула майку.Села на кумачовый ковер тахты, откинулась навз-
ничь.Она подняла и согнула ноги, сжимая колени вместе, кон-
чиками блестящих каблуков касаясь молока ягодиц.Потом опер-
лась каблуками о тахту и развела их в стороны, не разжимая
колен.
Я с пересохшим ртом скользил взглядами по влажно обна-
жившимся линиям между ее ног, раздвоенности грудей, поблес-
кивающему помадой рту.
- Ну, Ко-он...- протянула она, медленно двигая пурпур-
ными губами,- ну-у же...
Я суетливыми руками начал расстегивать брюки.
Вдруг снова - какой раз за эти 24 часа! - меня прижал
страх!
Я отпрянул от белеющего - белого волосяными червяками
"хмелевика", масками тех двоих - тела!
Опустился я в кресло и перевел дух:
"Что за наваждение?Святой Кондрат..."
Я глухо сказал Лизе:
- Трахать я тебя не могу.
- Не можешь?
- Не то, Лиза.Не имею права - как новенькую в АА.
Она приподнялась на локтях, опустила ноги, заложила од-
ну на другое колено:
- И это у вас запрещено?Какая я тебе, блядь, новень-
кая?Какое такое АА?
- Правило у нас такое неписанное есть,- сказал я, от-
кашлялся,- новеньких не трахать, чтобы эмоционально не гру-

- 101 -
зить.На духовности же всё держится.В Нью-Йорке за такие дела
морду бьют.
Лизка встала, качая розовыми сосками, уперла руки в бе-
дра:
- Да в говне я тебя видела!Я ведь 1мечтаю 0от мужиков от-
дохнуть.
Теперь мне стало обидно.
- Ну вот, интересы наши совпали,- сказал я, стараясь на
ее товар не смотреть.- У тебя пожевать чего-нибудь есть?
Как манекенщица разворачиваясь телом, она прошла на
кухню.Вышла оттуда с желтым передником в руках.Нацепила его,
через лямки продев голову, завязала тесемки сзади над голой
роскошью.
Включил я видео и уставился на экран.
- Готовить я люблю,- сказала Лиза с кухни, возясь с ут-
варью.- Мясо пожарить?
- Это моя любимая еда.
На кухне горело, шкворчило.Но в поварской возне услышал
я то, что не спутаю: звяканье горлышка бутылки о стакан.
- Лиз,- громко сказал я,- не нужно таиться.При мне
пей.Деньги, что дал, всё равно твои.
- Да я, блин, не прячусь!Деньги свои в жопу себе за-
сунь!- крикнула она.
Услышал я, как Лизка налила и еще выхлебала.
Я взглянул на часы:
"Поехать, что ли, к дяде Мефодию отоспаться?Бандиты,
Братцы, шлюха-алкоголичка.Не много ль для одного дня?"
- Я не пью, а лечусь!- крикнула Лизка пьяным голосом.-
Ты сам учил.

- 102 -
- Я ухожу,- отозвался я с усталостью.
Лизка пришла со стаканом красного вина в руке:
- Вали-вали.У тебя-то тёлок хватает.Ничего не нарушай,
засовывай им без нарушения.
Лизка вырулила на своих точеных ногах к мебельной стен-
ке, извлекла мои доллары из хрустальной вазы, швырнула их на
пол:
- Забирай!
Она плюхнулась в кресло, закинула ногу на ногу, мель-
кнув съёженным пятном бледных волос лобка:
- Ты чего придумал, Кондраша?С каких дел решил, что в
АА ваше грёбаное я записалась?Это я - 1алкоголик 0?
Лизка вдруг зажала рукой себе рот, поставила стакан,
вскочила и ринулась в ванную.
Там ее и вырвало.Потом Лизка охала, воду пускала, взды-
хала тяжело.
Наконец она вышла: бледная, косметика смыта, заплакан-
ная, в длинном голубом халате.
Душа моя сплотилась!
Было время ночи, к которому уже убили несколько очеред-
ных человек в Москве.Солнце брело где-то над Сибирью.Начина-
лись следующие 24 часа - ПЕРВЫЙ ДЕНЬ ОСТАТКА МОЕЙ ЖИЗНИ.Я
снова был притомившимся, но не сдающимся мужиком, перед ко-
торым стояла растерянная девушка.
Я сказал:
- Грустить, Лиз, не будем.Ты права: АА учит не только,
как не пить, но и как пить требуется.Неси сюда, что пожари-
ла.Кетчуп есть?Неси.Соленые, маринованные огурцы имеют-
ся?Свежие?Тащи.Шпроты есть?

- 103 -
Она носила на стол, смаргивала слезы с ресниц.
Мягким голосом я осведомился:
- Чего пила?
- Вино какое-то французское, вроде портвейна.
- Э-эх,- я подошел к бару в мебельной стенке, открыл
его, достал бутылку шведской водки "Абсолют".
- Кондрат, я вина нахлебалась, пока тебя ждала.А ты
ехал, ехал...А на водку сейчас даже смотреть не могу.
- Садись, ядрёна мать, а командовать буду снова я,-
сказал я, ставя бутылку под стол.- Аппетита нет?
Мона Лиза жалобно улыбнулась.
- Лиз, тебе надо в живот чего-нибудь бросить.
- Ой, опять стошнит.
- Целый день и ночь ты не жравши.Одно вино в организ-
ме.То и стошнит.Надо поесть.
Я вытащил из-за пазухи пистолет.Слезы у Лизы на округ-
лившихся глазах высохли.
Убрал я пушку, усмехнулся:
- Для психотерапии - чтоб отвлеклась.
Положил я себе на тарелку горячее мясо:
"Умеет готовить, хорошо получилось, сочное, немного с
кровью".
Ел я, хрустел нежинскими огурцами, пил острый лимо-
над.Глядел в видик: там стреляли и попадали.
Потом я взглянул на Лизу.Она как уставилась, так и
смотрела на меня.
Я достал водку, снял с горлышка колпачок.
Налил Лизке 70 грамм в стакан, посмотрел его на свет:
"Абсолютно прозрачно.В какой же это разлив немытики

- 104 -
своих червей сажают?"
Сильно посолил я Лизке дольку огурца, поставил стакан
перед нею:
- Пей и ешь.С нами крестная сила.
Она беспомощно посмотрела на меня:
- А ты веришь?
- Не то, что в Иисуса Христа, а и в разведчика из Га-
лактики номер 5, и в железного таракана поверишь в примоч-
ках, какие у меня сегодня.
Лиза выпила, стала есть.
- Всё,- сказал я, когда на своей тарелке закончил,- те-
перь надо мне кости часика на три кинуть.Я на кушетке ля-
гу.Деньги подбери.Больше ничего спиртного не пить!
Я встал из-за стола, прошел к кушетке у окна этой прос-
торной однокомнатной квартиры.Расстегнул пиджак, снял ботин-
ки.
Лег я навзничь, закрыв от яркой люстры веки сгибом ру-
ки:
"Моли Бога обо мне, святой угодник Кондрат, яко аз
усердно к тебе прибегаю, скорому помощнику и молитвеннику о
душе моей".
2

Утром я встал, поглядел на тахту, где, свернувшись ка-
лачиком, под пледом спала Лиза:
"Девчонка как девчонка".
Прошел я на кухню, посмотрел в балконное окно.
Солнце с верхнего и нижнего края фигурно заслонили два
весенних облака - желтый верблюд ступал над Москвой.Он шест-

- 105 -
вовал так же бодро, как на значке АА, где на верблюжьем боку
еще, бывает, красуется цифра 24.
Двадцать четыре часа суток - мера жизни, бытия аовца: я
не пью только сегодня.Завтра?Завтра и посмотрим.ONE DAY AT A
TIME - ОДИН ДЕНЬ ВО ВРЕМЕНИ.Этот аовский принцип в восточной
метафизике называется "абсолютным настоящим" и "вечным сей-
час".Христос тоже говорил, чтобы не заботились о завтрашнем
дне.Психотерапевтически используется это формулой: жить
ЗДЕСЬ и ТЕПЕРЬ.Нельзя (особенно трезвому алкоголику) лезть в
подземелье своего прошлого, крайне вредно заглядывать в
тюрьму фантазии будущего.
Чувствовал я полновесный душевный покой.
Я взял с холодильника Большую книгу АА:
"Страницы разъединены - листала Лизка вчера все-таки".
Открыл я нужное мне место:
"Проснувшись утром, надо подумать о предстоящих 24 ча-
сах жизни...Мы просим Бога направить наши помыслы в верное
русло, уберечь нас от жалости к себе, бесчестных поступков,
корыстолюбия...Размышляя о предстоящем дне, мы можем испыты-
вать неуверенность...Мы должны просить вдохновения у Бога,
чтобы у нас появились интуитивные мысли или решения.Мы успо-
каиваемся и не нервничаем.Мы ни с кем и ни с чем не борем-
ся..."
Положил я книгу на подоконник.Достал пистолет - мою зе-
ницу ока с тех пор, как заделался резким бизнесменом.
Взвесил я его на ладони:
"Вот с этого закрутилось мое вчерашнее утро".
Я вытащил патроны из пистолета, снял с себя кобуру.Вы-
кинул это в мусоропровод на кухне!

- 106 -
Потом я разобрал вороненную игрушку, вышел на балкон.
Как "севец" я разбросал части пистолета на стороны
вниз, в парк, где кусты были погуще:
"Железки оружейные не рожь, не пшеница, но к хмелю
подходят, да я и сам-то хмелем упитанный".
Пришлось мне погрешить, конечно, кое в чем, копируя
старинный плотничий обряд, какой мне дядя Мефодий переска-
зал.
Американцы, которым от роду всего на третий век, сумели
хорошо придумать АА, да я в нем человек русский.Наши нацио-
нальные тысячелетние способы противостояния чертям, силе
неключимой порезче будут, и особенно в исполнении плотников.
Плотникам умные хозяева на Руси никогда не перечили -
мы взаправдашнюю таинственную силу имели.Почему?Потому, ду-
маю, что ведали плотники в дереве, чудесно высекали, а из
него выходят и икона, и дубина.Существует также понятие:
" 1Древо 0познания".
Задобривали нашего брата обычно загодя, успешно превра-
щая в алкоголиков.(Новоселья-то до сих пор не хуже свадеб
празднуются.)Было так, что еще при обговоре условий как дом
ставить, с плотниками пили "заручное".Первый ряд основных
бревен мастера положили - пьют "обложейное".А уж как заго-
товленный сруб перенесут и на место поставят, пока без кры-
ши, подходит пить под матицу.(Матица это брус или балка, что
кладется поперек всей избы, на ней накат стелят, потолок ук-
репляют.)
Так вот, матицу "поднимали" и "обсевали" на Руси повсе-
местно одинаково, при полном седом обряде.
Хозяин в передний угол строящейся избы зеленые ветки

- 107 -
березки, как на Троицу, с иконой поставил и свечу там зажег:
для здравствования семейства.Выходит из плотников самый лов-
кий, он и есть "севец": отгонитель всякого нечистого врага и
супостата.Севец лезет наверх и обходит "черепной венец" (са-
мые верхние бревна сруба): рассевает по сторонам хлебные
зерна и 1хмель 0.Хозяева без остановки при этом Богу молятся.
Вот севец переступил на уже врубленную матицу.На сере-
дине матицы привязана лыком шуба овчинная.Наверчены в ней
хлеб, соль, мясо жареное, кочанчик капусты, а в стеклянной
посуде ждет зелено вино.(Бедные на это место имеют право
только горшком каши обойтись.)
Со священной торжественностью рубит севец лыко своим
топором: шуба летит вниз - ловите!
Подхватывают внизу со счастьем и осторожностью.Берутся
сообща за эту закуску и выпивку.На шубе, на полу и пируют.
Начинает струиться от такого овчинного застолья в доме изо-
билие и всяческое тепло.
Некоторые нынешние новоселы слышали этот звон, но не
знают, откуда он.Стелят они для подобного же празднования
газеты на воняющий свежим лаком паркет.С современных газеток
довольствие и уют пойдут?
Я снова взял на кухне Лизы книгу АА:
"Мы заканчиваем период углубленного размышления молит-
вой, чтобы новый день открыл нам, каким должен быть наш сле-
дующий шаг, и чтобы нам было дано всё то, что необходимо для
решения наших проблем.В особенности мы просим освободить нас
от своеволия и при этом помним, что не следует просить
что-либо только для себя.Мы можем просить что-либо для себя,
если это принесет пользу и другим.Мы никогда не молимся о

- 108 -
том, чтобы осуществить свои эгоистические цели..."
Я помолился под матицей солнечного верблюда.
"Боже, помоги Моне Лизе ",- сказал я в последней фразе.
Чтобы не разбудить Лизу, я тихо вышел из квартиры.
Весь этот день летел у меня в предотъездных хлопотах.За
деньги нынче в Москве можно всё.К вечеру я имел германскую
визу в загранпаспорте и билеты на завтрашний авиарейс "Моск-
ва - Франкфурт-на-Майне".Дядя Мефодий съездил и застеклил
окна в моей квартире, привез в офис чемодан с нужными в по-
ездку вещами.Ночевать последнюю ночь дома я поостерегся.
Как раз позвонила Лиза:
- Кондрат, а я сегодня не пила.
- Ты же не алкоголик.Это что для тебя - событие?
- Да не-ет.И еще...Знаешь, я сказала сутенеру, что ко-
нец делам.
Я обрадовался:
- Иди ты!А он тебя отпустит?
- Почему нет?Я ни ему, ни его кентам ничего не должна.
- Смотри, а-то я помогу объяснить ему что к чему.
- Не требуется,- счастливо засмеялась она.- Ты лучше
помоги мне обед съесть, целый день готовила.
- Лады, Лиза.Я сегодня в таком замоте, что не пообе-
дал.Часам к десяти приеду.
Мы еще покумекали с дядей Мефодием над остающимися де-
лами.Потом на дежурной по фирме машине я поехал в церковь.

3

Это была старинная московская церквуха.За восстановле-

- 109 -
ние ее не прибыль я имел, а благотворительный убыток.Духовно
с купечества ведется, что не всё ж наживать, а на святое де-
ло и расходывать надобно.
Последней мерзостью запустения была при Советах в этом
храме столярная мастерская.Работы мои бригады начали со
внешних стен, а внутри перед снова водруженными святыми ли-
ками и теплящимися озерками свечек железным горбылем, как
исчадьем пыток стояла еще бетонно вросшая в пол большая цир-
кулярная пила.
Батюшка Дмитрий согласился сюда настоятелем и уже служ-
бы тут проводил.Священник мой старый знакомый.Знал я отца
Дмитрия лет восемь.Нас архитектор-пьяница Толик Бельский
свел.
Пришел раз я домой поздно, а жена рассказывает:
- Толик заглядывал в безумном состоянии и дружок с
ним.Дружок - в пальто с ка-ра-ку-левым воротником и не ка-
чался.А Толик еле жив был.
Потом Толик мне звонит.Говорит, что в ту пьянку руко-
пись своей кандидатской диссертации потерял.Попросил меня по
посещенным в тот день пивным розыск его труда вместе учи-
нить.
Диссертацию, слава Богу, мы в предпоследней пивной об-
наружили.Шутка ль сказать, если б не нашли: Толик ее лет
пять создавал.
- А ты, что ж, друга своего - в каракулевом воротнике -
не призвал?- я Бельскому говорю.
- Его сан не позволяет.Он отец святой, священником в
церкви служит.Отцом Дмитрием звать, мы с ним в одном классе
в школе учились.Тогда ничего в нем особенного не замечали,

- 110 -
родители из простых.Парень был компанейский, таким и остал-
ся.А в армии, знаешь, где Митя был?В морской пехоте на Тихом
океане, у них и другой батюшка из моряков.
Меня такой поп заинтересовал.Однажды мучался я, мучался
с похмелья и пошел к Дмитрию в церковь.Вызвали мне его, я
ему приятелем Бельского представился.
Сели мы в церковном садике на лавочку.Пригревало, к
Пасхе шло.Дмитрий меня постарше, тоже хорошего роста, пле-
чистый, кулаки оковалками.Литр (как позже выяснилось) выпь-
ет, а лицо скромное.
Я ему про себя рассказал, о том, что духовно только,
наверное, можно от пьянства спастись, но никак не выходит.
Дмитрий помолчал, глаза ясные:
- Духовное самовоспитание - это самое трудное в жизни.
Теперь я эти распростые слова своей шкурой дублю.А тог-
да мечтал: как бы через священника силы на трезвость наб-
раться, чтобы он мою тягу к проклятой замолил.
Потом сошлись поближе, я любитель разговоры гово-
рить.Сидим этак, с чинностью выпиваем.
Дмитрий, например, скажет:
- Выпивать можно, если этим управляешь.
Однажды по лесу с ним за грибами идем.
Дмитрий на мою речь остановился, говорит:
- А за Отечество оружие на врага вынь и порази,- свой
грибной тесак из ножен на поясе достал, грозно глазами
сверкнул.
С таким корабельным или полковым батюшкой в разведку
можно идти.Мы с ним и с Толиком в Сандуновские бани ходи-
ли.Отец Дмитрий любой градус на самом верхнем полке в парил-

- 111 -
ке выдерживал.
Много раз выручал он меня с похмелья.Ехал я к нему
обычно в крайне дрожащем состоянии.Звоню в дверь его кварти-
ры часов в пять утра, бывало.
Дмитрий выйдет, глянет на меня, молча удаляется.Я в
прихожей с замиранием сердца жду.Выносит батюшко святой мне
полный тонкий стакан водки и на другой ладони бутербродик с
чем-нибудь соленым.Я молитвенно выпью, закушу и деньги на
такси приму.
У Дмитрия пятеро малых детей было.Я беспокоил, пока на-
конец не вышла ко мне на рассвете сама матушка попадья.Весит
она явно за сто килограммов, лицо широкое.Она семинарии не
кончала, и высказала мне матерщиной все свои впечатления.
Да-а.А священное средство от запоя-"хмелевика", оказы-
вается, было.Мне позже опытные люди рассказали.
Черти владеют запойным в полную силу.Являются они (как
давно мне и знакомо) в человеческом виде и манят обычно пи-
тока в лес или омут.(Ну, правильно: двор, куда я чуть не си-
ганул, у нас колодцем и в деревьях!)А так как бесы выбирают
себе место прямо в сердце пьяного, то и не бывает (у меня
это через неделю, как ни похмеляйся) человеку покоя от
страшной тоски.
Единственное старое надежное средство для запойного
имеется - 1отчитывание 0.Псалтыри надо над ним прочитать триж-
ды.Ну, да кто ж обо мне мог бы отчитывать!В пивной никого не
попросишь.Для такого чистую сердцем личность надо.А к Васи-
лию после разгоняя попадьи мне обратиться было совестно.
Общался я с отцом Дмитрием, когда пил, больше, конечно,
из-за его поповского колорита в то совковое время.Но и глав-

- 112 -
ное ухватил: живой пример истинно верующего человека.Тут де-
ло не в словах, а в чувствах, их не подделаешь.
Разговорился я как-то про ядерную войну, что в конце
концов, возможно, шар земной взорвут и разлетится он с нами
вместе в пыль, как и до его образования.Страшно от своих же
слов мне стало, смотрю на Дмитрия.
На его лице недоумение:
- Ну, и что же?Дух Святый ведь останется.
Такое я навсегда запомнил, как и ту бабушку в вагоне
метро.
Битком был в час пик вагон набит.Я стоял в его конце
напротив дверей.
Поезд только вошел в тоннель, как вагонная середина
вдруг шарахнулась, падая и давя нас!
В мгновенно опустевшем центре вагона я увидел стоящий
на полу баллон.Из него медленно полз газ, расходясь белым
туманом...
Поезд летел в темноте.Остолбеневшие, сбившиеся в кучи
люди в невыразимом ужасе не могли даже кричать: зажимали от
газа рты и носы.Мы ежесекундно ожидали взрыва!
У баллона осталась маленькая, плохо одетая старушка.
Она не двигалась с места.Она в газовом облаке медленно крес-
тилась и говорила молитвы.
На станции мы выкатились комьями.
В старушках, как и в священниках, разное бывает.


4

Я отпустил машину и зашел в заросший сиренью двор церк-
ви, высоко обнятой строительными лесами.На входе в храм был
замок, никого не видно.Давно я здесь не был: с тех пор, как
распалась местная группа АА.
У Московского АА крайняя нужда в помещениях.Денег на
постоянную аренду группы не имеют, охотились за бесплатными
комнатами для собраний.Как это нашей Группе удалось и какой
нервотрепки стоило, чтобы не выгнали, я рассказывал.Поэтому
от хлопот подальше собирается часть московских групп у ко-
го-нибудь дома, на квартирах.
В домашней группе, на первый взгляд, уютнее.Но у хозяи-
на, например, жена, дети.Вначале они потерпят ради трезвости
своего алкоголика.Потом в "проходном дворе" им становится
раздражительно.Да хотя бы и один хозяин живет, постоянно
сор-грязь за раскованными-то алкоголиками вывозить ему надо-
едает.С другой стороны, как хозяин не старайся, всегда чувс-
твуешь, что в гостях.
Квартиры не резиновые, домашняя группа не в состоянии
принять всех желающих.Хочешь-не хочешь, а происходит отбор,
обиды.Алкоголик - "бедный родственник", белая ворона по жиз-
ни - особенно нуждается в независимости.
В США многие группы АА размещаются в церквах, а уж на
Руси, прозывавшейся до коммунистов Святой, такому духовному
Движению, как наше, при новом-то возрождении как бы Сам Бог
велел.Вот и решили мы с отцом Дмитрием для алкоголиков сде-
лать при храме что-то вроде "Дома на полпути".

- 16 -
Американский Дом на полпути для выздоравливающих алко-
голиков я в Чикаго видел.Это двухэтажный особнячок, отремон-
тированный и отделанный алкоголиками.Они в нем по двое-чет-
веро в комнатах проживают.Тут же кухня, столовая, зальчик с
камином для аовских мероприятий, места для отдыха, разные
подсобки, мастерская, где бывшие алкаши мебель на продажу
делают.Раньше с одинаковыми ухватками пили, теперь вместе
трудятся и по аовским принципам живут, чтобы полный Новый
Путь им вышел. Понятно, работать они разучились или не при-
выкали, так что денежными дотациями Дому помогает чикагская
мэрия.
Наш Дом на полпути при церкви в том заключался, что я
взял в свои бригады по реставрации храма несколько аов-
цев.Дмитрий по его ведомству тоже им оплачиваемые дела при
церкви нашел. Работали ребята, а по вечерам в одном из поме-
щений храма шли собрания АА.
Потом я узнаю, что Дмитрий предложил аовцам создать
православное братство "Трезвость".Одноименное советское об-
щество такое уж было, но там коммунисты-атеисты заправляли,
а тут батюшка божественный вызвался.
Подумали ребята и согласились, тем более что большинс-
тво крещеные.В АА как сказано?"Бог, 1как мы Его понимаем 0".
Богом для аовца может быть и духовная любовь, и сила добра,
и группа АА, природа, Космос или Бог в традиционном понима-
нии (Божество), или любой объект, выбранный нами в качестве
нашей Высшей Силы.Для русских же Бог как Святая Троица был и
в основном остался, по-православному.
Так что всё это аовцам более-менее подошло, но отец
Дмитрий позже им говорит:

- 17 -
- Раз в православном братстве состоите, то и 1должны 0по-
сещать службы церковные.
В АА же никто и никому ничего не должен. Насильно
счастливым не сделаешь.ЖИВИ САМ И ДАВАЙ ЖИТЬ ДРУГИМ.Аовцев
не принуждайте, а мы в своей Программе и так ни с кем и ни с
чем не боремся.
Тут логично спросить: и с алкоголизмом не боретесь?С
алкоголизмом прежде всего не воюем ни в коем случае.С этой
физической, психической, душевной болезнью полноценно в бой
вступить способна только Высшая Сила.Мы 1бессильны 0для это-
го.Так что отдали эту проблему на разрешение Богу.Он страху-
ет наше безволие перед алкоголем в ответ на духовное подвиж-
ничество алкоголика.
Мы не боремся, мы учимся сосуществовать с неизлечимой
болезнью на оставшуюся жизнь.Отборолись - борьба рождает
только страдание.Это один из камней во главе угла восточной
философии, и у нас о непротивлении злу насилием Лев Толстой
не зря твердил.
Так нашла коса АА на камень отца Дмитрия.Аовцы с "пол-
пути" поувольнялись, на свои собрания группа здесь собирать-
ся перестала.Но я церковь не бросил, стройработы продолжал.

5

Осмотрелся я по двору и увидел деда в ватнике, наблюда-
ющего за мной с лавочки под сиреневым кустом.
Подошел я, поздоровался и сел с ним рядом:
"Не из алкоголиков дед - ясноглазый, осанистый.Те раз-
бежались, а этот, видимо, сторожем.Ну, да такой при церкви и

- 18 -
внушительнее".
- Вы здесь сторожите, отец?- спросил я старика.
- Сторожую с благословления отца Дмитрия.
- Сам батюшка не зайдет сегодня?
- Будет завтра, на заутрени.
- Нельзя ли мне в храм войти?Отоприте.Я - Долонин.
Дед со спокойствием разглядел мое лицо:
- Вас не знаю.Знаю Мефодия Матвеича Долонина.
- Он мне родня, старший прораб, а я директор стройкон-
торы, которая эту церковь ремонтирует.
Дед задумчиво поднял глаза на церковный купол:
- Всё, конечно, может быть, а только я вас, милый, не
знаю.
Мне смешно стало:
- Не пустите?
- Никак не могу.
Вспомнил я, как ломился пьяным ночью в древнюю церковь
на Рогожской заставе.
Была со мной девица, не расстававшаяся с мной в ту за-
пойную неделю.Мы вышли с ней поздним вечером из очередной
квартиры, где гуляли, за вином в ночной запас.По дороге уви-
дел я церковь и возмечталось мне помолиться в том старинном
соборном храме 1чертогоном 0.
К чертогону ярко московские купцы прибегали.Дико пьянс-
твовали они и безобразничали, например, в ресторане "Яр".На
высшей точке разгула били огромные зеркала.По крику самого
заядлого ревнителя:"В топоры!"- кидались с топорами, услуж-
ливо поданными официантами, рубить пальмы в кадках.Наутро
щедро расплачивались и усталые, со страшного похмелья разъ-

- 19 -
езжались по церквям: также страстно грехи перед Богом зама-
ливать.
На колени, ниц падал в церкви купец.Недвижно лежал и
молился со слезами за беспутствие.Наконец поднимался, ехал в
свою лавку чаем отпиваться и сильно потеть.
Я в тот вечер для чертогона созрел.До переезда на Ро-
гожку в моей коммунальной комнатухе несколько дней царил пь-
яный шабаш.Места было мало.И бывший хоккеист тащил девицу в
общественную ванную, где, раздев, двинул ее кулаком в висок
за непотворство его сексуальным фантазиям.Она потеряла соз-
нание.Мы за руки-за ноги переносили голое тело через всю
квартиру в мою комнату.
Нетерпеливый кавказец вывел из застолья в коридор, упёр
свою партнершу прической в дверь соседа Гриши, чтобы совер-
шить с ней половой акт сзади.Она от кавказских вонзаний сту-
калась головой к Грише, пока тот не вышел с гантелью.
Я выбил стекла в моем книжном шкафу и выгнал взашей из
квартиры свою мать, пришедшую упросить нас разойтись после
шквала к ней телефонных звонков соседей.
Чертогона просила моя измученная душа, когда я руками и
ногами стал барабанить на рогожской паперти в запертые же-
лезные церковные врата!
Сзади к нам подошли два милиционера.
В милицию, как и в другие лечебные заведения, я попадал
нередко.Там нашего пьяного брата пользуют сапогами.Поэтому
предпочитал я милиционеров дурить, пока владел инициати-
вой.Полезно (до отчаянности смелому) было прикинуться броне-
бойными фразами, чугунностью взгляда сотрудником КГБ.Хорошо
на ментов воздействовал и образ сынка высокопоставленного

- 20 -
партийца, в использовании которого важнее наглая вежли-
вость.А лучше всего и чаще разыгрывал я иностранца в таких
же вот опасных ситуациях.
Было на мне заграничного пошива драповое пальто, девица
моя щеголяла в элегантной шубе.Я, обернувшись к милиционе-
рам, залопотал на русско-английской мешанине, пуча глаза и
поднимая брови.Девица дружила со мной не первый месяц.Она
уже участвовала в таких представлениях и четко "переводила"
им, какой я поклонник церквей и русской старины.
Милиционеры верили, уважительно девицу переспрашивая.
Непоправимо ошибся я напоследок.Уточнил, что неподалеку сто-
ит моя машина, на которой мы с "эта девотчка" и уедем.Пошли,
мильтоны говорят, проводим вас к машине.
Тяжело вздохнул я по дороге, на чистом русском и гово-
рю:
- Нет у меня никакой машины, потому как я простой со-
ветский человек.
В отделении меня всё-таки не избили.Зато подружку мою
занесли в какие-то списки проституток, как она, струсив,
опорочить меня не пыталась.
Какой-никакой, а чертогон со мной таким образом произо-
шел.Максимально быстро я тогда запой свернул.Требовалось ми-
лицию напаивать, чтобы на мое местожительство, где и так от
участкового мне прохода не было, не сообщили.
Набрал я водки и принес к тем ребятам в отделение с
жалким видом.Один из двоих на дежурстве оказался, попенял,
что не на следующий же день я с данью явился.Повел он меня в
местный продмаг.Хозяйски завел в директорский кабинет, где
быстро накрыли нам закусить.Мент мой небрежно выпил со мной

- 21 -
стакан.Остальные пару бутылок взять с собой не соизволил.
Главное ему было мое подобострастие, к ихней братии заиски-
вание.Такие же на это закомплексованные они, как и бандиты.

6

"Пригодился бы мне сегодня чертогон именно в этой - мо-
ей церкви, а не пускает ответственный дед.Не дед, конечно, а
Бог",- подумал я и сторожа спросил:
- Ну, и как тут Мефодий Матвеич руководит?
Дед внимательно посмотрел на меня:
- Мастер он большого умения.А вот дело какое интерес-
ное.Вы вон в храм проситесь, а он туда и сам никогда не за-
ходит.
- Да ведь работы идут пока по фасаду.
- Это, конечно, так.А только он и промежду прочим ни-
когда не заходил.Словно б чего опасается.
- Чего ж ему бояться? - с удивлением спросил я.- Чело-
век он бывалый, фронтовик.
- Бывалый.Это так... - дед с многозначительным видом
замолк.
Подумал я с раздражением:
"Около церкви сидит, а надо всё ж выразиться с каким-то
умыслом".
Присмотрелся я к старику:
"Да нет, тут что-то другое".
Я его спросил:
- Вы, отец, верующий?
- Православный, конечно.

- 22 -
- Вот рассудите.Был я горьким пьяницей, Бога по-правос-
лавному молил, чтобы от этого отбиться.Не просто так, а и со
священником хорошее знакомство имел.Не помогало!Пошел я тог-
да по другому духовному пути.Там тоже Бог, особенная молит-
ва, но не церковные.Помогло!Несколько лет уже как не пью.
- В чем же вопрос у вас?
- В том, что религия двухтысячелетняя, как я через нее
не обращался, не спасла.А сложенная людьми духовная Прог-
рамма сработала.Выходит, она понадежнее.
- Никак это не выходит,- невозмутимо сказал дед.
- Да почему ж?Пить-то я бросил не через церковь.
Дед посмотрел на меня своими светлыми глазами:
- Молился ты, милый, до программы своей християнски?
- Да.
- Вот и оно что.По християнским твоим молитвам Господь
путь тебе и указал, и в программу твою привел.
Я взволновался:
- Постой-постой!Значит, с Христа всё-таки началось?
- А-то как же?Суди сам, милый.
Задумался я:
"Неужели правда?Посмотрел-посмотрел Всевышний на меня,
молящегося, а всё ж психопата и дурака: понял, что, напри-
мер, глазея на баб и в церкви, никак я пить завязать не смо-
гу.И сунул тогда Господь мне в нос фильм из телевизора: ты
резким себя считаешь - с резких пример и бери!Так вот что!
АА и явилось мне тем самым вертолетом из аовской притчи, ко-
торую другим я в назидание рассказывал, но к себе-то никогда
не применял!"
Притча эта такая.Жил на свете парень, который уверовал

- 23 -
в Бога изо всех сил.И случилось по его месту жительства
большое наводнение.Вода к крыше дома, на которой молельщик
этот сидел, подступает.Над поселком кружит вертолет, спасаю-
щий людей.
Подлетают летчики и к парняге, скидывают ему лестницу:
- Лезь скорее!
- Нет,- тот отвечает,- мне не требуется.Меня Господь и
так спасет.
Вода выше.Вертолетчики опять над фанатиком зависли:
спасайся!Но парень ни в какую.
Еще раз ему предлагали, отказался.А потом он утоп.
Дальше происходит на том свете.Стоят новопреставленные
к Богу на разборку в очереди.
Подходит, наконец, парень-утопленник, и возопил с пла-
чем:
- Что же Ты не захотел меня спасти, Господи?
Бог отвечает:
- Как не захотел?Я вертолет к тебе три раза присылал...
Дед отомкнул храм.
Я прошел, ударившись в темноте о выступ циркулярки, к
звездам горящих лампад.Мне было о чем перед этими образами
особенно помолиться.Ведь вчера я приблизился к самому тяжко-
му греху - самоубийству...
Распрощался я с дедом, и легко подумал:
"Лишат меня денег, фирмы - приду сюда с топориком и бу-
ду, хоть и в одиночку, эту церковь дальше обновлять.Плотник
храма всегда прокормится".
Незримые вертолеты, как стрекозы на реке, тихо кружи-
лись и опускались надо мной.

- 24 -

7

Ощущал я устойчивость душевного покоя.Я оказался как бы
на радуге.Раньше видео жизни крутило одну и ту же длиннющую
серию черно-белого фильма.Ныне многоцветье фокусно ткалось.
- Я счастлив!- заорал я, выйдя с церковного двора, и
добавил потише,- я живу только сегодня.
Сейчас к Лизе мне не хотелось.Я сел в троллейбус, от
которого отвык, и поехал по кольцу московских бульваров.Трон
моей трезвости был незыблем, хрустален.
Бесцельно я вышел на бульваре Страстном.И сразу же по-
нял, почему именно здесь.Неподалеку была любимая когда-то
пивная.Три года ни в коем случае я не держал спиртного дома,
обходил бары, винные отделы магазинов - всех этих свидетелей
моего одинокого отчаянья.Сейчас, под стрекот вертолетов, мне
захотелось испытать прочность личного трона.
Я прошел узкой улицей и, открыв дверь, спустился по
ступенькам в "мою пивную".
Благодаря новым хозяевам, пивная была уютной.Вымытыми
досками пахнули на меня дубовые столешницы, непокрытые ска-
тертями.Бочонки вместо стульев заставляли вспоминать тавер-
ны, куда с порывами соленого ветра входили усталые ловцы с
пиратской серьгой в ухе или в зюйдвестках, испачканных рыбь-
ей чешуёй.Улица отдаленно грохотала автомобильным прибо-
ем.Цветные витражи подвальных окон, дуги сводов.Это подзе-
мелье казалось не слушающимся качки трюмом, когда наверху
рвались паруса.
Я попросил бармена налить мне в кружку простой воды.Ку-

- 25 -
пил бутерброд с копченым угорьком и сел за стол.Бородатый
сосед, лет под сорок, рядом упирался головой в поднятые и
скрещенные кисти рук.Острые локти его воткнулись в мешанину
объедков и полупустых кружек пива.
Сосед расцепил ладони, полоснул меня помраченными голу-
быми глазами.Высоколобый он был, льняные усы и бородка.
- Водку и кружкой?- спросил он, кивая на мой прозрачный
напиток.
- Слишком хорошего вы обо мне мнения,- сказал я.- Вода
это.А видел я, как кружкой поддавал один в пивной "Три стол-
ба" лет 10 назад.На Садовом кольце, между Чехова и Каляевс-
кой такая стояла - три столба у прилавка.
Я отхлебнул из своей кружки на треть:
- Вот так: на второй раз, - с поллитровкой в своей
кружке брат Новака поступал.А первую полную кружку водки
выпивал не отрываясь.Новак известный борец был.Ну, а этот
родной братан его в пивной прославлялся.Спорили на него.Вод-
ку для упражнения ему, конечно, бесплатно.Малоразговорчивый:
выпьет кружечки три водки за вечер, только глаза закровяне-
ют.
Мой сосед представился:
- Игорь - Звездный Скиталец.
Я тоже назвался:
- Кондратий - Невозвращенец.
Игорь поинтересовался:
- Невозвращенец, простите, куда?
- В космос.
Было переломное время пивного дня, когда утоленное пох-
мелье переливается в следующую пьянку.Из уличных волн прибы-

- 26 -
вало.В трюм спускались раненные матросы, боцманы.
Густо ухнул взрыв!Привычная к бомбам и стрельбе полови-
на пивной резко пригнулась.Не то...Это кружку, полную пива,
бросили на плиты середины зала.
Позвякивающий, постукивающий бар всё равно притих.Смот-
рели на сотворившего - уголовника средних лет в свитере,
очевидно, с чужого плеча, тесным на крепкой фигуре.Недолго,
видно, гулял он на свободе.Коротко стриженный череп смеши-
вался с морщинами изношенной кожи землистого лица, выпираю-
щего надбровьями, скулами.Глаза в коротких ресницах весело
буровили.
Погибшую кружку купил начальственного вида дядя.Перед
тем, как непочатое пиво аккуратно взяли у него под носом и
выбросили подальше, он только-только приземлился за стол.По
привычке мало на кого обращать внимание на белом свете он и
не заметил неспроста одиноко восседающую, зловещую личность
здесь в полутемном углу.
Теперь мужчинка хорошо разобрал оппонента.Не сводя с
того взгляда, этот человек, захлестнутый галстуком, нашарил
деньги в кармане, медленно поднялся.Снова пошел к пивной
стойке.
Размеренно он вернулся.Сел на прежнее место и поставил
новую пенистую кружку на стол, не выпустив ручки из паль-
цев.Кошачьи перегнувшись, уркаган молниеносно выхватил ее
татуированной лапой.Плавно размахнулся - снова прицельно
швырнул в лужу с осколками на полу!
- Сколько поставишь - столько улетит,- раскатисто про-
изнес блатной.
Зал помалкивал.Потерпевший боком встал, выбрался из-за

- 27 -
стола, торопливо вышел из бара.
Блатарь смахнул креветки с тарелки перед собой.Поднес
ее к оскалившимся, почерневшим от чефира зубам с блеснувшей
самодельной фиксой.Небрежно откусил кусок с краю.Он дробил
тарелку клыками, набивая рот и бескровно выплевывая оскол-
ки.Лицо побагровело, глаза невидяще плясали.Он мычал и неч-
ленораздельно бубнил истерически перекосившимся ртом.
Поник он, сплюнув последний кусок.Обвел выкатившимися
глазами зал.
Блатяк остановил их и вдруг застучал по столу кулаками:
- Да-а-а, бы-ы-ли люди!Были люди - старые русские офи-
церы!- хрипло стонал он.- Были настоящие люди - старые царс-
кие и белые офицеры.
Раздвигая очередь в дверях, оскорбленный им товарищок
протиснулся в помещение вместе с милиционерами.
Урка увидел их первым.Вскакивая, он схватил и поднял
стол над головой.Бросил его на сержантов, почти одновременно
кинувших руки к кобурам.Блатной метнулся по стене и исчез в
суматохе свалки.Потом вдребезги разлетелась и погасла лампа,
освещающая вход...Милиционеры гнались, свистя, за злодеем по
улице.
Звездный Скиталец Игорь уставился на меня засиявшими
глазами и лихорадочно заговорил:
- О каких старых офицерах вопило это чудовище?О питом-
цах Суворова, Ушакова, Кутузова?О тех, кто в Альпах под
шквальным огнем крепил офицерскими перевязями бревна переп-
равы через взорванный Чёртов мост?Кто с абордажным кортиком
первым прыгал на палубу турецкого флагмана?О тех, кто в
изорванном пулями мундире вел остатки своих гренадеров в

- 28 -
штыковую на французские цепи?Кто всегда впереди роты, в пол-
ный рост шел на германские пулеметы?
Игорь схватил меня за рукав:
- Или о тех, кто на случайно оброненное слово бросал
перчатку в лицо полковому товарищу, а потом на дуэльном
барьере старался лихо уложить его наповал?О тех, кто небреж-
но ставил на карточный банк вверенную ему войсковую казну?О
молодчиках, на пари выкуривавших сигару под выстрелами на
бруствере севастопольского бастиона?
Глаза Игоря мерцали голубым безумием, надсадно он чека-
нил слова:
- Или же о Лебединой Стае Белой Гвардии грустил этот
человек?О тех, кто в офицерских рядах "батальонов смерти"
искал гибель в неравном бою?Кто, зная, что самоубийц не хо-
ронят на церковных кладбищах, набожно перекрестившись, расс-
тегивал китель с золотыми погонами на крахмальной рубашке,
чтобы не промахнуться пулей в своё сердце, проклиная и
страстно любя Россию?Кто в константинопольских забегаловках,
погребках Праги, парижских бистро, ресторанах Нью-Йорка
прославил адски легендарную револьверную игру - "русская ру-
летка"?
Игорь опустил голову и заплакал.
- Да ты поэт,- сказал я и положил свою ладонь на его
локоть.
Игорь отдернул руку, долго пил из своей кружки.
- Ты меня извини, пожалуйста, за сумбурную речь,- ска-
зал он, пошарил под столом и вытащил полбутылки водки.- Да-
вай выпьем.
- Я 1 сегодня 0 не пью,- ответил я.

- 29 -
- И мне пора кончать, нервы совершенно расстроились.-
Игорь налил себе водки в кружку с пивом.- Ты некоего Новака
вспоминал.Мне до его трюков далеко, но за сегодня приканчи-
ваю тоже третью бутылку.И так уж с неделю.
- С чего пьешь?
- Жертва банальности: жену с любовником застал.Ушел,
живу по друзьям.- Игорь дернул щекой и осушил кружку с "ер-
шом" до дна.
- Э-эх!- со смаком крякнул я, глядя, как молодецки он
перепрокинул.- Да-а.Сколько же золотых парней ломается из-за
мокрохвостых.Некоторые даже вешаются.
- Ну, со мной это вряд ли.
- Игорь, я - завязавший пить алкоголик,- сказал я,- и
состою в Обществе Анонимных Алкоголиков.У нас провозглашено:
Если где-то кто-то в беде
И ему нужна наша помощь,
АА всегда будет рядом.
Я отвечаю за это.
Ты скажи если что, не стесняйся.
- Я, Кондрат, не алкоголик.Сейчас пью классически,
по-русски - с горя.
- Э-э,- усмехнулся я,- сейчас с горя, а потом тележка
раскатится - не остановишь.
- Ну, со мной едва ли...АА ведь американцы придума-
ли?Слыхал.Вы там, наверное, ме-ди-ти-ру-ете, будто на реке
Ганг родились.
Я промолчал.
Поглядел я на Игореву бороденку и хлопнул его по плечу:
- Горе так горе.Еще лей, пей себе, Игорь.Я хоть полюбу-

- 30 -
юсь - сам три года как в рот не беру.Спасибо, что гляжу на
твое искаженное лицо.Желание снова заливать у меня ослабело.
- А было?
- У алкоголика не пропадает.А ты, как вижу, кантоваться
лишь начал по звездам-то?Но и за звездами там еще большая
территория.
- Скитаюсь вот,- глубокомысленно сказал Игорь,- да нет
чтобы забирать к какому-нибудь Змеедержцу, а всё больше в
Водолей врезаюсь.Это знак России.
Мне стало скучно:
"От уголовника до интеллигентской бороды дружно затос-
ковали о чести России.Один себе подходящего свитера не ук-
рал, другой с собственной женой справиться не в состоянии.
Пьянствуют, а оба туда же".

8

Мы курили, молчали, вслушиваясь в своё.Бар вокруг дрей-
фовал.
Игорь запустил руку в карман своего замшевого пиджака,
достал затертый номер газеты "СПИД-инфо", протянул мне, от-
мечая абзац.Там сообщалось:
1На самом деле любовь - всего лишь химия,- считает авс-
1трийский физиолог Герхард Кромбах.Формула любви -
1С8Н11N.Этот фермент, состоящий из углерода, водорода и азо-
1та, вырабатывается в головном мозге и, как утверждает доктор
1Кромбах, непосредственно связан с переживанием человеком
1чувства любви.
Я прочитал и спросил:

- 31 -
- И решил ты, Игорь, химию химией вытравить?
- Да, вроде этого.
- Помогло?
- Еще хуже стало,- проворчал он.
- Не ты первый, не ты последний ошибаешься.Не тот это
клин для любовного клина.Формула водочного спирта этилового
C2H5OH.Те же углерод и водород в основном, что и в любов-
ном-то кайфе.Так что водяра угар только усугубляет.
- Не в состоянии я жену забыть...
- Эх, парень!Духовно, эмоционально, пережить тебе тре-
буется эту ситуацию, блядство то.На трезвую душу и голову
промучиться.Или слаб в коленках?Ты вот говоришь, что не ал-
каш, а среди всякой рвани в подвале сидишь?Не вешаться так
крокодила из-за бабы кормить будешь.
- Какого крокодила?- хмуро спросил Игорь.
- А который появится не в мультфильме 1, 0как у одного
парняги.
Я медленно покуривал, Игорь попросил:
- Ну, расскажи.
- Бросил этот парень запой наконец, как и ты собираешь-
ся,- продолжил я.- Но вот оклемавшимся себя почуял, аппетит
пошел.Жена хороший обед сварила, удалилась на работу.Он в
комнате один, сел за накрытый стол.Начал с салата.Глаза
опустил и вдруг видит...
Я поглядел по сторонам.
- Что же?- спросил Игорь.
- То самое.Видит вместо своих ног морду крокодила!Кро-
кодил зелёный, пупыристый такой, пасть ощерил и говорит:"Дай
салатика".Парень ему вилкой салатика.Крокодил глотает быст-

- 32 -
ро, не разжевывая.Салат кончился.Парень того спрашива-
ет:"Борщ будешь?"Крокодил отвечает:"Всё буду".Борщ из тарел-
ки парень-то уж ему прямо в пасть заливал.Потом макароны с
котлетами счистил...Тут в дверь постучали (в коммуналке он
жил), соседка заглянула.Жена соседку попросила пригляды-
вать.Соседка видит от себя только стол (скатерть ей его
"обеденные" коленки закрывает) да морду белую парня.Тебе,
она спрашивает, Игорёк, ничего не нужно?
- Игорем его звали?- спросил Игорь.
Я с трудом подавил улыбку:
- Именно, почему я эту историю и вспомнил.Да-а.Игорёк
соседке отвечает:"Непонятно, откуда крокодилы русский язык
знают".Соседка дверь прикрыла.Игорёк же собрался подавать
зеленому другу стаканчик компота на десерт.
Снова я помолчал.
- Что же дальше?- мрачно спросил Игорь.
- Дальше, Игорь, хорошо, что эта соседка сообразитель-
ной оказалась.Позвонила Игорьковой жене, а та - в психопере-
возку.В дурдоме тот Игорёк на вязках неделю в белой горячке
дергался, с крокодилом беседывал.Выжил, организм крепкий
оказался, помоложе тебя.Это дело такое, если меры не при-
нять, сердце не выдерживает и перекидываются.
- Сколько же он пил?
- Дён десять, по-моему.Не от сроков результат.От психи-
ки каждого зависит.Советскому интеллигенту и недели может
хватить, с го-оря.
С другого конца стола к нам подсел мужичок с шустрыми
глазами:
- Ребята, я тоже расскажу!Случайно встретились и выпи-

- 33 -
вать начали два бывших школьных товарища.Разошлись их пу-
ти.Один попом стал, а другой работягой.Но дружба старая, и
загудели.Пили-пили по шашлычным и пивным.И вот наступает
ночь.Сидят они в парке на лавочке и плачут.
Он заржал и мгновенно выпил полкружки Игорева пива:
- А чего плачут?Работяга авоську посеял, а батюшка -
кейс свой.Работяга говорит:"У меня в авоське урна с прахом
тещи находилась, каковую я должен был сегодня доставить для
захоронения на кладбище".А поп говорит еще грустнее:"Царс-
твие ей небесное.У меня ж в кейсе было облачение, крест на-
перстный, который при рукоположении особо выдают, а также
святые дары в шкатулочке".
Рассказчик отёр рукой рот:
- Работяга кричит:"Ты это снова отслужишь!А я тещу свою
пропил фактически".И снова они плачут.Утром стали ис-
кать.Кейс с батюшкиным добром обнаружили у бармена одной за-
бегаловки.А про авоську-то уборщицу того заведения спрашива-
ют.Она и отвечает:"Да, была авосечка.И в ней горшок с ка-
кой-то гарью, цветочный, что ли.Выкинули это на помойку".
Мы посмеялись.Я вспомнил похождения Толика Бельского и
отца Дмитрия, но промолчал.
Мужичок сказал:
- Ребята, водочки плесните сто грамм, уши пухнут.
- Это к нему,- кивнул я на Игоря.
Я встал и вышел на середину зала.
- Мужики!- рявкнул я.
Вокруг попритихли.
Я сказал:
- Скучно у вас здесь.Дело-то будем делать?Или так и бу-

- 34 -
дем: анекдоты травить, пивко-водочку сосать?Снова ведь при-
дут какие-нибудь из Швейцарии или с острова Мадагаскар.С хо-
рошими бабками явятся.Сядут и опять править нами будут.
- Да скорее бы уж приходили,- сказал кто-то с крайнего
стола.
Я плюнул в центре зала и вышел из пивной.

9

Мона Лиза встретила меня в оливковом платье.Было оно
ниже колен, на бретельках, шифоновое, с завышенной талией.
Она улыбнулась, склонила голову набок:
- Сегодня ночевать будешь?
- Без такого орла, как я в квартире, спать опасаешься?
- Да, ты мужик хоть куда, с пистолетом.
- Выкинул я своё оружие.Не помогает в жизненно важных
вопросах ни хрена.
Стол был накрыт по-парадному.Мы чинно ужинали.
- Кондрат,- сказала Лиза,- думаю на компьютерные курсы
пойти.Английский я более-менее знаю, это там пригодится.Опе-
ратором, программистом потом смогу работать.Как считаешь?
- Самое подходящее.Без знания компьютера сейчас нику-
да.А дальше видно будет.Внешние данные у тебя первый
сорт, по-английски умеешь.Секретаршей после курсов для нача-
ла, а потом на зама управляющего солидной конторы можешь по-
тянуть.В управляющие-то больше любят мужиков выдвигать.Но
это, если тебя американский миллионер сразу не подцепит.
Она засмеялась:
- Мне русские капиталисты больше нравятся.

- 35 -
- Если на меня страстно намекаешь, я, Лиз, вряд ли ког-
да миллион баксов на личном счету заимею.
- Почему?
- Я деньги никак полюбить не могу.
- А чем же ты можешь покорить красивую и молодую?
- То, что у меня ума палаты и внешность забойная, тебе
мало?Так скажу по секрету: в такие игры ввязался, где
стрельба - школьные забавы.
Лиза начала убирать грязную посуду:
- Да ладно страху-то нагонять.Я сейчас кофе и морожен-
ное принесу.
Я закурил.Очень мне хотелось ей мистическую мою завару-
ху рассказать.Но как?Внешне смахивало на рядовой фильм ужа-
сов, а по содержанию я и сам толком не понимал что к чему.
- Лиз,- сказал я, когда она снова уселась,- вот ты ска-
зала о страхе.А ты знаешь, какие страхи бывают?
Она недоуменно взглянула на меня:
- У кого бывают-то?
Замялся я:
- Да вообще.Бывают у людей страхи.
- Ну, а мы-то с тобой здесь при чём?Нравится тебе этот
пломбир?Французский.Давай в него клубничного варенья доба-
вим.
Погрузился я в пломбир:
"Таким резким выгляжу, что и поплакаться невозможно.А
ведь как хочется, чтоб пожалели.Всё сиськи да жопы на уме, а
ведь вот сострадание от женщины подрагоценнее.На Руси в на-
роде всегда говорят не "любит", а "жалеет".Она, говорят, его
жалеет...Что у нас в этом направлении из Программы АА?НЕ

- 36 -
ВПАДАЙ В САМОЖАЛЕНИЕ".
Допекает иногда меня эта импортированная Программа.Аме-
риканцы ее под себя выдумали.Если хочешь по ней трезвым ос-
таться, думаю, что на треть (как минимум) надо в американца
обратиться.Как это суметь хотя б на воробьиный нос?Мы серд-
цем живем, они умом.Русский в сердцах на любую выгоду плю-
нет.Американец для пользы дела (в переводе на английский -
"бизнеса") всякие свои эмоции обязательно подавит.
"Надо думать головой, не сердцем",- твердят западные
люди.Но любовь-то ко всему на свете рождает только сердце,
никак не ум.
Один алкоголик из московского АА обретался где-то на
Западе года два.С тех пор население, живущее по обе стороны
Атлантики, на дух не переносит.
- Там,- этот парень любил говорить,- не люди, а сборище
ментов.
То есть, он сугубое поклонение американцев, европейцев
государственным законам подчеркивал.А у нас еще в старинной
России что о законах говорили?Что читают у нас их только чи-
новники, а исполняют лишь сумасшедшие.До сих пор приблизи-
тельно также идет.Все это и есть русская душа. Не загадочная
она, а непонятная "законникам" (как таких еще в Евангелии
обзывали), потому что противоположна.
Россию с умом, ясное дело, не понять.С западного бугра
мы во многом дикие.А вот применили бы там в такой разборке
одну из золотых истин АА, которое сами же удачно изобрели,
потому что скрестили в нем идеи и Востока, и Запада.Истина
следующая:НЕ СРАВНИВАЙ.НЕТ НИЧЕГО ХУЖЕ ИЛИ ЛУЧШЕ, А ЕСТЬ
ТОЛЬКО ДРУГОЕ, РАЗНОЕ.

- 37 -
Вот тогда б, возможно, поняли живущие на Запад от Рос-
сии, что сердцем, душой русского человека (в лучших его про-
явлениях) управляет кое-что повыше любых законов, придуман-
ных людьми.Это совесть.Слово то из двух слогов: "со" и
"весть".Весть - от Бога, она с выбором человека вместе
идет.Если подлиннее это слово объяснить, будет: совместное с
Богом решение.Божий, со-вестливый Закон душу русского гораз-
до больше жжет.
Другое дело, что у русских после их превращения в со-
ветских исконная духовная генетика изуродовалась.Поэтому
очень трудно нам по-настоящему работать в той же Программе
АА.Исповедываться, каяться, молиться (а это почти вся начин-
ка Программы: 4-й, 5-й, 6-й, 7-й, 8-й, 9-й, 10-й, 11-й шаги)
мы разучились через подлость, растерянность, малодушие наших
дедов, отцов.Они уцелевали, стараясь Христа забыть.Вот и до-
жили в конце ХХ века, что духовность русские алкоголики у
американцев занимают.
Что прикажете делать?В русской церкви пьянство таким же
грехом считается, как, например, воровство.(И это правиль-
но насчет пьяниц.)Но понятие "алкоголизм" там не рассматри-
вается и не используется.В АА же алкоголизм - только бо-
лезнь, без каких бы то ни было морально оценочных категорий.
Религия, церковь мистичны, а не научны.Но возможность
преодоления алкоголизма дает его научное понимание.Сначала
укрепляет точное знание.Ну что на "беса пьянства" в алкого-
лике пенять?С таким же успехом в церкви можно изгонять и
"беса диабета", и "беса аппендицита".
Я алкоголик, а не греховный пьяница.Меня не за что по-
рицать.Осуждение, социально-общественная борьба со мной, лю-

- 38 -
бое насилие еще больше меня покорежат.Углубит это мой душев-
ный и психический страх, загоняя в смертельный тупик.
Я алкоголик, а не подонок.Мне нужно от болезни, такой
же, как диабет, в которой не сахар, а спиртное яд, лечить-
ся.А если я не хочу, то это моё право выбрать одну из трех
зловещих дорог алкаша.И в этом случае не презрения я заслу-
живаю, а сожаления, что очевидно больной не стремлюсь выздо-
роветь, тираню свою и чужие души, нервы, благородные эмоции,
жизнь.На парализованного за то, что из-под него приходится
дерьмо выносить, ведь не обижаются.
Ну, как мне в таком осознании моей смертельной проблемы
было лечиться, выживать?Я годами в СССР, потом в Российской
Федерации перебирал всевозможные способы.Однажды на годовом
уколе "торпедой" не пил месяцев 8, а зашив пятилетнюю "эспе-
раль" - два года.Потом я "кодировался" на три, а выдержал
без спиртного с полгода.Но что это были за воздержания!К
концу сроков мелочными придирками, неврастенией я замучивал
окружающих так, что моя жена была готова сказать:
- Лучше бы ты пил.
Тогда, по совершенно верному определению АА, я вел "уг-
рюмо-трезвый" образ жизни.Я расплачивался за бездарную, жес-
токую идею, что страх гибели от медпрепарата или от последс-
твий гипноза (с этого неприятного термина переименованного в
"кодирование") может победить мой изначальный алкогольный
страх.А он в подсознании от нового могучего:"Нельзя!"- лишь
усиливался, дополнительно разрушая мою психику на годы впе-
ред, уже сухо изводя моих близких.
Не знал я тогда и такой истины АА:МЫ НЕ ПЛОХИЕ ЛЮДИ,
КОТОРЫЕ ХОТЯТ СТАТЬ ХОРОШИМИ, А БОЛЬНЫЕ, ЖЕЛАЮЩИЕ ВЫЗДОРО-

- 39 -
ВЕТЬ.
От мороженного я охладился:
"Ну, что сопли пускать?Оказался я тем самым алкоголи-
ком, которым в среднем становится один из десятка сильно пь-
ющих.С того и с чертями тягаюсь.Кому-то должно не повезти!Не
слезой мое лечение, а формулой АА: ПРИНИМАЙ СЕБЯ ТАКИМ, КА-
КОВ ТЫ ЕСТЬ".

10

- Кон,- сказала Лиза,- спасибо, что ты меня поддержал.
Я, может, смогу теперь всё по-новой начать.
- Ты мне вчера тоже здорово помогла.Своим звонком из
резкой заварушки вытащила.Духовный закон сработал, замкнутая
система: помогая другим, помогаешь себе.
- А у тебя что стряслось?
- Разное...Помнишь хотя бы то, что я на собрании АА
рассказывал?Ну вот, теперь в этом начал более-менее разби-
раться.Первый признак эмоциональной, духовной несостоятель-
ности человека какой?В причинах всех своих бед, несчастий,
неблагополучия винить родственников, близких, коллег, окру-
жающих.Алкоголики этим особенно страдают.А причины всегда в
тебе самом.Я зарвался, 1преступил 0.Бунт своеволия.
- Как иначе-то у нас бизнесом заниматься?Правил нет.
- Я, Лиза, человек АА.Мне необходимо нашим правилам
следовать.
- Это для духовности, а в бизнесе?
- И в бизнесе.В нашем Двенадцатом шаге без вариантов
сказано:"Старались применять эти принципы во всех наших де-

- 40 -
лах".
Лиза махнула рукой:
- Ну, так-то прогоришь.
- Значит Богу нужно, чтоб прогорел.
Лиза сказала разочарованно:
- Не завидую твоей жене, если женишься.
- А я и сам себе иногда не завидую.Кому понравиться
быть алкоголиком?Другое дело: для того, чтобы бросить пить,
мне потребовалось с муками Бога искать, анализировать себя.А
познаешь себя - познаешь весь мир, еще древние греки веща-
ли.Без страдания ни хрена не рождается прекрасное.Страдание
исцеляет, дает человеку знание своих ресурсов.Это от Досто-
евского знаем, он тоже припадочным был.
Я встал, скинул пиджак и галстук.
Размахнулся я дымящейся сигаретой:
- Вот в том, что обрел, я себе завидую. 1Нормальным 0такое
и не снится.У них на это необходимости нет.
Простер я руку в сторону окна и произнес чьи-то стихи,
которые любил для ошеломления других проорать:
А вы проживете на свете,
Как черви слепые живут.
Ни сказок о вас не расскажут,
Ни песен о вас не споют!
Присел я на тахту, плеснул себе кока-колы:
- Так-то, Мона Лиза.В общем, чтобы выжить, иначе мне
нельзя.Болезнь-то моя пожизненная и неизлечимая.Поэтому и
называем мы себя не бывшими, а 1выздоравливающими 0алкоголика-
ми.Всю жизнь придется выздоравливать, духовно лечиться.Это ж
не шутка: годами, иные десятилетиями себя гробили.Так

- 41 -
что?Однажды проснешься - и как ни в чем не бывало?В Америке
я был.Помню, просыпаемся утром в комнате с одним американс-
ким аовцем.Он говорит:"Сегодня у нас две новости.Одна пло-
хая, другая хорошая.Начну с плохой: я алкоголик.Хорошая: я
трезвый".
Я прикурил новую сигарету:
- Резкое дело АА, Лиз, производит.Лечение наше в полном
изменении сознания.Я, выздоравливающий алкаш, обречен идти
вверх по эскалатору, ползущему вниз.Если остановлюсь, снова
в былую преисподнюю съеду.Эскалатор судьбы алкоголика все
время в обратном жизни движении.Чтобы на нем выстоять, надо
против течения вперед идти и идти.
Лиза была очень грустной:
- Неужели и я больна, алкоголик, а, Кон?
- Это лишь ты сама должна решить.Никто другой не впра-
ве.Но Программа включается только с честных слов:"Я алкого-
лик."
- Да что же?Из проституток вышла - в алкоголички посту-
пай!Трёхнешься с этим твоим эскалатором.
- Не навязываю...Завтра в Германию улетаю по аовским
делам.
- Надолго, Кон?
- Не знаю
Она выпятила губы:
- А возьми меня с собой.
- Да куда я тебя возьму!Вчера еще винищем давилась...
И насчет эскалатора.Да, подошло и тебе, молодой-красивой, о
кладбищенском метро подумать.А мне вот надо повеселее быть,
малость загрустил от невезухи.Я ведь все три моих трезвых

- 42 -
года до этого соловьиные трели выводил.Слово "трезвость" это
же: "т" и "резвость".
- Что мне делать, Кон?
- Никого и ничему нельзя, Лиза, научить.Можно человеку
только шанс дать, путь показать.Захочет - сможет 1научиться 0.
Никто не может запретить человеку жить так плохо, как он то-
го хочет.Наша Программа - освобождение, но в свободном выбо-
ре.Я думаю, на собрания тебе в любом случае надо походить.Мы
там освобождаемся не только от алкоголизма, алкоголь единс-
твенно в Первом шаге упоминается.
Я схватил ее за руку:
- Лиз, я, например, тебе как в университете лекции по
АА могу читать и спрашивать:"Поняла?"Ты будешь искренне го-
ловой кивать:"Поняла".Но штука в том, что одни знания не да-
ют силы.Знать, понять мало.Надо 1осознать 0, а потом почувство-
вать, пережить, совершать поступки, духовный прорыв.Я видел
какое у тебя похмелье, поэтому на собрание завез.Дальше дело
только твое, девушка.
Я продолжал смотреть ей в глаза со всей серьезностью:
- Трусы сняла?
Она откинулась в кресле и засмеялась:
- Не надевала со вчерашнего.А ты никак сексом со мной
заняться решил?
Стал я расстегивать пуговицы на рубашке:
- А что ж?На сиськи твои выразительные лишь любоваться
буду?
- Тебе же в Нью-Йорке морду набьют.
- Ты, Лиз, к АА пока давай не присмыкивайся.Вот если
сама, без конвойного на собрание придешь, то и в АА счита-

- 43 -
ешься...Секс же для тебя больше привычка рабочая, не эмо-
ции.Так что на будущую твою возможную трезвость наше тра-
ханье не повлияет.
Лиза поднялась из-за стола:
- Падло ты, Кондрашка.Пошел, сука, отсюда!
- Почему?- опешил я.
Она схватила мой пиджак и галстук, выбежала в прихо-
жую.
Там Лизка распахнула дверь и выкинула мои шмотки на
лестницу:
- Вали!Дорогу сюда забудь.
Я вышел.Дверь за мной громобойно захлопнулась.
Постоял я, послушал.Она стояла за дверью и плакала.
Расстроился я:
"Какой же я мерзавец и дурак!"
- Лиз, прости Христа ради!- крикнул я.- Пусти.Я завтра
в далекие края уезжаю.
Через глазок в двери я увидел, что свет в прихожей по-
гас.Звуки удалились.
Подумал я растерянно:
"Сама меня оттрахала...А такая, пожалуй, и пить завя-
зать сможет.Святой Кондрат, ты видел дурака?Как это Мона го-
ворила?"Кто понимает, тот любовниц имеет".
Постоял-постоял я, натянул пиджачек.Безответно позвонил
в дверь пару раз, и поехал ночевать к дяде Мефодию.


11
Мне захотелось выпить до умопомрачения!

- 44 -
"Феномен тяги" неискореним, как и сам алкоголизм.Алко-
голику от этого время от времени настигающего острого жела-
ния навсегда не избавиться.Оно муторно, но полезно, чтобы
постоянно работать над собой, не забыть от хорошей погоды
свою ахиллесову пятку.
Грустно улыбаюсь я про себя, когда новобранец на собра-
нии АА небрежно говорит:
- Выпить совершенно не хочется, думать забыл.
Обычно так бывает в первые месяцы аовства.Вдохновленный
трезвенник в эйфории парит."Эврика!" и свежая вера окрыля-
ют.Он обычно не в курсе, что алкоголик 1любой 0стадии заболе-
вания (как справедливо утверждают и наркологи) в состоянии
около полугода не пить.Причины могут быть всякие: инфаркт
намечается, жена разводом грозит.
Суровая проверка духовной решимости: жить трезвым необ-
ходимее, чем пить,- наступает этак через годик.Жизнь тогда
становится снова пресна.Из героя среди знакомых ты превраща-
ешься в уже белую ворону-трезвенника, на тебя перестают ра-
доваться.
Моя жена здраво рассуждала в такие мои завязки:
- Ты не пьешь - стал нормальным.Неужели всю оставшуюся
жизнь тебе за это "спасибо" говорить?Меня за то, что не за-
пиваю, ведь никто не хвалит.Это норма среди нормальных лю-
дей.Теперь берись за настоящие мужицкие дела, обустраивай
семью, возвращай пропитые возможности.
Стеной вставали проблемы, 1не решать 0которые удавалось
вином.
Дни для первогодка-трезвенника бесцветны и суперслож-
ны.Розовое облако на спине лучезарного верблюда под номером

- 45 -
24 тает.К аовцам: безукоризненным духовным великанам его
первых месяцев трезвости,- он уже присмотрелся.Разочарованно
заметил и криводушных, и сплетников, и позёров.Ему невдомек,
что аовцев, как и всех людей на свете, необходимо ПРИНИМАТЬ
ТАКИМИ, КАК ОНИ ЕСТЬ.Видя аовцев только трезвыми, новобранец
забыл, что они не Духовную академию кончали, а пришли на это
лезвие бритвы из той же вони, грязи, что и он.
Литье слабой обшивки трезвости при этом трескает-
ся.Выброс алкогольной тяги на переломе молниеносен!Дай Бог
бедолаге под градом стрел добежать до собрания или схватить
трубку в "телефонном праве"- звонить другим аовцам от стрес-
са, печали, беды в любой час дня и ночи.Или молиться надо до
изнеможения.
Иначе - ядерный реактор взрывается!
Срыв в Программе АА по-новому, своеобразно тяжел.Опь-
янение сплошь чернушно.Алкоголик уже 1знает 0, что он - алкого-
лик.Как говорят срывщики: сломан кайф к кайфу.Первый шаг
Программы, твердимый каждым на собрании как свое второе
имя:"Я алкоголик",- выбил психологический защитный механизм:
"Имею право пить как все".Это лишило даже былого начального
светлого кайфа, и первый стакан глотается через 1нельзя 0.
В срыве аовца угнетает уже не только страх, а пульсиру-
ет и Со-Весть, и возрожденное чувство ответственности:
- Я снова в дерьме, поредели наши ряды.
Ты сам себя закодировал на Бога и Братство несгибающих-
ся ребят своей свободной волей.От этого "нельзя" не парали-
зует, как иногда бывает после докторского кодирования.Но ма-
лодушие срывщика порезче паралича тела: ты сдал товарищей и
себя.

- 46 -
Я Лизе не просто так сказал, что АА учит не только как
не пить, но и как пить тоже.Для успешности в АА алкоголику
желательно ощутить себя на 1дне. 0Дно у каждого своё.Тут дело
не в возрасте или количестве выпитого, а в последствиях.Один
решает бросить, потому что по службе долго не повышают, а
меня вон и в отделение для самоубийц помещали в тяжелейшей
депрессии.Дно потому полезнее, что от него отталкиваешься и
быстрее всплываешь.В АА говорят: нужно своё допить,- или,
глядя на срывщика: этот еще не допил.Не допившему алкашу
прежде, чем хотя бы ноги в Программе замочить, важно раз сто
отмерить.
Срыв в АА разрушительнее былых запоев.Во-первых, полу-
чаешь дополнительный удар по психике из-за самокодирова-
ния.Во-вторых, весь организм сотрясается пуще прежнего - с
высоты нажитого тобой времени в трезвости.Будто бы и не воз-
держивался, а продолжал хлебать весь этот период.Болезнь у
алкоголика, оказывается, биологически прогрессирует вне за-
висимости от потребления.Диво дикое!Это можно уподобить пру-
жине, которая, пьешь-не пьешь, всё равно больше и больше
сжимается.В срыве ее сталь с полученной мощью и мгновенно
распрямляется во все тормашки!
После таких замечаний и допивший своё алкоголик, воз-
можно, закричит раздрызганно:
- Да пропади с таким риском и АА это!Лучше ханку жрать
буду!
Так подавляющее большинство нашего брата и поступает.
Это их святое право.Только пусть алкаши манипулируют заботой
о своем здоровье перед малообразованными в алкогольных нау-
ках.Мы, аовцы, тоже профессионалы.Туфту в своей родной об-

- 47 -
ласти трудно выносим.
Вам, ребята, просто 1больше 0нравится пить, чем дожить
трезвыми.Так вам, убогим, страна Лимонка сладка, что ни дур-
домовская, ни тюремная шконка, ни морг не волнуют.Прелесть
Лимонки, что она проста.Это существование туалетного бачка:
сверху наполняется, снизу выливается.Возможности головного
человеческого мозга абсолютно не нужны.Для функционирования
канализационной жизни алкоголика спинного мозга достаточно.
Успокою пьющих алкоголиков: АА никак не панацея для
всех алкашей.Помните, что мы перед каждым собранием о "нес-
частных", "которые органически не могут быть честными сами с
собой", читаем?В наших рядах трезвеют только избранные, ка-
ким-то образом не пропившие одной-единственной 1органической
зацепки:
- Не хочу жить скотиной!
Заноза эта должна ныть и сокрушать время от времени до
экстаза.
Кто 1избирает 0?Господь Бог.За что?Думаю - если не выжг-
лась у человека совесть.А ежели не имеется той светлой заце-
пы?Значит алкоголик этот - скотина.Животному же в человечес-
ком облике естественно рвать Лимонкой, поскорее улетать от-
сюда, чтобы не осквернять людей.
Ну, а что б с моей термоядерной пружиной после трех лет
трезвости в срыве было?Я давно примерился и не сомневался,
что из следующего запоя (процентов на 95) "отойду" лишь на
тот свет.Но в ту ночь я страстно мечтал об остающихся пяти
шансах из ста.


- 48 -
12
Изнемогая, добрался я до дядьки Мефодия.Лег на посте-
ленную им раскладушку в дальнем от окна углу комнаты его,
такой же, как у Лизы, квартиры.Дядя погасил свет, тоже улег-
ся.
Я лежал навзничь, раскинув руки крестом.Уперся взглядом
в темноту, как при классической отходке в похмелье, теперь
переживая его после сухой - эмоциональной пьянки.
Удивился я, как все-таки удержался купить бутылку по
дороге.(Это из землетрясения подсознания Программа пока сиг-
налила:"Хальт!")Но в то же время отлично знал я, что в холо-
дильнике на кухне дяди Мефодия, наверное, стоит водка и на-
верняка вино.
"Хальт"- "Halt" и по-немецки, и по-английски:"Стой!"Че-
тыре латинские буквы команды "HALT!" в АА обозначают начала
слов - четырех главных врагов, провоцирующих алкоголика вы-
пить: Hanger-голод, Anger-гнев, Loneliness-одиночество,
Tiredness-усталость.
Из всего этого набора только голод меня не прижимал.
То, что Лизка выгнала, сильно злило, хотя раскаяние за нане-
сенную ей обиду я и прочувствовал. С одиночеством я не расс-
тавался после развода с женой, а психическая усталость не
отпускала меня два последних дня.
Как было выходить из стресса?Собрание АА ждало только в
неблизкой Германии.Телефона, за который требовалось схва-
титься, у дядьки Мефодия не было.А запас желания и сил исто-
во помолиться я, видимо, своим чертогоном в церквушке исчер-
пал.Да и не очень, на короткое время помогали молитвы: как
глотки под занавес запоя.

- 49 -
Нервы сдали.Я из одного приключения вылезал, как новое
обрушивалось.
(Слабеющий позывной Программы мигнул.)Мне пришла на ум
формулировка Первого шага, делать который аовцу приходится
всю жизнь:"Мы признали свое бессилие перед алкоголем, приз-
нали, что мы потеряли контроль над собой".
(Контроль над собой у меня испарялся, я был бессилен,
устав оборачиваться к Богу.)Как раньше я находил радость в
Высшей Силе, теперь я полной грудью вдохнул кайф своего бес-
силия.Я сел на раскладушке, чтобы двинуться к холодильнику,
где должна была быть выпивка.
(Почти померкший радар Программы выдал последнюю тающую
точку - принцип держаться всего 24 часа, 1 одни 0сутки.)
"Да чего как голый на траханье?- подумал я.- Три года в
рот не брал, чтобы развязать, давясь и сглатывая на чужой
ночной кухне?Это при двадцати-то с лишним тысячах баксов на
кармане?При том, что завтра засияют все бары и рестораны
Германии, где больше трехсот сортов только пива подают!Гру-
бым, припадочным дураком бывал, но в природной глупости не
замечен".
Лег я снова, подложив руки под голову.Мне было покойно
от принятого решения завтра запить красиво.Я чувствовал уп-
ругое оживление, с каким похмельный идешь за бутылкой, и от
одной этой цели перестают трястись руки, а замиравшее ночью
сердце обретает ровный ритм.
Пивной трюм, где я в тот день плевался, засветился
вдруг всеми витражами.Оказывается, я фотографически запомнил
и оттенки свежей пены в кружках, и янтарный блеск их боков,
и то, как страстно двигаются губы у пьющих.

- 50 -
Я ощущал ослепительные бездны, известные только алкого-
ликам:
"О, рядовые любители "поддать" и ординарные пьяницы!На-
ши мистически перевернутые пики вам и не снились.Вы - прог-
латывающие, чтобы пошло развеселиться, или для наносной рез-
кости!Вы не страдали, чтобы заслужить зрелища отраженных
звезд.Они мерцают и томят лишь путешествующих до безумия,
грудью ловящих стеклянные пули гренадеров нашего отдельного
полка.Это предельно кипящий, высочайший кайф!Это прекрасно
как героическая смерть, как адская поэзия.Это гибельный, но
восторг!"
Я смог ярко вообразить черное измерение звездности.Оно
иногда выпадало мне в середине запоя, в одинокие ночи, когда
я заклинал себя фразой выдающегося алкоголика Эрнеста Хемин-
гуэя:"Лучший собеседник - бутылка вина".
Бывало кромешно тихо в такие часы в моей душе.Царство-
вала алкогольная медитация.Снопы ощущений срезались магичес-
ким серпом.Властвовала с-покойность, вселенское презрение
вурдалака, лениво позевывающего, вылезающего при свете луны
из кладбищенской могилы, где его сморил дневной сон.Именно
от таких ощущений легко уходит из жизни самоубийца-алкого-
лик.
Упоенно вспоминал я и потому, что в этой квартире дядь-
ки Мефодия я сумел впервые под его надзором уйти в заз-
вездье.
Однажды в запое я приехал к дяде занять денег.Он усадил
меня в кухне, выставил из холодильника водку, пиво, достал
из чулана самодельные вина.Молча и обстоятельно он накрывал
закусить.Заносил с балкона соленья, чистил селедку, варил

- 51 -
похлебку на плите.Наконец распечатал бутылки.
Он зорко вперил в меня взгляд и сказал, отделяя каждое
слово:
- Надо пропиться до 1 спокойствия 0 нервной системы.
Под дядькиным тяжелым взглядом я несколько дней пил,
иногда ел.То болтал без умолку, то безмолвствовал.Когда за-
сыпал за столом, дядя уносил меня отдыхать в комнату.Когда я
приходил в себя, дядька сразу, в любой час поднимался и на-
чинал снова методично заполнять стол.Мы пили наравне, но он
не пьянел.
В очередное бодрствование дядька обязательно наводил на
меня дула своих глаз над буреломом бороды с приговором:
- До спокойствия нервной системы.
Как-то ночью, проснувшись, я глубоко вдохнул тьму и не
почувствовал привычного ужаса похмелья.Звонкая равнина покоя
лежала в моем сердце.
Дядя сказал из своего угла:
- Лёг калачиком, а встанешь мячиком.
Дядька накрыл стол, выпил со мной рюмку.
Он пристально заглянул мне в глаза:
- Пойду сосну.Теперь ты и без меня управишься.
Черная звонница распахнулась надо мной и во мне.Я про-
сидел один до рассвета, редко прикладываясь к стакану.Зияю-
щие тоннели поглощали меня.
Правда, это была лишь мертвенно золотая середина, кото-
рая потом тягуче манила меня всегда в запоях.На следующее
утро, уехав от дядьки, я проторенно покатился к финишу, к
глюкам: платить за чудесные алкогольные искривления прост-
ранства...

- 52 -
Я продолжал на раскладушке бойко думать:
"Как сравнить кайф дилетанта-пьяницы и профессиона-
ла-алкоголика?Соотношение, наверное, такое же, как в сексу-
альных ощущениях мужчины и женщины.Мы, мужики, всего лишь
секунды трепещем в крайней точке своего оргазма.Для женщины
этот высший полет гораздо протяженнее и вспыхивает по всему
телу.Сексуальный смерчь в состоянии привести Евину дочку к
трансу.Возбужденное женское тело - сфера, вся поверхность
которой под сексуальным напряжением.Наш же брат в основном
ловит кайф со своего конуса между ног.У нас большинство сек-
суального электричества на его острие.Огромная разница!"Од-
ночленовость" любителя выпить и мозаика накала в алкоголиз-
ме.Пьющие алкоголики дорого платят, но знают за что".

13

Я вспоминал радостное в моих пьянках.
Выплыл утренний ресторанчик на Столешниках.В его убор
скрипящих белизной, крахмальных скатертей мы вошли первыми.
Позади была приключенческая ночь с валютным баром "Ин-
туриста", где я, старый форцовщик, разговорил двоих пьяных
англичан.В их номере, куда потом двинулись с ними в обнимку,
я кричал о Христе и его хорошем правиле отдать последнюю ру-
башку.Я скинул и преподнес им свою линялую рубаху в пода-
рок.Англичане распахнули кожаные чемоданы: великолепно све-
жие рубашки отличного качества и фасона посыпались на меня
взамен.
В них оделась вся наша братия, поджидавшая меня с вы-
пивкой из бара в квартире дома неподалеку.С мелковатых анг-

- 53 -
личан "шорта" не подошло только мне.Я сидел над стаканами
в своей старой майке - главный гардеробщик.Самая красивая
женщина застолья с обожанием смотрела в мою сторону.Все ра-
довались на меня.
Утром похмеляться в ресторан я вошел в пиджаке поверх
майки именинником.Я тоже любил моих собутыльников - для них
я снял последнюю рубашку с себя.
Близился страстный миг первых похмельных глотков.
Об этом талантливо написал в советские времена безвест-
ный поэт-алкоголик в своей самиздатовской поэме "Похмелье".
Ее мне выразительно читал за стаканом один парень, и я чуть
не зарыдал от чувств.Там действие разворачивалось в пив-
ной.Выпивание первой кружки гениальный автор сравнил с обла-
данием пылкой, юной возлюбленной!Вторая кружка протягивалась
актом с любимой, но уже привычной женой.В поэме был и мудрый
сюжет.Случайно встретившиеся на кресте похмелья бывший сек-
сот и бывший зэк, воссоединившись потом за портвейном, пла-
кали по-братски под алкогольной черной звездой.
Мы богато похмелялись в то ресторанное утро.Пиво было
ледяным.Водка чисто блистала в хрустальных графинах.На за-
куску взяли семги.Ее алые пласты были "со слезой".
(Но я не смог ясно представить себе ни одной физиономии
1тех 0, хотя через незашторенные окна бездна света лилась на
нас в ресторане.Передо мной вдруг всплыл тусклый, вечерний
зал 1моей 0Группы и четкие лица сидящих на обшарпанных креслах
вокруг пустого стола.)
Я лежа закурил и начал вспоминать в моих пьянках уда-
лое.Коронным было мое братание со слоном.
Со студенчества имелся у меня надежный в художественном

- 54 -
пьянстве приятель Илья.Навеселе мы посадили на Тишинке его
подругу в автобус, следующий в места со сказочным названием
Верея.Лето было.Девушке пионервожатой в лагере надлежало
трудиться, нам в тот день - продолжать выпивать.На Тишинском
рынке взяли укроп, свежий лук, малосольные огурчики и всё
такое прочее, что радостно в рот бросить после стаканчика
портвейна.
- Где,- я Илью спросил,- продолжим проводы твоей под-
ружки с заговором, чтобы не купалась она в речке Верея с
коллегами ночами голой?
- В зоопарке,- дружок ответил,- тут недалеко.
Илья поблизости на Пресне родился и окрестности хорошо
знал.Что ж, в зоопарке так в зоопарке.Звери, животные, вклю-
чая крокодилов, рассудительный, отвечающий на добро добром
народ.
- Пойдем,- командовал Илья,- с Грузинки в подсобные
дворы, к слоновнику.
Мы пошли.Полдень, а солнце не жарко.На воротах никого,
в зоопарковом дворе вонища.
- Вон,- мой товарищ указал,- внутренняя стенка слонов-
ника.
Около бетонной стены этой высился штабель плит, на ко-
тором нам удобно было сесть и расставить выпивон.На плиты
поднялись и увидели прямо перед собой, по-над стеной ширь и
мощь слоновника: как бы из-за кулис.А на сцене утоптанная
земля, глубокий ров ближе к публичной изгороди, за которой
толпятся зрители.У рва вовнутрь ряды огромных железных ши-
пов, чтоб слоны не переступали.
Слонов было два.Один задумчиво бродит всем на загля-

- 55 -
денье, а второй в высоченной клети, без решетки поверху,
стоит чего-то, бедняга.А клеть эта в паре метров от стены
нашей.Мы близко видим доброжелательность длинных глаз этого
слона.Души наши ласковы.Слон нам тоже рад.Он просовывает меж
прутьев хобот и лезет им в разложенную нами закуску.Мы угос-
тить готовы.Но все наши укропы и петрушки, глядим, ему на
взмаха три.
- Стоп,- Илья слону говорит, - пореже мечи.Дай выпить и
закусить нам, предводителям природы.
Слон нас понимает: воздушно крутит хоботом над нашими
головами.
Выпили мы за то, чтобы наш могучий друг вырвался из не-
воли.Потом выпили еще за что-то.И я решил познакомиться со
слоном поближе - ему было одиноко.
Прутья с пиками поверх этого слоновьего загона метра
четыре.Я со стены на них прыгнул и полез через верх.Слона
это не взволновало.Страховал и Илья: внедрял в хобот овощи.
Прутья были с перекладинами, я по ним как поднялся, так
с другой стороны и спустился к слону на землю.Тесно там бы-
ло, только и уместился я между его ногой и решеткой.Слон
стоял аккуратно, своими тумбами не шевеля.Да я ни о чем
опасном не думал.К другу же залез!Задрал я голову.В вышине
его библейская голова висит.Очень чувствительные глаза взи-
рали на меня.Я обнял слона за ногу.
Слон царь зверей, а не лев или тигр.Когда слон идет че-
рез их стаи, те не возникают.Умственность слонов беспредель-
на.Видели натуралисты, как мучился один в стаде больным зу-
бом.Дружно окружили его другие слоны и стали хоботами ему в
пасть лезть, зуб этот драть, пока не вырвали.Слоны мистич-

- 56 -
ны.Доживают они до ста лет и всех попадавшихся им на глаза
людей запоминают в лицо.
Полез я из клетки назад.Как перебирался снова через за-
точенные пики, немного занервничал и уколол ладонь...
Дальше этот фильм смотреть мне не хотелось.(Зависшая в
моем биокомпьютере Программа АА оживала.)Но пришлось вспом-
нить признаки ужаса на физиономии Ильи, когда я к нему
спрыгнул.
Тревожно вдруг я себя почувствовал:
- Пойдем, Ильюха, на люди.
Прошли мы на территорию для посетителей, встали позади
зрителей.Тут служитель слоновника появляется - пьянь в синем
халате.Во время моего десантирования его не было; тоже, на-
верное, поддавал.
Илья вежливо служителя спросил:
- Почему один слон ходит, а второй в клетке сидит?
- Тот, что в клетке,- отвечает служитель,- вчера по не-
понятной причине разбушевался и ворота своего жилища разнес.
Илья сильно разинул рот:
- А мой вот этот друг сейчас с той стороны к тому слону
в клетку залезал.
Служитель на меня и Ильюху назидательно глянул:
- Рассказывай это своей тёте.Пить и брехать надо по-
меньше.
Илья возмутился:
- Спросите публику, публика может подтвердить!
Я бросился из зоопарка бежать.Выскочив на Садовое коль-
цо, быстро побрёл домой, прижимаясь к стенам домов от желез-
ных носов машин.От развернувшегося страха боялся ехать даже

- 57 -
на троллейбусе.В тот вечер я не выпил больше ни капли, а ут-
ром начал отходку со всеми ее прибамбасами...
Мне стало душно, я откинул одеяло.Вспомнил я и заметку,
которую потом прочитал в газете:
1ТРАГЕДИЯ В МОСКОВСКОМ ЗООПАРКЕ
1Слон просто не рассчитал свои силы
1Обстоятельства воскресной трагедии так и остались неиз-
1вестными.Дрессировщик по какой-то причине вошел к слонам
1один, что категорически запрещено.Зооинженер, который должен
1был по инструкции его сопровождать, зайдя через некоторое
1время, обнаружил труп дрессировщика в углу вольера.Слоны, по
1его словам, теснились в другом углу, не были возбуждены, ни
1один не выделялся необычным поведением.
1Слоны всегда считались самыми опасными животными.Смер-
1тельные случаи в зоопарках связаны в основном с ними.Так, 12
1лет назад в московском зоопарке слон убил грузчика.В США за
1последние 15 лет случилось 15 подобных трагедий.Дело даже не
1в особой агрессивности слонов, а в их неумении рассчитать
1свои силы.
14

Выпить мне категорически расхотелось!
Я щелкнул зажигалкой и при ее свете посмотрел на ручные
часы:
"Та-ак.Тяга меня с час глодала, а особенно грызла минут
двадцать.Всегда приблизительно также.По первому году трез-
вости врубалась она беспричинно и чаще.Теперь долбает после
букета стрессов.Но наперекор ей более-менее сигналит

- 58 -
HALT.Окончательно же выручил, конечно, верблюд наш мохна-
тый - отложил выпивку до следующего дня.А что вышло бы, если
б так пришлось без помощи аовцев самому днем?Да ничего без-
надежного!Следовал бы тогда не Программе Одного дня, а Одно-
го часа.Выпью, мол, через час!А как раз на час эта заворожи-
тельная чернуха меня и расстреливает".
Хорошо изучил я своего Змея алкоголизма, дремлющего
будто бы в паутинном углу логова.
Время от времени он открывает свой огненно-зеленый зрак:
- Ты еще на духовном атасе, алкоголик?
Особенно душно мне одинокими ночами, я чувствую притор-
ное дыхание змеи.От длины моего трезвения оно изощреннее.Чем
крепче доспехи, тем острее шпаги.В ту ночь я чуть было не
сорвался.Но чаще я нахожу в подземельях моего сознания и ду-
ши драконьи засветившийся оголтелый глаз.
Я не отвожу от него луча своего взгляда:
- Я бессилен перед тобой, паскуда.Но этой ночью в этой
пустой квартире я перед тобой по-прежнему не один.
Обычно мне помогают молитвы.Их венец - яркая вспышка
того, что я витязь на поединке, концом которого свобода или
смерть.Я не нападаю.Мои виртуозные щит и меч отражают, отби-
вают выпады врага.Я получаю душевные раны, пока обессиленный
колоть противник не свалится, не уползет.АА это боксерская
программа, в которой мы учимся держать удары жизни.
Лучше всего, конечно, кому-нибудь по телефону пожало-
ваться:
- Опять гад подколодный пристаёт.
Впрочем, здесь слова не главное.Достаточно, что слушаю-
щий тебя человек - из АА.А там, глядишь, вечер и наши собра-

- 59 -
ния.Вот по всему по этому на собрания АА я хожу только в
двух случаях: когда хочется и когда не хочется.
ВСТАНЬ И ИДИ! - провозгласил в своей поэме "Москва-Пе-
тушки" знаменитый русский алкоголик Веня Ерофеев, так и не
сумевший идти.Советские талантливые алкоголики, они и встали
лишь в творчестве: Сергей Есенин, Александр Твардовский,
Юрий Казаков, Юрий Домбровский, Владимир Высоцкий, Василий
Шукшин...
"Встань и иди!" - это команда Иисуса Христа, исцелявшая
больного.Она подробно расшифрована в трех Евангелиях: от
Матфея, от Марка, от Луки,- в притче "Исцеление и прощение
расслабленного".
Вот как рассказывает Лука в Главе 5:
1"В один день, когда Он учил, и сидели тут фарисеи и за-
1коноучители, пришедшие из всех мест Галилеи и Иудеи и из Ие-
1русалима, и сила Господня являлась в исцелении б о л ь -
н 1ы 0 1х 0,- 1вот, принесли некоторые на постели человека, который
1был расслаблен, и старались внести его в дом и положить пе-
1ред Иисусом.И, не найдя, где пронести его, за многолюдством,
1влезли на верх дома, и сквозь кровлю спустили его с постелью
1на средину пред Иисуса.И Он, видя веру их, сказал человеку
1тому: прощаются тебе грехи твои.Книжники и фарисеи начали
1рассуждать, говоря: кто это, который богохульствует? кто мо-
1жет прощать грехи, кроме одного Бога?Иисус, уразумев помыш- 0
1ления их, сказал им в ответ: что вы помышляете в сердцах ва- 0
1ших?Что легче сказать: "прощаются тебе грехи твои"? или ска- 0
1зать:"встань и ходи"?Но чтобы вы знали, что Сын Человеческий 0
1имеет власть на земле прощать грехи,- сказал Он расслаблен- 0
1ному: тебе говорю: ВСТАНЬ, возьми постель твою, И ИДИ в дом 0

- 60 -
1твой.И он тотчас встал перед ними, взял, на чем лежал, и по-
1шел в дом свой, славя Бога.И ужас объял всех; и славили Бо-
1га, и, быв исполнены страха, говорили: чудные дела видели мы
1ныне."
В американской армии это изречение весело используют:
поднимай задницу и иди.
Три года назад я встал из праха, из смертельного недуга
и все время шел.Я ошибался в направлениях, попадался на ис-
кушениях, но не останавливался, как и в минувшие два дня.Моя
дорога по эскалатору, по земле, ползущими вниз,- длиной в
оставшуюся жизнь."ИДИ!"- твержу я, если подозреваю себя в
малодушии.
ИДИ - для меня не обязательно физическое действие или
движение вовне.В приступе болтливости, например, чтобы
умолкнуть, я тоже говорю себе это слово.
Лежа на дядькиной раскладушке, я не был 1 расслабленным 0.
- Я не сдал вас, ребята,- прошептал я.- Вас, Ви-
тёк-крестоносец, Света, не продал, и с тобой, Лёша-седой, мы
еще постоим.Петро с Электрозаводской, Генка-таксист, я се-
годня не выпил!Фрэнк, Эд, Дик!Как на Мичигане и в Калифор-
нии?В Москве не сдаемся.И для тебя, Лизка, я тоже держал-
ся.
Был на Московском царстве правеж, заимствованный от та-
тар.В блатную речь перешла с него "правилка" - жилетка, в
какой пахану к лицу возглавлять воровской суд.На правеже в
старину кнутом, батогами публично били должников, воров,
провинившихся.Секли и лежачих, порой забивая до смерти.Нико-
му пощады не было.Наказывали и монахов, монахинь, архиманд-
ритов, а уж пьяницам по их многим промашкам в первую спину

- 61 -
доставалось.
Бывали резкие, которые 1отстаивались 0на правеже.Они дер-
жали удары:
Били доброго молодца на правеже,
На жемчужном перехрестычке
Во морозы, во хрешшенские
Во два прутика железные.
Он стоит удаленькой, не тряхнется,
И русы кудри не шелохнутся,
Только горючи слезы из глаз катются.

Уж как бьют-то доброго молодца на правеже,
Что на правеже его бьют,
В одних гарусных-то чулочках без чеботов...
Я заснул под шелест небесных знамен.


ЧАСТЬ III

К О Л Д У Н О Л О Г И Я

1

Этой майской ночью в квартире дядьки Мефодия мне стал
сниться шабаш на Лысой горе.
Место действия напоминало лесные пропасти Северной Ка-
лифорнии или русский горный Алтай.Предгрозовая, ворочающая
подковами туч беззвездная ночка накрыла эту долину, полуза-
валенную валунами.Костры полыхали под кипящими котлами.Дымы,
зловоние, хохот, крики, волшебное пение...Такой бедлам в Ев-
ропе Вальпургиевой ночью зовется.
Ровный круг огней центрально светил на требище - камен-
ный жертвенник.Рядом, как пахан на нарах и король на имени-
нах, восседал на железном столе главный: Петухокот.Красова-
лись на харе у него клюв и гребень, гляделки мертвой рыбы,
мохнатые уши торчком.Верхние грабки были у предводителя вро-
де крыльев, нижние - кошачьи лапы с хвостом.В общем жлобина
исключительная и грозная.
Кого только на тусовке не было!Ведьмы с распущенными
волосами, кряжистые ведуны-колдуны, черти лысые, полугазооб-
разные демоны, змеи вроде того, что меня на выпивон всю до-
рогу подбивает.Гуляли во всю ивановскую!Хлебали зелье из
котлов, закусывали говядиной - как бы небесных коров.Это они
поедают, чтобы облака дождевые иссушить, живительные для
плодородия.Для того же ведьмы коров доят и высасывают их мо-

- 2 -
локо на беспризорных деревенских пастбищах.
Колдуньи петь тут были первые мастерицы.Тянули с высо-
ким свистом в голосах ужасно томительное.Так-то, видимо,
морские нимфы Сирены завораживали и старались погубить Одис-
сея в его странствии.Лихо плясали ведьмы и в хороводе.Многие
из них - молодые и сексуально фигуристые, что притягательно
выделялось без надетого под длинные белые сорочки нижнего
белья.Колдуны, мужики пожилые, больше на камнях сидели и вы-
пивали из черепков.Повсюду струились демоны.
Я приглядывался насчет знакомых: Стёпы и Виталика.Нет,
не обнаружил.Не допущены были погудеть.Да и то, тому же Пе-
тухокоту рассудить: за какие достижения им тут гужеваться?В
дело окончательное произвести Кондратия не могут.
Присмотрелся я к слабо освещенным куткам.Та-ам траха-
лись напропалую.В основном черти совокуплялись.Впечатление
такое, что половые члены у них на Лысой горе вообще не опус-
каются.А какие позы выдрючивали!Любят это занятие со свои-
ми.Подруги шерстяных тоже страсть вкладывали.Ноги с завыва-
ниями кидали партнерам до рогов.А уж если поставили колдунью
в позицию рака, та-ак она изовьется, да морду с горящими
зенками обернет и вцепится губами в склонившуюся жаркую
пасть.
На столе у Петухокота громоздилось что-то вроде теле-
компьютерной системы с модемом: для обозрения происходящего
на территориях.И по тому, как щелкал он когтями конечностей,
понятно было, что не только наблюдал, а также команды разда-
вал.
Вгляделся я в зеркальце монитора.
Там событие разворачивалось в российской фермерской

- 3 -
глубинке.Двое женщин, беременных, почти на сносях, привольно
спали на кроватях в горнице.Мужей их не наблюдалось, где-то
трудились на свои головы, сердешные.Пара ведьм, карга и мо-
лодка, спустилась в комнату через печку.Карга рыскнула
взглядом по кроватям.Подплыла к одной из них, зачертыхалась.
Око системы Пеухокота телевизионно крупно наехало на
тело спящей.Вон оно что!Эта спала в мужниной ковбойке: не
могут чародейки подступиться - находится под покровом, защи-
той главы семейства.Колдуньи двинулись к следующей.В ночной
рубашке с кружавчиками, раскинув ноги от большого живота,
сонно дышала другая женщина.Ведьмы засучили рукава.
Карга покрутила над спящей граблями кистей.Та вздрогну-
ла и полностью отключилась.Колдуньи откинули одеяло и задра-
ли у беременной подол.Молодая навалилась всем телом на ее
живот.Старуха, запустив крючья рук между ног женщины, стала
выдирать плод.Потом я увидел, как в луже крови на кровати
забился, закричал младенец.
- Нож и шкуру! - распорядился на Лысой горе Петухокот.
На требище положили волчью шкуру и черно отливающий
нож.Генная инженерия: в волков загубленные человечьи души
превращают.
На экране-зеркале было видно, как карга сунула в раз-
верстую женскую утробу обгорелую головню из лысогорского
костра.Ведьмоносные гинекологи с ребенком вылетели через
печь.
Приземлились они у стола Петухокота.Абортированного,
судорожного ребеночка примостили на жертвенник, покрытый
шкурой оборотня-волка.Петухокот, разинув клюв, под общий вой
занес нож...

- 4 -
Тут с неба ударил Громовник!И сразу же молнией врубился
Стрибог!В грозе один молотил палицей по небесной наковальне,
другой искрометно бичевал золотыми ремнями.
Шабаш бросился врассыпную!Кто к ступам, кто к метелкам.
Одна (совсем, должно, затраханная рогачами) ведьмуха рыпну-
лась к рулю своего "Мерседеса", башкой проломив стекло сало-
на.
Тельце младенца с требища испарилось.Сквозь дождевые
струи, заливавшие зеркало лысогорского телекомпьютера, я
увидел, как в фермерском жилище шмякнулась на пол головешка,
водруженная ведьмами в живом чреве, вспыхнула и сгорела.Жи-
вот спящей снова округлился, наполнился обретенным плодом, и
она задышала ровно.
Копье молнии вонзилось в экран, круша задымившую аппа-
ратуру.Петухокот ощерился, ударил крыльями и сгинул.
Небесный кузнец ковал и ковал.Молниеносные мечи разили,
пока верхотура не засияла шляпками обновленных звезд и све-
жей монетой луны.
Поваленные котлы с еще булькающим зельем, зашумевший на
склонах лес, искореженное седалище Петухокота...
Я прислушался: кто-то сдавленно рыдал.Всмотрелся: в по-
лосе лунного света одиноко сгорбился старик.
Это был мой родной дядя Мефодий Матвеевич Долонин!Он
поднял лицо со слезами, которых я у него никогда в жизни не
видел...
Я проснулся.
Майская гроза стихала и над Москвой.Погромыхивало вда-
ли, но дождь за окнами еще плотно падал.
Я приподнялся и увидел на фоне окна сидящего на кровати

- 5 -
дядю Мефодия.Соскочил я с раскладушки и зажег свет.Дядька
поднял ко мне покрытое потом мохнатое лицо.
- Грозу плохо переношу.Сердце, того гляди, выско-
чит...Помоги, племяш,- сказал дядя Мефодий, задыхаясь.
- Воды, таблетку тебе? - спросил я.
Дядька отмахнулся, вытер рукой пот с багровой лысины и
лба:
- Не медициной.Это дело, Кондратий, особенное.
- Да какое такое?Любое!Я ж, как и ты, в Спецназе слу-
жил.Только убивать никого не проси.Разве что для самооборо-
ны.
- Не убивать, а похлеще.
У меня матка эмоциональная опустилась:
"Почти также ответил и я Лизе: "Такие игры, где стрель-
ба - школьные забавы".
Я взял сигарету, закурил:
- По дьявольской части что-нибудь?
- 1 Чёрт его знает.
Матвеич взглянул на меня черной смородиной жалобных
глаз:
- Можешь меня освободить?
- С занимаемой должности у нас в конторе, что ль?Ты че-
го вокруг да около?
- Вот именно так: с должности...Пойдем чайку попьем.
Мы расположились на кухне.Дядька заварил "купца", молча
пил, решаясь на разговор.
Потом он сказал:
- Не думал я никогда, что придется с кем о том гово-
рить.Чую сейчас: не могу на тот свет с утайкой идти.А поми-

- 6 -
рать мне скоро.Ты сегодня утром именно в Германию едешь.Там
тебе будет моё дело.Скажу по порядку.

2

Дядя утвердил пятерней бороду на широкой груди, прищу-
рился, посмотрел в пространства (выглядеть стал непьющим пи-
сателем Солженицыным):
- Сидел я в Заполярье, в воркутинских лагерях.Кто там
за что, а многие и просто так, я ж за своё матросское ге-
ройство пострадал.Слабодушным я ни в тюрьме, ни на зоне не
был, так что и блатные уважали.
Матвеич замялся:
- Кондратий, не мастер я говорить.А буду всё ж с под-
робностями.Ты готов ли дядю слушать до утра?
Я улыбнулся:
- Я очень рад, что ты разговорился.
Дядя Мефодий откашлялся:
- Да-а.Война кончилась.Стали кой-кого отпускать.К при-
меру, фронтовиков по амнистии.А других, конешно, взамен са-
дить.Эшелонами ребят прямиком из немецкого плена на севера
гнали.
Последние полгода работал я в глубокой шахте на реке
Уса.Это ближе к Большой Роговой.Сильно я пожелтел, аж позе-
ленел.Вентиляции не было, дышали мы болотным газом метаном и
углеродовой окисью.Воздух через шурфы плохо шел.Выдался мне
в виду пересмены однажды выходной день.Лег я отсыпаться и
сон увидал.
Первый раз сон такой видел я в детстве, в возрасте пять

- 7 -
лет: с солнца в постель ко мне на золотых цепях спустилась
люлька.Ангел своими крыльями переклал меня в нее и поднял в
Рай.Счастье было у Бога в Раю побывать, радость в душе бес-
конечная...Также плавно, осторожно на цепях золотых потом
люлька моя опустилась на землю.Ангел переклал меня обратно в
постель.
Проснулся я тогда с такой к ангелу благодарностью, что
скрыл это ото всех, не рассказал даже матери, отцу.В тайне
души своей я всю жизнь мечтал снова этот сон увидать, совер-
шить это путешествие или хотя б чтой-то подобное.Но не дове-
лось больше никогда.
Вот сон в лагере по силе своей был равен тому детскому
сну, такое ж счастье я в нем испытал.И был этот сон как нас-
тоящая жизнь: иду я один по тундре, горы туманные вдали и
начало редкой тайги.Рассветет скоро, покой надо мной и во
мне.Иду, озираю всё земное с любовью.Такая ж любовь отовсюду
передается мне, приветствует меня, как бы в новину народив-
шегося на земле!Душой я поглощал весь мир, и всё в мире пог-
лощало меня.А внутри меня голос всё время повторял:"Свобода,
свобода, свобода..."
Проснулся я и не могу понять: откуда ж барак и нары?А,
думаю, это ж я спал.Но чую: что увидел - несомненная прав-
да!
Через час подбегает ко мне нарядчик:
- Тебя вызывают на освобождение.Иди в УРЧ.
Многие в бараке засмеялись.
Даже керя мой подошел, сказал:
- Не верь.Освободиться сейчас то ж, что под нарами мил-
лион найти.

- 8 -
Мой сон я в душе держу и отвечаю:
- Я больше миллиона нашел - жизнь.
Тогда освободили с нашего лагеря еще людей.Поместили
нас в отдельный барак, с работы сняли.Готовили нам документы
в УРЧе (в учётно-распределительной части): аттестаты на про-
довольствие, удостоверения на получение форменных документов
об освобождении.Северная осень тогда кончилась, начиналась
зима.Пароходы, баржи встали на прикол до весны.Наша Уса
схватывалась льдом, да ненадежным для ходока.
Края и концы те такие.Воркутинские земли в Коми АССР
супротив островов Вайгача, Новой Земли Карского моря ле-
жат.Уса с тех мест полтыщи километров на запад к реке Печоре
много по тундре, у таежных гор петляет.Впадает она в Печору
около Усть-Усы.Там в лагпункте освободившимся был оконча-
тельный расчет.
Печора от Усть-Усы загогулиной вверх идет к Нарьян-Ма-
ру, в сторону океана Ледовитого.Нам через колено это (тоже
сотни верст) требовалось вниз, южнее, на реку Ижму к городу
Ухте.От Ухты лишь была единственная в тех тайгах автомобиль-
ная трасса через Сыктывкар на Большую землю, к Кирову на
центральную Россию.Железная дорога на Большую землю с города
Воркуты через Инту на Котлас нашего пути в Усть-Усу никак не
касалась: она шла ниже.
Что мне было делать?Устроиться в тех подлых местах на
работу по вольному найму и ждать весенней навигации?Иль в
морозы, по какому-никакому льду, а на свободу идти?Мое реше-
ние, конешно, было одно - идти.Хоть я уж знал, что первые
четверо, какие недавно на волю с наших лагерей ушли, прова-
лились под лед.Двое остались в живых, зазимовали на берегу в

- 9 -
"станке" до крепкого льда.По большим рекам стояли срубленные
иль землянками для путников станки.
Дядька усмехнулся:
- Матросы воды не бояться...И стали мы, Кондратий, с
братками, кто решился, в дорогу собираться.Из фланельки де-
лали маски: колпаком на голову до плеч, дырки для глаз и
рта.В тех зимних погодах даже местные: зыряне ("коми" их
сейчас называют), ненцы, чукчи - обмораживались, хотя в пи-
мах, малице, савике, рукавицах (всё из оленёвой шкуры) выхо-
дили.Но и мы были не налегке: валенки, штаны ватные, бушла-
ты, ушанки.В УРЧе дали нам на первое время хлеба, крупы,
немного комбижира, сахара.Денег выделили негусто: из расчету
на проезд 10 копеек за километр.А попутные оленёвые упряжки,
кони почтовые в пять раз дороже везли.
Зашел я попрощаться в мой барак.С сотню зэков в нем жи-
ло.День нерабочий был, все на месте.
Захожу я с сидором за спиной, как завыли там, аж завиз-
жали:
- Свобо-о-о-да!
Все вскочили: на нарах, со скамеек вокруг здоровенного
по центру стола.Руками машут, пляшут, в ладони бьют...И ста-
ли кидать мне одёжу на стол: рубахи, костюмы, нижнее белье,
куртки, пальто, сапоги - всё, что для себя в чемоданах сбе-
регали.Завалили стол!
- Братки, да куда ж мне это всё? - я растерялся.
- Бе-ери!На хлеб продашь!
Чуть было я не заплакал и говорю:
- Желаю ото всей моей души вам скоро выйти на свободу и
к своим семьям вернуться домой.Я не могу взять всего, а что

- 10 -
возьму, то будет мне на счастье.
Взял я новый темно-синий костюм и две пары нового
белья.Всем я поклонился низко, в пояс, на четыре стороны.
Когда вышел, вспомнил я, как двое на верхних нарах бро-
сили в кучу.Скинули они с себя последнее: нижние, тюремные
рубашки - остались голыми по пояс.

3

Дядя Мефодий помолчал, опустив лицо, продолжил:
- Пошли мы вчетверых: ежели провалишься, будет кому ру-
ку подать.
По пути проснемся мы утром в холодной землянке, и ра-
дость в сердце загорится - нету за дверью конвоя, овчарок с
кровавыми глазами, нарядчик не ударит сапогом иль дрыном
("Без последнего!").Ядовитым газом, угольной пылью сегодня
не дышать...Мы чистый воздух прямо-так пили.Почуял я тогда,
что главные на свете три вещи: сон, воздух и питание.Питание
- последнее.От голода долго умирают.
Тыщу с лишком километров надо было нам на запад и юг
взять - добраться бы к весне.И это, ежели ходко, вёрст 30 в
день.
Как прошли по Усе первые санные обозы, потом ездовые
олени, собаки наст натоптали, пошли мы веселее.А всё ж гусь-
ком двигались: колея не боле двух метров, угодишь в стороны
- утоп в снегу по пояс.Дорожка то у берегов, то по фарватеру
виляет: огибает полыньи, промоины, торосы льда (попадались
вышиной с человека, в сумерках страховиты).
Пустыня, пелены снегов были вокруг и сверху. С неба се-

- 11 -
рого крупа ветром нам в лицо, за воротник.А мне чудилось
светлое российское Рождество.Праздник в душе был.В дороге не
поговоришь, а отогреемся в станке иль в попутной деревне, о
многом беседовали.Об одном лишь никогда - о тюрьме и лагере.
Как на тех берегах люди жили?Бесплодный север.С рыбалки
да оленеводства много не разживешься.А и удача придет: всё
грёбаному государству отдай.Зоной учёные все там были, почи-
тай в каждом семействе ктой-то сидел.В магазинах обычно лишь
черняжка, соль, сахар и спирт.Вяленую треску, лепешки с за-
пекшейся оленёвой кровью ели.Избы низкие, темные, керосино-
вые лампы не у всех, фитили в блюдцах с маслом, с оленёвым
жиром жгли.На полатях рваные одеяла, старые шкуры, а ситце-
вые занавески - богатство.Маленькие, тощие зыряне, "коми-
ки"-то, в драных малицах, штопанных пимах.В русских избах
почище и всегда перед иконой лампада теплится.
Зашли мы в село после недельного пёха денька два-три
отдохнуть.Пустили нас в одну избу с Колькой-богомазом.Он во
Владимире иконы писал для церквей, а сел на пятерик по быто-
вой статье.
Хозяева - зыряне, старик со старухой, дочка годов двад-
цати, у нее младенец.Мужик молодайки червонец на зоне отбы-
вал.Проживал с ней какой-то возчик из освободишихся зэков,
но тот недавно подался на материк.Маруся эта красавицей бы-
ла, ничего зырянского в лице, а навроде наших сибирских:
глаз голубой, волос русый.
Мне тогда двадцать было с небольшим. Сидим с Колей (ему
за тридцать), как волки за Марусей наблюдаем.Она на печке
ребенка качает.Дед беззубый у пустого стола, старуха больная
на кровати из-за полога не вылезает.В углу большая черная

- 12 -
икона была, но лампадка не горела.
Маруся объяснила, где магазин.Колька пошел, принес вы-
пить и закусить.Коля-богомаз и сам на молельщика был похо-
жий: нос унылый, подслеповат.
Подошел он к старику:
- Выпьешь с нами?Старому-то вино по зубам,- орёт ему в
ухо.
Тот чуть со стула не упал.Потом на бутылку поглядел,
просветлел.Маруся подала стаканы, тарелки деревянные.Старухе
на кровать полстакана спирта разбавленного поднесли.Выпили.
Колька Марусу за зад схватил.
Она его толкнула и кричит:
- Уйди, ляшак!
По-зырянски это "чёрт" значит.
Я пить не любил, лишь пригубил, спросил чаю.Маруся за-
варила кипяток горелой коркой черного хлеба.Колька-ляшак
спирт стаканами хлестал вместе с дедом.Спросил я Марусю за
ее мужа.
Она говорит:
- Помрет там!Разве вернется?
Утром помылись мы с Колей в бане.Колька к нашим ребятам
дальше выпивать пошел.Старик на рыбалку отправился.Маруся
поклала ребенка спать в корытце с палкой к потолку, на печку
села.Гляжу: плечи вздрагивают, плачет.
Я подошел, спрашиваю:
- Ты чего?
Она говорит:
- Васька ушел.Не придет.
- Муж твой, что ли?

- 13 -
- Нет, - она говорит, - Васька-возчик.
Я к ней на лежанку запрыгнул, обнял.Поцеловал.Положил
ее.
Она говорит:
- Ой, какой бизобразий.
Матвеич глазами сверкнул.
Потом он задумался, медленно проговорил:
- Вот так я первый раз в своей жизни бабу попробовал.
На фронт-то юношей ушел...
Вечером дед с реки налима килограмм в пять принес.
- Одик, ляшак!Одик, ляшак! - всё он про налима говорил.
Колька вдребезги пьяный появился, начал Марусю ла-
пать.
Она ему говорит:
- Мун, ляшак!
Колька повалился спать, и скоро все полегли.Я к Марусе
на печку пробрался...Счастье безмерное я испытал в ту
ночь.Больше такого счастья я не испытывал всю жизнь.
Дядя Мефодий посмотрел мне в глаза:
- Я ее помню и посейчас, и никогда не забывал.И может
статься, что одну ее люблю и до сих, хоть был с ней накорот-
ке.Она, Маруся, из той моей жизни, флотской, боевой, с пер-
вого дыха воли, с веры моей, что отныне мне сам чёрт не
брат...
Про чёрта, ляшака-то и другое 1странное, 0что со мной
приключалось, ты, Кондратий, запоминай, чтоб конец моего
сказа не озадачил...
Не имела эта Маруся часто денег даже на хлеб.Ни за что
я не могу ее осудить.Баба есть баба.Утром сидит она на своей

- 14 -
печке.
Ребенка она грудью кормит и исполняет ему такую колы-
бельную:
Холодно Марусе, Маруся за-амерзает,
Те-еплый джемпер Марусе на-адо.
В магазине он есть.
А у Маруси денег не-ет.
Маруся бе-едный...
Долго пела она.Дальше указала и стоимость этого джемпе-
ра.Вон какие песни можно складывать!Не знаю как младенца, а
меня колыбельная тронула в самое сердце.Было это без всякого
"понта", который потом применяли все бабы вокруг меня.
Дал я Марусе денег, наказал, чтобы еще и сладкой налив-
ки в магазине взяла.
Сидим с ней, выпиваем.Маруся в зеленом шерстяном джем-
пере.
Старуха с кровати говорит:
- Маруся - блудница.
Три дня я еще там прожил.Попутчики мои всё ж решили ис-
кать работу, ожидать весенних пароходов.А мне, хоть и Мару-
ся, было домой невтерпёж.

4

- Предстояло мне дале путь держать на крупную лагерную
командировку, там был женский лагерь, километров 60 хо-
ду.Первый переход я после отдыха маханул так, что еще зас-
ветло подошел к станку.В нём был человек: матёрый, рожа в
шрамах, зубы скалит.

- 15 -
Рассказал прохожий, что дале по берегам пойдут таежные
перелески, а с ними и волки.
- Иногда нападают,- с усмешкой он говорит,- был такой
случай. Ехал длинный обоз, порожняк, розвальней на полсот-
ни.Обозники всегда впереди, оставят когой-то замыкающим,
чтоб кони не отставали.Оставили на последних санях бабу в
шубе.Обоз был на полторы версты, река с поворотами: с перед-
них последние розвальни не видать.Когда хватились - задних
саней нет.Вернулись искать: нашли лишь сани.Волки лошадь
сожрали начисто, а от бабы одни валенки оста-
лись.Ха-ха-ха...Обрати внимание: волк страха не ведает как
человек.Остановить его может лишь другой волк.
Поверил бы я ему, ежели б он про "одни валенки" не ска-
зал.А так - с той же сказки о зарезанных купцах, подумал я.А
почему-то беспокойно на душе стало, как утром встал.Станок
оглядел: а соседа-то моего, будто б ветром сдуло.Как это он,
опытный, один двинулся?Вот и выходит, думаю ж, что несомнен-
но он соврал.
Вышел я, оглядел у станка свежий снег: человечьих сле-
дов на нем нету.Не на ступе ж мой сосед улетел?Иль снегопад
был после того, как он прошел?Не придал я этому значения.Я
тогда несусветностей не замечал.
Пошел я.Погода сухая, мороз небольшой: градусов под 30,
ветра нет, можно без маски.На горизонте стала маячить синяя
полоска тайги.Шел я и всё думал за деликатное поручение, ка-
кое мне требовалось в женском лагере исполнить.
В нем была жена Евгения Абрамыча, инженера, "политика"
из недобитых троцкистов.Нес я ей от него письмо.Когдай-то мы
сообща прибыли одним этапным пароходом на Усть-Усу.Евгения

- 16 -
Абрамыча сразу наладили на рудники Усы.Я ж до зимы в
Усть-Усе, в палатке пробыл.Жена Абрамыча Сусанна, тоже ев-
рейка (это я так говорю, а в лагерях меж зэков национальнос-
ти не считались), красивая и мне ровесница была.А волосы у
нее были сплошняком седые: так на допросах над ней издева-
лись.
Да, так вот на Усть-Усе через палаточников, выходивших
на работу, Сусанна передала мне хлеб, за что я ей был очень
благодарен.Передает она на нашу палатку другой раз.Гляжу: а
хлеб-то уж в руках у одного молодого еврея.Я его за груд-
ки.
Он говорит:
- Мы с вами получаем передачу от одного и того же лица.
Понял я, что Сусанна с ним там сожительствовала.
Потом на рудниках узнал о том Евгений Абрамыч.Страшно
он огорчился, не хотел верить.Были мы с ним последнее время
в одном лагере.Я Абрамычу для его ж спокойствия Сусанну не
выдал, обнадеживал.Он мне, как я на волю пошел, для нее
письмо дал.Сказал, что любит и не может забыть...
Проезжали на Усе мимо меня собачьи упряжки, зыряне виз-
жали, правили длинными шестами.На собаках попутчиком не про-
едешь: нарты узкие.Повезло мне на сани из того самого женс-
кого лагеря, я к возчику на розвальни подсел.Рассказал он,
что режим у женщин очень строгий, голодают, умирают от исто-
щения.
Доехали.У входа в женскую зону дом был для путников,
натоплено хорошо.Получил я там по аттестату продовольствие
на дальнейшее продвижение, каши наварил.
Утром допустили ко мне на свидание Сусанну.Глянул на

- 17 -
нее и обомлел.Что ж с нею сталось!Бушлат засаленный со рва-
ными рукавами, бахромой на полах.Лицо изможденное, стару-
шечье, глаза совсем запали.Вкалывала на общих работах...Сели
на нары.Ей неприятно, что ее разглядываю.
Я глаза отвел, бодро говорю:
- Письмо привез вам от супруга.Евгений Абрамыч вами
скучает, часто вспоминает вас.
- Как ему живется?- она спрашивает.
- Хорошо,- я говорю,- работает на шахте лебедчиком.
Она молчит.Я на Сусанну посмотрел - глаза у нее на мок-
ром месте.
Она говорит:
- Ну, а как 1это 0?..Что он думает обо мне?
Я сказал, как есть:
- Не хочет он верить слухам про вас.
Сусанна заплакала, утирается рукавом:
- Мне его жаль очень, он добрый и... беспомощный.
Понял я, что не "беспомощный" она хотела сказать, а
"слабовольный".Это было правдой.
Передал я Сусанне письмо и продуктов часть, что в кап-
терке получил.Она от них еще и отказывалась.Попрощались нав-
сегда.

5

- Дале мне надо было идти в Усть-Усу.Переход ждал тяже-
лый.Верст сорок впереди, река ближе к Печоре сильно расшири-
лась - промоин больше.Берега крутые, таежно-гористые.Ежели
под лед загремишь, на берег мокрым для обсушки в какую ни то

- 18 -
деревню, пожалуй, и не влезешь.Мороз с ветром набирал мощ-
ность.А главное, уж полдень был, темнело ж рано.Идти иль до
завтрева отложить?Балтийцы льдов не боятся.Решил идти: авось
и в потемках не собьюсь.
Ледяной ветер по ходу мне в лицо дул.Я маску напялил
под ушанку.Часов за восемь можно б было этот отрезок пройти
неспеша - километров 5 в час.Мне ж потребовалось мотать по
6-7.Не рекорды я замечал, а свободу выигрывал.Да и не имел я
никогда, и на воле, часов на руке.
Маска быстро обледенела, встала колом.Через прорези я
видел лишь накат серой дороги.Стало темнеть, но я еще разли-
чал трассу метров на сто вперед по кучкам лошадиного и оле-
нёвого помёта.Вдруг повалил густой снег!
Хлопья облепили меня.Стал я спотыкаться: как потеряю
ногой наст, тону в сугробы.Остановлюсь - смотрю вверх, ок-
рест.Одна метель в круги меня, нету земли.Куда не ступлю:
проваливаюсь.А сверху начались на меня видения: ледяные
дворцы, змеи крылатые...
Ни в Бога, ни в чёрта я не верил, а только в себя: в
разум свой, в силы свои.Я в немецких тылах дважды с рукопаш-
ных без царапин выходил.А тут печально мне стало - понял,
что сбился с пути.
Вверх перестал я от сумасшедствия смотреть.До берега,
думаю ж, хотя б дойти.Не знаю, где право-лево, оборачиваюсь
как истукан.Глядь: а навроде б чтой-то чернеется в одном
направлении!Я туда наддал, мокрый весь от нервного пота.Бре-
ду, где по колени, где по пояс.Увидал большой голый
куст.Глазами-то вбок повел...Мать вашу в Бога, Христа, душу,
и разрубите мой хер на голове господина Сталина!Волк сто-

- 19 -
ит...
Стоит он, падло, и светящимися глазами на меня смот-
рит!Хвост книзу: как бы к лапам поджал.Глаза его фосфорные -
внимательные, глядят сторожко, будто бы на чтой-то решают-
ся.Глянул я поверх его башки.И вижу: к нему, к вожаку с при-
горка еще с пяток волков ме-едленно спускается.
Рванул я назад к фарватеру!Снег о тот час падать перес-
тал.Бегу к середине, маску сорвал, пот льет, застит глаза,
рукавицу потерял.Глянул вперед, где Усть-Уса.А волки уж туда
успели: в полсотне метров, наискосок в нитку за вожаком реку
перерезают.Ка-кие умные!За мной по сугробам, где б утопли с
головой, не погнались.Идут, ориентируясь меж торосов, по об-
дутому ледяному насту!
Выскочил я на фарватер и сходу в полынью попал!Она как
прудик была, с выпученными ледяными краями.А на середке
большая льдина плавает.Метров с полутора я на ту льдину
упал, врезался лицом, в кровь его разбил.
Льдина качается.Перевернулся я на спину, отёр с глаз
пот и кровь.Глянул вверх.А там морда основного волка склони-
лась!
Глядит вожак зелёно-электрически на меня и задумчиво, с
любопытством.А льдина пловучая, на какой лежу, стронулась и
идет под лед!
Что делать?Внизу льдину со мной вот-вот на глубину утя-
нет, наверху зубная банда дожидается!Разрубите мой хер на пя-
тачки по голове товарища Сталина!
Ум и душа у меня в тот миг полностью помрачились.Тонуть
матрос не имеет права.Но и что б какие-то серые меня зажра-
ли, а потом через вонючие кишки волчьим говном наружу?

- 20 -
В упор глядел я в глаза вожака.И в чёрта поверил!А как
решил, что оборотень надо мной и есть чёрт, на месте души
моей словно б пусто стало.
Дядька встал, отодвинул свой тяжелый резной стул, подо-
шел к окну.Смотрел в ночную темноту, совино впечатываясь
шлемом затылка и шеи в стекло.
Он сел снова за стол, ударил по нему кулаком:
- 1Уверует 0человек, как я в крайности, что нет на свете
Бога, а есть один чёрт - не станет у него страха!
Я кровью обливался, в преисподнюю на ледовой подлодке
плыл, и так на волка глянул, что он попятился.Толкнулся я с
льдины руками, ногой, и на край льда прыгнул.
Заскочил я на крепкий лед.Волки стайкой отпрянули.Ну-у,
падали!Рванул я бушлат на груди до самого тельника.Я его
с фронта сохранил и на волю надел.На волков попёр.А у меня и
простого ножа не было.За грудь схватился, чу!Под тельняшкой
в сухое спички спрятанные вспомнил!Два коробка!Рукой, без
рукавицы обмороженной, с трудом, да достал их.Чиркнул сразу
несколько!
Шуганулись волки к берегу, освободили фарватер.Бросился
я вперед по середке реки.Бегу и спички палю, как одиночными
из автомата.
Сколько так бежал, я не знаю.Может, километры.Темень
вокруг...Вдруг вижу впереди огонек!Да то ж Усть-Уса!
Вижу я большое, смутное чтой-то.Да это ж пароход!Стоит,
в лед вмёрз!На палубе огонек.Ну, думаю ж, спасся матрос.По-
дошел, иду к трапу на борт...И рухнул снова под лед!
Не додумкал я, что у бортов-то лед слабый.Мягко я так
сразу пошел ко дну.Эге, думаю ж, это опять мне тонуть.

- 21 -
Крутанулся я вполводы, дернулся наверх.Вынырнул.Вода не
успела одёжу пропитать, лишь за шиворот попало и валенки
полные набрал.Зацепился я за край льда, а сидор вниз тя-
нет.Но мешок с харчами бросить тоже не имею права.
Когда бежал, снова я употел, а всплыл как глыба льда,
холод сковал во мне каждый грамм.Ноги сводило и отказывала
одна рука.
Чую - еле за лед держусь, вода одёжу наливает.
"Амба!- я решил,- от воды и конец тебе, матрос".
Тогда я глаза волка вспомнил!
Подтянулся я на лед руками, ногу закинул.Выполз.
- Помогите!- кричу на палубу, где был огонек.
Тишина мертвая там и кругом.Пополз я к берегу, а сил
нету.Снег к мокрому липнет, я как ком.Ползу- ползу и упаду
лицом вниз.Долго лежу.Неужто, думаю ж, всё-таки мне поми-
рать?Завалился на спину.И увидал впереди, на горе огни!Посе-
лок Усть-Уса!
Я на последней своей диверсии от Кронштадта к немцам с
ребятами километры по льду полз.Так то ж было с ребята-
ми...Как я на ту гору забрался, до сих не ведаю.Вполз на
первое крыльцо, толкнул дверь - заперта изнутри.Встать сумел
еще и в дверь удариться.Выбил ее и упал в сенцах.

6

Дядька поднялся.Снова подкипятил, заварил чай.
Он отхлебнул из чашки, огладил узловатыми клешнями рук
растрепавшуюся бороду и продолжил свою балладу:
- Жили в том домишке старик, старушка зыряне.Заслышали

- 22 -
и подобрали они меня в сенях уж без сознания.Стали выхажи-
вать.
Вспоминаю я то озноб, то жар.Сильно хотелось пить.А-то
длилось мучительно оцепенение: ровные белые сугробы в ленту
до бесконечности.Колодец появлялся: тянусь вниз через край,
чтоб зачерпнуть, волчья морда оттуда смотрит...Иной раз
взойду в себя, увижу старушку-зырянку над собой.
- Пить, пить,- шепчу.
- Ю,ю,- она говорит и кружку мне в губы суёт.
Видел я еще жаркий подвал.Железная маска там грохочет
передо мной, я управляю ею, дергаю за веревочку.Маска хохо-
чет и старается чтой-то сотворить для меня.
Неделю я был без памяти.Как полностью очнулся, кашель
начал бить.Грудь что свинец, плевал кровавыми слюнями.Приве-
ли шамана.Тот и в бубен стучал, и плясал, и завывал вкруг
меня.Покрывал он мне голую грудь красной тряпкой со знаками.
Отдал я все свои деньги хозяевам.Кормили они меня, пои-
ли теплой оленёвой кровью и травами на спирту, которым и
растирали.Через полмесяца я боле-мене оклемался.Еще через
недельку полностью в себя взошел.
Хозяин спрашивает:
- Ты вор?
- Почему ж вор?- я говорю.
- Ты был тюрма, лягер.
Я говорю:
- Там и ваших зырян-коми навалом.Тоже все воры.
Он смеется:
- Нет, наши ничего не делали.Работают даром.
Отвечаю я ему:

- 23 -
- Я, папаша, боевой балтийский матрос.
Отдал я им за заботы синий костюм, что братки мне дали.
Узнал, что не привиделся мне огонек на палубе, под которой
тонул.Это сторож, старый старик-зырянин, напрочь почти сле-
пой и глухой, там сидел.
- Разбери, вынеси доски с палуба, все машины: этот че-
ловек не замечай,- мой хозяин сказал.
- А зачем дежурить ставят?
- Сын его в райисполком важный человек.
Усть-Уса была большим селением.В его затоне уж вовсю к
навигации шел ремонт машин, паровых котлов, красили корабли
Печорского речного пароходства.Большой тут был и пересыльный
лагпункт.Бумаги свои сдал я начальникам.Пришел в барак для
освобождающихся зэков: полного расчета ждать.
Хожу я по бараку, приглядываюсь что за народ.Подошел ко
мне интеллигентного вида человек, не намного постарше ме-
ня.Быстро так говорит, руками малость размахивает.Я, он
рассказывает, писатель-журналист с Москвы, Артём Зарницкий
какой-то.Ну, мы земляки.Я, он говорит, тоже сюда только что
пришел, уж телеграмму в Москву с почты дал.Теперь денег пе-
реводом ждать, придут, пока здесь документы оформятся, он
объясняет.
Тут рядом с нами еще человек оказался: орлиной внешнос-
ти, высокого роста, средних лет, шарф мохнатый под хорошим
полушубком.
- Я, ребята,- тот говорит,- сам из зэков.Освободился,
осел, в Усть-Усе с супругой проживаю.Какие у вас вопросы?Не
первый год здесь живу.Чем могу помогу, подсоветую.Я этих зы-
ряков не выношу, а для своих последнее отдам.Да что!Пошли ко

- 24 -
мне домой, свободу обмоем!Звать меня Кузьмой Герасимычем.
Зарницкий за него так и схватился.Я не хотел было идти,
потом думаю ж: а, может, чего полезное и узнаю?
Пошли мы к Герасимычу этому в дом.Он в нем весь второй
этаж занимал.
Он сходу своей бабе (представительная она блондинка)
кричит:
- Танюха, накрой стол!
Чего только она не поставила!Оленина жареная, рыба за-
ливная, литр водки, полную тарелку хлеба нарезала.
Земляк мой, Зарницкий-то, застеснялся:
- Что вы, Кузьма Герасимыч!К чему такое гостеприимство?
- Братцы,- Герасимыч хрипато говорит,- угощаю от всей
души.Ничего от вас не надо.
Выпиваем мы, богато закусываем.
Зарницкий быстро захорошел, стал звонить:
- Кузьма Герасимыч, меня пол-Москвы знает.Телеграмму
дал, и буду насчет денег в порядке.А как бы документы скорее
получить?
Герасимыч со своим носом как клюв, усатый, глянул со-
лидно:
- Всё будет на мази.Я там скажу кому надо.
Встаёт это он, цоп Зарницкого за его телогрейку:
- Культурный ты, в натуре, человек, и в таком барахле?В
любом городе выйдешь - первый же лягавый придерется, как к
бывшему зэку.Скидавай лагерные шмотки!Танюха, дай коричневый
костюм и мой полушубок!
Зарницкий было запротестовал:
- Не могу, у меня сейчас денег нет.

- 25 -
Герасимыч на него одёжу прикидывает:
- Какие деньги?Бери так.Нравишься ты мне.
Зарницкий говорит:
- Я только померяю.
Надел он новое.
- Гляди,- Герасимыч мне басит,- теперь он похож на фра-
ера.Можно в Москву.
Хозяйка еще водки поставила.
Зарницкому раздеваться жалко:
- Как мне с вами рассчитаться, Кузьма Герасимыч?
- Сочтемся как-нибудь, люди свои.Что дашь, то и ладно.
Ко мне Герасимыч обращается:
- А ты чего смотришь?Танюх, еще полушубок кинь!
Я этот полушубок, яркий, жёлтый такой, тоже надел.На
поле его лишь чтой-то чернилами было замазано.А был я уж пь-
яный тогда.В общем, вышли мы с дома в мехах.

7

- Пошли мы к своей пересылке по Усть-Усе.Для меня была
она первым вольным боле-мене городом, хотя и жило там бывших
зэков, наверно, с половину.В столичных, центральных городах
нас не прописывали.Да и в простом устроиться трудно бы-
ло.Хоть получишь на вид, навроде, законный паспорт, но в нем
особая отметина: любой оперсос понимает.На всю жизнь ты с
клеймом.Чуть нарушил - опять на зону.Нигде спасения не бы-
ло!Так что многие на Большую землю не хотели, жили "не отхо-
дя от кассы".Вся страна лагерем с двумя зонами была.В одной
сидели, в другой очереди своей ждали.Зэков по производствен-

- 26 -
ным договорам на материал, оборудование меняли ("бартер"
сейчас называется) для строек социализма!Рабовладельчество,
ети этих комуняк власть!Они были без подмесу колдуны...
Подходим мы к нашему бараку и увидали трагедию.Бежит
молодая растрепанная бабенка, за ней военный с наганом.Бац
ей в затылок!Она упала.Он подошел, посмотрел, и следующим
выстрелом себе в висок.
Потом мы узнали как и что.Она зэчкой была, срок 5
лет.Он, опер лагерный, принудил ее с собой жить.Она и жила,
как почитай все там молодые, красивые.За кусок хлеба иль под
кулаком давали начальству, иль лагерному, иль блатарей.Осво-
бодилась она.Мужа своего любила, и муж на Ухту ее встречать
приехал, там дожидался.А опер не хотел ее отпускать.Кончил и
ее, и себя.Муж потом приехал, схоронил, отправился назад
один к детям.Дела там обычные...
Прошли дни.Сидим мы с Зарницким за столом в зырянской
избушке.Сюда из барака как зажиточные уж перебрались, обеда-
ем.С утра получили деньги на дорогу, провизию, документы, а
Зарницкий еще и перевод с Москвы.
Открывается с мороза дверь, в клубах пара заходит Кузь-
ма Герасимыч, в кубанке набекрень, опять в новой шубе.
Улыбнулся он бодро, спрашивает:
- Всё получили?
- Да.
- Я похлопотал за вас,- Герасимыч говорит.
- Сколько мы вам за всё должны? - Зарницкий спрашивает.
- С тебя девятьсот, с него триста.
Зарницкий побелел:
- Да это, Кузьма Герасимыч, сумасшедшие деньги.

- 27 -
Герасимыч руками развел, на стул сел:
- Всё по своей цене.
Зарницкий говорит:
- Мне на дорогу не хватит.Я заплатить не в состоянии.
Герасимыч на него надвинулся, зенки выкатил:
- Ты что, сука?Я с тебя враз клоуна сделаю!
У меня с того, как трижды погибал на реке, словно б вы-
мерзло всё внутри.
Глянул я на столовый ножик:
"Зарезать, что ль?"
Герасимыч тоже ловкий: вскочил, встал над нами.
У него уж финка в руке:
- Шуруйте в кишенях!
Зарницкий деньги достает, переживает:
- На дорогу не хватит.
Герасимыч ему:
- Дашь телеграмму, еще вышлют.
У Зарницкого собралось 950 рублей.
900 взял Герасимыч, а 50 ему на стол бросил:
- И на депешу, и погулять хватит.
Я все свои деньги - три сотни тоже выложил.
Герасимыч говорит нам на прощанье:
- Я вам, сукам, даром всё отдал.
Дверь он ногой пнул и ушел.
Зарницкий в расстройстве:
- Это всё вместе взятое более двухсот рублей не стоит.И
почему он с вас взял всего триста?
- Да потому,- я ему объясняю,- что это ровно столько,
сколько я получил.Он за нас и похлопотал: точно выяснил, ко-

- 28 -
му сколько выписали, а о тебе и на почте справился.
Это я поумнел, и понял еще, что была у того блатного
Герасимыча "яма" на дому - краденое со своей марухой за гро-
ши скупал да дуракам всучивал.Чернила-то на моем полушубке
печать казенную, должно, скрывали.
Зарницкий отправился телеграмму отбивать.Ему как писа-
телю-журналисту требовалось на санях двигаться.Мне ж отби-
вать, окромя ног своих, было нечего.Дома мать с отцом и
младший брат, батька ж твой, сами голодные, возможно, си-
дят.Надо было идти дальше, по Печоре.
Печора - могучая река, около двух тыщ километров те-
чет.На колене к западу, что было передо мной, она до двух
километров расширяется.Февраль уж стоял, метели реже, без
маски можно идти.Станков и деревень по печорским берегам
больше.Чего ж в красивом полушубке не идти?
Дядька посмеялся в заросли бороды, зорко посмотрел на
меня:
- Кондратий, удалой, неглупый ты парень.Но что б золо-
тым ты мужиком сделался, жизнь до дна понял, отсидеть бы те-
бе пару годков.Много не надо, два года самый раз.
- А так в полный ум взойти не удастся?
- Навряд ли,- сказал Матвеич.- Ну, дак слушай.

8

- День на второй, как по Печоре иду, нагоняю путни-
ка.Навроде б он мне знакомый!Гукнул, он оборачивается.А это
"крестик" Лопатов!На одной шахте года полтора назад вместе
вкалывали.Он дюже усердно ломил и всё твердил:"Не жалея тела

- 29 -
своего, сохраняя дух свой".Мужик он был молодой, с деревни
под Новосибирском, войлочная бороденка, глаза что василь-
ки.Кроткий он кроткий, а иной раз, я примечал, глянет с за-
таённым ко всему презрением.Тянул Лопатов пятерик за бап-
тизм.
Кричу ему я с радостью:
- Лопатыч, ты?
Он равнодушно:
- А, тоже на свободу идешь?
- Давно тебя освободили?- спрашиваю.
- Также, как всех.
- Каких это всех?- я говорю,- почти все там.Многие нав-
сегда.
Он с постной рожей говорит:
- Кому что Бог дал.Я за Христа пострадал и понесу Его
крест дальше.
Ну, что с долдоном разговаривать?
Подошли мы к станку - низенькая полуземлянка доверху в
снегу.Согнулись, еле в дверь протиснулись.Там тесный закут,
железная печка горит.Вкруг нее четверо по-тюремному на кор-
точках.
- Здорово, ребята,- я говорю.
Один обернулся:
- А, фраера пришли.
Урки освободившиеся это были.Залопотали они дальше меж
собой на своей "фене".Я послушал, понял, что подорвали они
сегодня 60 километров без остановки, потому как "работнули"
где-то казенные склады.
Лопатов в дальнем углу пожевал хлеба, помолился, снял

- 30 -
свои ватные штаны и повесил их на проволоку у трубы.Легли мы
вшестером на длинном топчане.
Проснулся я, в станке тепло и тихо.Лопатов в подштанни-
ках у печки стоит, в потолок смотрит и жопу чешет.
Повернулся он ко мне:
- Штаны-то мои украли.
Попал он!По Печоре без штанов не пройдешь.
Сел он на топчан.Свое суконное одеяло, под каким спал,
разглядывает.Ежели закутать его юбкой, подумал я, всё одно
до ближайшего селения не дойти, поддувать будет, яйца в
кальсонах отморозит.
Он и решился:
- Сошью-ка я с одеяла штаны.
Достает Лопатов из своего сидора нитки, иголки. Запас-
ливый!
- Зачем ты на ночь штаны свои снял?- я говорю.
- Посушить.Я надысь по пояс под лед провалился, в мок-
рых и шел.
- Это ж какие падлы,- я говорю,- склады взяли, а пос-
ледние штаны у человека всё одно надо украсть.
Лопатов поглядел на меня с печалью:
- Такие люди никогда не насытятся.
Я поддакнул:
- Это у них болезнь.
Лопатов разошелся:
- Блуд это блудливой души!
Вспомнил я, как Марусю ее мать обозвала: блудница.Во,
из Евангелия, что ль, словами шпарят?
Лопатову я говорю:

- 31 -
- Возможно, что так.Но полтыщи километров без порток по
снегу, морозу переть неудачней любого блуда.
Он со слезой говорит:
- Грешный ты человек.
Покрутился он над одеялом.Расстелил, сел на него и ноги
на одной половине вытянул.
- Найди уголёк, очерти меня, - Лопатов просит.
Я угольков с печки взял.
Он командует:
- Черти сзаду, бери от спины с припуском, у ног на ла-
донь.
Потом он отмеченное ножом вырезал.Со второй половинки
одеяла отрезал такую ж выкройку.Наложил одну на другую и на-
чал сшивать.
Готово!Натянул он эти штаны.А шагу сделать не может и
сесть в них нельзя: трещат.
- Ходили,- он говорит,- апостолы в хитонах, чего проще
было.
Я говорю:
- Но не яйцами ж они трясли.Под хитонами-то, наверно,
штаны были.
- Грешный ты человек,- Лопатов опять сказал.
Начал он снова кроить, резать, где жало, тянуло, и туда
новые куски подшивать.А как удовлетворился, стал ниже пояса
на клоуна похожий, зато рад.
Я его под настроение спрашиваю:
- Какая ж твоя вера?
Лопатов снова суровым стал:
- Это знать тебе ни к чему.Ты в леригии ничего не пони-

- 32 -
маешь.
- Дак ты меня и вразуми.
Он говорит:
- Кому не дано, тому не привьется.Семя на камень пада-
ет.
Вот поди ж ты!А я его от сердца спрашивал.
Пошли мы с ним утром дале.Солнце проглядывало, тогда
снег сверкал.Мы жмурились, что ночные коты от загоревшейся
лампочки.Весна приближалась.

9

- Шли мы с Лопатовым, шли, и добрались до поворота Пе-
чорского колена на север к Нарьян-Мару.Это недалеко от впа-
дения реки Ижма.Здесь было крупное селение Щельяюр."Юр"
по-зырянски, навроде, "ветер", и получается название "В щели
ветер".Ежели это так, то в самую точку попадает.Лежит селе-
ние в длинной, узкой впадине меж пригорков.Там ветры посто-
янно гуляют, холод, неуютность.А люди в тех местах жили едва
ль не с Петра Первого.С Щельяюра на Большую землю надо было
сворачивать круто налево, на юг, к реке Ижме.По ней двигать
нужно на Ухту, откуда и железнодорожная, и автотрасса в
центр России тянулись.
В Щельяюре расположились мы с Лопатовым в большой зы-
рянской избе.Я задумался: денег лишился, продукты кончились,
надо работу искать.
Пошел я на причал, там требовались маляры.Но это ж не
плотницкое, да и гроши предлагали, едва б на хлеб хватало.А
голод уж меня пристигает.Подошел к общепитовской столовой.

- 33 -
Вижу: Лопатов около нее стоит, мотня меж расставленных
ног у него пузырем.Он в размышлении.
Я подошел, за плечо его тряхнул:
- Зайдем.
Лопатов автоматически заходит за мной.Сажусь за стол,
он рядом.
Повар с кухни вышел:
- Два обеда?
- Да,- я басом отвечаю.
Глянул я на Лопатова.Он апостольскими глазами на меня
смотрит и молчит.Повар суп, котлеты нам несет.Лопатов глаза
завел, молитву свою сбормотал.Стали есть.
Доели.Я с голодухи и тарелку вылизал.
Повар подходит:
- Три рубля восемьдесят копеек.
Гляжу на Лопатова такими ж, как он умел делать, детски-
ми глазами.Он всё понял.Достал деньги и рассчитался.
Вышли на улицу, он говорит:
- Несу крест.
- Какой крест?- я спрашиваю.- Веры твоей?
- Ты мой крест.
Я объясняю:
- Денег у меня нету, а есть-то хочется.
- Несу крест и бросить его не могу,- важно он говорит.
- Бросать не надо,- я ответил,- сам от тебя ухожу.
Пришел я в избу.А там отдельную комнату русская учи-
тельша снимала, молодая, недурная собой.
Узнала она о моих делах и говорит:
- Живи со мной как муж.

- 34 -
Эх, к бабе на довольствие еще мне встать не хватает!Я
отказался.
Куда ж деваться?Решил я идти в сторону, направо от мое-
го пути домой: в Усть-Цильму снова работы искать.
Пустой мешок я за спину закинул, вышел.Потом его трях-
нул: чтой-то там есть.Открываю - в нем в газету завернутые
кусок хлеба и горсть сахара.Учительша положила! - ни слова
не сказавши.Вот тебе и леригия...
День был светлый, тихий.По накатанному насту Печоры ид-
ти легко.Одно томило: свернул я с дороги домой.
Верст через 15 вижу я на склоне таежной горы избу, тру-
ба густо дымит.Подошел ближе, слышу: песняка там залива-
ют.Свадьба, что ли?
Распахнул я дверь.Вошел в большую горницу: топчанами
заставлена, посередке длинный стол.На нем бутылок батареи и
миски мясом, хлебом завалены.Человек 25 здоровенных мужиков
гуляло.Кто орёт, кто валяется, кто за стаканом сидит.Меня с
порога схватили, полушубок содрали.
За стол меня садят:
- Нашего полку прибыло!Наливай ему!Спивать можешь?
- С чего гуляете?Какой праздник?- я спрашиваю.
- Неделю будэм гулять!
В основном, я гляжу, хохлы, хари красные, осоловелые.
Встали это они, за плечи обнявшись.Вмиг ожили да гаркнули
хором!
(Дядька Мефодий привскочил, глаза округлил.)
Наливайко и Павлюк, и Тарас Трясило
Из могилы просять нас на святое дило!
Потом они взялись еще дружней:

- 35 -
Мы гайдамаки, мы всэ одинаки!
Нам надоило путо и ярмо.
Шли диды на муки, пидут и правнуки,
Мы за народ житья своэ дамо!
Нэмося клянэмося, Божемо будэмо
Рубыть, палыть кайданы и ярмо!
Верховодил там пожилой мужик, бывший махновец, хоть
бригадиром артели этой сплавщиков ссыльный старик числился.
Жил тот дед с дочкой-кашеваркой и сыном-сплавщиком в другой
половине дома.Изба была конторы по сплаву печорского ле-
са.Артель на реке выкалывала бревна и баланы изо льда, какие
вмерзли на молевом сплаве.Несмотря на погоду, пахали с расс-
вета дотемна с напряжением.
Мужики ломами, вагами чушки катали на берег, где новые
сплотки ладили к весне.Работали неделю и пили неделю артель-
но.Бригадир-старик отчеты в контору писал, деньги в ней на
зарплату получал и за водкой ходил.Начальство и власти сюда
не появлялись.
Разговорился я с Миней из Архангельска.До Усть-Цильмы,
оказалось, было уж рукой подать, с час ходьбы.А там работа
могла найтись поинтереснее, чем бревна на пропой катать.В
Усть-Цильме была кожевенная фабрика, маслозавод.
Пропьянствовал я до ночи с ребятами, а утром пошел ту-
да.

10

- Как увидел я Усть-Цильму, залюбовался.Городок строе-
ний старины глубокой.Наличники в "разговорах", петухи, птицы

- 36 -
резные по конькам, на крыльцах.Староверы жили. Зашел в избу
такую украшенную воды испить.
Еще в сенях чистота необыкновенная, а в горнице выскре-
бано кирпичем; стол, лавки до белизны дерева отшлифованы.В
красном углу иконостас с пола до потолка при лампаде горя-
щей.Хозяйка-старушка такая ж светлая, опрятная.Дед-хозяин
вослед мне зашел: лицо его святых черт, словно б прозрачное.
Сел я на лавку у стола, стесняюсь.На морде моей будто б
вся минувшая ночь написана, как пил, сквернословил, с душе-
губами обнимался.
Спросил я воды.Старик указал на ведерко эмалированное
под чистым полотенцем.В глазах его - лёд.Слыхал я, что ста-
роверы чужими брезгуют, достал свою кружку.Хозяйка пальчика-
ми ее взяла, из ведра мне не почерпнула, через край налила.
Ем я хлеб учительши, сахаром прикусываю и гляжу на
них.Дед на приступке печи, старушка поодаль на стуле глядят
на меня как на место пустое.Внучата их в избу зашли, под
чашку стриженные.Как-то втихомолку тоже рассредоточились.
Эти, как Лопатов-баптист, глаз не строили, а тоже я по-
нял, что 1не простят 0.А они ж - старообряды, самой древней
русской веры.Не надо мне и такого Бога.Пожалел, что к ним
зашел.
Иду я по Усть-Цильме дальше.Вижу крепкий сруб, лишь на
крылечке кровля покосилась.На нем щекастая, годов тридцати
баба стоит.Стал ее расспрашивать, она в избу зовет.В горнице
тоже икона староверская: Христос два пальца поднял.Но эта
хозяйка горлач молока на стол ставит.Дочка-школьница над
уроками хлопочет.А муж, баба рассказывает, заработать на
Большую землю подался.Предложил хозяйке я крыльцо попра-

- 37 -
вить.Она согласилась, и ночуйте, говорит, у нас.
Мешок свой я в этой избе оставил.Пошел на кожфабрику,
но там плотник не потребовался.Иду на маслозавод.Он новост-
ройка, вижу - дел там по моей части хватит.И верно, плотники
там нужны были, да как узнал директор, что я с заключения,
не лучше тех старообрядов на меня стал глядеть, комуняка.Ху-
дой, чернявый, лоб с веревку у него, как у товарища Сталина,
зато челюсть рабочая.
Вернулся я к хозяйке.
Она ж, как я на порог, говорит:
- Милай, уходи-ка ты.Люди уж сказывают, что приголубила
я дружка, пока мужа нет.
Горестно мне, Кондратий, стало...Вишь, и у каждого с
тех людей была своя икона.
Вернулся я в тот же день туда, где не через богов лади-
лись, а сначала обнимали и за стол садили.В артель пришел.
Сплавщики меня на работу приняли.
Миня ж архангельский вечером мне говорит:
- Давай здесь не оставаться: что зарабатываем, то про-
пиваем.Подадимся на Ижму, такое-то и там найдем.
Ну, мне это снова по дороге домой!
Миня этот когой-то в Архангельске замочил, три года по
тайгам скрывался от следствия, в тех краях все тропинки
знал.
Пошли с ним с утра к реке Ижме прямо через тайгу.
До того я всё льдами шел, а тут красоту зимней тайги
почуял.Тропа петляет под хвоей: ели, сосны, пихты.Белая це-
лина в торчках бурелома.Ветки, кроны в диковинных снегах,
кажется - нетронутые.Нет, белки мелькают и видали где сидела

- 38 -
рысь.А через тропинку нашу и заячьи, и волчьи следы.Тишина
величавая.
Миня первым шел, обувка у него самодельная на славу:
ботинки с войлока, подошвы толстые, рант оленёвых жил.Сам он
годов тридцати, белобрысый, глаза шурупами.
Сели мы на привал.Он свой сидор раскрыл, хлебом, оленё-
вым мясом и махоркой поделился (я курил тогда).
Миня говорит:
- Слышь, а давнишность преступления у нас есть?
- Ты о том, ежели надолго скроешься, судить потом за
старое не будут?
- Ага.
- При царе,- я говорю,- навроде б, так было.В других
странах, верно, есть.А в СССР?Сомневаюсь.У нас и без прес-
туплений-то содят.Был бы человек, а статья ему найдется.
Миня грустным стал.
Я, чтоб его ободрить, историю рассказал, какую в лагере
слыхал:
- При эмире бухарском было.Чтоб не сказнили, осужденный
один (неглупый он был, хоть молодой человек) обещался люби-
мого ишака эмира Коран научить читать.Разрешили.Тот обучение
ишака начал.Месяцы идут, уж годы, учитель старается, ишак
Корана вслух не произносит.Как мудреца к ответу, он своё до-
казывает:"Не торопите, поклялся - сделаю.Время еще надо,
ишак не человек".А друзьям своим он втихаря смеется:"Пока
суд да дело - иль старик-эмир умрет, иль ишак сдохнет".
Миня похохотал от души, спрашивает:
- А в результате чего?
Я говорю:

- 39 -
- Эмир концы отдал, а тот цел остался.
Миня кричит:
- Так это ж мне в самый цвет!
Правильно я Мине подсказал: Сталин через недолгое время
подох, амнистии большие пошли.Ежели Миня живой, он меня ж
помнит.

11

- Да, Кондратий, сколько людской судьбы видал я и в ла-
герях, и на той большой дороге.За всю жизнь потом столь не
познал.Север русский, там всё без прикрасы.
Добрались мы с Миней до Ижмы, зашли в первом селении в
просторную хату.Тут уж устроились два бывших зэка.Хохол, он
дровосеком при столовой работал, ждал навигации, и Венька из
города-героя Ленинград.Венька нападающим, форвардом, как
тогда говорили, в Питере за мастеров в футбол играл.То ль он
тренера избил, то ль полкоманды, на зоне за это отметился.
Сидим мы с братанами, беседуем.Заходит молодая толстая,
аж пузатая, зырянка Валька, по-русски хорошо говорит.Миня с
лесной голодухи за нее сразу взялся, за бока прихватыва-
ет.Валя эта хохочет, не возражает.
- Придешь ночью со мной спать?- Миня ей в ухо шепчет.
- Приду, обязательно приду,- та на всю избу охотно от-
вечает.
- А ко мне, Валь?- Венька спрашивает.
- И к тебе обязательно приду,- Валька говорит, и глаза
уж на меня переводит.
Хохол-дровосек смеется:

- 40 -
- Вона добра у всих будэ.
Миня в столовую меня позвал, пообедали хорошо.
В пятистенке, где мы остановились, много комнат было.
Легли вечером спать кто куда.Слышу - Валька ж пришла.Идет к
Веньке, тот, конешно, помоложе.
Миня ему кричит:
- Ты не задерживай, я ж первый с ней уговорился.
Утром встали мы, сели за самовар чай с горелых корок
пить.У Вальки лицо напухшее, на чай в блюдце как-то по-детс-
ки губами дует.
Хозяйка квартиры исподлобья глядит, Вальку спрашивает:
- Как спала-то?
Та губы поджала:
- Спала под его кулаком,- на Миню показывает.
Хозяйка закричала:
- Что вы, ироды, делаете?Валька ненормальная, в сумас-
шедшем доме была, ей даже паспорт не выдают.Она беременная.
Валька глаза опустила, руками живот свой гладит.Вень-
ка-форвард аж покраснел.У Мини морда исказилась.Засмеялся я,
с избы на воздух вышел.
Венька потом идет, взор прячет:
- Я на Ухту отчаливаю.
Решили мы дальше с ним добираться.Миня остался, ему в
людные места ходу не было.
Венька то же, что я, без денег, без продуктов шел, до-
мой торопился.О матери он беспокоился.Совсем молодым он сел,
и освободился еще моложе меня.На произвол судьбы мы пошли.
Не давала ж она мне в сторону уклониться.
Верст сорок с двумя перекурами к Ухте мы сделали, как

- 41 -
пришли в попутную деревню абсолютно голодные.В избу попроси-
лись, как нарочно, видать, в самую бедную.Да не выбирать же,
ночь на дворе.Сели не спеша, закурили, махорки малость еще
было.Хозяин, одинокий зырянин, спать укладывается.
Венька с понтом меня спрашивает:
- Сколько у нас денег осталось?
Я вторю:
- Да и на спирт хватит.Хозяин,- зырянину говорю,- спирт
можешь достать?
Тот головой мотает:
- Абу, абу.("Нет" то есть.)Картошка толька могу варить.
Ну, давай, что ли, картошки, мы соглашаемся.Достал он с
погреба картошки ведро.Поставил в печь варить.Мы всё это
ведро съели.Легли спать.
Встали мы спозаранку, по кружке воды выпили и хозяину
говорим:
- Отец, мы с лагерей на волю идем.Нету у нас тебе зап-
латить.Прости, не обижайся на нас.
Он как завоет, закричит по-зырянски.Ну, давай чёрт но-
ги!
До леса мы не успели.Нагоняет нас с десяток зыряков.
Я Веньке кричу:
- Показывай за что срок волок, нападающий!Спиной к спи-
не!
Зыряне сходу на нас обрушились.Но были они без ножей,
драться плохо умеют.Гляну через плечо: у Веньки ловко полу-
чается, как по мячам молотит.Да много ж противника на дво-
их.Применил я блатной манер: полушубок распахнул и рукой за
пояс, навроде б финяк у меня там.

- 42 -
- Воркута-а-а!- как "ура" я закричал.
Отбежали зыряки, задумались.А мы с Веней к лесу да в
лес.Самое поганое, что после драки опять жрать сильно захо-
телось.
12

- Сидим мы с Венькой под елкой как клоуны разукрашен-
ные, а он еще и сустав на руке разбил.Нехорошо было, и долж-
но было быть еще хуже впереди.Курево вышло.Вспомнил я тюрем-
ные стихи:
Нам бы неба кусочек, любви немножко,
Рюмку водки и десяточек папирос...
Пошли мы лесной тропой.Стало смеркаться, спустились на
лёд Ижмы.От усталости валенки словно б колокола на ногах
болтались.Совсем стемнело, а деревень не видать, лес черной
стеной ползет и ползет повдоль берегов.
Как вдруг слышим мы: впереди за поворотом реки ктой-то
песню поет, бодро так.Видим: сани в одну лошадь с седоком
вылетают к нам.Кричит лихач, мы посторонились.
Долго мы с Венькой вослед ему глядели, пока голос с
песней вдали не пропал.Темнотища, бредем дале едва не на
ощупку.
Идем мы еле живы, как замечаем впереди по трассе - чер-
неется.То ль зверь, то ль предмет?А, может, человек упал и
лежит?Приближаемся.
У Веньки-форварда глаз острее, кричит он:
- Чемодан!
Подошли мы.Чемоданище!Это ж он на повороте с тех саней
улетел!

- 43 -
Венька его поднял:
- Тяжё-ё-лый!
Ринулись подальше мы на берег, в лес.Открываем чемо-
дан.А там битком набито!Как сейчас помню: две поллитры водки
"Московской", килограмма три баранок из белой муки, чайной
колбасы полтора килограмма, головка голландского сыра, кон-
сервные банки с рыбой и мясом, концентраты для супов, три
батона белого хлеба, буханка черного.Пять пачек папирос "Бе-
ломорканал"!
Кондратий, а?Такой чемодан неплохо и в Москве найти!И
это всё нам - побитым, чуть с ног не падающим.Далось в глу-
хомани вечной мерзлоты!
Быстро перекидали мы с Веней добро в наши сидора, впе-
ред припустились.Такие харчи получить было можно лишь в спе-
циальном распределителе МГБ.
Идем, а и захолонуло у меня на сердце.Посмотрел я на
счастливого Веньку.Давеча загадал я тюремными стихами...И
было черного неба над нами сколь хочешь, любовь Вальки су-
масшедшей, водки и табачного зелья от пуза...
В ближайший поселок явились мы господами.Хозяев избы,
где заночевали, угостили водочкой, баранками к самовару.А к
колбасе и сыру они побоялись даже притронуться.
На следующий день бойко махнули мы еще длинный переход,
и ночевали на последней стоянке перед Ухтой.Тут, в доме нав-
роде гостиницы, были большие комнаты и много народу.
Расположились мы покушать.За столом напротив скучная
пара сидит.Он, интеллигентного виду, в газету смотрит, она
на него.Водку я на стол поставил, тот от газеты глаза вмиг
поднял, и уж с бутылки не сводит.

- 44 -
Это по твоей спецчасти будет, Кондратий.Ехали эти
муж, жена из центральной России туда, откудова мы сломя но-
ги смылись.Почему?Его от запойного алкоголизма спасать.Он
инженер, будет по своей профессии работать.Возмечтали на се-
верах получить забвение от водки!А там спирта навалом.
Я одного такого ж чудака с Москвы знал, правда, одино-
кого.Он при зоне бухгалтером состоял, родня его тоже налади-
ла "севером лечиться".Да от себя-то не убежишь!Повесил он
пальто в кабинете на гвоздь, в поселок уходит и гдей-то це-
лые рабочие дни пьянствует.
Ему начальники говорят:
- Вас вчера на работе не было.
- Как так?- он с возмущением,- а пальто моё?
- Да оно уж неделю там висит!
Налили мы этому инженеру.
Супруге ж его я в сторонке сказал, как от бывалых людей
слыхал на такой случай:
- Давайте ему ежедневно перед сытным обедом по сто
пятьдесят грамм, но чтоб непременно обед съел.Запоем пить
бросит.
Тут я речь дяди Мефодия прервал:
- Как это он запивать бросит, если алкоголик?
- А так, что ежели ежедневно понемногу и с закуской,
жадность на водку пропадет.
- Не в жадности, Матвеич, дело, а в биохимии поломан-
ной.Если губы даже помажешь, механизм запоя включается, не в
один, так в другой раз.
- Не знаю, Кондратий, ты, конешно, в этом профессор.Ну,
а ежели не запойный?

- 45 -
- Все равно сто пятьюдесятью граммами постоянно не
обойдешься, и помногу закусывать надоест.
- Я так считаю, что никаких таких алкоголиков и нету,-
глубокомысленно сказал дядя.
- Как?- удивился я.
- А так, жизнь не прижимает - и балуются.В лагерях, не-
бось, не пили, и с этого не мучались.Потому и лечение воз-
можно одно.Тому, кто меры не знает, по яйцам шваброй голой
бить.
Я расхохотался:
- А с женщинами?
- Этим меж ног швабру с тряпкой засовывать.
- Вот это бы помогало,- сказал я.
- Лады, племяш.В чём я до конца не смыслю, спорить не
люблю.Заканчиваю свою былину скоро.Вон уж и светает.

13

- Короче, прибыл я на конец своего пешеходного пути в
город Ухта, какой на реке такого ж названия.Добрался ж таки
через лишения, и Веню того в переплетах гдей-то потерял.Мес-
та ухтинские невеселые, гиблые.
Помню я, на зоне зэк, старый геолог, рассказывал, что
до первой еще мировой войны англичане концессию просили это-
го района, как нашлась там нефть.Якобы и память о себе оста-
вили: тридцатиметровую вышку Нобеля.Потом большевики начали
бурить и доискались воды радиоактивной.Нагнали зэков, радие-
вых заводов понастроили.Помирать приходилось там и от радиа-
ции.

- 46 -
Меня в Ухте одно место интересовало: откуда на Большую
землю к попутке пристроиться.По железной дороге "зайцем"
совсем шансов у меня не было.
Пришел я на автобусную станцию.Узнаю, что билет на
верст шестьсот до станции Мураши (на границе Кировской об-
ласти) 300 рубликов стоит: ровно на какие меня барыга Гера-
симыч обул, а вернее одел.
Приглядываюсь я к пассажирам.В основном были зэки осво-
бодившиеся.У многих багажи, откуда-то набрали барахла.Эти
наиболе радостные, при билетах.Хожу со своим пустым сидором
за спиной, папироской разжился, покуриваю и кумекаю.Такой
вопрос меня занимает: "Неужто и блатари с билетами поедут?"
Держу передвижения блатных во внимании.
Тут моё знакомство с немцами и состоялось.Ране я с фри-
цами лишь в схватках встречался, а здесь, гляжу, двое нем-
цев как ни в чем не бывало.Дядя был старый и его племянник,
одних со мной годов.Племянник с немецкого семейства По-
волжья.Они там и до коммунистов жили, а дядя был одинокий, с
натуральной Германии перед смертью родню проведать в Россию
прибыл.На злосчастье свое приехал он как раз перед войной с
немцем.Война началась, всех немцев в лагеря, в трудармию.И
эту пару туда ж без разбору.А как мы победили, пленных фри-
цев пригнали, довоенно взятых немцев стали отпускать на до-
житие в казахстаны.
Немцы, гляжу я, при хороших вещах: два чемодана, два
полных сидора, всё с ихней аккуратностью запаковано и обвя-
зано.Дядя, Отто его звали, сильно изнуренный, длинные усы
седые книзу висят.А племянник бодрый, ресницы белые, поро-
сячьи.

- 47 -
На вольных баб, какие проходят, он смотрит и мне подми-
гивает:
- Тоше папайдут как куропады.
То есть и бабам этим подойдет еще посидеть.А мне на не-
го смешно.Оттянул он ни за что про что, после тундры в степу
до гробовой доски ему еще предстоит мыкаться.Ему ль дру-
гих-то ковырять?Старик Отто серьезный, глаза как у фили-
на.Познакомились.
- Мефодий,- я назвался.
Отто глаза прищурил:
- Меф - это лутше.
"Меф"!Знаешь, на что намекал?Я потом узнал.Мефистофель
из книги "Фауст"!Ты в школе проходил ли?Чёрт этот душу у Фа-
уста купил.Да-а.А племянник своё звонит.Самое знаменитое
блюдо у немцев, говорит, "биир зуппе" - пивной суп.Слушаю
его, гляжу на морды кругом, на ухтинскую ломовую трассу -
опять мне с него смешно.
Подходит раздолбанный грузовик-пятитонка, крыт брезен-
том.Это "автобус" на Мураши и есть.Гляжу я: блатные как один
без вещичек лезут в кузов первыми.Двое шоферов, хари бан-
дитские, той же масти, с бабой какой-то в обнимку у борта
стоят, на это спокойно поглядывают.Я тож как блатные, гол
как сокол, и шасть за ними в кузов.Ну что было думать?Выки-
нут?Снова пешком пойду.
Потом стали грузиться пассажиры с билетами, при бага-
жах.Немцы тоже залезли.Имущие люди расселись, поприжались на
полу на своих вещах, а блатные, и я в том числе, - вольготно
на скамейках по бортам ближе к передку.
Шофера сунули свою бабу в кабину, заорали, заматери-

- 48 -
лись, по газам дали и тронулись.Билетов никто и не спраши-
вал!
Трасса, да какая трасса, тракт, верно, еще с царя-ба-
тюшки, в ухабах да впадинах.Дело к весне, снег рыхлый, иное
место мокрый.Резина на колесах лысая, буксует то здесь, то
там.А-то несемся с дикой скоростью, несмотря на повороты
крутые, виражи.Плечами, головами стукаемся, кишки от тряски
едва не выскочат.Кто уссытся, кто усрётся.Просят остановить,
оправятся, передохнем и снова по чёртовым зубам.Мне хоть бы
хны: сколь шел да шел, а тут е-еду!
Пятеро блатных у кабины гнездилось.Там пустая железная
бочка стояла, на ней сидел и без остановки чегой-то на фене
плел молодой блатяк.Супротив меня, пообок от них разместился
Шкода: худой, бровастый парень в новых хромачах, синих гали-
фе, кожан на плечах.При нем чемоданчик кожаный, полевая ко-
мандирская сумка.Глядел он беспокойно.Являлся этот Шкода,
как я понял, "ссученым".
Вишь, Кондратий, я на зоне по своей "фашистской", самой
ходовой тогда 58-й статье (измена родине) был из "врагов на-
рода".Чтоб нас и вообще всех "политиков" додавить, уголовни-
ков в лагерях объявили "социально-близкими".Лишь их ставили
в "придурки" - нарядчиками, бригадирами, поварами, на все
выгодные должности.Но не все блатари поддались, потому как
"воры в законе" не только чтоб придурками, а и просто вкалы-
вать не имеют права.Тех блатных, что начальству продались,
"законники" звали "суками", "ссученными".
Шкода с ворами заискивал, угощал хорошими папиросами,
но те у него не брали.
Сколько-то мы проехали, как воры по своим бушлатам

- 49 -
провели, хоп - достают круги колбасы, хлеб.И один ломает
свою колбасу пополам, дает с ломтем хлеба мне.Без "спасибо"
беру.Понял, что посчитали меня за своего.
Фраеру за жулика себя выдавать ("чёрт" иль "демон" по
фене такой называется) риск смертельный.Да голод-то не тет-
ка, да плыть-то матросу надо!А, племяш?

14

- Тормознула машина, шофера в кузов использованную ими
бабу подсаживают.Она тоже зэчкой была, за проезд на волю
платила натурой.
Молодой (Жамка была его кликуха) на бочке кричит:
- Давай сюда, на хорошую постелю!
Едем мы дале.Жамка на бочке бабу пялить и так, и сяк
пристраивает, орет, кулаком ее бьет.Не ладится!Тряска, бочка
подпрыгивает, и у него плохо стоит.Баба изо всех сил потра-
фить старается, подлаживается.
Я рядом сижу, вижу: главное дело, что у Жамки-то с ла-
герной отвычки не стоит.Комедия...Избил он ее окончательно,
на пол спихнул.
Грязно-белая пустыня бежала за нами.Туман молочный на
горизонте синел кромкой чахлого леса.Ветер через дыры в бре-
зенте до костей жёг.Ни людей, ни селений далеко окрест.
Опять грузовик останавливается.
Подходят к заднему борту блатные шофера:
- Шкода!Сука!Вылезай.
У обоих в руках финки.Шкода встал покорно, прошел,
слез на снег.

- 50 -
Там он им говорит:
- Братва!Жулики!Простите!
- Раздевайся, сука.
Шкода стянул хромачи, кожан скинул.
- Всё снимай!До исподнего, сука,- они говорят.
Шкода одёжу снял.Стоит в нижнем белье, тоненькие корич-
невые носки на ногах.Мороз градусов за 20, но ветер ледя-
ной.Шкода руками накрест за грудь схватился, молит глазами,
последнего ножевого удара ждет.
Один одёжу его взял, понес в кабину.
Второй объявляет:
- Здесь оставайся, сука позорная.Выживешь - твое де-
ло.Околеешь тоже дело твое,- и в кузов он кричит,- Жамка,
прибери его барахло.
- Всё у меня,- Жамка весело отвечает.
Тронулась машина.Шкода косо, боком побежал сначала за
нами.Потом его белую рубаху поворот скрыл.Навряд ли вы-
жил.Проезжие машины там редкие.
Молчим в кузове, кто не блатные.Всем понятно: что захо-
тят блатари, то над нами и сделают.Немец Отто на меня погля-
дел, с задумчивостью усы потер.
Племянник его поросячьими глазами замигал и говорит:
- Попаль как куропада!
Посмеялись все дружно.И то правда: жалеть того, который
на своем брате-зэке наживался?Одна баба, какую блатяки в
очередь употребляли, не засмеялась.Немолодая она была, годов
сорока.Сидит на полу, платок с головы сбился, под бушлатом
вздрагивает.
Долго ль, коротко ль мы проехали, встали у станка для

- 51 -
проезжих.В нем и буфет с водочкой, и столовая.
Блатные с кабины и с кузова сошли, нам кричат:
- У кого грошики, просим с нами.Будем греться.
Никто к ним не присоединился, хоть холод всех пробрал.
С час мы сидели, дрогли, как приходит к нам пьяный шо-
фер, языком еле ворочает:
- Граждане, мы немножко выпили, пообедали.А расплатить-
ся грошей нету.Соберите меж собой, сразу тронемся дале.Домой
ведь хочется?Не будем мерзнуть.
Один мужик средь нас призвал:
- Давайте скидываться, ехать надо.
Люди багажные начали за пазухами шарить, развязывать
тряпочки.
Шофер морду на край заднего борта положил, подбадрива-
ет:
- Не скупитесь, граждане.Веселее разматывайте занач-
ки.Всё от вас зависит.
Собрали имущие деньги, немалую пачку кредиток шоферу
вручили.
Он их бережно принял, погладил:
- Это ж форцы.Сука буду, истинные шайбочки.
Скрылся он.На этот раз ждали часа два.Окоченели мы так,
что с машины вылезали, бегали, прыгали.
Выходят они со столовой всей бандой.Снова за деньги,
только уж не просят, а требуют.Опять пассажиры собрали, дали
им, они ушли.Ждём.
Появились блатяки наконец: все вдребезги пьяные.В кузов
с трудом залезли, по пассажирам прошли, попадали у кабины и
песни завели.Шофера шатались, едва в кабину попали.Рванули

- 52 -
они с места, и полетела наша пятитонка вкривь и вкось.Бал
воров и свадьба нищих!
Верст через пятьдесят залетаем мы с ходу в кювет.Сели
намертво.Машина буксует, ни туда, ни сюда.Шофер подходит,
просит всех вылезать - машину толкать.Кроме урок, все пасса-
жиры к выходу гуськом, и я с ними поднялся.
Меня жулик рядом за полушубок дёрг:
- Ты куда?Фраер, что ль?
Гляжу я: и бабу, какую харили, блатные придержали.Пас-
сажиры без вещей на землю спрыгивают.Немец Отто у заднего
борта последним задержался.
Повернулся он ко мне, филиновыми глазищами своими уперся
и сказал:
- Герр Меф, ми с фами бутем опьять увитаться.
Тоже он слез.Дружно они сзаду толкнули машину.Мотор за-
урчал, грузовик на дорогу птицей вылетел.Скорости машина не
сбавила - рванула по трассе вперед!И понеслась дале.
Пассажиры о всю мочь позади бегут:
- Стой!Стой!
Какой "стой"?Чтоб их окончательно обобрать, было и за-
думано.
Улов большой остался на полу, увязанный, упакован-
ный.Немецкие вещи опрятностью выделяются.То, что Отто мне на
прощанье сказал, я сразу ж, конешно, забыл.
Ближе к Большой земле, к Мурашам трасса ровней пошла,
тряски меньше.Мелькали чаще городки, селенья по пути, машина
наша неслась без остановок.
Прибыли мы к станции Мураши.Паровозы бойко гудят.Цент-
ральная Россия, Кировская область!Уж отсюда, думаю ж я,

- 53 -
как-нибудь, а до дому обязательно доберусь.Спрыгнул на пово-
роте невдалеке от вокзала.
Стою я, сырым воздухом не могу надышаться:
- Свобода!
Сильно я в этом ошибся...
Дядя Мефодий посмотрел в окно кухни.Там рассвело, но
субботним утром было еще тихо.Скоро должно было подняться
солнце.Дядька встал и выключил плафон.Лицо его покрыли синие
тени будто следы хлыста.
- Да,- сказал он,- ошибся.Но кто ж с нормальных людей
1такое 0мог бы предполагать?

15

Дядя Мефодий сел, потер руками бугристую лысину и лицо:
- К концу подошло мое сказание...Несколько дён скитался
я у вокзала: удобной оказии на поезда ждал.Не выходило, об-
лик мой пугал.Полушубок в грязи, теплые штаны до ваты изод-
рались, валенки на пятках дырами.А уж заросшая морда с голо-
духи была...Блатные не зря за своего приняли.Ни хрена целого
не осталось, кроме живой души.
Дремлю я ночью доходягой на куче теплого шлака у ко-
тельной городской бани.Всё было как для чародействия: за
полночь, баня на перекрестке улиц, словно б трёх дорог...
Глядь я - шествует ко мне вприпрыжку будто б привиде-
ние.Истинный призрак: дед с белым, мертвяковым лицом, руки
клешнями растопырил.Эх, думаю ж, с бескормицы ум за разум
начал заходить.Оно ближе и ближе.Смотрю и усы узнаю - то не-
мец Отто, еле жив, без шапки ко мне ковыляет.

- 54 -
Встал я, хоть у самого голова кружится, Отто поддержал,
усадил.Руки у него без рукавиц, и напрочь отморожены, да и
всё лицо, видать, тоже - как маска, лишь глаза горят.
Привалился я на шлак с ним рядом:
- Где ж племяш твой, Отто?
- Толгой торога умирайт.Потом я тепя, Меф, искаль.
- Ну, и нашел?Вишь, концы отдаю,- я ему говорю.
Он клешней своей повел:
- Ти бутешь шифой.
Тянет Отто ко мне пустую ладонь:
- Герр Меф, на!
- Чего,- я говорю,- "на"?Ты и шапки-то лишился.
Отто глаза таращит, перстами мне в грудь тычет:
- На!Тай тфой рука.
Как чуял, жутко мне было ему руку подать.А Отто меня
глазами припечатал.Утоп я в его зенках, сердце захолонуло и
пусто стало.Увидал я в них точно то, что у волка было со ль-
да надо мной...
Руку я Отто протянул, он ее ледово сжал:
- Зер гут.Я умирайт.Данке шойн, герр Меф.Яволь*.
Отто с облегчением глаза завел и помер, упал навзничь.Я
из его пальцев едва свою руку выдернул.
О-о, думаю ж я, это мне труп пришьют!Подхватился, и хо-
ду.Побёг задворкам, откуда сила взялась.
Вдруг остановился я!Гляжу: домик.Подошел и надпись на
нем читаю: "Уполномоченный МГБ... железной дороги..." Ети
_______________
*Зер гут - очень хорошо.Данке шойн - большое спасибо.Яволь-
совершенно верно, так точно (нем.).

- 55 -
вашу мать, от вас-то и бежал я сломя голову!Как меня приве-
ло?
Чую я, что на сердце будто б железом вырублено.Никакого
страха нету!Штиль мертвый как тогда, когда на волков с голы-
ми руками пошел.
Захожу я в это учреждение: там коридор, двери с таблич-
ками.Открываю первую ж дверь.За столом чекист сидит.
Достаю я свои документы:
- Освободился из заключения.Следую в город Иваново.Де-
нег на билет у меня нет.
Чекист на мои бумаги глянул, молча кнопку звонка
жмет.Заходят два опера в штатском: воротники подняты, кепки
черные.
Начальник им приказывает:
- Этого человека посадите в поезд, он стоит на втором
пути.Предупредите главного поезда и проводника, чтоб его не
тревожили.
Лег я в поезде на третью полку.Иваново в предписании у
меня было.А с него рукой подать до Москвы.
Радоваться бы мне.Но тоска была.Чую: такое страшное мне
Отто передал, что и страха нету.Мало немцам было меня на мо-
ей же земле убивать, еще на особинку угостили, навроде СПИ-
Дом...
Понимаю я, Кондратий, так, что был тот немецкий Отто
ведуном, колдуном природным.Как они происходят?Девка родит
девку.Эта приносит третью, а от той мальчик родившийся дела-
ется на возрасте колдуном.Подойдет колдуну помирать, стара-
ется он, сука, силу свою комуй-то навязать.Иначе будет му-
читься, мать-сыра земля не принимает.

- 56 -
Отто с этой нуждой к племяннику молодому своему в Рос-
сию, видать, и явился.А племянник-то по дороге на Мураши пе-
рекинулся:"Попал как куропада".А меня Отто заприметил: с той
волчьей встречи на мне, должно, знак был...
Я встал из-за стола, размял ноги:
- Полвека прошло, а ты, Матвеич, всё помнишь, вплоть до
имен, кого на севере встречал.
Дядька горько сощурился:
- А-то как же?Не однова с той поры в башке путь тот пе-
ретряхивал, будь он неладен.
Я посмотрел на него с усмешкой:
- Ерунда какая-то.Да мало ли кто кому что захочет пере-
дать?Ты-то не взял.
- Да, брать такой нечисти ни в жизнь бы не захотел, а
руку-то все ж ему подал,- печально сказал Матвеич.
- Ру-уку!И этого достаточно?
Дядя Мефодий глянул на меня с тоской невыразимой:
- А ты как думал?Потому и вышел я - колдун 1 невольный 0.
Озадаченно посмотрел я на него:
- И в чем же это проявилось?Ты что, колдуешь?
Дядька махнул рукой:
- Этого еще мне не доставало.Но людей с тех пор сторо-
нюсь.Ты ж видишь.Бирюком живу, бабы 1то 0чуют и боятся, меня и
коты, собаки боятся.Водку пью - не пьянею...Колдовать специ-
ально никогда не колдовал, а пару человек всё ж на тот свет
досрочно направил.Не сдержался.
- Как так?
- А так, что в доме отдыха один молодой мужик мне под-
лость по пьянке устроил.Уехал я, а никак это не мог забыть,

- 57 -
думал нехорошо о нем.Он через неделю, как тоже вернулся до-
мой, возьми да помри, хоть никогда не хворал...И бабенка из
подъезда нашего.Глазки строила, но не давала, и стала сме-
яться с меня.Тоже в одночасье померла...
- Та-ак,- сказал я,- чем же я тебе помочь могу?
- 1 Невольного отчитать 0 можно.
- А,- вспомнил я,- это как и от запоя отчитывают.А го-
жусь ли я на такое дело святое, дядя?
Матвеич смотрел на меня пристально:
- Не сгодился б, не просил бы тебя, племяш.Ты парень
крепкий, нашей, долонинской породы.Вино осилил.
Мурашки станции Мураши электрически кололи и текли по
мне.
Дядя сказал:
- Не сможешь отчитать, отмолить - тебе черная сила пе-
рейдет.
- Почему мне?
- Больше некому.Ты последний в нашем роду.- Матвеич ди-
ко улыбнулся.- И станешь колдуном 1природным 0.А этих-то не от-
читывают.
- Где и как дело надо сделать? - спросил я.
- В городе Бонн, столица это после войны Западной Гер-
мании.Отто из Бонна был.
- А как?
Дядька грустно взглянул на меня:
- Не ведаю, племяш.То не по моей, а по божественной
части.Бог, твоя Высшая Сила тебе подскажет.
Я сказал:
- Теперь понятно почему меня и пьяным, и трезвым черти

- 58 -
пасут, а до смерти не доморачивают.Алкоглизмом охомутать не
вышло, в колдуны по родству с тобой подводят.Чего на нас с
тобой нечистая сила наседает?
Дядя Мефодий сверкнул глазами:
- Мужики мы справные.Шушера-то им не требуется, слабо-
душные и так на любое способны.Да я на тот свет черным не же-
лаю быть списанным и тебе не советую.

16

Улетать в Германию мне надо было ближе к обеду.Я поехал
от дяди Мефодия в свою контору забрать чемодан с вещами в
поездку.
В офисе было пустынно, лишь охранник и шофер дежурной
машины сидели в холле первого этажа.Я прошел в свой кабинет.
Задумчиво я приземлился за стол:
"Так ехать или нет все-таки в Германию?Бежать от долга
или самому на крышу банка наехать?"
Я всё время думал на эту тему, но полноценно не мог ре-
шить.
Всегда я считал, что любые проблемы надо встречать не
моргая.А чтоб самому не застрашится, других стращал.Рассуж-
дал так.Все человеки вообще и в переделке особенно 1боятся
(на чём и подорвался в чернуху мой дядька).В людских разбор-
ках смелее тот, кто, несмотря на адреналиновые отрыжки (что
в пьянке, что в любви, что при импульсе страха биохимия
гвоздит), меньше виду подает.Тут требуется резкость не толь-
ко перед противником, а и перед самим собой.Как это, напри-
мер, у меня в преддверии первого полового сношения с женщи-

- 59 -
ной работает?
Я свою наследственно великолепную потенцию давно и во
всем блеске проверил.Но как расположишься с новой девицей
наедине и увидишь, что готова дать, адреналин ядовитый иной
раз начинает проступать.И так ведь эта тухлятина может дос-
тать, что и член неувядаемый отнимется.
В эти моменты надо вспомнить, что у партнерши адренали-
ну тоже невпроворот.Но беспокоят девушку ее члены с другой
стороны.Вдруг да груди без лифчика недостаточно упруги на
ощупь, кожа на голом заду пупыриста или пупок некрасивый?
А-то ей, милой, кажется, что как ни мой, а пованивает из
влагалища селедкой.Да много чего женщине с ее более слабой
эмоциональностью может в голову залезть.
Это и важно.Рука-то моя и взгляд всегда тверды.
Держу я выступающую часть тела партнерши, в упор на нее
гляжу и страшу разными замечаниями:
- В ванну тебе обязательно надо зайти...А у тебя белье
кружевное?..На конфетку, чтобы изо рта не пахло...
Растет в ней, сердешной, беспокойство и страх не на
мой, а на ее растерянный счет.Психологический наезд для
собственной страховки выгоден до того вплоть, что если вдруг
у тебя всё-таки не встанет, ее же в том обвинишь.Можно даже
ночью на мороз выгнать.
Методика эта, правда, никакого отношения к человеколю-
бивой программе АА не имеет...
"Так что же может получиться?"- думал я.
В тот субботний день до расплаты с банком оставалось 5
дней.Потом бандитами его крыши включался "счетчик": что хо-
тели б по своим гангстерским законам со мной, просрочившим

- 60 -
должником, то и могли б сделать.Убить - это без долгих раз-
думий.Но ведь можно еще захватить и пытать, пока деньги хоть
из-под земли, а достанешь.Туфта это, что кто-то когда-то в
какой-нибудь профессии, стране или "за идею" пытки выдержи-
вал.Если и выпадало, значит неквалифицированно пытали или
психиатрически с ума сошел.В России по этому делу прекрасные
специалисты.
При включенном счетчике процент набегает ломовой.За ко-
роткий срок, я прикинул, мои пара миллионов резко прорастут.
Я продолжил мысль:
"Потом под горячим утюгом на животе уже не 50 тысяч,
как сейчас, придется шукать.Да и будут ли еще со мной валан-
даться?Их Бухгалтер с мордой палаческой: отпытают для профи-
лактики, да и убьют другим в науку".
Такой финал мне сильно не нравился.
Я кинул прогноз в другую крайность:
"Осесть на чистеньком Западе!Правда, в зарубежных бан-
ках денег у меня нет.Но новое дело под актив моей еще не
проданной российской фирмы там можно попытаться открыть.Про-
жить в Европе цивилизованно, блин, оставшуюся жизнь...Нет,
парень, тебя-то домой когда-никогда, а обязательно потянет".
Самый резкий вариант снова я перебрал:
"Попросить бывших однополчан помочь мне перестрелять
полбригады Бухгалтера для острастки?Технически реально.Да
ведь в принципе я неправ.Что ж, хотя б и бандиты?Когда кре-
дит получал, знал на что шел".
Во всех этих выкрутасах меня угнетала та самая со-
весть.В конце концов не перед людьми, а перед собой и Богом
ответ.Во многом по жизни я был грешен, но никто, думаю, не

- 61 -
смог бы упрекнуть меня, что я подлянку, низость умышленно и
трезвым когда-то и кому-то сделал.
Ни стращать, ни хитрить мне больше не хотелось.С само-
летным билетом в кармане я сидел в такой же растерянности,
как в утро, когда заглянул ко мне Бухгалтер.
Я стал молиться, повторяя и повторяя молитву АА.
Раздался телефонный звонок.Взял я трубку.
Я услышал в ней бодрый голос абонента и радостно поду-
мал:
"Во-от недостающие (и какие сразу ничтожные!) 50 тысяч
долларов!"
Звонил это мой самый близкий друг Миша Чернецкий, мой
бывший напарник по форцовке.Являлся он одним из нынешних
крупных богачей Москвы.

17

- Ну, где ж крутому в субботу быть, как не на работе?-
сказал Миша.- Ты смотри, а позвонил тебе в офис наудачу,
случайно.
- Случайностей, Миш, нет.Ты когда из Австралии прие-
хал?Как было в Сиднее?Говорят, красивейший город.
- Вчера вечером прилетел.А Сидней да, американским го-
родам не уступит.Я и купался, океан теплый.С интересным му-
жиком я там дело имел.Из сибирских он теневиков.Приехал он в
Австралию с двадцатью долларами в кармане.Сейчас раскрутился
так, что купил себе дом - бывшую резиденцию губернатора Сид-
нея.
- Сибиряки есть сибиряки.

- 62 -
- Кон, Серёга Блондин в Москве объявился.Сейчас мне
звонил.
- Он же, вроде, в Южной Америке, потом в Италии дела
делал?
- Да.У него и сейчас осталась фирма в Риме,- уточнил
Миша.- Недавно прибыл, уже квартиру купил на Тверской.А се-
годня офис открывает в Москве.Ты к нему на презентацию пое-
дешь?Он к тебе всей душой, звал.
- Нет, Миш.Сегодня к обеду в Германию улетаю.
- Ты ко мне домой хоть на пять минут заскочи.Серёга
сейчас должен засветиться.Надо же старым кентам друг другу
руку пожать.Как у тебя дела, Кон?
- Умирать буду, не скажу, что плохо.Но пятьдесят тысяч
баксов позарез требуется.Требуют.
Миша, как всегда перед серьезным ответом, помолчал.
Потом он сказал:
- Это решаемо.
- О'кей,- перевел дух я,- последняя надежда на тебя бы-
ла.
- Неужели так зашкалило?
- Приеду сейчас, Миш.
Я взял чемодан, вышел из офиса и сел в конторскую тач-
ку.
Резкий был этот Серёга Блондин.После первого поколения
форцовщиков-шестидесятников мы с Мишей в семидесятых годах
на расплодившемся англоязычном московском валютном рынке
трудились с немалой конкуренцией.Серёга же не поленился выу-
чить итальянский и испанский языки.Привольно начал делать
бабки с южанами Европы и Америки.

- 63 -
Выпивая где-нибудь в "Национале" или "Пекине", Блондин
любил показать в окно своим коротким пальцем и поучительно
произнести:
- Там ходит народ, разные люди - это подследственные.А
мы, ребята, уже осужденные.Потому нуждаемся не в людях, а в
друзьях.
Серёга себе и накликал: отсидел с год.Вышел он с зоны
будто защитил там диссертацию.
Взялся он за дела еще резче и другое повторял:
- Самое легкое, парни, тратить, а не зарабатывать день-
ги.
Я подъехал к дому Миши.Жил мой друг в новой шестиком-
натной квартире с женой и двумя дочерями на Сретенке.Перест-
роенная и отделанная финнами хата его словно сошла с карти-
нок лучших западных каталогов по дизайну.
Арки, лепнина, белое, синее и золотое...Красное дерево,
инкрустация, мягкая кожа, атлас, обивка шелком мебели, да-
герротипы...Драпировка окон гардинами (лондонские, по 20 ты-
сяч долларов), благородной работы ковры на сияющем парке-
те...Севрские тарелки на стенах, изделия Фаберже, декоратив-
ные блюда Овчинникова, для приемов сервизы Кузнецова, хрус-
таль Баккара (200 долларов бокал), много картин.А если среди
живописи был не подлинник, например, Карла Брюллова, то обя-
зательно прижизненная копия художника...Бронзовое литье ста-
рорусских люстр...Да что перечислять!На полмиллиона долларов
начинка хаты тянула.
Бывал я в миллионерских домах на Западе, но такой пот-
ряс богатством и великолепием мало встречал.Да что ж, у Миш-
ки и жена Лариса красивая, со вкусом.Она к убору новой квар-

- 64 -
тиры прикипела до сантиметрового расчета каждой мыльницы в
ослепительных блеском фаянса и примочками оборудования ог-
ромной ванне и двух туалетах.Они с Мишей вместе в финансовом
институте учились, потом поработали и экономистами, и глав-
бухами на Советы.А сразу в Перестройку большой российский
бизнес взяли за жабры.Лишь в новом их апартаменте Лариса до-
машней хозяйкой стала.
Четырехэтажный офис корпорации Миши стоял недалеко от
Арбата.Вывески ни на воротах двора, где с сотню иномарок его
конторы толчется, ни на парадном подъезде не было.Наживался
Миша не на населении, и в рекламе не нуждался.
Главным образом перепродавал Миша всё, чем богата рос-
сийская земля.Это и пушнина, и красная рыба, и металл, и,
конечно, нефть.Пробовал он что-то и производить: держал за-
воды по переработке фруктов в Молдавии, рыбных консервов в
Прибалтике, на собственной видеостудии производство фильмов
затевал.Но в наши мутно-золотые российские времена, коли
можно нажить не в два, а в десяток раз, редко кто из русских
бизнесменов устоит.Вот и Чернецкий стал наваривать сколько
наваривается.
Я вошел в подъезд дома Миши, по фронтону увешанному ме-
мориальными досками бывших советских хозяев жизни.Кивнул
парню-охраннику в пятнистой форме за стеклом будки.Теперь за
свои кровные жили здесь президенты российского бытия.Как бы
не поносили "новых русских" лентяи и завистники, 1добывают
они, а не тайно делят в коммунистической шайке пироги нацио-
нального богатства.
Говорят еще, что продают Россию оптом и в розницу.Точ-
нее сказать: продавали и продают.Но раньше самостоятельно

- 65 -
торговали лишь удостоенные за сплошную подлянку и жополиза-
ние.А сейчас многие простые ребята участвуют.Это народ-
нее.Продавать, чтобы покупать за бугром на место бывшего со-
ветского горе-хозяйства все равно придется, пока новые хозя-
ева Россию не поделят и нормальную экономику не создадут.
Кстати, широкая трата наживаемого "новыми русскими" на
себя свидетельство, что деньги для них не цель, а средс-
тво.До Скупого рыцаря, о каком Пушкин писал и которыми Запад
прогнил, нашему брату далеко.
Интересно, что в России обзывают "новых русских" нуво-
ришами, хотя за последние семьдесят с лишним лет у нас на
такую высокомерную презрительность никто не имеет права.Ну-
воришами (неправедно и скоротечно разбогатевшими плебеями)
клеймить могут только высокородные или почтенные буржуа, ка-
питалисты.
Да, нуворишского замеса квартира у Чернецкого.Я и сам,
по силе средств, своей хатой и другими внешними приметами
старался шикарную пыль пускать.Мы с Мишей наследств не полу-
чали, оксфордов не кончали, гербового родословца не имеем.Мы
всеми порами ощущаем, что попользоваться своими доходами за
оставшуюся жизнь не успеем.Во-первых, потому что пашем для
этих доходов почти 24 часа в сутки, а во-вторых, жизнь рос-
сийского бизнесмена под пулями разборок коротка.
Так почему бы Мише не пожить в своем музее?Он, как и я,
в коммуналке родился и вырос.Вот дети его окончат гарварды,
кембриджи, научатся вещи покупать не напоказ.Тогда такие,
как они, смогут иронически щуриться на современных им выско-
чек.Смогут, если отцовы капиталы удержат и дальше в дело
произведут.

- 66 -
"Новые русские" - нарождающаяся национальная буржуазия.
В будущем в ее устойчивые ряды нуворишам лишь предстоит
впрыгивать, как в поезд на ходу.Термин "новые русские" нето-
чен.Правильнее говорить: "новые богатые".

18

Поднялся я в лифте на этаж к Мише, нажал кнопку видео-
домофона на двери.Открыла мне Лариса.Миша кофе пил с Глебом
в своей роскошной столовой, где и стойка бара с высокими
крутящимися кожаными табуретами была.
Глеб с нами в одном классе учился, но в наши с Мишкой
темные дела не мешался по высокой своей претензии на интел-
лигентность.Он разные книжки и энциклопедии читал, для кол-
лекции собирал на городских помойках и в Подмосковье антик-
вариат, иконы у старушек выпрашивал.Закончил Глеб по эконо-
мике университет, потом Академию внешней торговли.
Последние пять лет Глеб работал в московском представи-
тельстве одной из крупнейших американских нефтеперерабатыва-
ющих компаний.Начинал один, а потом сколотил бюро из трех
десятков русских спецов.Недавно Глеб с американцами разру-
гался, хотя платили они ему полторы тысячи зеленых в месяц.
Перешел он работать по сбыту к Мише за две тысячи.
Загорелый на Индийском океане Миша меня приветствовал,
Лариса подала чашку.
- Глянь,- Мишка протянул мне ксерокс статьи из газеты,-
узнаешь парня?
Фото героя статьи было неразборчиво, я взглянул на за-
головки:"Продавал в латиноамериканские страны российское

- 67 -
оружие эшелонами...Его разыскивает Интерпол..."
- Это же про моего бывшего вице-президента.Он пару лет
назад из дела вышел и махнул на Запад,- подсказал Миша.- Вон
как развернулся.Скрывается сейчас где-то в Мадриде...Так что
у тебя, Коня, с кредитом?Счетчик, по-моему, скоро на тебя
включат.
Посмотрел я на сильно полнеющее, но свежее после поезд-
ки лицо Мишки:
"Знаю, нет у тебя двух свободных миллионов, чтобы меня
вытащить".
Я сказал:
- Улажу, если пятьюдесятью штуками мне поможешь с отда-
чей тебе через год.
- Куда и когда надо деньги перевести? - спросил Миша.
Я дал ему реквизиты банка Бухгалтера:
- В понедельник будет нормально.
- Считай, что они уже там.Но ты что-то, Коня, на вид
совсем стебной.
- Ночью плохо спал.
- Да,- засмеялся Мишка,- с девицами не заспишь.
- Глеб,- я посмотрел на очкатого Глеба, уходя от иск-
реннего и бесполезного разговора о моих финансовых раскла-
дах,- как с Мишкой работается?Отвык с русскими-то боссами?
Глеб повел своими окулярами:
- Русскому, Кон, лучше с русскими.Хоть в лепешку расши-
бись, а будешь для американцев всегда второй сорт.Вот смот-
ри как я с ними трудился.Приезжает ко мне американец, предс-
тавитель нашей компании из Штатов.Работает он на фирме не
как я, пять, а всего два года.Спрашиваю: а вы до этого внеш-

- 68 -
ней торговлей занимались?Нет, он отвечает.Ну, и в знании
русского рынка он ноль.Но смотрит он, хотя и вежливо беседу-
ет, сквозь меня.
Глеб дернул губами:
- Я по всем параметрам профессионал, и болел за де-
ло.Ребят в представительство штучно отобрал, все умело и на
совесть пашут, никак не хуже баснословно трудоемких амери-
канцев.Но смотрят на нас парни из-за океана и чуть что щел-
кают по носу как недоумков.Их что, с детства так русских
воспринимать учили?
Миша рассмеялся:
- Глеб, врежь-врежь по Штатам, а-то Коня от американс-
кой трезвости вон уже еле живой даже по утрам.
Глеб покачал головой:
- Нет, то, что Кон прекратил спиртное, я очень приветс-
твую.И совсем неважно каким способом.Но что такое хваленое
американское отношение к делу, я, слава Богу, разобрал.Я,
повторяю, самим делом жил.В дискуссиях на эту тему как с
русскими, так и с американцами не церемонился.Что же амери-
канцы?Для них, оказывается, гораздо важнее, что и как о них
подумают вышестоящий начальник или какие-то влиятельные на
их карьеру лица.Американец из пиджака выпрыгнет, чтобы нуж-
ному человеку показаться.И сколько же сил, ухищрений он тра-
тит, чтобы о впечатлении на себя разведать.Сколько у него
переживаний за неудачное слово или промашку в поведе-
нии!Жизнь на это кладет.Но так только с вышестоящими.
- А кто же у них истинным делом занят и откуда такая
могучая страна?- поинтересовался я.
Глеб прицелился в меня очками:

- 69 -
- А вот такие простые со всего мира, как мы, эту страну
создают и создавали.Чужие мозги и силы Штатам легче вполцены
покупать, чем свои напрягать досконально.
Я очертил рукой по столовой:
- Не такие уж мы простые.
Миша, чтобы спор не обострился, вмешался:
- Кон, ты ко мне летом на Кипр отдыхать едешь?
Купил Мишка на Кипре виллу у самого моря и друзей туда
зазывал, чтобы похвалиться.
Улыбнулся я:
- Вот взял бы ты дом в Испании, в Севилье, как сначала
хотел, я бы первым гостем там был.Се-вилья: это звучнее.
- Ну, во-первых,- Миша усмехнулся,- испанский вставал
дороже на целых двадцать тысяч.А насчет колорита ты ошиба-
ешься.С Кипра-то пожалуйте на пароме прогуляться в Израиль,
на Святую землю, в Христовы места.Это русской душе круче.
В дверь позвонили.

19

Пришел, обнимая за плечи Ларису, Серёга, Блондином
прозванный за красивую шевелюру.Волосы его теперь поредели,
но был он, как и раньше нередко по утрам, уже выпивши.Прист-
растие это начало его подводить.Потом я узнал, что Блондин
тачкой своей умудрился с трамваем столкнуться.Попасть под
трамвай, улиточно трясущийся по рельсам, такое мало пьющему
не удастся.
- Здоровенько, давно не виделись,- с обычной своей ши-
рокой улыбкой сказал он.- Чего пьете?- он принюхался.- А,

- 70 -
дерьмо!Кофе немецкое.У немцев эрзаца навалом.Никогда, Ларис,
не покупай их вонючее кофе.Кофе настоящее существует только
в Южной Америке, в Италии и употребляется как "эспрессо".
- Сереж, а у нас есть специальная крупповская кофеварка
для эспрессо, давай в ней тебе сварю,- сказала Лариса.
- Ларис, ты пойми,- водил Серёга в воздухе пальцами,-
существует 200 сортов кофе, и каждый - для особенной системы
кофеварки.У тебя нужный сорт для крупповской кофеварки точно
есть?
Блондин горячо пожал мне руку, обнял Мишку и похлопал
по его шаровидному животу:
- О!У тебя ж зеркальная болезнь!
- Какая?- спросил Миша.
- Зеркальная.Хер свой под таким животом можешь только в
зеркало видеть.
Миша вытащил из кармана джинсов восьмисотдолларовую за-
жигалку "Дюпон", отделанную золотом, и прикурил:
- Обмен веществ у меня такой.Пойдем, новую квартиру по-
кажу.
- Да, Миша,- задумчиво сказал Серёга,- мы нуждаемся те-
перь только в чистых бабках и в чистом пищеварении.
Они ушли.
- Про американцев оставим,- сказал я Глебу.- Как
у Миши работается?
Глеб махнул рукой:
- У него в фирме другие, уже российские особенности.
- И там не нравится?
Глеб строго посмотрел на меня:
- Да тут хотя бы как с равным разговаривают.А непривыч-

- 71 -
но мне, что ни об имидже, ни об имени своей фирмы не пекут-
ся.Ты видел - даже вывески у Миши на офисе нет.Их то, что о
них подумают (в крайнем отличии от американцев), совершенно
не волнует.
Он вздохнул:
- Главное им заработать невзирая на лица.И вот я заклю-
чаю по всей форме контракт на продажу нами нефти; скажем, по
100 долларов за тонну.Покупатель перечисляет нам деньги.Как
вдруг появляется другая фирма и дает по 110.Миша мне гово-
рит: верни деньги первой, будем работать со второй.И я, по-
тея от смущения, незаконно, конечно, крещу старый контракт.А
потом новые партнеры внезапно отказываются от предложенных
ими условий по 110.И надо опять браться за старых...Именно,
как ты по своему АА любишь говорить: живем одним днем.В со-
лидном бизнесе так делается?
- Конечно, нет,- сказал я.- Программа Одного дня это
только для эмоциональной империи чувств.
Вернулись Миша с Серёгой.Блондин у стойки бара остано-
вился, осмотрел батарею бутылок.
- Ребята,- он воздел короткопалые грабки,- вот этими
миллионерскими руками я сегодня с шести утра сам прибивал в
своей конторе последние плинтуса.Никому не доверяю!А теперь
хочу своими руками налить себе и выпить.Никакого виски, джи-
на - только русской водки.
Серёга плеснул "Московской" в хрустальный стакан, вы-
пил, бросил в рот конфетку из вазы на стойке:
- Я, ребята, пью водку, потому как я теперь в Москве
водочный король.Я сегодня по факсу личным поручительством
через римский банк полмиллиона долларов выставил.Там меня

- 72 -
знают и любят.Финскую водку на русский рынок выбрасываю.А
пить ценю только нашу.
Миша наклонился ко мне:
- Вот и вроде пьяный, а никакой детали в деле не прово-
ронит.Он мне сейчас рассказывал чем и как занимается.Если
коротко: он один по миру крутит, что вся моя команда дела-
ет.Ну, обороты его, конечно, моих поменьше.
- А вы чего, не хотите выпить со мной за мой новый
офис?- проговорил Серёга.- Коня, ну-ка, подходи первый.Ты
всегда боец.
Семь лет мы с Серёгой не виделись.То, что я давно на
завязке, он не знал и знать, конечно, не пожелал бы ни в ко-
ем случае.Надо было мне ноги уносить.
Я мигнул Мишке:
- Одну минуту, Серёг.Пойду спущусь, шоферу пару слов
скажу.
В дверях мы с Мишей попрощались.
- Коня,- сказал он,- я же вижу: у тебя нелады.А ты сва-
ливаешь от меня, из Москвы.
- Да нет,- я старался не смотреть ему в глаза,- бо-
лее-менее нормально.Будет, Миша, о'кей.Просто устал, надо
сменить обстановку.
Всегда и особенно на этот раз было мне невесело поки-
дать Россию.

20

Приехал я в аэропорт с запасом времени.Пошел в бар, сел
за столик и опять пил кофе, приготовленное не как в Южной

- 73 -
Америке и Италии.
Указав Мише для перевода денег банк Бухгалтера, я, в
сущности, простился со всем своим движимым и недвижимым иму-
ществом.Я старался больше думать о погоде в Германии, там в
это время бывали дожди.
В кармане у меня лежали 20 тысяч, отнятых у Целкина, и
еще 6 тысяч 13 долларов (деньги точный счет любят) из моего
домашнего сейфа.Выезжал я богатым туристом.
Я так задумался, что лишь услышал, как кто-то сел за
мой столик рядом.Я поднял глаза - Бухгалтер!
Бухгалтер в своем просторном плаще с неподвижным выра-
жением длинноносого лица кивнул мне, будто бы мы с ним еще
утром виделись.
Он положил свой кейс на стол, вынул оттуда пачку бумаг:
- Господин Долонин, здесь оформленные документы на пе-
реход вашего имущества заинтересованным лицам.До срока рас-
чета еще есть время, но ведь вы собрались за границу.
Поглядел я на него едва ли не с восхищением:
"Знает свое дело!Всё это время, значит, они меня пас-
ли.Диверсант я вшивый, слежки не усёк".
Я сказал:
- Не знаю вашего имени, вас как звать?
- 1Степан 0,- ответил он.
- Что?- переспросил я.- Редкое сейчас имя...А 1брата 0у
вас нет?
- Нет.А почему вы это спрашиваете?
- Та-ак,- протянул я.
Оглянулся я по бару.Трое парней в кожаных куртках были
новыми среди посетителей.Сели они за разные столики, но так,

- 74 -
чтобы я был мишенью в центре.
- Ну что ж, Стёпа,- сказал я,- давайте рассчитаемся.
- Насколько я знаю, вы "Вольво" лишились.Это еще с вас
тысяч 20 долларов.
- Обо всём вы, Стёпа, знаете.
- Да, вы же сами меня бухгалтером называли.
- Хорошо,- сказал я,- деньгами, значит, в итоге получа-
ется 70 тысяч?
- Не совсем так.В первую нашу встречу я цифру в 50 ты-
сяч баксов назвал приблизительно.Если же на сегодняшний день
подвести точный итог (тачка у вас, например, была не новая),
будет 76 тысяч.
Я начал расстраиваться:
"Насквозь, что ли, он видит?Это мне ему сейчас нужно
все мои бабки отдать, кроме тринадцати долларов.Голым в Гер-
манию отправляться!Я и так собрался отдавать, но ведь до
нитки обирает...Да что ж, Господи, записываюсь опять в бес-
порточные алкоголики!"
- О'кей,- сказал я,- давайте ваши бумаги.
Я подписал документы, выложил из лопатника 26 штук:
- 50 оставшихся тысяч будет переведено в ваш банк в по-
недельник этим моим другом,- я протянул Степану визитку Миши
Чернецкого.- Такой вам известен?
Стёпа взял визитку, посмотрел на нее:
- Конечно.
- Могу сейчас связать вас с ним по телефону.
Степан бросил на стол мне визитку:
- Не требуется.Это ваши проблемы.Поезжайте на здо-
ровье.А если тех денег не будет к сроку...У вас ведь мать в

- 75 -
Москве?
Последнего Стёпе не следовало бы говорить!
- Ты, гад на лапах, сука рваная, кому грозишь?- глухо
заревел я.- Ты кого, падаль, пугаешь?Сидеть тихо!Не двигать-
ся!Вмиг как курёнку шею сверну!Твои "толстолобики" чухнуться
не успеют.
Степан опустил голову.Его лицо начало бледнеть, мерк-
нуть до мертвенной белизны.Оно стало таким, будто кровь не
отлила, а испарилась.
- Беломордый, я тот самый Кондратий, Кондрашка и есть,
которым 1хватает 0при смерти,- чеканил я.- Ты понял, 1Стёпа 0?
Я был готов к тому, что если он поднимет лицо, глазницы
будут чёрно-пусты, как в наездах его тезки в моих алкоголь-
ных кошмарах.
Он сидел, склонив голову.Краска медленно возобновлялась
на его коже.
Когда лицо Степана порозовело, он поднял свои водянис-
тые глаза:
- Мы оба погорячились.Будем считать, что этого не было?
- Будем,- сказал я, встал и пошел на регистрацию биле-
тов.
Я прошел таможню, паспортный контроль.
Когда самолет взвился в воздух и поплыл над облаками, я
ослабил узел галстука и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки:
- Свободен!

СМ. ПРОДОЛЖЕНИЕ В «МОСКВЕ 4»




ЧАСТЬ IV

Х Е Н Д Е Х О Х!*

1

Мой лайнер шел на Германию в десятикилометровой выши-
не.За стаканчиком апельсинового сока я закурил и более-менее
успокоился.
Я смотрел в солнечное безмолвие за иллюминатором, слу-
шал звук двигателей.Ловкая фигура корабля простиралась в за-
облачном ледяном зное.Под покрывшейся инеем обшивкой полнок-
ровно струилось в трубопроводах горючее, электрическая энер-
гия послушно пронизывала мышцы самолета.
Машина, думал я, страха не знает.И со смертельной раной
самолет будет мужественно направляться к Земле.Он, клиничес-
ки мертвый, как птица без сознания будет умело падать, подс-
тавляя свое тело нужным движениям воздуха.Я полагаюсь на же-
лезный разум, только в миг неотвратимого удара о землю пас-
сажиру стоит крикнуть своей жизни:"Прощай!"
В этом полете я чувствовал себя умиротворенно.Совсем
другое, если со снаряжением диверсанта в десантном ранце на-
до приблизительно с такой же элегантной штуки прыгать
вниз.Как бывший парашютист, я сродни механическому чутью са-
молета: чем выше парю, тем мне спокойнее.В затяжном прыжке,
если купола не врубятся, всегда есть секунды для сообразите-
_______________
*Руки вверх (нем.)!

- 2 -
льности, и ты сам дергаешь за кольцо.
Прыжок ниже трех тысяч или на сверхмалой высоте (этак с
сотню метров), когда раскрытие парашюта принудительное, бли-
же к "тихому ужасу".А я, тяжелый весом (в воздухе скороход),
чтобы не гасить никого, на любых высотах должен был сигать
среди первых.Первым быть только в историческом справочнике
обольстительно.Парашютисту ж выгода одна: судорогу твоего
лица от впившихся друг в друга зубов мало кто заметит.
Толкаешься от самолетного люка как на самоубийство, а
все же несешься к плавным грудям матушки-земли.Безудержная
работа брошенных тобой самолета и летчика - рыть и рыть ме-
таллическим носом воздух.
Кто элитарнее спецназовца-диверсанта, идущего на дело с
"Калашниковым", с бесшумным пистолетом, с ножом, чье лезвие
выскакивает и бьет на десятки метров, с гранатами и взрыв-
чаткой?Кто резче этого головореза, обязанного добить своего
тяжело раненного товарища во имя выполнения задания?Нет в
русских Вооруженных Силах таких.Но сама небесная профессия
летчиков выше нас поставила их.В авиаполках пилотов называют
"летуны"."Летун" перекликается с "ведун".Они - философы и
аристократы - одиночки в пустоте, и даже в таране прежде
всего жестоки к самим себе.
Я видел, как однажды пилот: главная воля корабля - пос-
тупил со своим железным напарником.Далеко от Земли летчик
этого истребителя-перехватчика понял, что у него авария и
сесть вряд ли удастся.Он не захотел прыгать и бросить завы-
вающее и дрожащее вокруг.Летун попросил по радио освободить
бетонку аэродрома.
Ревела сирена тревоги.Мы, выбежавшие с аэродромным лю-

- 3 -
дом к взлетке, видели в небе стремительную серебряную точ-
ку.Она быстро выросла в существо с красиво скошенными крыль-
ями.Контур фюзеляжа чертил в голубизне беспорядочные линии.
В эти моменты, осязая организм самолета, пилот закли-
нал, чтобы не начался пожар.Машина прыгнула на взлетную по-
лосу.Можно было останавливаться, выбросив тормозной пара-
шют.Но летун все-таки понесся по полю, чтобы встречным пото-
ком воздуха смять дымящийся в самолетных недрах огонь.
Пламя победило: рванулось на свободу по обшивке.Пилот
остановил машину уже на травяном грунте.Откинув фонарь каби-
ны, он спрыгнул в черные клубы дыма.
Мы подоспели, когда пожарники развернули шланги и шквал
воды обрушился на раскаленный металл.Сначала показалось, что
ее струи поглотят желтые языки, расшвыряв обугленные куски
дюраля.Но огонь был живуч.
Тогда один из нас в синем комбинезоне бросился вперед с
огнетушителем, отчаянно жестикулируя свободной рукой.Это бы-
ло как сигнал к атаке.Мы шагнули в опаленный воздух.Зачем?На
этом самолете уже нельзя было летать!Я - потому что летун
дрался за эту машину до конца.
Мы резали дерн лопатами, швыряли его куски и подвезен-
ные мешки с песком в огонь.Мы сновали в едучей гари под
треск лопающейся обшивки.Могли взорваться подвесные баки с
горючим, пиропатрон катапульты.Но казалось: стоит отступить
хоть на шаг, и какая-нибудь искра, не убитая броском именно
твоей руки, взметнется взрывом и положит нашу цепь.Мы, авиа-
торы и десантники, солдаты и офицеры, без команд сплотились
в этой атаке.
На изрытой, залитой водой и пеной равнине курился остов

- 4 -
самолета в насыпи земли и песка.Мы пошли к ангарам.Летун без
гермошлема, с запекшимися волосами, в рассупоненном высотном
костюме остался сидеть у корабля...
Еще была мне память на другом аэродроме, когда разби-
лись два аса, один из них командир тамошнего полка.Они взле-
тели на разведку на "спарке".Туман стелился над землей и вы-
соко в небо.
- Видимость ноль.Полеты отменяю,- приказал командир с
борта.
Почему они не вняли стрелке высотомера?Слишком часто
убеждались в единстве своей интуиции с показаниями прибо-
ров?Поздно было, когда, снижаясь, они увидели из мокрых
хлопьев слишком близкую землю.Резко на себя взял руля пилот,
но уже не хватило свободы маневру.Так тонут прекрасные плов-
цы.Что-то подобное, возможно, случилось с Гагариным в его
последнем самолетном полете.
Вечером того дня я поднялся за хозпомещения на косогор
к ракитам.Оттуда, сидя на бревнах, хорошо было смотреть на
просторы аэродрома, шеренги эскадрилий в покое, а-то на раз-
бег стартующих и на финише самолетов.Утренняя непогода рас-
сеялась.Малиновое солнце медленно приземлялось.
Место было занято.Летун в старой кожанке, из кармана
торчала бутылка водки, сидел там, уперевшись взглядом в па-
нораму.
Он оглянулся на меня:
- Сержант, принеси стакан.
Стаканов солдатской столовой, куда я пошел, не полага-
лось.Я вернулся с кружкой, пожелтевшей от чая.Летун взял и
плеснул в нее водки, протянул мне.Я выпил и сел с ним ря-

- 5 -
дом.По летам в старшие братья годился мне этот летун...
Из всего этого произошел летчик-писатель Антуан де
Сент-Экзюпери.Дельный пилот и боец, он и сочинял какое-то
одинокое.И погиб Сент-Экз в последнюю мировую войну в разве-
дывательном полете над африканской пустыней.
В самолетном полете емко ощущается образ Земли.В небе-
сах ты привольно в обостренной точке души можешь сосредото-
чить когда-то зрительно запечатленную земную живопись.Краски
и образы виданного замесятся в некое подсознательное вещест-
во.Вспышки этого сгустка станут как бы основанием пучка.Его
лучи, подобно солнечным, пронзят пространство под крыльями,
коснутся лесов, рек, полей, городов, домов, людей и, зер-
кально отражаясь, снова питательно ударят в душу и рассудок.
Фокусировка такого заоблачного чувства иногда позволяет
устремиться еще выше - в Космос...Жаль, лучи пучка, испуска-
емые в противоположную Земле сторону, у меня почти не возв-
ращались.Силы их хватало лишь на частичку Вселенной.
Я думаю, энергию этих чудесных лучей иссушает привычное
человеческое сознание.Ум - кладбище опыта - рушит душевные
усилия.Поэтому я чуть было не застрелился, когда демоны по-
лосатые Стёпа и Виталик подстерегли мою контузию под луной.
На высоте под Солнцем я вдохновляюсь мыслью о космонав-
тах - высших летунах.Они, оторвавшись от Земли, став частью
Космоса, превращаются в некие моменты Бесконечности.Ни с чем
не сравнимо: своими кораблями будучи подобием планет и
звезд, космонавты явствуют там новым качеством, измерением -
живой душой человеческой.
В кресле лайнера я размышлял о созданных фантастами об-
разах Патрульных Времени - людях, переносящихся в Машине

- 6 -
Времени в разные эпохи человеческой истории.От них зависел в
романах, фильмах правильный ее ход.
Нет, это ангелы и демоны Патрули Вечности!А космонавты,
астронавты, прошивающие своими сердцами первобытность мироз-
дания?Им высоко выпало соотноситься, а значит и влиять уст-
ройством души землян на выныривающие светлые и аспидные глу-
бины.Они Часовые Бесконечности, Впередсмотрящие Земли...
Какое отношение самолеты и космические летчики имели к
тому, что я разорился?Никакое.Просто впервые за последнее
время я мог перебирать, что вздумается.
Я смотрел на люльку со спящим младенцем, в первом ряду
подвешенную к потолку салона.Эта синтетическая люлька - один
из предметов бортовой оснастки - была сестренкой тем, какие
ладили из легких полос дранки с берестяным запахом леса тяти
в косоворотках.Потом зыбки служили своим хозяинушкам, уютно
поскрипывая у печки.Как стрекот сверчка, проживавшего по со-
седству, звук был певуч.Он усыплял в тон бабушкиной колы-
бельной, веселил в одиночестве.Мелодия люльки была и под
стать шуму натруженного колодезного журавля.Ведра родниковой
воды, сны и печка исконны в русской сказке.
Под гул реактивных двигателей спал малыш в аэрофлотовс-
кой колыбели между Землей и звездами.В домике, как в скво-
речнике, двигался он вдвоем со своей планетой, перевитый пу-
повиной отчих далей.Мне представилось: под крыльями Галакти-
ческого Аиста парит сверток с детенышем.Человечек спал слад-
ко, потому что самолетная песня баюкала также, как шелест
леса за ставнями избы на околице.


- 7 -
2
Мы улетали из России, я нищим и в придачу бомжом.Уны-
вать я не имел права.Поэтому дальше стал вспоминать, что не
столь комфортабельно направлялся когда-то тоже в Германию,
тоже плотник и пьяница император российский Петр Первый.По-
мимо двух общих квалификаций я с Петром Великим и немецким,
иностранным следом в русской истории связан, мать честная,
сызмальства.
Родился я в Москве на северо-восток от Садового кольца
у станции метро "Бауманская" - на бывшей Немецкой (сегодня
Бауманской) улице, в бывшей Немецкой слободе.Тут иностранцы
и все заморские друзья царя Петра жили.Мальчишкой я ошивался
здесь у осадистого дворца основного из них - Франца Лефорта.
В ватагах с ребятами путешествовал через речку Яузу и Лефор-
тово в Измайлово, где в сараях вокруг дворца своей матушки
тоже пареньком Петр отыскал его первое судно - английский
бот.
Произрастал я, увы, не под журчанье сверчка, а под гро-
хот трамваев.Но ходил-то я в школу имени А.С.Пушкина.На ее
месте стоял когда-то дом, где лучший русский поэт появился
на свет.Крестились мы с ним в одной и той же церкви непода-
леку - Елоховской.Жил недалеко от нас, на Новобасманной, и
знаменитый приятель Пушкина - выдающийся чудак Чаадаев, фи-
лософски раздолбавший Россию за отсталость в христианском
понимании жизни.А на Старой Басманной до сих пор светит ко-
лоннадой особняк, где декабристы свои масонские дела обсуж-
дали.
Да что ж излишне скромным оставаться!Собор Василия Бла-
женного на Красной площади по всему миру знают.Василий-то

- 8 -
святой также был с наших дворов.Родился юродивый и помер
здесь еще в селе Елохово, прозывавшимся так по местному
ручью Ольховец.Студентом же я учился в Инженерно-строитель-
ном институте тоже рядом, на известнейшей в старой Москве
трактирами площади Разгуляй, что, наверное, также мемориаль-
но помогло мне не дождаться диплома.
Я так вам расскажу.Тенисты таинственностью скверы моего
детства: и у нашей краснокирпичной школы, сердцевиной кото-
рого бюст юноши Пушкина, и у Елоховского Патриаршего Богояв-
ленского собора, и у бывших казарм суворовского Фанагорийс-
кого полка, и у Яузы, в какую спускал Петр свой ботик.
Эти скверы как волны в каменной буре московских зданий
самых разных возрастов.Они изумрудны и величавы летом, когда
мимо, бренча, взметая пыль, несутся трамваи и толпы покупа-
телей снуют в скопище магазинов.Скверы задумчивы в вязи ос-
неженных ветвей и стволов зимой, несмотря на визг тормозов
по промороженным рельсам и кучи школьников, студентов из
Высшего Технического училища (теперь университета), топчущих
их подножье.
Там мне порой казалось, что и Василий Блаженный с крес-
том на покрытой струпьями груди, и царь Петр, едущий по Не-
мецкой слободе к своей возлюбленной немке Анне Монс, и маль-
чик Пушкин, вприпрыжку бегущий в дом к своему дяде Василию
Львовичу через Разгуляй, все они вот сейчас, как задумывал-
ся, со мной, здесь.Исчезал временной провал...
Петр Великий, что ж?В Коппенбурге на ужине у курфюстин
ганноверской и бранденбургской хватал еду руками, поцеловал
10-летнюю принцессу, испортив ее прическу и приподняв за
уши.Поэтому, возможно, и стала та девчонка в будущем матерью

- 9 -
Фридриха Великого.
На Западе Петр хорошо производственным ухваткам учился.
А не захотел, например, вникнуть, что пьют в Амстердаме и
Лондоне не с такой замашкой, как иностранная рвань московс-
кой Немецкой слободы.Да и у нас тогда народ беспричинной вы-
пивкой гребовал: грешно.Это позже под присмотром резкого
Петра и интернационалистов допилась до террора и революций
простодушная Русь.
Историк Ключевский неглупо о царе Петре написал:
"...Он не был охотник до досужих общих соображений; во
всяком деле ему легче давались подробности работы, чем ее
общий план; он лучше соображал средства и цели, чем следс-
твия; во всем он был больше делец, мастер, чем мысли-
тель...Мастеровой характер усвоенных с детства занятий, руч-
ная черная работа мешала размышлению, отвлекала мысль от
предметов, составляющих необходимый материал политического
воспитания, и в Петре вырастал правитель без правил, одухот-
воряющих и оправдывающих власть..."
Любил Петр Великий, как и Серёга Блондин, простую рос-
сийскую водку.Но уважал царь, например, и хитрую вещь -
флин: пиво, подогретое с коньяком и лимонным соком.Художест-
во выпивать Петр, как и всё, что в руки попадет, довел до
совершенных форм.Организовал Коллегию пьянства: Сумасброд-
нейший, Всешутейный и Всепьянейший Собор.Во главе патриархом
московским и всея Яузы, князем-папой поставил Зотова Никиту.
Тот с пяти лет царя грамоте обучал и также искусно стакан
держал.
При князе-папе действовал конклав Двенадцати (АА тоже
без этой цифры не смогло обойтись) кардиналов: как один за-

- 10 -
конченные алкоголики, отъявленные по всей Москве.У них - ог-
ромный штат епископов, архимандритов, других священных чи-
нов, заслуживших саны питьем вусмерть и "носивших прозвища,
которые никогда, ни при каком цензурном уставе не появятся в
печати".
Петр лишь сана протодьякона был удостоен, почему и не
пропил Россию.Но он со всем своим государственным пылом тща-
тельно разработал Собору Устав.До мельчайшей законодатель-
ности определил избрание, поставление папы, рукоположение на
разные степени иерархии пьяниц.Гению Петра современные, тупо
придуманные наркологами три стадии алкоголизма не канали.
Самой святой заповедью ихнего ордена было ежедневно на-
пиваться и обязательно - падать спать.Царствовал завет:"Слу-
жение Бахусу и честное обхождение с крепкими напитками".(Без
честности, очевидно, алкоголику ни в пьянке, ни в трезвости
пути нет.)Для пьянодействия свои облачения, молитвословия,
песнопения соборяне ввели.В звания архиерейш и игумений пос-
вящали женщин из тех, кто в горящую избу взойдет.
Раньше в церкви перед крещением спрашивали:
- Веруешь ли?
На Соборе новобранца вопрошали:
- Пиеши ли?
Какому-нибудь иностранцу, вдруг поселившемуся бы в Не-
мецкой слободе с идеями типа нынешнего АА, житья б не бы-
ло.Таких "мудрствующих еретиков-пьяноборцев" Собор предавал
анафеме.Да и любой, соборские научные люди считали, кого не
хватись, ежели пропадает в трезвости, - подлец и греш-
ник.Этих торжественно отлучали от всех кабаков государства
российского.

- 11 -
Коллегия есть Коллегия.Ночью человек двести на святках
несется в Москве или Питере на десятках саней.Впереди крас-
номордый патриарх в жестяной митре, с жезлом в руке.Песни и
дикий свист.Куда понравится, туда и ломятся.Хозяин дома обя-
зан напоить и денег за "славление" дать.Чуть он растерялся -
штраф.Бокала три вина или сразу "орла"- большой ковш в глот-
ку.Лучше самому, а-то неосторожно зальют.
На масленицу раз в конце придворного обеда царь повелел
князю-папе Зотову отслужить Бахусу.Гостей заставили к патри-
арху подходить и колена преклонять.Он, из стакана хлебая,
другой рукой их осенял сложенными накрест двумя трубочными
чубуками - точно так, как архиереи в церкви благословляют
дикирием и трикирием.Видимо, чтобы не упасть, владыка этот,
схватив свой жезл, вдруг заплясал трепака...Сбежать оттуда
удалось только одному иноземному послу.
На первой неделе великого поста Собор возьмётся каят-
ся.Едут по улицам в вывороченных полушубках на ослах, волах
или в санях, запряженных медведями, свиньями, козлами.Крику
нет, но по-прежнему поголовно пьяные.
Когда предводитель Коллегии пьянства Зотов Никита от
вредной должности помер, выбран был в князья-папы пропитой
генерал-лейтенант Иван Бутурлин.Мало того, что он под Нарвой
в шведский плен попал и десять лет там просидел, пришлось
новому главному алкоголику как преемнику Зотова жениться и
на его старухе-вдове.Венчали их в присутствии всего двора в
Троицком соборе Петербурга по всем правилам Всепьянейшего
Собора.Вместо большого формата Евангелия, применявшегося в
обычных случаях, использовали ящик водки.
Да, много чего Ключевский, другие понаписали о Петре

- 12 -
Великом.А есть и такая история.
За несколько дней до победы при Гангуте между Гельсинг-
форсом и Аландскими островами темной ночью на крейсировавшую
здесь русскую эскадру обрушилась страшная буря.На флагмане
между офицерами началась паника: берег исчез из видимос-
ти.Петр кликнул матросов и бросился к борту.Командиры упали
перед ним на колени, чтобы не рисковал.С кренящейся палубы
царь спрыгнул в шлюпку, скачущую в шквалах воды.Волны погре-
бали, матросы в смятении не владели веслами.
Петр схватился за руль:
- Чего боитесь?Царя везете!С нами Бог!
Он довел шлюпку до берега.Разжег костер, чтобы указать
путь эскадре.Налил сбитня согреться гребцам.Мокрый насквозь
Петр лег и заснул под парусиной у огня...
Ездивший и в Париж, будущую Мекку русской аристократии,
Петр говорил:
- Хорошо перенимать у французов науки и художества, и я
бы хотел видеть это у себя; а в прочем Париж воняет.
О всей Западной Европе однажды царь сказал так:
- Европа нужна нам еще несколько десятков лет, а потом
мы можем повернуться к ней задом.
Далеко нам от царей.

3

Встречать в аэропорту Франкфурта-на-Майне меня должен
был немецкий алкоголик по имени Клаус.
Когда наш самолет приземлился и я вышел с таможенного
контроля, Клауса среди встречающих сразу приметил.Рыбак ры-

- 13 -
бака опознает, хоть в сенате он заседай, хоть в леопардовой
шкуре под пальмой расположись.Как это среди бывших алконав-
тов?Глаза у Клауса, например, были, как у многих припечатан-
ных Программой аовцев, безмятежными вроде тех часов, которые
остановились в полночь.Крепеньким был Клаус, моих лет, с
нордическим шнобелем, волосатая шея под рубашкой.Являлся до
алкоголизма он военным летчиком.
Я подошел к нему:
- Привет,- сказал по-английски, предупрежденный в Моск-
ве, что он говорит на этом языке,- меня звать Кондрат, ко-
ротко - Кон.Вы Клаус, друг Билла Уилсона?
Так мы на людях иносказательно спрашиваем о принадле-
жности к АА.
- Да,- сказал Клаус,- пойдем к моей машине.Как вы?
- Отлично.Конгресс с утра идет?
- Да, но сегодня и завтра программа еще большая.Сейчас
едем туда.
Мы сели в его тачку.
Конгресс АА проходил в старинном местечке Саксенхаусен
на окраине Франкфурта.Туда из аэропорта можно было добрать-
ся, не проезжая городской центр.Клаус, не подозревая, что я
здесь уже бывал, гостеприимно повез меня через него, чтобы
красоту и мощь показать своего "Майнхэттэна".Так еще в тон
нью-йоркскому центральному району Манхэттэн Франк-
фурт-на-Майне называют, и оправданно.
Мы неслись по знаменитым гладью немецким автобанам, где
дорожные указатели рассказывают об окрестностях до десятка
метров, где в неумолимую разметку трассы водители точёно
вписываются на привычной скорости 120-140 километров в час.

- 14 -
Движешься как в отчеканенном мультфильме, среди также безуп-
речного зеленого пластелина лесов-полей.Потом замаячили ве-
ликолепные пирамиды небоскребов германского Майнхэттэна.
Таков современный писк архитектуры, американская приме-
та этой древней европейской земли.На ней Римская империя об-
ломала зубы.Еще перед Рождеством Христовым, более двух тысяч
лет назад германские племена бились здесь с римлянами нас-
мерть.
Самыми резкими из германцев были франки.В конце пятого
века они начали создавать Франкское государство.Король Хлод-
виг I разбил римлян, отняв у них владения в Галлии, сел пра-
вить в Париже.В VII-VIII веках король, потом император фран-
ков Карл Великий подчинил почти всю Западную Европу.
Король Оттон I в десятом веке отхватил еще и Северную,
Среднюю Италию, занял Рим, основал Священную Римскую империю
германской нации.Город Франкфурт, что в переводе: "Франкский
брод",- был первой столицей Оттона I, местом избрания гер-
манских королей, затем императоров Священной Римской импе-
рии, а позже и их коронации.
Побывал Франкфурт и вольным имперским, и просто вольным
городом в XIX веке в Германском союзе, когда заседал здесь
его сейм; потом он входил в состав Пруссии.Франкфур-
том-на-Майне город, куда я ехал, назвали, возможно, чтобы не
спутать с Франкфуртом-на-Одере, но одерский-то за Берлином,
на границе с Польшей - 1253 года рождения.О Франкском же
броде на реке Майн слышно было уже с 794 года.
Лежит этот старик с небоскребами на перекрестье востока
от Бельгии, Люксембурга, севера от Швейцарии.За Франкфуртом
к Люксембургу, к Рейну-реке тянутся виноградники и замки

- 15 -
Висбадена, где после слушания франкфуртской оперы еще вели-
кий русский писатель Гоголь восхищенным экскурсантом был.
В швейцарском направлении на устремляющимся здесь вниз,
приграничном с Францией Рейном за престижным поучиться для
русских XIX века университетом Гейдельберга простираются ку-
рорты горного леса, минвод Шварцвальда.На одном из них, Ба-
ден-Бадене, где и сейчас лучшее в Европе казино, писатель
Достоевский в рулетку дотла проигрался наличными.Выпросил он
тогда у жены заложить свой свадебный ей подарок - брошь и
серьги с бриллиантами, рубинами.Но и с этого ему, хоть и
ловкий был романы писать, отыграться не пофартило.
Я, парень из русской Немецкой слободы, в такой аквато-
рии чувствовал себя занимательно.И был рад, что Клаус въехал
во Франкфурт мимо особо современной диковинки этого города:
огромной плоской фигуры человека-молотобойца.Кузнец этот
ростом в пару этажей дома рядом на тротуаре безостановочно
ковал что-то железное, как у нас при коммунистах шутили.Но
если наши подразумевали:
Серп и молот -
Советский герб.
Хочешь жни, хочешь куй,
Всё равно получишь ..,-
то этот-то умелец на шарнирах был символом того, как с блес-
ком вновь выковала себя Германия.
К Саксенхаусену из центра города мы переезжали по одно-
му из частых здесь через реку Майн мостов.Их не спутаешь:
каменно арочные, в скульптурах при въездах; бетонными стре-
лами; в шатрах из железных конструкций.Оглянешься над водой
- Франкфурт причудливо тебя обнимает.Кофейно-голубая, хлоп-

- 16 -
ковая стынь небоскребов в готической паутине кирх, башен,
шпилей центра города.Приземистое заречье в зелени раскидис-
тых деревьев долины Саксенхаусена, пристани музеев, где нео-
готическая 80-метровая башня Кирхи Трех Королей царит.
Камни этих вод седые.Они помнят отряды Карла Велико-
го...
Вьются на ветру темно-голубые штандарты.Позвякивают на-
борные лепестки кольчуг военачальников.Улыбается один из пе-
редовых всадников - любитель женщин Карл в золотой короне
обручем через лоб.При его дворе собирается Академия: первые
философы, ученые средневековья, поэты.На его землях в скрип-
ториях при монастырях каллиграфически переписываются кни-
ги.Мастера режут по кости, выделывают миниатюры.Каменными
знаменами реют резиденции-пфальцы с дворцом и капеллой, зам-
ки укреплений-бургов, базиликальные церкви в шипах вествер-
ков: две-три башни, взметнувшиеся над плоской поперечной
кровлей...
Германцы Карла Великого, римлянами называемые "варва-
ры", идут!До русского Петра Великого еще 800 лет.

4

Конгресс, посвященный очередной годовщине АА Германии,
проходил в арендованном помещении с холлами, большим залом
для собраний.Ошибся Билл Уилсон, раскручивавший после войны
АА в Европе.В Англии он заявил, что нашему Движению в Герма-
нии не прижиться по склонности немцев к тоталитарности.Свыше
сорока лет уже немецкие аовцы пашут, через их штаб-квартиру
в Мюнхене методично идет в Россию переводная литература из

- 17 -
США.Промашку Билл, возможно, потому дал, неравнодушно напро-
рочил, что спиваться офицером Первой мировой войны начал
именно в Германии.
Толпы аовцев с белыми квадратиками пластмассы на груди,
где имя и город вписаны, откуда прибыли, бродили по апарта-
ментам конгресса.Толковали безостановочно, но почти не спо-
рили, обнимались, как принято и у незнакомых заграничных
аовцев при встрече.Тянули лимонады у буфетных столов, яро,
хоть для какого-то кайфа, оттягиваясь многочисленными кофе и
сигаретами.На Международном конгрессе АА, проходящем раз в
пять лет, куда съезжаются десятки тысяч алкоголиков со всего
мира, однажды в среднем по размерам американском городе они
вылакали весь его кофейный запас в считанные дни.
Общее собрание было утром, теперь работали в отдельных
помещениях по секциям на разные темы:
"Прогресс, а не совершенство".
"Это работает, если ты работаешь над этим".
"Тише едешь - дальше будешь".
"Сначала - главное".
"Принятие.Понимание.Попытка.Позиция".
"У меня есть выбор".
"Бог, как я Его понимаю".
Выступления по этим вопросам интересно, конечно, послу-
шать, свои мысли сказать, но главный-то смысл таких предста-
вительных тусовок, что по миру, что в России, как и в обыч-
ной группе АА, это неформальные контакты.Любой тебе здесь
товарищ и брат.Заговаривай, спрашивай чего хочешь.В сущнос-
ти, и есть на свете одна бесплатная роскошь - человеческое
общение.Трезвому алкоголику без него не выжить.

- 18 -
Разыскал я наших ребят.Впервые за границей, на иност-
ранном форуме АА, не зная языков, кроме русского и матерно-
го, стояли они под колонной на пару и ошалело озира-
лись.Один, годов под пятьдесят, приземистый, с брюшком.Дру-
гой, лет двадцати двух, был худой, длинный, в кожаной амери-
канской фуражке с сияющей эмблемой одной из самых резких
музыкальных групп Штатов.
- Привет алкоголикам!- гаркнул я на подходе.
- О, Кондрат!- дружно, радостно заорали они.
По Москве я их не запомнил, они меня как популярную
личность знали в лицо.
- Юра,- протянул руку тот, что старше, добродушно улы-
баясь.
- 1Виталик 0,- вынув длинный мундштук с сигаретой из ред-
ких желтых зубов, представился худой.
Я оторопел:
- Гм, а брата у тебя нет?
- Нету, сестра есть,- сказал парень и лошадино приотк-
рыл рот.
Я обвел Виталика взглядом.
Косица длинных волос вороньего цвета из-под кепаря.В
левом ухе большая серьга - звезда, вписанная в круг.Майка с
изображением беснующихся музыкантов.Плети рук были иконоста-
сом цветных татуировок, выколотых с художественным мастерс-
твом.На левой руке между рисунками старухи-смерти с косой и
красной розы со скрещенными пистолетами красовались эмблема
и название выдающегося американского мотоцикла: Harley
Davidson.Запястье правой обвивало ожерелье из мелких челове-
ческих черепов, выше фигура, закутанная в мантию, в рогатой

- 19 -
каске на белоглазом черепе, надписи: PAY DAY (День распла-
ты), REBEL (Бунтарь)...
"Ма-ать честная, курица лесная, приехали",- аукнулось в
моей голове.
Засмолил я сигарету, Виталику сказал:
- Впечатляюще у тебя наколото.
Он простодушно улыбнулся, потаращил карие глаза над
бесформенным носом:
- А-то!Я русский демонист.
- Как же это можно с АА совместить?- спросил я.- Мы ж
для трезвости под Богом ходим.
Виталик снова бесшабашно засмеялся угреватым лицом:
- Не знаю.
К нам приблизился седой, высокий немец с лысиной, спро-
сил что-то по-немецки.Я ответил по-английски.
- Можно и на этом языке,- сказал он по-английски.- Я
имею в нем хороший опыт, давно хожу на англоязычные группы
АА Франкфурта.
- В Москве тоже есть англоязычная группа АА, Виль-
гельм,- сказал я, прочитав его имя на лацкане пиджака.- Нес-
колько собраний в неделю.Там в основном американцы, работаю-
щие в Москве, и визитёры из разных стран.Русские ходят мало.
- Почему?Это должна быть настоящая интернациональная
группа.Как у нас во Франкфурте: и американцы, и немцы.Хотя
американцев, конечно, больше.
- Русские алкоголики плохо английский знают,- ответил я
и слукавил.
Из сотен московских аовцев по-английски уж точно гово-
рили десятка два, но постоянно появлялись на англоязычной

- 20 -
группе человека два-три.И это при том, что образовалась она
из группы американских аовцев, собиравшихся раньше в посоль-
стве США, и русских, основавших свою англоязычную группу
"Circle International" ("Международный Круг"), где я был
секретарем.Почему русские не любили в Московскую англоязыч-
ную ходить, хотя у кого, как не у изобретателей АА американ-
цев, и поучиться?
Один парень, по своему бизнесу все время мотающийся в
загранкомандировках, мне так объяснил:
- Всё американцы на собраниях там жалуются: на суро-
вость, примитивность русской действительности, на то, что
обирают их тут нещадно.При их валюте, зарплате по американс-
ким меркам живут тут задешево.Нет, надо еще дешевле.
Я перестал туда ходить после интриг с выборами нового
секретаря.Из Англии, города Йорка, в котором Центральный
офис всех англоязычных групп АА Европы, пришел регистрацион-
ный бланк.В нем требовалось указать имена, адресные данные
секретаря и казначея нашей группы.Казначей, американский ал-
коголик, давно работавший в Москве, был в слившейся нашей
группе без вариантов: четкий, деловой.В кассу в основном
драгоценные доллары падали.Пусть, я подумал, чтоб чего по-
давляющее большинство американских членов группы не вообра-
зило, их человек за деньги и отвечает.
Должность же секретаря иной коленкор.Эта группа была
единственной англоязычной группой АА в России.Русского сек-
ретаря для той самой интернациональности, думал я, и на-
до.Сам я на это место не претендовал, предложил другого на-
шего парня.Не такой он, правда, шустрый, как американцы,
был.Но когда-то он закончил Институт международных отноше-

- 21 -
ний, языками серьезно занимался, и аовский спонсор был у не-
го американец.
Вот тут и началось.Сначала вытянулись после моего пред-
ложения лица у американцев.Потом в лучших традициях западной
отделки они вежливо улыбались на данную тему и ничего не ре-
шали.А сами-то оживленно, должно быть, специально разговари-
вали в "Пицце Хат" на Тверской, куда дважды направлялись
после собраний, русских не приглашая.Затянули так, что мне
об этом надоело спрашивать.Потом казначею группы понадоби-
лось по делам как раз в Англию, где он собирался зайти с ре-
гистрационным бланком в Центральный офис.Что он там (от име-
ни всей нашей группы!) говорил, мне и другим русским не ска-
зали.
Еще я также недоумевал.Существует зеница ока АА - его
Двенадцатый шаг, по которому опытным надлежало помогать са-
лагам, и всем аовцам - другим алкоголикам.Московское АА
только-только вылупилось, на помощь нам по несколько раз в
год из Штатов за свой счет прибывали бригады аовцев-добро-
вольцев, не считая таких одиночек-энтузиастов, как Фрэнк,
готовый спать на полу.Они передавали свой опыт на тематичес-
ких семинарах АА в Москве, ездили организовывать новые груп-
пы, развивать Движение по всей России до Дальнего Востока.
Американцы же, члены Московской англоязычной группы,
жившие с нами бок о бок, исчислявшие свою трезвость
далеко не редкими годами, и время от времени мелькавшие на
собраниях русских групп, всем этим не занимались.
По строгому международному правилу каждая группа АА
платила взносы в Совет АА города.Из кассы очень четкого каз-
начея англоязычной, испещренной долларами, слыхал я лишь од-

- 22 -
нажды, что передали в аовский Совет Москвы незначительную
сумму.
Иностранцы бойко, почти ежедневно, а по субботам с ча-
совой утренней медитацией трезвели в оазисе арендованной для
собраний за доллары комнаты частного русско-американского
наркологического центра.Их водопой был миражем в наших пус-
тынях, прошитых бедами и пулями.
Я помалкивал, потому что аовски имею право подметать
только свою сторону улицы.Ходить под американские кущи я пе-
рестал, но во всю мощь Двенадцатого шага работал на ка-
кую-никакую, а Московскую англоязычную группу.Мое имя и те-
лефон как знающего английский было во всех международных
справочниках АА.Приезжие в Москву англоязычные аовцы звонили
мне за справками о месте и времени собраний еженедельно.В
основном были это американцы.Иногда трезвонить они начинали,
по своей деловитости, еще из-за океана.
Однажды моя деятельность была вскользь отмечена.На юби-
лей трезвости того несостоявшегося секретаря англоязычной,
парня из моей Группы, пришел его спонсор-американец.
За чашкой чая этот джентельмен на прекрасном русском
языке, великолепное произношение которого он мог приобрести
только в разведшколе ЦРУ, осведомился:
- А, это вы направляете визитёров к нам в группу?
Издеваются, шутят над русскими за границей.Но похожи ли
на себя люди из других стран, оказавшись вне родных пенатов?

5

Вильгельм, топорща кустики седых бровей, достал бумаж-

- 23 -
ник, протянул из него деньги ближе стоявшему к нему Юре:
- Это вам всем на кофе.Наверное, проблемы с деньгами?
- Да,- сказал я,- в России сейчас трудные времена.Оди-
нокие старики и народ, кто победнее, стоят на улицах, переп-
родают разные дешевые вещи.Алкоголикам тем более нелег-
ко.Спасибо.
Глаза на массивном лице Вильгельма сочувственно округ-
лились:
- Я это хорошо понимаю.Я после войны жил в Берлине.Так-
же многие немцы стояли на улицах и продавали.Это прой-
дет...Вы придете с вашими друзьями на собрание англоязычной
группы?
- С удовольствием.
Вильгельм дал мне отпечатанное на английском расписание
собраний с адресами.
В буфете мы взяли кофе.Я глазом старого форцовщика за-
метил, что сдача из наших общих от Вильгельма денег, которую
улыбчивый Юра небрежно сунул в карман, - 12 марок, или 8 с
центами американских долларов.Ему б следовало поделить их,
отдать нам по 4 марки.Я со своими последними тринадцатью
долларами, как только ступил в Германию, чувствовал себя бо-
сяком.Здешняя цена, например, приличных сигарет 5 марок за
пачку.
- Вы когда прилетели?- спросил я ребят.
- Вчера вечером,- сказал Юра.- В хорошую гостиницу по-
селили, каждого отдельно в двухместный номер.Немцы рассчиты-
вали, что русских больше будет, забронировали.
- Кондрат,- добавил Виталик,- завтрак в ресторане при
гостинице бесплатно, блин.Колбаса, сыр, йогурты, варенье на-

- 24 -
валом.Выбирай чего хочешь.Чума!
- На расходы, на дневное питание выделили?- спросил я.
- Денег никаких не давали,- сказал Юра,- ты разберись,
Кондрат.Ты в заграницах бывалый.Я денег еле на билет наск-
реб.
Виталик голову как галчонок держал немного набок, руки
его, когда прикуривал, поднимал чашку с кофе, слегка тряс-
лись.
- Ты чего?С похмелья?- усмехнулся я на Виталика.
- У меня год трезвости,- хмуро отвел глаза он.- Опера-
ция у меня на голове была.
- А ты сколько не пьешь?- спросил я Юру.
- Полтора года.
- Ну, вы резкие парни.Насчет нашего "довольствия" я уз-
наю.
Виталик махнул рукой:
- Я через таможню банку черной икры протащил, и матреш-
ка у меня есть.Продам.
Юра иронически поглядел на него, сунул руки в карманы
вышитых, дорогих штанов и отошел.
Я спросил Виталика:
- Юра из какой группы?
- Из нашей.Опытный царь.У американцев в Москве шофером
работает, возит на "Мерседесе".Пятьсот баксов в месяц имеет.
Мы подошли с Виталиком к столам, где продавали аовскую
литературу, здесь был и оргкомитет конгресса.Я представился
председателю комитета, обнялись.Мне под расписку выдали на
всех русских 300 марок.
- Рассчитываясь за еду, берите чек, "квитунг",- уточнил

- 25 -
председатель это слово по-немецки,- мы оплатим.
Так жить стало веселее.У Виталика на крайний случай
хоть матрешка и икра была.А я как мог бы выкручиваться?Не
звонить же и так выручившему Мише Чернецкому, чтобы денег
мне еще на карманные расходы сюда перекинул.
Как из-под земли рядом со мной вырос Юра:
- Разобрался?
- Да, получи свою сотню.
Я протянул ему деньги, объяснил насчет квитунгов.
Быстрые линяло-голубые глаза на Юриной оплывшей курно-
сой физиономии вспыхнули:
- О-о, так это я им наем!
- Теперь нам грех не поесть, пошли пообедаем,- сказал
я.
По дороге в кафе, когда глазеющий по сторонам Виталик
приотстал, я сказал Юре:
- Надо бы сдачу с Вильгельмовых денег разделить, хоть
суммы мелкие.Тут каждая марка на учете.
- А, Кондрат!- бодро и любезно глянул он на меня.- За-
был!Вот, получи!- и дал мне не 4, а 3 марки.
"За доллар в церкви пёрднет",- подумал я.
Моё дело было стараться мести тротуар лишь на своей
стороне.Я промолчал и когда Юра ни до, ни после нашего обеда
так и не отдал Виталику его доли из сдачи с кофе.Наесть Юра,
сглатывая и давясь, действительно сумел на счет раза в пол-
тора больше как меня, так и Виталика с его трясущимися рука-
ми в черепах.
Этот день до позднего вечера мы проболтались по холлам,
буфетам конгресса, разговоры с моим переводом разговаривая с

- 26 -
немецкими аовцами.Море было чувств.Я о Юриных примочках
вскоре забыл.Делить под аовской крышей мы могли только нашу
боль и трезвость.
В гостинице меня устроили тоже одного в двухместном но-
мере.С московского и здешнего устатка я хотел сразу лечь
спать.
Виталик забежал без фуражки, с расплетенной гривой во-
лос:
- Кондрат, ты музыку уважаешь?
- Смотря какую.Классический рок-н-ролл, например, люб-
лю.
- Ну, это старо.Пойдем ко мне, я по телеку та-акую
группу надыбал.Демоны крылатые!Чума!
Музыкальная группа - что-то еще увесистее "тяжелого ме-
талла" - по телевизору у Виталика в номере бряцала, громыха-
ла и завывала во всю масть.Парни там были вроде него, длин-
новолосые, с наколками.
Со слипающимися глазами я посидел для приличия, сказал:
- Внушительно.
Пошел я к себе.Прислушался в коридоре у двери Юры.Отту-
да уловил, как с экрана телевизора нервно смеялись, страстно
дышали: немецкие эротические фильмы, на грани, как обычно, с
порнухой.
Я сонно подумал:
"Стерва всё-таки Лизка, что перед отъездом мне не да-
ла".

- 27 -
6
Утром мы завтракали в ресторанчике нашей гостиницы со
"шведским столом".Брали, что понравится, с этого стола, зас-
тавленного снедью, кувшинами с соками, кофейниками.Юра был
мрачным, наложил еды, но словно бы размышлял: стоит ли упот-
реблять?
- Аппетит, что ль, пропал?- поинтересовался я.
Он сморщился:
- Зуб под утро заболел.И сейчас сильно прихватывает.
- Погоди,- сказал я.
Пошел я в номер.
Принес ему я из своей походной аптечки сильное английс-
кое болеутоляющее:
- Глотай одну таблетку, а две тебе в запас.Через нес-
колько минут боль снимут, но надо к стоматологу.Иначе весь
кайф конгресса упустишь.
- Сегодня вечером танцы,- возбужденно проговорил Вита-
лик,- чума будет.
- Да, сегодня закрытие конгресса.Потом еще за день нем-
цы нам город покажут, в какую-нибудь группу на собрание АА
сходим.У вас обратные билеты с фиксированной датой?На какое
число?- спросил я.
Стоимость билета, в котором указывалось конкретное чис-
ло обратного вылета, была в два раза дешевле билета с "отк-
рытой датой" возвращения назад.
Уже начавший с тарелки метать, повеселевший Юра доло-
жил:
- Спасибо за таблетку, Кондрат, отпустило.У меня билет
на послезавтра.Немцы обо всём заранее предупреждали.

- 28 -
Я сказал:
- У меня билет с открытой датой, могу улетать в любой
день.Завтра мне нужно съездить по делам моей фирмы в Бонн,-
вынужден был я соврать по святости дядькиного задания,- тут
недалеко, с пару часов на поезде.А послезавтра тоже готов в
Москву.У тебя как?- покосился я на примолкшего Виталика.
Тот, не расстающийся и за едой с сигаретой, выпустил
длинную струю дыма:
- У меня фиксированная дата вылета - через две недели.
- Не понял,- сказал я,- с какой стати ты такой билет
взял?Его не поменяешь, и днем раньше не улетишь.Кто ж тебя
тут будет содержать?Немцы на такой срок нас не приглашали.
- А не знаю.Другого билета у меня нету.Пусть теперь
немцы, что делать, думают.Как тут любят говорить: это их
проблема.Снова за границу, может, я не попаду.Так хоть пог-
лядеть здесь что к чему.
Юра уважительно уставился на Виталика:
- Ну, ты даешь!Я про такой крутой фокус тоже думал, но
не решился.
- Нет у меня другого билета.Нету!- Виталик заржал во
всю ширь своих кривых зубов.
Я печально улыбнулся:
- Что взять с русских алкоголиков!Цари опытные.А объяс-
нять-то немцам придется мне.
- Кондрат, сколько денег с меня немецкий стоматолог
запросит?- спросил Юра.
- Не знаю.
Юра с трагически поехавшими глазами пощупал щеку:
- У меня ж денег-то нет.Ну, дали родственники купить им

- 29 -
кое-что.Так это не мои.
Чуть было я не расхохотался:
"Вот ведь за вчерашнюю подлянку с товарищами Бог зубной
болью уже наказал, но не хочет понять, что хитрить в АА не-
хорошо.От пяти сотен долларов в месяц нищего строит".
- Юр,- сказал я, чтобы посмотреть, как он дальше сумеет
выкручиваться,- ты же шофер, в машинах, моторах понимаешь.На
конгрессе почти все участники с тачками.Может, кому ремонт
требуется?Подработаешь.
Юра вздохнул, остановил и широко раскрыл глаза:
- Я, парни, такой шофер, что в моторах ни хрена не по-
нимаю...Я ж всю жизнь в торговле проработал.Потом запивать
начал, других подводить, ошибаться.Тюрьмой запахло.Свои ж
ребята выгнали меня от греха.А машину водить умею, потому
как тачку тогда имел.Права купил.Как за ручки дергать, на
педали нажимать показали.Это и вся моя наука.Если в поле
тачка встанет, один не починю.
Говорил он с искренностью, которой родилось и держится
АА:
- В АА я протрезвел.Куда работать идти?В старые дела не
берут, уже не доверяют.А вид, когда не пью, у меня солид-
ный.Воткнулся вот шоферить к американцам, водить-то я непло-
хо могу.
Мне стало стыдно за то, что я думал о Юре:
- Ладно, на конгрессе с твоим зубом что-нибудь придума-
ем.Там среди алкоголиков, может, и зубные врачи есть.
Когда мы снова проходили мимо "шведского стола", Вита-
лик сгреб с него две запечатанные коробочки с джемом в кар-
ман.

- 30 -
- Зачем тебе?Нам же питание оплачивают,- сказал я ему.
- Племяннику, сынишке моей сестры отвезу.
- Это же обычный джем, вроде нашего повидла.В Москве
его продают.
- Племянник и такого не видит,- сказал Виталик.
По дороге на конгресс я его спросил:
- А ты как денег на билет сюда нашел?
- Сестра по знакомым в долг собрала.Она в храме служит,
в церковном хоре поет.Приеду, на хорошую работу устроюсь,
постепенно отдам.
- У тебя какая специальность?- спросил я.
- Никакой.У меня инвалидность.При цирке учёных зверей
сторожу.
В этот день мы были на разных секционных рабочих собра-
ниях.Я находил немцев, знающих английский, они переводили
выступения, а я передавал Юре и Виталику.Пару раз высказался
сам, а ребята мои постеснялись.
К вечеру прошло общее спикерское собрание: как пил, как
трезвел, минут сорок рассказывал ветеран франкфуртского АА с
четвертьвековым стажем трезвости.Потом было закрытие конг-
ресса.Мы - сотни алкашей, немцы, гости с Запада, Востока Ев-
ропы, из Штатов - стояли плечом к плечу в длинных шеренгах,
сжимая друг другу руки.Прогремели разноязыкой Молитвой.
Оставалось нам пойти на танцы.Юре моих таблеток и тер-
пения хватило до конца рабочего дня.
- Мочи больше нет,- прошептал он, выпучивая глаза,- де-
лай, что хочешь, Кондрат.
Я разыскал Вильгельма, объяснил ему ситуацию.
- О'кей,- сказал он,- садитесь в мою машину.Едем к дан-

- 31 -
тисту.Он из АА, мне в полцены нижнюю челюсть вставлял.
Доехали до нужного нам дома, Вильгельм ушел с Юрой.Мы с
Виталиком остались курить, открыв окна машины.
Ждали их не очень долго.Показалась из дверей подъезда
мощная фигура Вильгельма.За ним с дикими глазами брел
Юра.Ужас лица его был значительно резче того, с каким он ту-
да заходил.Будто ослепший, топыря руки, Юра влез на заднее
сиденье.
- Ты, Юр, чего?- спросил Виталик.
Тот глянул на нас остекленело, прошамкал:
- Без наркоза зуб вырвали.
- Наркоза у немца-врача нет?- спросил я.
- Всё у него есть,- закатывая глаза, сказал Юра,- но
без наркоза бесплатно.

7

На вечернюю тусовку конгресса был арендован концертный
комплекс.В большом зале, уставленным вереницами столов под
скатертями, на сцене перед площадкой для танцев играл эст-
радный оркестр.В холле с баром громыхала сверхрезкая музы-
ка.Еще в одном зале ожидался концерт немецкой музыкальной
классики.
Мы с очухавшимся от зубных мучений Юрой и раздувавшим
ноздри Виталиком стояли в ярко освещенном центральном фо-
йе.Люди, будто и не рвавшие в пьянке когда-то на себе майку
или парчовый манжет, окружали здесь нас, задумчиво цедя бе-
залкогольные фужеры.Волны дам и господ при золоте и частично
в бриллиантах вливались из сумерек улицы.

- 32 -
- Виталик,- сказал я,- ты, наверное, пропишешься на
дискотеке в районе бара?
- Везде, Кондрат, успеем.Гулять-то до утра?
- Тебе тут что - ночной клуб с виски, джином?Часов до
двенадцати, думаю.Трезвость - это режим и дисциплина, мать
вашу ети,- добавил я, вспомнив напутствие Витька-крестонос-
ца.
Ко мне подошел немец средних лет, который не раз оказы-
вался около меня на конгрессе, но не заговаривал.
Он положил руку на мой рукав и с повлажневшими глазами
торжественно произнес по-английски:
- Я вас, русских, простил.Это мне было очень трудно.Я
думал об этом два дня.
- Извините, не совсем вас понял,- ответил я.
Немец посмотрел на меня с болью:
- Мой отец и два моих дяди в эту войну погибли на русс-
ком фронте.
Растерялся я, а потом обозлился:
"Дядька Мефодий на своей земле по семь верст льдами
ползал, чтобы свою же красоту - дворцовый Петергоф от вас
ценой своей жизни взрывать!Матери моей брат, дядя Федя, в
танке сгорел...А ты нас простил?"
Кровь ударила мне по щекам, я опустил голову.
Немец крепко обнял меня и отошел.
- Кондрат,- сказал Юра,- ты чего побурел?Что он сказал?
Я отер ладонями лицо:
- В самый бы мне раз сейчас стакан водки...Пойдем хоть
кока-колы выпьем.
У стойки бара я сказал:

- 33 -
- Отец и дядья у него в России в войну погибли.Такое
здесь страдальчески помнят.Еще никогда не забудут (я уже
сталкивался), как наши, сюда придя, грабили и насилова-
ли...Некому нынешним немцам рассказать, что их папы и дяди в
России творили.Живыми стариков, детей жгли...Те - из первых
эшелонов, которые в хорошую погоду с засученными рукавами
наступали.Некому, потому что тех мы потом почти всех уложи-
ли.С одной на двоих трехлинейкой на их автоматы шли.С пос-
ледней гранатой под танки ложились, в Бога их мать...
- Ты успокойся, Кондрат,- сказал Юра,- а-то и правда
еще запьешь.Что мы тогда будем делать?
Виталик сказал:
- У меня дед тоже на войне погиб, но я же о том плакать
и трепаться ни тут, ни дома с незнакомыми не буду.Чего этот
немец запсиховал?
- От наладившейся хорошей жизни.Выносливости не хвата-
ет.В войну-то, дядька мой сказывал, крепкие они были,- ох-
лаждаясь, сказал я.- Пойду я, пожалуй, парни, посижу на кон-
церте классической музыки.Классика нервы должна успокаивать.
Я прошел в зал, где несколько молодых музыкантш в кон-
цертных костюмах вроде фраков настраивали инструменты.
Классическую музыку не часто доводилось мне слу-
шать.Забредал иногда с девицами, помешанными на этом деле, в
Большой театр.Раз был с одной и в консерватории, на Бетхове-
не.Исполняли его "Торжественную мессу".Мало на церковную эта
музыка походила.Она, конечно, взмывала, но в какие-то нес-
тойкие высоты.Под ту мессу лучше было думать, чем молиться.
Помню, в антракте взял я на грудь целую бутылку шам-
панского.Хороший в консерватории был буфет.Во втором отделе-

- 34 -
нии почувствовал я себя в подлинной заоблачности.Полетел и
потому что пошла симфония Бетховена.В ней резкий характер
царил: победить во что бы то ни стало...
Сел я на полупустой ряд сбоку, психотерапевтически
вспоминая, как крутился на канате срыва в Москве.Слушатели
занимали места.
Я еще в фойе заметил, что на наш вечер пришло много
незнакомых, кого на конгрессе не было, и в основном жен-
щин.Вильгельм объяснил, что они из Ал-Анон: жены, подруги
алкоголиков.А были и из Общества Анонимных Эмоционалов -
АЭ.Эту программу, тоже Двенадцати шагов, в начале семидеся-
тых годов основали аовцы.Она от нашей только в Первом и Две-
надцатом шагах отличается заменой слов "алкоголь", "алкого-
лизм" на "эмоции", "эмциональное нездоровье".
По Программе 12 Шагов также, как эмоционалы, изменяя ее
в формулировках Первого и Двенадцатого направлением своей
зависимости, работают сегодня по миру Общества Анонимных
Наркоманов, Анонимных Игроков, Анонимных Курильщиков, Ано-
нимных Переедателей, Анонимных Сексоголиков и другие группы
людей с вредными пристрастиями.Эмоционалы всем нам близ-
ки.Ведь эмоции строительный материал любого чувства, привыч-
ки, зависимости.
Членов АЭ (видел я еще в США) по манере общения сразу
отличишь.Мало того, что при встречах между собой они обнима-
ются, - долго и не размыкают объятий.Минут десять могут
вместе простоять, дыша в унисон, набираясь взаимной энер-
гии.На своих собраниях обычно они сидят кругом, постоянно
держа друг друга за руки, как аовцы на молитве.

- 35 -

8

Я обернулся к дверям.Мой взгляд вдруг приковался к нем-
ке, стоявшей там в проходе.То было электрическим уда-
ром!Статью и внешностью эта красавица лет тридцати была под-
линным, воплощенным образом самой Германии с ее двухтысяче-
летней историей.
Расправленные плечи под высоко поднятым подбородком на
росте с метр восемьдесят.Блондинка васильковых глаз со щеч-
ками, где вспыхивали ямочки.Бутонистые губы, приоткрываясь,
показывали верхний ряд немного выступающих, жемчужно поблес-
кивающих зубов.Нос?И не прямой, и не курносый - какой-то не-
мецки женский, удивительно милый нос.Плавный вырез декольте
черного парижского платья на полной лилейной груди.Безуко-
ризненно раздвоенные сзади бедра as moons*...
Такие же на русском Севере и в Сибири водятся, только
сероглазые и кожа на лице быстро грубеет.
Также с моим сердцем при взоре на женщину один-единс-
твенный раз в жизни было: когда впервые увидел тогда буду-
щую свою жену.И верю в любовь, и знаю ее лишь с первого
взгляда - когда припечатывает и одержимо несет неумолкающей
нотой.Я сразу, беспробудно, в стельку и вдребодан в эту нем-
ку влюбился!
Глаза мои, наверное, жгли.Она нашла их и посмотрела на
меня длинно, улыбчиво.Была она с подругой, та пониже, миниа-
тюрнее.Они пошли к центру зала, выбирая места.
_______________
*Как луны (анг.).

- 36 -
Я смотреть стал себе под ноги, положенная печать сжима-
ла сердце.Вдруг шелест платьев раздался рядом.Я поднял гла-
за.Это были те двое дам, остановившиеся, собиравшиеся зайти
в мой ряд кресел!
Я вскочил.Высокая, улыбаясь, обдавая меня ароматами,
пропустила подругу вперед, а сама села около моего кресла.
Приземлился и я с прыгающим сердцем.Свет в зале померк,
началась музыка.
Девицы-меломанки в Москве объясняли мне, что при клас-
сической музыке надо вслушиваться и в нее, и в себя.Слушая
во Франкфурте, я понял их правоту.Это что-то вроде восприя-
тия абстрактной живописи.Каждый в цветовых пятнах, их соче-
таниях, а тут в музыкальных откликается на своё.Это как при
чтении настоящего писателя: слов не замечаешь.
Через меня лилась немецкая музыка, и локоть о локоть со
мной была фройляйн Германия.
Она склонила губы ко мне и сказала сначала по-немецки,
потом по-английски:
- Я прочла на карточке вашего пиджака, что вы из Рос-
сии, из Москвы.На каком иностранном языке вы говорите?
- По-английски,- ответил я, поворачивая лицо, едва не
касаясь ее свесившейся пряди волос.
Женские глаза перламутрово сверкали в темноте:
- Можно дать вам свою руку?
- Конечно.Вы из Программы АЭ?
- Да,- сказала она и положила пальцы мне в ладонь.
Что делать с женской рукой в таком раскладе, я уж
как-нибудь знаю.Держать, пожимать ее можно очень по-разному.
Заиграли старого моего знакомца Бетховена!В московской

- 37 -
консерватории я вместе с шампанским и с ним парил.Тут мне
вина не требовалось.Женские пальцы и прижавшееся плечо оше-
ломляли.
Музыка звучала тревожная.Наждачно прихватила - поволок-
ла она меня в 5-ом концерте для фортепьяно с оркестром.Он
был по мне!
От ринувшихся звуков героизма я зажал руку дамы.Другой
своей грабкой чуть не полез ей под юбку.Женская рука в моей
была как пружина...
Быстро же закончился этот концерт!
- Лота,- назвала немка свое имя и представила свою под-
ругу.- А вы Кондрат?- спросила с ударением на первом слоге,
когда мы выходили из зала.
Я с давным-давно позабытой робостью смотрел в лицо Ло-
ты:
- Да.Можно коротко - Кон.
- Вы будете на танцах?
- Обязательно.Я тут с двумя русскими друзьями.Мы алко-
голики.
Лота спокойно сказала:
- В России все алкоголики.У вас холодно.
Я засмеялся и пошел искать своих ребят.
До чего ж я люблю высоких, плотно сложенных женщин!Фи-
гуристых, сексуально рельефных мужики поголовно вообще лю-
бят.Правильно шутят: все мужчины любят полных, только одна
половина из них об этом говорит, а другая нет.В каждой шутке
есть доля шутки.
Мне дорого, чтоб ростом мне под высоту выходила.Ну, хо-
тя б повыше чтоб метра семидесяти.Это же неспроста на кон-

- 38 -
курс красоты по такому параметру берут.Нет, всю жизнь корот-
кие бабы мне на более-менее приличный срок достаются.Жена
тоже ниже метра-то семидесяти была.В постели, еще говорят,
все одного роста.Да ни хрена подобного!На свою длину как хо-
рошо-то положенными местами сплестись!Чтоб грудь к груди,
коленки к коленям.
Охотится, что ли, мелочь пузатая за мной?Должно быть,
так.Пришел, помню, семнадцатилетним на свою первую полноцен-
ную вечеринку в один дом со всевозможными гостями.На танцах
сразу же подлетает ко мне невысокая, постарше меня, с огнен-
ными глазами.Стали танго танцевать, груди ее в районе моего
живота.(Из-за таких случаев я медленных танцев вообще не
люблю, рок-н-роллом спасаюсь.)
Ватрушка та страстно глаза завела и говорит:
- Высокие мужчины и маленькие женщины созданы для люб-
ви.Маленькие мужчины и высокие женщины - для работы.
Так дуракам и внушают...
Заглянул я к бару, где распоряжался диск-жокей.Юра с
Виталиком стояли там поодаль от кучи пляшущих.
Я подошел к ним:
- Вы чего не участвуете?
Юра сказал:
- Да я так и не умею.А Виталька не знаю, чего столбом
стоит.
Виталик смущенно глянул на меня:
- Главное - послушать.
- Ну, послушали уже,- сказал я.- Пойдем, где эстрадный
оркестр, за белую скатерть сядем.Я на концерте та-акую фрой-
ляйн отхватил.Сейчас покажу.

- 39 -

9

В большом зале вовсю играл оркестр.На столы вокруг тан-
цевального пятачка кельнеры в бабочках носили мороженное,
прохладительную выпивку и кофе.
Мы сели лицом к сцене, чтобы видеть танцующих.Тут же
кельнер склонился к нам за заказом.
- Мы сейчас решим,- солидно сказал ему я.
Заказывать было непросто: после закрытия конгресса кви-
тунги нам уже не оплачивались.То, что выделили наличными,
держать (по крайней мере, мне и Виталику) требовалось на бу-
дущее пропитание.
Юра, старый проходимец, усёк мою заминку по-своему:
- Брать, хоть для виду, чего-то надо.Кондрат, у нас с
Виталькой денег в обрез.Угощай, ты ж президент.С хорошими
бабками, наверное, приехал.
Мрачно поглядел я на его:
"Скажешь, что нет ни хрена, не поверит."
Я подозвал кельнера и заказал по полной программе, на
половину, должно быть, всех моих сбережений.
Нам на стол разных вазочек, чашек, стаканов, бутылок
быстро поставили.
Я грустно посмотрел, как Виталик сходу осадил Особой
Рейнской Минеральной с медалями и запил целым стаканом колы:
"А как же мне за Лотой ухаживать?Если выпадет прово-
дить, только-только на такси хватит.Ну-у, Стёпа!"
- А я,- сказал Юра, потерев пухленькие руки,- с краси-
вого мороженного начну.Кондрат, где твоя девица?

- 40 -
Я поискал за столами Лоту глазами.Она с подругой сидела
недалеко от сцены.
- Вон ту блондинку, в декольте, видишь?- указал я ему.
Юра взглянул и растерянно опустил ложечку:
- Эта?..Отхватил?Ты что под этим словом подразумеваешь?
- Ну, познакомился.
Юра осклабился:
- Познакомился - верю.А отхватить такую?Это президентом
американской или германской компании надо быть.
Я тоже хлебнул Особой, беленькой:
"Не поспоришь.Руку на концерте дала?Ничего особенного.У
эмоционалов так принято".
Виталик, глядя на Лоту, фуражку со лба даже сдвинул:
- Чума-а.И танцевать с ней пойдешь?
На это смелости у меня не было и в помине.Поддавши, я
хоть камаринского, хоть цыганочку сбацаю, да и джигу пиратс-
ки ирландскую пьяным в кабаках исполнял.Но за три года трез-
вости ни разу не танцевал.Скованность.А тут деваться мне бы-
ло некуда.Страшить требовалось, чтобы самому не застрашить-
ся.
- А-то,- небрежно сказал я.
- Чего ж ты ждешь?- ухмыльнулся Юра.
Я встал и пошел на немых ногах к эстраде.Лота, видя,
что я иду к ней, весело сверкала глазами.Я пригласил ее, она
поднялась, круто поведя бедрами.
Когда на танцплощадке обнял ее за тугие, полуобнаженные
плечи, я забыл о том, где родился, кто я и сколько имущества
недавно потерял.Не помню я, что и как мы потом танцевали.За-
помнилось лишь, когда ударил рок-н-ролл.

- 41 -
Сбросил я на сцену галстук и пиджак, чтобы лучше пока-
зать, как этот американский танец в Лефортово отрывают.В са-
мом резком пике ритма я развернул Лоту спиной к своей спи-
не.Поднырнул крестцом под ее шикарный зад и кинул Лоту, дер-
жа за руки, со спины через голову!Снизу мне не видно, но
знаю, как лихо и прекрасно при таком броске летят вверху об-
нажившиеся женские ноги и нижнее белье.
Для Лоты это было неожиданностью.Но она, очертя пируэт,
сумела опуститься на каблуки туфель, не споткнувшись.С такой
можно и нужно любовь затевать!
Мы с ней не сходили с танцплощадки, отвлеклись дважды.Я
расплатился за наш с ребятами стол, а Лота повздорила со
своей подругой, которая тащила ее домой.
В опустевшем, с полупотушенными огнями зале мы танцева-
ли среди редких, последних парочек.Я склонился и поцеловал
Лоту в шею.Она не отстранилась.
Я длинно поцеловал в прильнувшие к моим губы:
"О, боги!"
Было за полночь, когда мы с Лотой вышли на улицу.Рядом
лежал маленький парк с лавочками.
Мы просидели, прообнимались на одной из них до зари.
- Сегодня утром я уезжаю из Франкфурта,- сказала Лота.
- Ты из другого города?
- Да.Я живу в Бонне.
- Что?- воскликнул я.
- Почему ты взволновался?
- У меня в Бонне серьезное дело.Лота, дарлинг*, это
_______________
*Милая (анг.).

- 42 -
судьба, что мне ехать туда.
Она взяла в губы длинную прядку своих волос:
- О, ты мистик.
- Особенно в боннском деле.- Я улыбнулся.- Все русские
- алкоголики и мистики.Я приеду в Бонн и разыщу тебя.
- Искать не нужно.Позвони заранее,- она протянула мне
свою визитку.
На этой карточке голубого цвета рядом с именем, адресом
и телефоном был рисунок белых яхт с наполненными ветром па-
русами.
- Я люблю воду, море.Может быть, потому что живу одна и
никогда не выходила замуж, а, может, это от моих братьев.Ро-
дители умерли, два брата моряки, хотя наша семья в далеком
от моря Бонне давно живет,- пояснила Лота.- Я люблю Бонн.Его
основали еще римляне в первом веке.Это город Бетховена, он в
нем родился.Стоит на берегу Рейна.У вас о главной русской
реке, я знаю, говорят: Волга-мать.У нас Рейн-отец.Мы поедем
с тобой по Рейну.
- У нас говорят,- сказал я,- и Россия-матушка, тоже как
о женщине.А вы о своей Германии говорите: фатерланд - земля
отцов, отечество.Россия и Германия как женщина и мужчина.Мы
больше живем сердцем, вы разумом.Биографии наших стран
как-то семейно переплелись.То деремся, то дружим.
- Да, русские цари брали в жены немецких принцесс.Кон,
ты правильно сказал.Это как в семье: то спорят, то живут ду-
ша в душу.
- Ты - немецкая принцесса.Я люблю тебя,- сказал я и по-
целовал ей запястье руки.
- Спасибо.

- 43 -
Я медленно целовал ей руку.
- Мне нравится, когда целуют руки.Это очень сексуаль-
но,- сказала Лота.
Я дал ей свою визитку, где был и английский текст.
- О!- она подняла брови.- Ты президент.
- А ты чем занимаешься?- спросил я.
- Работала моделью, как Клаудиа Шиффер,- она взмахнула
ресницами и взбила волосы у лба.- Сейчас учусь на психолога
в Боннском университете.Там, месье Кон, и Карл Маркс, и
Фридрих Ницше учились.
Я обнял ее.
Друзья мои, известно ли вам, что это: целоваться на
рассвете во Франкфурте-на-Майне с иностранной красавицей?
Мистика готических соборов вокруг, крестовая роспись
средневековых домов.Неподалеку, через Рейн в виноградниках
легенда русских любовников - Франция.Майский предутренний
воздух был чист...
Оставшихся немецких денег на такси до отеля Лоты и по-
том до моего хватило в натяг.На чай шоферу, любезно улыбав-
шемуся в зеркальце, когда я целовался и лез в декольте, под
юбку Лоте, я кинул свои последние доллары зловещей отметки
13 президентской рукой.

10

Утром с деятелями немецкого АА, к которым присоединился
Вильгельм, после завтрака мы обсуждали нашу дальнейшую прог-
рамму.Я объяснил ситуацию Виталика с его застопорённым авиа-
билетом здесь на полмесяца.Председатель оргкомитета конгрес-

- 44 -
са мученически посмотрел на нас.
Я понимал его чувства, так как знал о фокусе порезче,
выкинутым во Франкфурте парочкой наших земляков.Полууголов-
ного пошиба девица и парняга из московского АА приехали в
Германию по неизвестно у кого добытым частным приглашени-
ям.Чем они тут занимались, тоже никто не ведал.На собраниях
АА не появлялись, а снегом на голову пришли в бюро АА Франк-
фурта.
Мы, они с ясными глазами сказали, потеряли свои обрат-
ные билеты в Москву, отправьте нас как-нибудь домой.Как-ни-
будь - это было 800 марок, выданных, конечно, из такого же
святого, как везде в АА, местного общака!"Потеряли" эти двое
деловых свои билеты, думаю, продав их за наличные.
- О'кей,- сказал слушавший нас до этого молча Виль-
гельм,- сегодня русские еще ночуют в гостинице, а завтра
Юрий уезжает.Вы, Кон, тоже?
- Да,- сказал я,- только не в Россию, а в Бонн.По моему
бизнесу.
Как и на что я попаду в Бонн, у меня не имелось ника-
кого представления.Но город этот требовался мне теперь со
всех концов моей жизни.Я классически безумно планировал лишь
действие, не результат.
- О'кей,- продолжил Вильгельм,- Виталий может пожить у
меня.Кон, я просил бы вас остановиться на некоторое время у
меня тоже.Виталий не знает английского, нам трудно будет об-
щаться.Ваш бизнес в Бонне подождет?
"Просил бы!Да я чуть сам, на коленки упав, не запросил-
ся,- возликовал я.- Мне передышки во Франкфурте, чтобы с
деньгами что-то изобрести, только и надо!"

- 45 -
- О'кей,- не спеша сказал я.- Пока отложу свои боннские
дела.
Договорились, что Вильгельм нас повозит по Франкфурту,
а вечером пойдем на англоязычную группу АА.
Юра, сославшись, что это его последний германский день,
попросил для покупок высадить в районе магазинов.А мы втроем
пошли бродить от этой главной торговой улицы в центре - ве-
ликолепных ульев в пожаре реклам, зажавших пешеходные
ручьи,- к другим достопримечательностям.
Недалеко от реки, минуя модерновое архитектурное
ущелье, мы выходили около Выставочного зала искусств на ме-
мориальный археологический раскоп.Ступенями, слоями здесь
спускались вглубь обнаженные земляные породы тысячелетий.По-
бывали у Оперы - прямоугольного здания с арочными окнами,
чем-то напоминавшего наш Большой театр.Тут у мощного фонта-
на, под которым в жару плескалась детвора, в зелени скверов
немцы тоже иногда митинговали, без большого надрыва.
Мы обедали по приглашению Вильгельма в ресторане отеля
его старого по АА друга.Хозяин, такой же, как Вильгельм се-
ребряно-седой, джентельменистый, был знаменит, что брал у
себя за постой с аовцев только 50 процентов оплаты.
За десертом Вильгельм, покрутив стакан "шпеци" (яблоч-
ный сок с минералкой) в пальцах, на одном из которых сидел
монограммный перстень, сказал:
- Двадцать лет уже спиртного не пью.И в течение их всё
время думаю, что к концу недели напьюсь.
Виталик в этот день высказался лишь однажды:
- Раньше восторги слышал: Запад, Запад...Думал: ну ка-
кой он?Теперь по телеку, по видику, вроде бы, насмотрелся.А

- 46 -
приехал: чума!Выше и круче.
На улицах мы встретили две группы российских музыкан-
тов.Одна, профессиональная, в кокошниках и алых шелковых ко-
соворотках, и пела, и плясала.Другая - трое ребят.У ног то-
го, что был в клеенчатых, растрескавшихся ботинках, картонка
с нацарапанным по-немецки: "Мы из Новосибирска".Они пели ро-
мансы.И тем и другим редко кидали железные деньги.
В гостинице перед собранием АА мы зашли за Юрой.Номер
его полуутоп в магазинных пакетах разной формы и величины.
Я не удержался и сказал:
- А много у тебя, Юр, родственников.
Он вспыхнувшими глазками посмотрел на меня:
- Всё умным выглядывать хочешь?
Промолчал я:
"Ну почему к людям цепляюсь?Сам же нарываюсь.Откуда на-
лить, ядрёна вошь, хоть глоток смирения?"

11

На собрании англоязычной группы в одной из комнат церк-
ви в центре Франкфурта за длинным столом с кофейниками было
человек восемь.Я приветствовал встречавшего меня в аэропорту
бывшего пилота, теперь таксиста Клауса.
Свой отпуск проводил Клаус около буддийского монастыря
где-нибудь под Калькуттой, Бомбеем, откуда привез два проз-
рачно-розовых магических шара.Их, побольше грецких орехов, с
неведомыми кристаллами внутри, Клаус обычно не выпускал из
ладони, безостановочно шуруя ими в пальцах.Так как эта ле-
вая, вечно занятая рука, когда он сидел, лежала у него рядом

- 47 -
с пахом, казалось, что Клаус собственные яйца извлек и прев-
ратил в произведение культа.Тем более, что при манипуляции
он глаза под лоб заводил.
Самым колоритным здесь был пожилой американец, бизоньи
кадратный, бывший "зеленый берет" по имени Джек.Он не расс-
тавался с отполированной суковатой палкой.Ее сухожилия усея-
ли всевозможные значки.На макушке ручки блестела эмблема Со-
ветских Вооруженных Сил.
Джек без умолку весело басил до собрания, и первым взял
на нем слово:
- Я Джек, алкоголик.Составил для наглядности схему.
Он развернул перед нами лист бумаги с записями.На нем
крупнее других, с заглавных букв было три слова как имена
людей: Wassy - Восси (was - был), Issy - Исси, (is - есть),
Willy - Вилли (will - буду).
- Так вот,- сказал Джек,- есть три парня: Восси, Исси и
Вилли.Восси и Вилли никуда не годятся.Я хочу дружить только
с Исси.Потому что только с Исси дружит Лави.
Он победоносно обвел фломастером это слово в центре
листа.Лави - Lovy происходило от love - любовь.
После Джека попросил меня переводить его выступление
Виталик.
- Я Виталий, алкоголик и наркоман.Больше алкоголик, по
наркоте на игле не сидел, только "траву" - "план", по-наше-
му, курил.Пить еще в школе начал, быстро допился.Мать бил.Мы
вчетвером живем: я, мать и сестра с сыном.Сестра все время
из-за меня плакала...Потом я получил инсульт.Ночью дома был
такой легкий и шумный удар в голове.Затошнило, вырвало меня,
сознание я потерял.В липком поту очнулся, еле до двери до-

- 48 -
полз, кого позвать.Парализация началась, руки,ноги, голос
стали отказывать."Скорую" вызвали, повезли меня в больни-
цу.А там случилась со мной клиническая смерть.Я на том свете
побывал.Такое видел...Несколько дней без сознания был.Потом
сделали мне трепанацию черепа.
Виталик, помолчав, сказал:
- Сестра меня отмолила.Всё время, как я меж смертью и
жизнью находился, она в церкви за меня молилась.Врачи гово-
рили, что выжить я мог только на 20 процентов...Я пошел в
АА, знакомый парень туда ходил.Как я теперь могу вы-
пить?Если я выпью, то Бога предам.
Выступил Клаус:
- Мое имя Клаус, я алкоголик.Я думаю, что алкоголик бо-
лен не алкоголизмом, а собой.Проблема не химический алко-
голь, а эмоциональный, умственный алкоголизм.Это агрессив-
ность, желание властвовать или наоборот - слабость, неуве-
ренность.Это рождает стремление пить.Смысл Первого шага АА,
я думаю: мы бессильны не потому что пили, а потому что наши
чувства были бессильны.Моя проблема, что и не употребляя ал-
коголя, я часто агрессивен.Это две различные вещи: просто не
пить, то есть быть сухим пьяницей, и быть трезвым.
Он покрутил в руке шары:
- Да...Я понимаю, что трезвость это не поведение, а
состояние ума, самочувствия.Поведение - результат трезвос-
ти.Если ты действительно трезвый, то никого не критикуешь.А
депрессия это злость, загнанная внутрь.Да...Как справляться
с депрессией?Я иногда сильно выплескиваю эмоции, думая, что
от этого станет легче.Нет, лучше лишь первое время, как от
первой рюмки.Потом еще хуже.Появляется чувство вины, и за

- 49 -
ним снова страх.Я думаю, правильно говорить: встал на путь
духовного пробуждения, а не "бросил пить".
Потом высказался Вильгельм:
- Как лечиться от депрессии?Только духовными таблетка-
ми.Вот я чувствую депрессию, я распознаю в ней злость.Я са-
жусь в кресло и стараюсь полностью расслабиться.Приказы идут
из головы.Я пустею.Когда вычерпываюсь до дна, начинаю мо-
литься.Я прошу Бога не изменить моих противников, других лю-
дей, а изменить мое самочувствие на любовь.В библейской ис-
тории о Якове и Исааке Яков просил у Бога только мужества,
то есть положительного самочувствия.В свою пустоту я зову
Бога...Сложившаяся ситуация еще не проблема.Проблема - мы
сами, как мы чувствуем эти обстоятельства.Надо менять не их,
а свое настроение.Не мы контролируем - над нами контроль Бо-
га.
Вильгельм покивал головой:
- Быть в Боге это, когда нашел или потерял, но ты спо-
коен.Это способность выживать с хорошим настроением.Трез-
вость, выздоровление не для тех, кто в этом нуждается, а для
тех, кто этого действительно хочет, стремится и всё время
работает над собой.
Он отпил кофе из чашки, поднял кожу лба к лысине:
- Джек нарисовал нам хорошую схему, а я загадаю загад-
ку...На дереве сидят десять птиц.Девять решили уле-
теть.Сколько останется?
Кто-то ответил:
- Одна.
- Нет,- сказал Вильгельм,- неизвестно.Этого нельзя
знать до того, как птицы улетят.Ведь девять лишь 1решили 0уле-

- 50 -
теть.Это не значит, что они действительно улетят.Решиться и
сделать - разные вещи, которые нужно осознать в Третьем ша-
ге.

12

На следующее утро мы с Вильгельмом проводили Юру на
московский самолет, с Виталиком поехали на новое место жи-
тельства.
Вильгельм жил в Саксенхаусене, где рядом с его домом у
Южного вокзала действовал рынок, куда мы заглянули.
Вильгельм распоряжался с продавцами, те с привычной
улыбкой быстро, как всё, что делают немцы, отмеряли ему кар-
тошки, помидоров, яблок.Мы подошли к рыбному прилавку.
- О!- сказал Вильгельм,- здесь то, что нравится русс-
ким.
Он показал на разные сорта селедки.
- Но этой в России не делают,- Вильгельм указал на си-
неватые пласты рыбы,- она называется "бисмарк".
- Канцлер Бисмарк есть ее любил?- спросил я.
- Возможно.
Вильгельм взял канцлерской, цена которой была проле-
тарской.
Потом мы зашли в колбасный магазин.Колбасу немцы выду-
мали, от ее ассортимента в Германии у меня всегда глаза
быстро моргают.
Вильгельм у витрин ходил-ходил и внезапно среди перели-
вов круч указал мне на хвостик ливерной:
- Такую любите?

- 51 -
Что было отвечать?Такой в последней крайности из-за ее
дешевизны я обычно какие-нибудь чернила "Портвейн розовый"
закусывал.Яичная ливерная колбаса была еще так-сяк, но Виль-
гельм торжественно спрашивал о самом убогом ее варианте, по-
буревшим и здесь от лежания.У нас называли такую "шестислой-
ной": ухо-горло-нос-хер-монда и хвост.
- Такую все советские алкоголики любили,- сказал я.
Вильгельму этот хвост завернули, он уточнил:
- Для бутербродов на завтрак.На обед будет "бисмарк" с
горячим картофелем.
Мы с Виталиком переглянулись.
Жил Вильгельм один в просторной трехкомнатной кварти-
ре: спальня, гостиная с большим кожаным диваном и пустующий
после ремонта кабинет.
- Одному можно спать на диване в гостиной, другому при-
дется на полу в кабинете,- разъяснил Вильгельм.- Как будете?
Не по-братски, хоть и возрастом, и авторитетом в АА пе-
ред Виталиком я это заслужил, было мне на диван возвышаться.
- Ляжем оба в кабинете на полу,- ответил я.
Перед обедом мы разбирали свои чемоданы, устраивали
постель, Вильгельм хлопотал на кухне.
Сели есть.Вильгельм поставил на стол кастрюлю с запе-
ченной в кожуре картошкой из электронной печки, блюдо с се-
ледкой, нарезал помидоров.Он взял нож и начал чистить себе
дымящуюся картошку.Виталик, широко открыв рот, смотрел на
него.
- Ты чего?- сказал я.- Давай чисть, познавай Запад.Ты ж
хотел исследовать, что здесь к чему.Я поясню.Картошку "в
мундире" в России только в разруху едят или для развлечения

- 52 -
в костре пекут.В Европе и в Штатах ее и в ресторанах куша-
ют.
Я взял кусок серого, с прожилками зерен хлеба:
- Такой - грубого помола у нас лишь при царе Горохе
бедняки-крестьяне ели.Тут для пользы здоровью все трескают.
Виталик, полузакрыв рот, скреб картошку.
Селедка "бисмарк" была хорошего вкуса: в самую меру ук-
сусом вымоченная.К ней кусок мяса был бы как раз.
Обычно, бывая в Германии на переговорах по бизнесу, я
жил в отелях и передвигался на автомобилях приглашающей фир-
мы.То, что текло за стенами на кухнях, в задних двориках,
где стояли емкости строго для пищевого, бумажного и стеклян-
но-пластикового мусора, от меня ускользало.
Сегодня, проходя у грузовых дворов Южного вокзала, я
заметил там на штабелях бревен пристроенные фонтанчики воды
- чтобы древесина не рассыхалась.На стройке около дома Виль-
гельма возведенные бетонные столбы были обернуты целлофаном
и обвязаны.Электричество в старинном, без лифта, сумрачном
подъезде Вильгельма вспыхивало от кнопок на этажах ровно на
столько, чтобы не торопясь миновать очередной лестничный
пролет.
У входа в его дом, пока Вильгельм возился с ключами, я
озадаченно видел такую сцену.Старушенция неподалеку сочувс-
твенно понаблюдала, как ее болонка, подняв лапу, выдавила на
тротуар дерьмо.Бабушка открыла свою сумку и, достав совок и
салфетку, собрала им в нее эти кусочки.Сверточек опустила в
железный ящик на столбе рядом.Надпись на нем, очевидно, гла-
сили что-то вроде:"Для собачьего сранья".
Что люди?Даже кошки в полную сообразительность тут

- 53 -
взошли.Мне рассказывали, как в одном городе к определенной
лавочке ровно в 18.00 приходит седенькая фрау.С собой у нее
12 подписанных именами двенадцати кошек пакетиков, в каждом
для каждой свой разносол.12 постоянных кошек являются к этой
лавочке, тоже ни на минуту не опаздывая.Каждая кошачья фрау
идет к своему раскрытому пакетику, только из него ест.
Всё же то кошки, не коты.Мне после "бисмарка" захоте-
лось выпить литровую бутыль кока-колы.Вильгельм дал нам по
яблоку и сказал, что сейчас угостит шипучей водой.Я с надеж-
дой подумал: минеральной.Вильгельм достал из холодильника
большую пластиковую бутылку, в ней как-то вяло двигались пу-
зырьки.
Я отхлебнул этой воды из красивого стакана и понял,
поглядев на водопроводный кран, как ее Вильгельм изготовля-
ет.От крана тянулись трубки на фильтрационное устройство ти-
па нашего "Родника".А при чем здесь - шипучая?Откуда и из
какого газового источника Вильгельм пузырьки в бутылку заго-
няет?Впрочем, после селедки с картошкой такой напиток был в
самый мах, как в том анекдоте...
Зашел это один ловкий алкоголик ранним утром у нас в
России в пивную.Народу там у стойки невпроворот, буфетчица
кружки пива жаждущим так и мечет.Денег у того парня нет, а
немедленно похмелиться тоже надо.Взял он пустую кружку и
нассал туда.Поймал муху, бросил ее в образовавшуюся пену.
Несет он кружку буфетчице:
- Замените, пожалуйста, у вас сюда муха попала.
Буфетчица ему кружку свежего пива налила, а из заменен-
ной (что добру пропадать?) муху под прилавком выкинула.Потом
она кружку со ссаками в круговерти достает и кому-то очеред-

- 54 -
ному, как ни в чем не бывало, подает.
Тот питок, с похмелья чумовой, не отходя, сразу, одним
лётом эту кружку осушил!Выпил - и глаза выкатил, рот раск-
рывши.
Буфетчица спрашивает:
- Что с тобой?
Питок отвечает:
- Жду!
- Чего?
- Когда на закуску бутерброд с говном дашь...
Вопрос о менталитете, присущим каждой нации, сугубо
тонкий.Правда, например, что в России слово "менталитет"
происходит от "мент", потому что закону у нас даже менты
служат лишь по форме из-за формы.И коль с селедочно плаваю-
щих и меховых тема заострилась до мухи, которая слона дела-
ет, помянем для полного Дарвина и англичан.Так-то об одном
отпрыске британской аристократической фамилии рассказывали.
Родился этот мальчик в семье лорда немым.Годы идут,
врачам его с разных сторон регулярно показывают.Ни звука
лордик не издает.И вот уже 20 лет исполнилось этому Энд-
рю.Обедают в честь его дня рождения семейно, старый лорд во
главе стола.Слуги из-за спин сидящих подливают и подкладыва-
ют.
Как вдруг немой Эндрю на прекрасном английском громко
говорит стоящему рядом слуге Джону:
- Джон, смените эту тарелку.На ней только что посидела
муха.
Джон от изумления едва не рухнул, а вся родня Эндрю
из-за стола вскочила:

- 55 -
- Дорогой!Почему же ты 20 лет молчал и ни разу не заго-
ворил?
Эндрю отвечает:
- Раньше в этом не было необходимости...
"Где родился - там и пригодился".Из всех русских пого-
ворок правильно выбрав именно эту со специалистами по Рос-
сии, выучив по-русски, приехавший к нам с визитом американс-
кий президент Рейган твердил ее в самую точку.
От этой фауны я окончательно загрустил.После отъезда
Лоты наша с ней лавочка в парке стала постоянным кино, фоном
всему, чтобы я не видел, о чем бы не размышлял.Сладко и
страшно мигал вопрос о моем будущем с принцессой Лотой.

13

К вечеру, чтобы развлечь настроение, я повел Виталика
на свою экскурсию, сначала в публичные франкфуртские дома.
Дома четыре с продающими себя сексуально девицами из
разных стран кустом гнездилось, как и во многих больших го-
родах мира, недалеко от центрального вокзала.Прежде всего я
завел товарища моего в тот, где отдавались девушки попроще,
в основном из Индокитая: смуглые особы в редком нижнем
белье.Цены тут были соответственно низкие - марок 50 за 15
минут, в которые надо управиться.
Чтобы не выглядеть зеваками, я притворялся разборчи-
вым.У многих, стоящих в проемах своих комнат, плещущих гру-
дями из кружевных лифчиков, сидящих на высоких табуретах у
распахнутых дверей, распустив ягодицы из-под узких трусов,
я что почем расспрашивал.

- 56 -
Одна маленькая, обезьяньи подвижная таиландка изобрази-
ла нам, на что способна.Постучала наманикюренной трубочкой
ладоней себе в пухлый рот и, расставив ноги на высоких каб-
луках, мячиком голого живота над резинкой трусиков, припод-
нятой выступом волос, подвигала вперед.
- Но и сосут,- проинформировал Виталика я,- через пре-
зерватив.
Он вряд ли мое замечание понял.В глазах под фуражкой
была у него сплошная чума.
Я немного развеселился:
- Вот и у нас, Виталик, при царе-батюшке такой же поря-
док в этих заведениях был, культурная доступность по сходным
ценам.Пьяных девиц, заметь, здесь нет.А теперь что?- я про-
декламировал:
Девушка с ласковым именем Рита
Клитор чесала куском динамита.
Грохот раздался на улице Жданова:
Ноги в Медведково, жопа в Чертаново.
Добавил я с научной точностью:
- На улице Жданова отделы Службы безопасности находят-
ся.Так Рита, у которой монда брита, слетала в другие служеб-
ные местности: и где раньше медведи водились, и где черти
поныне сидят.
В публичном доме, где за четверть часа удовольств брали
до ста марок, были большей частью немки.Эти, на нас с перед-
вигавшимся гвоздем Виталиком поглядывая, небрежно сообщали
свою цену, а-то и высокомерно помалкивали.Эти, на мой вкус,
были, что надо.Гибко стройные, лет двадцати, высокогрудые, с
золотистым загаром, отчеканенным белоснежным бельем.Но Лизка

- 57 -
московская, я подумал, не хуже б клиенту спуску дала.
В одном из заведений обнаружили мы и плотножопастую де-
вицу с польским лицом.Я заговорил по-русски.
Она по-деревенски открыто заулыбалась, хозяйственно пе-
рекинула одну ногу на другую в темных чулках с резинками:
- Так у нас и русские пани есть.Вы проходьте по этажу.
Русских проституток в Германии мне еще не хватало!Да и
притомило, яично заломило уже тут в денежной безвыходности
дурь из ног выбивать.Мужики вокруг бродили типа нашей "кав-
казской национальности", бледно европейского обличья попада-
лись лишь пожилые с рачьими глазами.
- Вдохновения набрался?- спросил я Виталика.
- Кондрат,- жалобно сказал он,- у меня даже голова за-
болела.
"То ли еще будет",- подумал я и повел экскурсанта в
парк неподалеку, где сходились и кололись под присмотром по-
лиции наркоманы.
Местную полицию устраивало, чтобы публика эта, способ-
ная кого хочешь замочить за дозу, тусовалась в определенном
месте.А как еще цивилизованнее на наркоманов в свободной
стране хоть какой-то контроль навести?
В соседней Голландии наркоту продавали уже легально,
как сигареты.Только в общественных туалетах там завели си-
ние, тусклые лампочки: чтобы не кололись в кабинах, не пада-
ли трупами, которые из-за запертых дверей трудно вытаски-
вать.
Такой подход к проблеме - подлинное уважение прав чело-
века.Легальная продажа наркотиков это необходимость свобод-
ного общества.Каждый человек вправе выбирать смерть от любо-

- 58 -
го кайфа.Официальное распостранение алкоголя давно позволяет
людям себя приканчивать.
Почему осмеливаются насиловать наркоманов своим предс-
тавлением о счастье, берут на себя функцию Бога?Дайте им
быть людьми - с божественно предоставленной всем свободой
воли, выбора!Нет, государственно насилующим кажется будто
они Нечто.Все мы Ничто.
Полицейский бело-зеленый фургончик стоял в ближайших к
парку зарослях.
- Виталик,- сказал я на подходе к орде, колготящейся
под деревьями,- сейчас ты увидишь то, к чему придешь, если,
несмотря на алкогольную трезвость, будешь "травой" пыхать.
Он встрепенулся:
- А ты почему думаешь, что я и теперь иной раз пыхаю?
"О,- удивился я про себя,- оказывается, в десятку я по-
пал".
- Да потому что свои татуировки выпячиваешь.Демо-
нист...Наркоманы без своей философии редко кайфуют,- ответил
я.
Подход наркоманов к жизни я в психушках досконально
изучил.Эти пауки там, как воры на зоне, в отделениях, куда
нашего брата в белке свозят, среди пациентов заправляют.При-
жились они эстафетно, так как наркомана после залёта держат
здесь подолгу, иной раз месяцы.
Меня самого, как стали туда доставлять со следами рез-
ких колёс в крови, в районном наркодиспансере, много не раз-
бираясь, как наркомана тоже на учет поставили.
Точно говоря, кайфовая зависимость от колёс токсикома-
нией зовется.В Штатах, например, где широкий выбор для кали-

- 59 -
ков-моргаликов, почти никакой алкаш без колёс и кокаина в
запое не обходится.Кокаин хорошо бодрит, когда до изнеможе-
ния спиртным отхлестаешься.Каждый алконавт, колёсник, кокаи-
нист ли он на отходке, в общем-то готовый наркоман.Поэтому
от ребят из Штатов на собраниях то и дело слышишь, когда
представляются: я алкоголик и наркоман.По русской же резкос-
ти как титул вора в законе среди блатной шушеры надо подви-
гами утверждать, так и высокое звание наркомана важно и на
игле опробовать.В России нынче это уже не редкость, двое из
каждых ста жителей колятся.
Все наркоманы крылатые в борьбе за доставание своих до-
рогостоящих доз поневоле становятся уголовниками.Блатные ух-
ватки с положенным кровожадием и мнимой значительностью у
них в масть.Вожди их насаживают это на мистику для сплачива-
ния шоблы.

14

Резко правился наркоманский бал в нашем районном отде-
лении психушки, когда сюда залетал сам Кеша по кликухе Апте-
карь.Он, лет под тридцать, с бородкой и усами, выглядывающий
под дервиша, когда-то не доучился на фармфаке медицинского
института.Много прочитавший по индийской и кое-что по русс-
кой мистике, Кеша умел отключаться как йог, засыпая в любое
время суток, и носил на тощей груди православный крест.
Был Кеша специалистом высочайшего класса смастырить
кайф; наверное, и из куриного говна.Он в течение рабочего
дня давал подручным указания, что и в какой препорции у мед-
сестер купить, украсть или отнять из лекарств у местных ду-

- 60 -
раков.Вечером он профессорски добычу комбинировал.Потом его
кодла ловила кайф до упаду.
Я однажды из его лаборатории так восхищенно принял, что
очнулся только утром на вязках и получил за то лишние полме-
сяца здесь срока.В их течение врачи пытались выведать у ме-
ня рецепт употребленного зелья.Достигнутая Аптекарем высоко-
молекулярность соединения, вычисленная по моим анализам, в
конце ХХ века в их головы еще не укладывалась.
Выделяя среди алкашей отделения, Кеша допускал меня
пить среди приближенных утренний чефир.За железным столом в
умывальне мы пили этот чайный деготь, от которого сводило
язык, томило мозги, вкруговую из одной кружки по-тюремному:
три глотка за раз.Раскумаривались.
Попади на утреннюю алкашескую похмелку, заговорят со-
вершенно пустыми для нормального человека подробностями:
сколько и чего вчера взяли, с кем и где это пили, как заку-
сывали.Наркоманы заморочат также содержательно своими терми-
нами: приход, торчок, волок, таска, умат...Лишь Кеша как ла-
ма молча поглядывал.
Мало уступавший ему в наркоманском авторитете Пармён
вставлял единственную любимую фразу:
- В Багдаде нашем всё споко-ойно.
Пармён знал тюрьму с малолетки, имел 8 побегов с при-
нудлечения.Был он профессионалом по подделке документов.Всё
время здесь, кроме сна, занятий едой и кайфом, отрабатывал
он своим жилисто железным телом удары руками и ногами.Пармён
показал мне "змеиный захват", какому в Спецназе не учили.Он
преподал также мне курс изготовления фальшивых рецептов на
любого уровня медикамент при помощи фотобумаги, уксусной эс-

- 61 -
сенции, марганцовки, штемпельной краски и горячего утюга.
Кеша вел свои семинары.Как "Отче наш" он заставлял нас,
слушателей из новичков, без запинки повторять ему способ
приготовления, например, кайфа из аптечного эфедрина под
названиями "мулька" и "джеф".Дело ответственное: наркоман,
как и сапер, ошибается лишь один раз.Меня и сейчас среди но-
чи разбуди, спроси - я состав джефа до граммов и нужного ка-
чества бумаги для фильтров сразу отвечу.
Я слыхал, как однажды наш зав отделением обреченно ска-
зал другому врачу:
- Мы берем алкоголиков, а выпускаем наркоманов.
Аптекарь пытался совратить меня и поэзией своих орбит.
Об ощущениях, связанных с джефом, он говорил так:
- Когда он будет почти готов, на тебя пахнёт что-то
сандаловое, вроде запаха миндального молока.А после первой
дозы ты ощутишь чудо: будто бы кончики пальцев любимой жен-
щины пробегут по коже твоего позвоночника.Никакого сравнения
с водярой, это выше, тоньше - небесное.
Если мы сидели с ним на койке в палате, а в коридоре
вдруг слышалась драка с хлесткими ударами и падением тел, и
я привычно вскакивал, Кеша клал ладонь мне на руку:
- Не будь любопытным.Никогда не интересуйся тем, что
тебя не касается.
Однажды он сказал мне в ухо:
- Я - вор тихий.
В другой раз произнес Кеша с таким же таинственным вы-
ражением своего худого лица:
- Молись.Попробуй читать за один прием все четыре Еван-
гелия.

- 62 -
После данных кафедр я бы в конце концов, конечно, вос-
парил к лучезарной наркоте от презренной водки.Водяру-то
иногда с конвульсиями приходилось глотать, да еще склизким,
старым помидором закусывать.Но после длительного приема де-
ликатесов от Кеши я раз ночью пережил такие приходы, что
пропаганда гуру меня волновать перестала.
Тогда за полночь я открыл глаза.В этой палате, где ту-
шили на ночь свет, увидел мглисто-зеленые пятна на высоких
стенах.Проемами в их мозаике были белые черепа.Ужас сковывал
меня, но я сумел встать и выйти в коридор.Когда вернулся,
палата уже была без сотовой кольчуги.
Потом я опять проснулся.Огляделся и мигом покрылся хо-
лодным потом...Люди на кроватях вокруг слились в 1человекопо-
1вал 0.Замершие, скрюченные холмы тел с обрубками конечностей и
яйцами голов!Я был частью, бугорками скопища...Я чуял: стоит
шевельнуться, попытаться высвободиться, как эта плазма в се-
кунды рассосет меня.
Всё-таки и из этого видения я вырвался.С час, наверное,
приходил в себя в курилке.Мне не верилось, что, как на оди-
ноком эшафоте моей квартиры, в этой многолюдной палате, без
белки меня что-то может сводить с ума.И я снова пошел туда,
лег и заснул.
Когда я вздрогнул и открыл веки снова, то всеми порами
своего тела ощутил: я впаян среди живых нелюдей!Я биологи-
чески чувствовал их липкое презрение ко мне как к челове-
ку-слизняку...
Перевивающий меня, проросший из моих кишок, из-под моих
ребер растянулся всем своим лицом 1бывшего человека 0и сказал:
- Ну, ты уверился, что мы 1 есть 0?

- 63 -
Вся масса вокруг трассирующей плотью потянулась ко мне,
топко чернея изгибами, пятнея аллюминиево.
Я ощутил себя ячейкой всесильного и бесконечного Чрева:
"Этим и является, значит, наш мир!"
Я, умирая, ждал следующего действа.Но пауза провисла.
- Го-о-о-споди,- выдохнул я.
Будто бы зрачки выросли окрест моей головы: я снова
увидел стены моей палаты.Пелена спала.
Я встал с кровати и прошелся между спинок коек: все
дрыхли.Я пригляделся к Кеше, лежавшему навзничь.Его большие
и плоские глаза, не моргая, не двигаясь, смотрели на меня...
Спустя дни, Аптекарь, опять вдохновенно мне проповедуя,
также остекленел глазами и сказал:
- Ты в цепях деревянных, а я, быть может, накидываю на
тебя сеть железную!
Я усмехнулся про себя:
"Решил, что полностью надо мной воцарил".
На воле раз я увидел Аптекаря на улице.Он сутуло шел
рядом с молодой хромой девушкой.Она благоговейно заглядывала
ему в лицо.И еще раз довелось мне почувствовать Кешину изви-
листую лапу.
Я тогда был уже в АА, меня пригласили в районный дис-
пансер рассказать наркологам и представителям Минздрава о
нашем Движении.После моего выступления говорили трое молодых
наркоманов: двое парней и девица.Распостранились они, как
самостоятельно взялись за ум, бросили наркоту, и агитировали
за выделение финансов на издание газеты для наркоманов.
На улицу мы вышли с ними вместе.
Я, кинув пару фраз на наркоманской фене, спросил:

- 64 -
- О Кеше Аптекаре слышно?
Они дружно расплылись светлыми улыбками: а как же!Зата-
раторили наперебой: какой Кеша великий и гениальный, если в
самую меру вмажется; что кололись и для достижения челове-
ческой свободы колоться будут; что чисто сегодня медикам
лапшу на уши повесили.
Ту газету для наркоманов издавать, наверное, Кеша и
придумал.Хороший это способ в умелых руках: с тупыми стать-
ями наркологов попутно своим сообщать о наркоманских тусов-
ках, а иносказательно и о толчках, где наркоту можно приоб-
рести.

15

Во франкфуртском парке наркоманский зверинец предстал
перед нами во всём раскруте.Многое тут смахивало на шабаш
Лысой горы.Только не трахались, так как длинно парили в бо-
лее дивных конвульсиях.Горели свечки спиртовок, били огнен-
ные струи паяльных ламп, на которых варили снадобья.
Обличье Виталика классическим было для данных тусо-
вок.На нем вдобавок к фуражке над космами, серьге и наколкам
болталась харлей-дэвидсоновская майка.Продавцы наркоты еди-
нодушно бросились к нам.
Они тыкали дозами белых порошков, крича на дико анг-
лийском:
- Это купить!От меня лучше!Брать моя!
От одного воображения такой беззастенчивости в запрет-
но-запретном русский наркоман, наверное, может сам пойти,
сдаться и лечь на нары.Виталик съежился и чуть не схватил

- 65 -
меня за руку как мальчик папу.
- Стоп!- рявкнул я и отстранил особенно наседавшего
югослава.
Те отошли.
Я сказал Виталику:
- Пойдем в самую гущу, постоим на память.
- Может, не надо?- попросил Виталик.
- Надо.Никогда больше, возможно, такого не увидишь.
Он покосился на мою майку.
"Так вот в чем еще дело!"- я поглядел на красовавшуюся
у меня во всю грудь эмблему АА: треугольник, вписанный в
круг.
На майке по верху и низу эмблемы тянулись сло-
ва:Protected by Smith & Wilson (Защищено Смитом и Уилсо-
ном).Имелись в виду основатели АА доктор Боб Смит и Билл
Уилсон.В таком же ключе подавала свою резкую продукцию,
прославленную в руках ковбоев, всемирно известная оружейная
фирма Смит и Вессон (Smith & Wesson).Начертания фамилий этих
и тех основателей дела почти совпадали.
Аовцы лихости этой майки, подаренной мне в Калифорнии,
повсеместно завидовали.Здесь, среди тех, кто пёрся совсем в
другую сторону, мне, разгуливающему как бы с наглым вызовом,
конечно, было б законно дать по сусалам.
- Пошли, Виталик,- подбодрил я,- я за себя отвечу.
Мы пробрались в центр тусовки.
Мне приходилось грязным полотенцем перетягивать полу-
мертвую вену в сгибе локтя наркомана, чтобы она хоть немного
вспухла, и он бы опростал туда свой "баян"-шприц.Так я спа-
сал братана от его "ломки", выручившись от своего похмелья

- 66 -
тем же заскорузлым полотенцем.Сильно трясущимися руками пох-
мельный алкаш может разбить стаканом с водкой себе рот.Тогда
кладешь полотенце поперек шеи, захватываешь ладонью вместе с
его концом стакан, другой рукой рычагом полотенца через шею
аккуратно ведешь стаканище к губам.
То было ломочно-похмельными утрами в заплеванных прито-
нах.Сейчас с неба плавно садилось солнце.Лучи скользили по
залитым оконным стеклом небоскребам, вознесшихся над парком.
Солнечный свет пятнил узорами листвы теплую землю у нас под
ногами.
Люди, бродящие, торчащие, валяющиеся вокруг, были 1чело-
1векоповальны 0.Я узнавал свой ночной дурдомовский кошмар.На
франкфуртском закате они сладостно впитывали бульканье Чре-
ва.
Иглы под жгутами натужно шли в оболочку.Оттуда по лип-
ким буграм подбородков, носов, лбов брызгала кровь.Человечьи
стволы вздрагивали на приходе, опадали в волоке.Бубны лиц
плясали перед нами, свивая и разевая рты.Устремленным за
черту, им суждено было рассосаться, не дожив и до моих трид-
цати пяти.
Виталик взял меня за руку:
- Кондрат, не могу больше.Пойдем!Это же ад!
Мы вышли из парка.
Под навесом небоскребов прошагали мы до Театрплац.Отту-
да пошли через реку назад по скульптурному мосту, в прибреж-
ных деревьях которого мелькали тела бомжей и алкоголиков,
собиравшихся к ночлегу.
На другой стороне Майна я повел Виталика в самое исто-
рическое и любимое мной место Саксенхаузена: райончик сред-

- 67 -
невековых таверн и погребков.
- Кондрат,- грызя свой мундштук со "Столичной" сигаре-
той, сказал Виталик,- я, когда в клинической смерти на том
свете был, и то такой чумы, как в этом парке, не ощутил.
- Там не так страшно?- спросил я.- В книжках-то все
клинически умиравшие говорят о свете в конце туннеля.
- Херня!Никакого нет просвета.Там страх неземной, ка-
кой-то ползучий, раздирающий.Я не могу его передать...Я в
комнату попал: низкую-низкую, тёмную.Мужики в ней сидят и
баба меж ними ходит и хохочет.Не могу всё описать...Вижу, а
не могу.
Я посмотрел на его издерганное лицо:
- Ну и не надо.Я в те байки никогда не верил.Как это?И
святому, и последнему падле там одинаковый свет?Нет.На то и
загробность: оприходуют по заслугам.
Виталик метнул глаза на противоположную сторону улицы,
по которой мы проходили:
- А там что?
Он показывал на маленькую витрину под черной вывеской
"BONG".
Бывал я в этих окрестностях, но этот магазинчик заметил
впервые.Мы перешли к нему.
В тускло подсвеченной витрине лежали костяные черепа,
длинные курительные трубки, бижутерия со зловещей символи-
кой.
Открыли мы дверь, отодвинули тяжелую штору.Вошли в по-
лумрак.По стенам там стояли прозрачные шкафы с лабораторной
на вид посудой (колбы, разные емкости), на их полках были
стеклянные кальяны для опиумного курения.Знамена, шитые ли-

- 68 -
ками смерти, с гробовыми кисточками, свесились по углам по-
мещения.Самый большой череп, как оленьи рога в охотничьих
домиках, красовался над кассой.На прилавках ряды колец и це-
почек скелетной тематики.
Виталик показал на перстни с безглазыми оскалами:
- У меня такой перстак есть.Тыква подарил.Он у нас
главный демонист.
В глубоком кресле в углу сидела жирная девица в черной
майке и с кольцом в носу.Неподвижно глядела в нашу сторону.
- Пойдем, пойдем,- заторопил Виталик.
На улице я сказал:
- Тебе не угодишь.Это же твой, демонский магазин...Кто
такой Тыква?
- Твоих годов, царь опытный.Он нам татуировки рисует и
колет.Здесь, в Германии, этому учился.У него в квартире Чер-
ная комната есть, там все предметы наоборот стоят.
- Колется?
- Не, он нюхач.

16

Мы свернули под арку поблизости, и через проходной двор
оказались в старинном Саксенхаусене.
С тысячу лет назад здесь обосновалось несколько родов
саксонцев - сакская ветвь германских племен.В те времена уже
не хуже франков саксы отличились, завоевав вместе с англами
Британию.Их лучшие бойцы вошли в Тевтонский орден - Орден
крестоносцев.Над входом в одну из местных церквей две фигуры
рыцарей в доспехах стоят: копья вверх, издалека светят белы-

- 69 -
ми щитами с черными крестами.Неглупыми эти крестоносцы были:
долбали Русь, когда с другой стороны давило нас татарское
иго.
Мы с Виталиком вторглись в самые выдающиеся здешние пе-
наты - ристалища яблочного вина.Его в путеводителях "нацио-
нальным напитком Франкфурта" называют.Осенью вокруг этого
местечка за полночь по улицам, перегороженным столами и шат-
рами, бушует традиционная выпивка свеже сотворенного вина.
В храмы с длинными-длинными столешницами, куда мы яви-
лись, пить из глиняных кувшинов высокими стаканами яблочное
можно до сшибачки круглый год.Правда, сколько я сюда магнит-
но не прибредал, павших не видел.Позорят, вообще-то, таким
образом немцы столь сокровенные достопримечательности.
По иной улочке здесь из-за средневековой узости лишь
одна лошадь еле-еле проедет.В низких двух-трехэтажных зда-
ниях, копчённых веками, по булыжным мостовым сплошные тавер-
ны, бары, пабы, кабачки.Во двориках и по улицам тоже столы.
Я Виталика сначала завел в подлинные закрома старого
замка.Из каменных пастей львов у коновязи также равномерно,
как столетия назад, лилась колодезная вода.Фигуры в рыцарс-
ком боевом облачении сжимали рукоятки мечей железными пер-
чатками.В подвалах, выложенных нетесанными глыбами, застав-
ленных теперь ресторанными столами, ниши мерцали густыми
красками картин битв и турниров.
Выпивать мы решили на улице.Сели на скамейку в муравей-
нике столов, плечами, спинами касаясь соседей.Почти как в
русской пивной.
- Теперь, Виталик,- из-за своих пустых карманов сказал
я,- твоя очередь угощать.

- 70 -
- А мне в таком крутом месте и не жалко.Хошь, всю на-
личность пропьем?
- Вряд ли удастся.Кока-кола не водка, много не выпь-
ешь.Хотя водочку-то в алкашах не всегда удавалось.Ты БЛО
пил?
Виталик переспросил:
- БЛО?Это для столярных работ?
- Не путай с клеем БФ - Борисом Федорычем, с политурой
- Полиной Федоровной.БЛО это средство для мойки стекол, ни-
чего спиртового в нем, по-моему, нет.
- А что есть?
- Оцетон точно есть.БЛО расшифровывается, вроде б:
БЛеск Окна.А правильно переводят: Бешено Летающие Объекты.В
одной наркобольнице нам специально из газеты читали, что 50
грамм БЛО смертельны.Парень из нашей палаты говорит:"Я 6 пу-
зырьков выпил".Это у него 1 200 грамм получилось.
- Такого не пил,- сказал Виталик.- Другое приходилось.
Раз с похмелюги аж руки свело.Друг выручает, говорит:"Будешь
средство от пота?"Выпил я.Рвало до желчи.Зато потом целый
год не потел.
- Ходит к нам на Группу мужичок,- рассказывал я,- он
синьки однажды выпил.А следующим утром участковый приходит в
ЛТП его забирать.Мент уставился на него, содрогнулся и гово-
рит:"Погляди в зеркало".Мужик посмотрел, тоже ему плохо ста-
ло - посиневший он весь.От ЛТП зато на этот раз увернулся:
врачи до пяти попыток анализ крови у него брали, синька по-
казатели извращала.Медики сказали:"Ты у нас второй такой
встречаешься, первый не выжил".
Виталик проинформировал:

- 71 -
- На телевидение один парень сообщил:"После употребле-
ния ерша из одеколона и пены для бритья икал 5 дней, и ути-
хомирился лишь после иглоукалывания в коленные чашечки".
Я проговорил:
- Коротко алкашей аттестуют: 1пьёт 0, он пьёт.Не говорят:
пьёт водку, вино.Это точно, любое пьяни на крайний случай
сгодится, лишь бы забористое и глоталось.Я одного знал, он
пищевод сжёг.В жажде таскался-таскался по квартире и матери
на кухню кричит:"А не выпить ли мне теофосу?"Бутылка теофо-
са, чтоб клопов морить, у них в чулане стояла.Мать внимания
на его вопрос не обратила.Он и выпил.Теофоса пищевод, оказы-
вается, не выдерживает.
Мы пили по заказанному Виталиком большому стакану ко-
ка-колы с плавающей в нем долькой лимона и кубиками льда на
дне.К кока-коле завязавшие алкаши прибегают не просто
так.Кока это кусты, с которых тянут кокаин, а в растении ко-
ла кофеинчик содержится.Поэтому кока-колу и не рекомендуют
хлебать кормящим грудью матерям и детишкам.
- Не знаю как тебе, а мне с алкоголиками веселее, чем с
наркоманами.Мы художественнее,- сказал я.- В наркобольнице
один рассказывал:"Взял этот парень свою жену голой с крова-
ти, завернул ее в одеяло и выбросил в окно с восьмого эта-
жа.Насмерть она разбилась".А другой алкаш из его слушателей
спрашивает:"Одеяло все-таки не помогло?"Или такой случай,
помню, излагали.Попалась также мужику его жена с любовни-
ком.Ей муж - точно нож в сердце, и наповал.А по любовнику
промахнулся.Схватил тогда молоток - и хахаля по черепу.Отк-
лючил ему в результате речевой центр.Один, кто это слушал,
говорит:"К суду того подготовил".

- 72 -
Мы посмеялись, вяло уже прихлебывая по второму стакану.
- Прошли мы с теми ребятами огонь, медные трубы и вне-
маточную беременность,- сказал я.- Жили как водяные и мухи
на стекле.
- Кондрат,- раздухарился Виталик, махая шлангами рук,-
из тех же песен...Один из нашей пивной был после атомной
аварии под Чернобылем.Сговорился с местными выпить.Они его
берут на рыбалку.Завели в речку бредень, наловили рыбы.Уху
сварили.Сидят на берегу, выпивают и вдобавок к ухе радиоак-
тиные яблоки рядом из сада нарвали и закусывают.Видят, что
наш с плохим аппетитом ест, и говорят:"Ничего, ко всему ор-
ганизм привыкает..."А-то я с дедом одним квасил.Про плохую
погоду разговор зашел.Дед говорит:"Через дыры в космосе всё
- выдувает..."
Виталик вдруг уперся глазами куда-то по улочке и рот
благоговейно распахнул.Я поглядел в ту сторону: облитые чер-
ной кожей в роскоши молний, застежек, кнопок, парень с деви-
цей сходили с мотоцикла его величества Харлей Дэвидсон.
Виталик загипнотизированно встал и пошел туда, натужив
щель рта.Я тоже подошел к машине.Мотоцикл сиял лаковыми из-
вивами, солнцами никелированных прибамбасов.
Виталик стоял перед ним ослепленно.И мог бы Виталька,
возможно, пасть у этой грезы его бытия на колени, сунь я ему
сейчас в зубы косяк с палью.
Вернувшись домой к Вильгельму, мы попили чайку, подели-
лись с ним избранными впечатлениями, промолчав, конечно, о
публичных домах и наркоманской тусовке.
Легли мы спать с Виталиком на полу рядом, укрывшись
каждый своим одеялом.Я услыхал шепот Виталика.Мы лежали спи-

- 73 -
на к спине, я повернул ухо в его сторону.
Виталька тихо молился.Какие именно молитвы он прогова-
ривал, я не разобрал.Ровный ритм церковной речи древней Руси
пульсировал.Скинув свои доспехи с эмблемами, Виталик лежал,
по-детски подтянув коленки к животу, и его наколотые руки,
сжатые у груди, наверное, не тряслись.

17

Утром я проснулся с единственной мыслью:
"Где денег взять на поездку в Бонн?"
Ответа не было.Но за годы моей аовской действительности
я убедился, что разрешение любого вопроса так или иначе, а
обязательно приходит, если ты его постоянно мозолишь.
Я был в силовом поле Бога, 1как я Его понимал 0.Клавиатура
моих чувств сигналила в Высший Компьютер.Там выщелкивались
энергетические цепочки на Файл персональной Программы для
меня.Мне нужно было лишь ждать.
За завтраком Вильгельм сказал, что группа англоязычных
аовцев собирается и во время ланча: обеденного времени, по-
нашему.Наметили туда идти.Вильгельм не слабее американских
аовцев, как я помнил с моего заокеанского визита, вводил
русских новобранцев в аовский стиль жизни.
Американские аовцы проводят собрания при всех возмож-
ностях и невозможностях.На собрании во время ланча я был в
чикагском небоскребе, набитым офисами банков и финансовых
компаний, с сумасшедшим залом фондовой биржи на нижних эта-
жах.Ровно в 12 местные алкоголики с сэндвичами, стаканами
кофе, колы, подносами еды из буфетов заняли в одной из ком-

- 74 -
нат свои места.Ели-пили, быстро перемалывая и пищу духовную.
Одна группа американских волонтёров в поездке к аовцам
России, впервые познакомившись между собой в аэропорту, вела
свои собрания и в самолете, сплотившись на креслах в кучку
среди других пассажиров.Они резкие.
Помню, один из того заезда, Том, с седой хэмингуэевской
бородой, гонявший трейлеры по трассе Лос-Анджелес - Чикаго,
так говорил:
- Мы, люди АА, не нуждаемся в религии.Религия нужна
тем, кто боится ада.А мы прошли ад.
В обсуждениях темы аовского Бога, 1как мы Его понимаем 0,
я от американских собратьев имени Христа или Святой Троицы
почти не слышал.Бог для большинства из них был некой Высшей
Силой.Я же себе это представлял аовской ипостасью Бога.Он
проявил Себя христианам через Христа, мусульманам через Ма-
гомета, и вот в ХХ веке, раз алкоголики духовно соединились
в трезвости, заработала и на нас, на АА энергетическая Бо-
жественная струя.
То, что это так, моё непитие, как и сотен тысяч других
оторвяг по миру, лучше достижений любой религии убеждало.Мы
многого на себя не брали, объясняя во вступительном слове
перед каждым собранием из 5-й главы нашей библии Большой
Книги:
"Мы притязаем лишь на духовный прогресс, а не на духов-
ное совершенство".
Другое дело, что мы русские алкаши.Мы не из западно-ев-
ропейцев или американцев, двое алкоголиков из которых АА
создали, походив в протестанские христианские Оксфордские
группы.Наши предки христианской веры православия.Слово это

- 75 -
что по-гречески, что по-английски звучит - orthodoxy (орто-
докси) и переводится на русский еще как "правоверие".Это по-
тому что православные со времен первых Вселенских соборов
тогда еще единой христианской церкви апостольских догматов,
канонов придерживались точь-в-точь.Нового они, как католики,
а потом протестанты, в устоях не придумывали.
Властвовала в России византийско-московская православ-
ная суровость.От этого когда-то вслед за Римом Римской импе-
рии, Константинополем (Византием, поздней столицы Римской
империи) Москву Третьим Римом - столицей истинного христиан-
ства наши и провозгласили.А Четвертому Риму, сказали, не
быть.Поэтому православный, "ортодокс"-то еще резче резкого
Тома насчет аовской духовности может пройтись.
Я, выросший около Патриаршего собора, хорошо это пони-
мал.Видел, что даже те русские аовцы, кто православия не ню-
хал, подобную американскую самонадеянность не одобряют.Мно-
гие из наших, чуть в АА протрезвятся, начинают церковь посе-
щать.Они аовского Бога как православного понимают.
Сам я, хотя с моим аовским энергетически -компьютерным
Богом было попроще, в самые трудные минуты православно мо-
лился.Правда, крест надевал на шею редко, тоже, когда лишь
крепко прижмет.
На этот раз в Германию по делу дяди Мефодия взял я свой
православный крест, золотой, тонкой работы.Содержал его с
элегантной цепочкой из золота в плюшевом футляре.Не надевал
его, потому что поверх майки, в какой я часто ходил здесь,
цепочка креста выглядывала.Среди иностранных безрелигиозных
аовцев опасался я выглядеть отсталым.
На собрании франкфуртской англоязычной группы, куда мы

- 76 -
прибыли в полдень, пили в основном кофе.Зато на сам ланч нас
с Виталиком Джек, американский спецназовец в отставке, после
собрания пригласил.

18

Джек, хотя и был на военной пенсии, подрабатывал на од-
ной из точек местной базы американских войск.В ее столовую
обедать мы и поехали.Туда через открытые ворота, около кото-
рых слонялся безоружный негр в хаки с нашивками на груди его
фамилии и "U.S.ARMY", видимо, часовой, Джек завез нас на
своем "Форде".
Здесь, как я диверсантским глазом кинул, боевой техники
не было: учебные, хозяйственные помещения.А провозили меня
ребята в Штатах на собрания АА и на полноценные воинские ба-
зы.К чему удивляться, что наши там всё про их атомную бомбу
увели.
На обед Джек заказал блюда мексиканской кухни.Я в Шта-
тах от них открещивался, но здесь не мне было выбирать.А че-
го не отнимешь в мексиканской еде, она хорошо перчёная и,
как Виталик любил, ее на тарелках навалом.Джек, с цезарьски
тяжелым, раздвоенным подбородком, с еще густым, хотя и полу-
седым американским ёжиком волос на голове, и за столом не
расстался со своей палкой под панцирем значков.
Перед тем, как взять нож, вилку, он торжественно пос-
мотрел на нас и сказал:
- Парни, я 30 лет воевал в заварушках в обоих полушари-
ях.И почти везде мы натыкались на ваших ребят.Все эти годы я
хотел, чтобы однажды мы не дрались с русскими, а сели бы

- 77 -
вместе за стол и просто пообедали,- глаза его повлажнели.-
Сегодня моя мечта сбылась.
- Джек,- сказал я,- я служил в частях типа ваших "зеле-
ных беретов".
Он хитро улыбнулся:
- А я это вижу.
Я озадачился:
"Как в воинской части оказался, выправка, что ли, восп-
рянула?Или глазами рыскаю?"
Ели мы с Виталиком аккордно.
Когда Джек вышел в туалет, Виталик утёр лоб:
- Перекурить надо, не могу сразу всё.
Он достал пачку "Столичных", зажёг вонючую сигарету из
нее.Показался Джек.
Издали, не доходя до нашего стола, он потянул ноздрями
и воскликнул:
- О!Русские сигареты!
Джек сел за стол, бережно взял пачку "Столичных":
- Мы курили во Вьетнаме ваши эти, трофейные.Сейчас я
вообще бросил курить, а тогда ваши мне очень нравились.Они
крепче американских, насквозь пронимают.Виталий, ты можешь
мне подарить эту пачку на память?
- Она неполная,- смущенно сказал Виталик.- У меня в че-
модане целые есть.У Вильгельма дома я дам.
После обеда мы вышли во двор, Джек подвел нас к прилав-
ку со всевозможным американским мороженным.В Штатах морожен-
ное - национальное удовольствие, сортов 70 едят его там не
уставая.
Джек продавщице приказал в пластиковые плошки наложить

- 78 -
нам разноцветного ассорти этак по полкилограмма.Мы сели за
столик под тент рядом и начали поглощать замесы.
Виталик скоро выдохся.
- Не осилю я всё,- сказал он мне.
Джек понял по его физиономии смысл сказанного:
- Берите мороженное в машину.Поедем еще в одно, может
быть, интересное вам место.
Место это было энергичное.В нескольких продымленных ку-
ревом комнатках - навешенные под потолки телевизоры.На экра-
нах прямая трансляция с ипподромов.Показывали и конские, и
собачьи бега.
В советское время у нас, форцовщиков, было в моде на
московский ипподром ходить.Там целая наука, как вычислить
верную лошадь.Своим умом угадывают лишь лохи.Если ж ты дело-
вой, надо влезать (и кое на что тратиться) в разговоры шай-
ки, которая с жокеями или хотя б с посредниками жокеев завя-
зана.
Я подумал: как с экрана телевизора такую же, наверняка,
и тут систему рассекать?По телефонам, конечно, с нужными
людьми завязываются.
Джек на лоха в любом деле был плохо похож, и здесь зав-
сегдатай.Когда мы вошли, он про нас, по-моему, забыл сра-
зу.Мы с Виталиком притулились на краю одного из столов, за-
валенных программками с ипподромовской информацией.Джек кру-
тился, мелькая по комнатам.Это из уклада алкоголиков: пить
бросят, другую замену прежней страсти найдут.
Виталька так и не смог всего мороженного в себя вмес-
тить, выкинул остатки.Когда Джек освободился, мы поехали к
Вильгельму.

- 79 -
У Вильгельма, пока он разговаривал с Джеком, Виталик
пошел в нашу комнату, где был его чемодан.
Появился Виталька.Тащит в охапке пачку "Столичных",
матрешку и банку икры.Преподнес он это всё Джеку в подарок.

19

К этому часу я решил, что нужно всё-таки звонить в
Москву и просить у Миши Чернецкого на расходы здесь еще де-
нег.
- Виталь,- сказал я,- подарил ты по-русски Джеку пос-
леднее, и правильно сделал.Не пропадем.Гони из своих марок
на телефонный звонок в Россию, у меня ни пфеннига.Деньги бу-
дут.
Я пошел звонить из уличного автомата, чтобы Вильгельма
в дополнительные расходы не вводить.
Зашел я в будку, зарядил аппарат монетами.Несколько раз
набирал номер Мишиного офиса: было занято.Я вышел покурить
на тротуар.
- Господин Долонин,- по-русски сказал за моей спиной
голос, пропади он пропадом.
Я обернулся.Да, это был мой старый знакомец Степан.От
скуки он на все руки: бандит бандитов, бухгалтер бухгалте-
ров, в общем чёрт из чертей.
Степан вежливо улыбнулся:
- На роду нам с вами, видимо, написано не разлучаться.
Я усмехнулся:
- Ну, это еще посмотрим.
Стёпа показал на лавочку:

- 80 -
- Присядем.У меня к вам выгодное деловое предложение.
Мы сели.
Я спросил:
- Кому выгодное?
- Нам обоим.Поможете мне перекинуть отсюда контрабанду
- вернете всё ваше имущество с отсрочкой выплаты нашего кре-
дита на год.У меня с собой все подписанные вами в аэропорту
бумаги.Мы их с вами, как дело провернем, уничтожаем.И вы по-
лучаете эту,- он достал из бокового кармана пиджака лист.
Взглянул я на бумагу: это было разрешение банка отсро-
чить мне выплату двух миллионов баксов на год с небольшими
процентами.
Прикрыл я глаза.Плыл единственный образ - Лоты.Она мол-
ниеносно засветилась: рдея накусанными в наших поцелуях гу-
бами, белея мощным бедром в прорези трусов и конца чулка,
что я обнажал на такой же лавочке, какая была сейчас подо
мной.Я будто бы ощутил на своем языке рельеф твердого соска
ее груди, как когда ласкал его в смятом гипюре лифчика...
- Что за контрабанда?- вяло спросил я.
- Какая вам разница?На товар потребуется три трейле-
ра.Вам машины надо провести в Польшу.Оттуда доставить в Рос-
сию через Прибалтику у нас никогда проблем не бывает.
- Степан, вы с чего решили, что у меня такие выхо-
ды?Прекрасно знаете, что моя фирма подобными делами никогда
не занималась.
Он пожевал губами:
- Не о вашей фирме разговор.О ваших личных связях.Я
имею в виду людей из местного Общества Анонимных Алкоголи-
ков.Мы понаблюдали здесь за вами и за вашими иностранными

- 81 -
друзьями, навели о них справки.Они сделают, если захотят.У
Джека на базе, например, вы можете трейлеры нанять.
В пустой моей душе, кроме Лоты, никого и ничего не бы-
ло.
Степан пригляделся ко мне:
- Вам ведь нужно к женщине в Бонн?Если договоримся, я
сейчас же верну вам 26 тысяч, которые вы мне в Москве перед
самолетом отдали.
Я тягостно подумал:
"Вот именно - к женщине.Дело дяди Мефодия только молит-
вы в Бонне требует.Для этого туда можно и на машине Виль-
гельма на полдня за бесплатно съездить.Деньги нужны, чтоб за
Лотой приударить, пожить в Бонне день, два, неделю, а-то,
чёрт его знает, и всю следующую жизнь..."
Грустно я смерил Степана взглядом:
- Искушение людей ваша основная специальность?
Стёпа растянул лицо в улыбке:
- Давайте о конкретном, Кондрат.
- О том же Джеке я знаю лишь, что он в "зеленых бере-
тах" воевал и на бегах помешан.
- Мы о ваших сподвижниках больше знаем.У Вильгельма
старые друзья и на германской, и на польской таможнях.Он мо-
жет обеспечить проезд.Шоферами трейлеров будете вы, Джек и
еще понадобится Клаус.Джек и Клаус получат по пять тысяч
долларов наличными, Вильгельм - пятнадцать.Это с нашей сто-
роны, может, немного за такую работу, но вы получаете свое
имущество и сможете рассчитаться со своими друзьями как на-
до.
- Аовцы и такое дело...- сказал я.- Они не согласятся.

- 82 -
Стёпа повел своими жидко подернутыми глазами:
- Это ваша проблема.Договариваемся сейчас в принципе -
я отсчитываю вам ваши 26 тысяч.Поезжайте в Бонн.Недели вам
хватит?Мы пока подготовим товар.Разворачивайтесь!АА, как я
посмотрел, не хуже мафии организовано.
- Да, что-то есть.Круговая ответственность.У нас шутят:
в АА как в мафии - кто уходит, тот погибает.
Степан полез в карман:
- Я рад, что вы повеселели.
Он достал пачку долларов, протянул мне.
Я взял ее, касаясь холодной руки Степана:
- О'кей.Вернусь из Бонна через неделю.Заложником, выхо-
дит, здесь мой дружок Виталий остается?
- Да, мы это учитывали.
Степан встал и ушел по улице в сером пиджачке, без сво-
его обычного плаща.
Я вспомнил, как крикнул мой дядька, спрыгнув в разбитых
валенках на станции Мураши.Вспомнил, что также о вольной
свободе лепетал я, взлетев над Москвой.



20
Деньги под будущее воровское дело я у Степана взял, по-
тому что влюбился в Лоту и мечтал увидеть ее без
платья.Контрабанду же переправлять и не собирался.Так захо-
телось принцессу, что решился я самого чёрта кинуть.Как?Ну
чего было о зловещем заранее думать?Это вредно для выздорав-
ливающего алкоголика.Главное, впереди был Бонн.
Бон-н! Бон-н!
Я выдал Виталику денег на качественную колбасу и кар-
манные расходы.Последний франкфуртский день провел я, одева-
ясь как жених.
Мой гардероб бизнесмена в лав стори* не годился.Набрал
я в хороших магазинах разных рубашек.Особо взял сорочек пас-
тельных тонов с высокими воротниками под sloppy - так по-за-
падноевропейскому шейный платок называется.А по-русски можно
сказать: слоп.Он не американского типа, которым ковбои рот
от пыли при езде на конях завязывали и при ограблениях бан-
ков, какой и поныне в Штатах косо на шее таскают вроде пио-
нерского галстука задом наперед.Слоп, тот тончайшего ажурно-
го материала, элегантного рисунка.На манер французского каш-
не он волной в проеме расстегнутого ворота рубахи повязыва-
ется.Любят их миллионеры на каникулах и богема всех стран.
Пригоршни шейных платков покупал я, невзирая на цены,
как и французских коллекционных носков.За пару носков от
Ланвена платил по 27 марок.Надо же понимать.Над шейным плат-
ком, надушенным парижским "Армани", ты встречаешься с губами
_______________
*Любовная история (анг.).

- 319 -
дамы.А носки-то и на переднем сиденье автомобиля, и в кафе
за мраморным столиком на виду.Их судорожно стаскивать со
своих мослов предпоследними перед трусами приходится - в па-
нораме голо трепещущего женского тела.Не доводилось, но не
зарекаюсь: в горячке на мохнатку-то и в одних носках очень
просто кинешься.
Взял я парочку пиджаков британской работы по пять со-
тен, за три гладкие зеленые (блондинки такой цвет уважают)
летние штаны.Их благородством была золотая королевская ли-
лия, вышитая у пояса, мечта членов гольфклубов.Прикупил так-
же две пары брюк, чтобы с новыми пиджаками варьировать.Боти-
нок вечерних и в замысловатых узорах еще накупил, полуверов
тонкой шерсти, пару летних курток, не считая, конечно, тру-
сов и маек.Как дело пойдет, а-то нижнее белье и по три раза
в день менять будешь, отдавать стирать некогда.
Я позвонил Лоте.Сообщил время, когда в Бонн приезжаю,
попросил узнать мне гостиницу в центре города.Она сказала,
что будет ждать на вокзале, поцелуйно чмокала в трубку.
Заставила меня она подумать: - 1 -
"В Бонне одними поцелуями вряд ли тебе обойтись". "В Бонне одними поцелуями вряд ли тебе обойтись".
Последнюю ночь во Франкфурте я некачественно спал.По-
вернувшись от Виталика на бок, я вслушивался, чтобы уловить
его обычные молитвы на сон грядущий.Но было тихо.Беспокойс-
тво почему-то начало расти во мне.В комнате, показалось,
распостранилась мертвая тишина.
Я повернулся к Виталику.Он лежал навзничь с широко отк-
рытыми, немигающими глазами.
- Виталь,- позвал я его.
Неподвижная маска лица Виталика не изменилась.Затенён-

- 320 -
ные провалы его глазниц не ожили.Что творилось в изуродован-
ной голове человека, побывавшего на том свете?
На меня дохнул ужас, накатывавший при явлениях тезки
этого парня с братцем Степаном.
Я выполз из-под своего одеяла.Прошел к окну и сел на
широкий подоконник.Распахнул створки на здешнем третьем эта-
же: по узкой улице асфальтово дымила немецкая ночь, разре-
занная в безлунном небе готикой крыш.Оглянулся: тело Витали-
ка недвижно бугрилось на полу.Я суетливыми руками зажег си-
гарету.
Покурил я, отгоняя психическую чертовщину.А потом ра-
зыскал в чемодане футляр со своим нательным крестом.Надел
его, облегченно чуя на груди касания прохладного золота.
Я подошел к постели.Глаза Виталика были закрыты, он
спал, равномерно дыша цыплячьей грудью, полуоткрыв рот.
Лег я рядом на спину.Так толком и не спал, то окунался,
то выныривал из дремоты.Когда просыпался, я, словно дурдо-
мовский Железный Таракан, ловил крест на моей груди.









ЧАСТЬ V

Ф Р О Й Л Я Й Н

1

Утром, перед поездкой в Бонн я отряхнул наваждения пос-
ледней франкфуртской ночи:
"Часах в двух езды на перроне Лота будет ждать меня".
Вы в песнях слыхали, какая душевная радуга, когда люби-
мая женщина ждет?
В Германии столь много железных дорог и поездов, что
ездящих немцев на них не хватает.И вообще на машинах любят
они из экономности по фатерланду колесить.Так что ехал я в
одиночку в купе для курящих.Прихлебывал колу, в огромное ок-
но радовался на пролетающие у самых рельсов заросли алых ма-
ков.
Волновался я.Это же особый нюанс в моем любовном прик-
лючении предстоял.К месту жительства Лоты направлялся я, ко-
нечно, по своему деловому поводу.Но, узнав о том, она сразу
поддержала меня и, встречая, как бы брала под опеку.
Я думал:
"Жених на смотрины я и есть.По-русски так может выгля-
деть, а по-немецки?"
В общем, когда я выходил в Бонне на платформу с поезда,
богатый шейный платок на мне окончательно от пота взмок.
Пассажиры схлынули.Я осмотрелся очарованным странником
и увидел Лоту.Как взглянул на нее (мягкая кофточка карминно-

- 2 -
го костюма без воротника обтягивает выемку выреза на велико-
лепных, 1добрых 0грудях), все нажитые за последние недели тре-
воги фантиками отлетели по землям России, Германии, еще ку-
да-то.
Я жил только на нескольких перронных квадратных метрах.
По ним, сверкая небесными глазами под белокурой челкой, ко
мне приближалась женщина Лота - здесь и теперь!
Поцеловались мы жарко и пошли через подземный переход к
ее машине.Фройляйн Лота, не двигая плечами у несгибаемой
мраморной шеи, вздрагивая тяжелыми бедрами в узкой юбке, ша-
гала рядом.
Я сказал то, что постеснялся из-за "жалкости" Лизе:
- Знаешь, во Франкфурте черти, которые еще дома напада-
ли, снова ко мне подступились.Оказывается, русские черти и в
Германии действуют.
- Yes*,- певуче сказала она,- ты говорил, что все алко-
голики мистики.
- Не совсем так.Все 1русские 0алкоголики мистики.
Лота лениво взмахнула ресницами:
- Кондрат, теперь у тебя с чертями не будет проблем.Я
ведьма.
- Я серьезно говорю.
Она веско взглянула на меня:
- Серьезные дела надо воспринимать весело.Ты немного
расстраиваешь меня.Во Франкфурте ты был другим.А сейчас ти-
пично русский: с великими проблемами.- Она ласково прищури-
лась.- Таким ты не имеешь шансов у немецкой принцессы.
_______________
*Да (анг.).

- 3 -
Лота остановилась в потоке пассажиров, закрыла глаза и
подняла ко мне губы:
- Целуй!
Я тряхнул чемоданами в руках, оглянулся.
- Целуй!Не оглядывайся!- не открывая глаз, приказала
она.
Бросил я чемоданы кому-то на ноги, обнял Лоту, прижался
губами.
- Еще.Еще,- спокойно говорила она, когда я отрывался.
В конце концов мы очутились около ее вишневого "Опе-
ля".Чемоданы оставили в багажнике и пошли пешком к гостини-
це.
Старинная пешеходная сердцевина Бонна разворачивалась
прямо через узкий проезд от вокзала.Вернее, сворачивалась -
в речки низких улиц, цветно брызжущих витринами, вывесками,
рекламой.Затейливой красотой старых фасадов эти каменные са-
ды очень походили на такие же места Мюнхена, любимого многи-
ми русскими.
Мы услышали громкий звук пианино.Вышли на большую пло-
щадь.Мощный собор своими самолетно-истребительными плоскос-
тями опирался на ее брусчатку, прореженную полукружьями ро-
зового булыжника.С другой стороны был осадистый желто-зеле-
ный корабль чеырехэтажного здания почтамта.Треугольник леп-
ных украшений венчал его борт-крышу в бойницах окон.Флагшток
со знаменем реял вверху.Позеленевший памятник Людвигу ван
Бетховену в большую высоту стоял перед почтамтом.
В центре площади играло обнаженное до струнных недр пи-
анино.По клавишам бил длинноволосо-кудрявый парень, на кол-
ченогой табуретке яростно откидывая изможденное лицо.Бетхо-

- 4 -
вена Бетховену исполнял!
Мы постояли в толпе вокруг музыканта.Молча пошли через
площадь под сень куба супермаркета.В новых утесах не расста-
вались со звуками летящей музыки.Дом бетховенского детства
лежал впереди, за Маркет-плац.
На Маркет-плац (Рыночная площадь, по-русски) царила зо-
лотом гербов и точеными балюстрадами белоснежно-каменная ра-
туша.Голубое небо невысоко чеканили старинной выделки и мо-
дерна берега озера площади.На его дне в чугунных фонарях от
геральдической стеллы посередине пламенел оранжевый пожар
шатров и палаток зеленщиков, торговцев съестным.
Как это всё каменными нотами, уютной привычкой к бытию
воплощало нравы лучших городов Европы!Как прекрасно и удиви-
тельно, что Лота была женщиной из этого и этого города!
Лота сжала мне локоть:
- Вон там, у крыльца ратуши, ваш Борис Ельцин встречал-
ся с боннцами.Было много нашей и русской охраны.Он раздавал
рукопожатья, протягивал свои огромные руки прямо в толпу.Бо-
рис (Лота произносила русские имена с ударением на первом
слоге) хотел уже удалится, как увидел меня.Я стояла за пер-
вым рядом людей.Борис вернулся и отдельно пожал мне руку.Я
думаю: он хотел меня поцеловать.У него так сияли глаза, ког-
да он смотрел на меня!Мои друзья сфотографировали этот мо-
мент, я покажу тебе фото.
Я озадаченно поглядел на Лоту.
Она многозначительно подняла брови:
- Да, я колдунья.
Улыбнулся я про себя:
"Ну, с такой-то, голубоглазой колдуньей, как-нибудь

- 5 -
справлюсь.Охрана не помешает".
С площади мы свернули в улочку под названием
Bonngasse.Она, быть может, самая красивая, достопримечатель-
ная в Бонне и есть, хотя б потому что в ее середине дом, где
родился и рос Бетховен.
Мы прошли пару зданий, и Лота напротив высокого, в
арочных витражах собора показала на неприметный подъезд:
- Здесь вход в гостиницу.
О лучшем колорите для проживания нельзя мне было и меч-
тать!Рядом со входом в отельчик в бесшабашие к окружающей
историчности гитарно наяривал через распахнутые двери, из
табачного дыма и полутемной кутерьмы мексиканский ресторан.
Мы прошли к портье гостиницы.Я взял люкс и заплатил за
неделю вперед.
В моем номере, который мы осматривали с Лотой наедине,
я к ней приставать не стал.Королевско-психотерапевтическое в
ее облике и замашках давило на меня.Ельцин, возможно, просто
не осмелился Лоту поцеловать.

2

Мы вернулись к машине Лоты, подвезли мой багаж в гости-
ницу.Лота распорядилась, чтобы я для вечернего мероприятия
взял галстук.
Потом поехали мы на обзор вдоль недалекого берега Рей-
на, на серых водах которого бело гарцевали прогулочные ко-
рабли.
Бонн, как столицу новой Германии, бывшему пышнотелому,
имперскому Берлину противопоставил после войны канцлер Кон-

- 6 -
рад Аденауэр.Веселые рейнцы здесь по характеру ближе францу-
зам и фламандцам.Они антипод строгим, педантичным пруссакам,
берлински воплотившим свой нрав в громоздкую, помпезную ар-
хитектуру.В Бонне полюбили "американскую мечту" и создавали
единую Европу.
Поэтому за пределами своей старинной части Бонн динами-
чен, открыт модерновыми авеню, на которых коробки современ-
ных бетонных зданий.Тут есть аллея имени Джона Кеннеди во
главе с памятником убитому президенту США.
Проехали мы по улице посольских особняков.Я удивился
памятнику Аденауэру: голова в человеческий рост с лицом ин-
теллектуала, изборожденным глубокомысленными морщинами.Свер-
нули ближе к реке.Вдали у самой воды высился брусок небоск-
реба германского парламента.
Мы завернули к резиденции канцлера Коля.Ее небольшое
здание тонуло в зелени деревьев, кустов и стриженых лужаек
за невысокой оградой железными прямоугольниками.Лота подог-
нала к самым воротам, за которыми насторожился полицейс-
кий.В саду золотисто отливала бронзовая скульптура: клубок в
изгибах человеческой плоти.Ее автором был американец.Мы
взглянули через ветровое стекло на канцлерское гнездышко,
развернулись и умчались.
Среди женщин таких удивительных водителей, как фройляйн
Лота, я до этого не встречал и, наверное, не увижу.Она чувс-
твовала свой "Опель", кажется, лучше любой части своего те-
ла.За 10 лет, что давила Лота на педаль газа, не было у нее
и мелкой аварии.А жала она на автобанах под 140-160 километ-
ров в час.
Такой скоростёнкой тут никого не удивишь, а своеобразно

- 7 -
с рулем Лота обращалась.Почти никогда его не касались ее две
руки сразу.В наших путешествиях в любой гонке на руле обычно
лежали лишь пальцы ее левой.Правой Лота сжимала мою руку на
моих коленях, переключала ручку скоростей вместе с моей ла-
донью.
Как нутро своей тачки Лота ощущала и дорогу.Она требо-
вательно подавала мне для поцелуя губы без оглядки на мель-
кающие знаки.Я впивался в бутоны, невольно кося взглядом на
несущееся путевое полотно.Потом эта опаска у меня прошла.
Так ни разу Лота и не доверила мне руль, повторяя, мило
топорща брови:
- О, я хорошо знаю, что такое мужчина за рулем.Очень
серьезен!Две руки тисками на шее руля.Мужчина напряжен и
сгорблен.Он выполняет одно из главных дел своей жизни!Отсюда
и аварии.
Таким образом мы продолжили наш маршрут из Бонна к ма-
ленькому городку предместья.Проселочный асфальт дорог там
был узок, рощи, холмы и долы дышали русским привольем.Но это
была суперобжитая земля, и ее славной приметой в кудрявой
низине проплыл мимо замок барона Мюнхгаузена: сероватого
камня, круглых форм.
Проживал ли в нем такой же чудак и фантазер, истинный
рейнец, как сказочный барон?Не важно.Мне дорого было, что
торчали эти башни в низинке, какие сплошь и рядом на Ру-
си.Только болота поблизости не заметил.А там замечательно
охотился Мюнхгаузен на уток и однажды из него сам себя за
волосы-то и вытащил.Осушили, что ль, аккуратные потомки?
В городке, куда мы прибыли, плескал уличный фести-
валь.По какому случаю?По весеннему, наверное.Гирлянды вымпе-

- 8 -
лов трепетали поперек улиц, связки шаров вились с туловищ
старинных фонарей.Приезжая и местная публика стояла у эстрад
с оркестрами, фокусниками.Толпились у показа манекенщицами
мод, слонялись по распродажам художественной, косметической
утвари, выпивали и закусывали у лотков.
Лота выхватила розу у цветочницы, воткнула в петлицу
моего светлого пиджака.Цветок завершающей деталью кутюрье
расцвел на его мелкой голубой и табачной клетке.Пиджак был
нараспашку фирменно строчёной в три ряда по планкам тём-
но-желтой рубашки за сотню марок, увенчанной слопом чёр-
но-одуванчиковых огурцов.В чёрных же брюках в широкую рыжую
полоску шатался я по громыхающему музыкой фестивалю с фрой-
ляйн Германией в обнимку, что Морис Шевалье.
Рылась Лота в косметике, давая мне пробовать на запах с
кожи кисти примочки разных парфюмов.Я поглядывал на манекен-
щиц.Мы купили и ели из кулька вязкие французские конфеты без
фантиков.Перегар от курения для свежей поцелуйности мне они
хорошо отбивали.
Надетый мной во Франкфурте крест снимать в Бонне, где
предстояло дядьку Мефодия замолить, не следовало.Да мне и не
хотелось с ним расставаться.Новые чувства с легкими касания-
ми креста оживали.Высшая аовская Сила это, конечно, сила, но
включилась она несколько десятков лет назад.Какое ж сравне-
ние с двухтысячелетним христианством?
Заметил я в фестивальной круговерти кирху и захотелось
туда войти, помолиться.
Лота осталась у входа.Я вошел в этот храм (не знаю, ка-
кой конфессии: католической, протестанской), и, главное,
увидел в безлюдном зале большое распятие с фигурой Иису-

- 9 -
са.Стал перед ним, по-православному трижды перекрестился и
поклонился.В голове моей, конечно, в основном мелькали кар-
тинки уличной феерии, но от крестообразных движений руки во
мне мигнуло и еще что-то.Не от ума, не от эмоций пролётно
вспыхнуло, а из самого сердца.Это и при молитве теперь почти
всегда со мной бывало.
Когда я вышел, Лота у паперти так, что волосы растрепа-
лись, доказывала нечто немке обличья вяленой щуки.За той тя-
нулись столы с мудрёной лотереей: денег не требовалось пла-
тить.Я сразу заинтересовался.
Мне выдали десяток цветных шариков, их на свое усмотре-
ние я мог в любой из стеклянных барабанов с табличками ки-
дать.Там были надписи: "Городское строительство", "Церковные
мероприятия", "Концертная деятельность", в общем все направ-
ления трат городского бюджета обозначены.Куда брошу, на то,
как бы голосую, общественные деньги и надо использовать.
Я сыпанул почти всё братской рукой в тот, что помощи
оторвягам касался.Два шара положил на церковь.Подумал-поду-
мал, вспомнил Виталика.Последний кинул на молодежь, хрен с
ними.Местные общественники меня горячо поблагодарили.
Я Лоту спросил:
- За что ж призы или деньги участникам этой лотереи вы-
дают?
Она глянула на меня, как на собеседницу-щуку до этого:
- Не выдают.Это ты дал свою точку зрения.
Во-он как здесь даже на фестивалях развлекаются.

- 10 -
3
Мы пошли выпить кофе в белые чертоги ресторана в саду у
здешней реки.Вода, стремившаяся сюда с холма, под солнцем
серебряно бурлила посередине и тихо плыла у берегов, с кото-
рых по-русски свесились длинные ивы.
В этом ресторане с большой верандой Лота была завсегда-
тай.Она указала мне столик у окна, где обычно сидит с учеб-
ником.Но мы с ней расположились у самого танцевального пя-
тачка.Солидные господа любили здесь прохлаждаться, и оркестр
играл всё больше танго и медленные вальсы.
Впервые танцуя с Лотой в этот день, я почувствовал ее,
неотразимую и мою, как на франкфуртской лавочке.Танго, танго
нравилось мне с ней больше всего, а медленного вальса я не
умел.Классический, быстрый пожалуйста!Только в Германии, на-
верное, танцуют еще медленные вальсы.
Мы ели мороженное, торт со свежей клубникой.Лота трога-
ла за столом мою руку, любовалась, какой я парень-орёл.
Я постепенно распоясался.Смотрел-смотрел ответно в гла-
за Лоты, и с возгласом:"Да, ты - колдунья!"- схватил вдруг
резко Лоту за левую грудь.Она залилась румянцем, встала и
ушла в туалетную комнату.
Долго Лота не возвращалась.Я рассчитался за столик,
прошел к выходу.
Вышла Лота: следы пунцового румянца не исчезли со щек.
Я огорчился:
"Э-эх, нескладно я шутку выкинул".
Мы пошли к машине.
- Лота,- сказал я,- я очень сожалею, что поступил
так.Прости меня, пожалуйста.

- 11 -
- Ты что, не понимаешь?Если ты так можешь себя со мной
вести: значит, подумают окружающие мужчины, и им можно.
Снова я заизвинялся.
Лота села за руль, внимательно посмотрела на меня:
- Я надеюсь, ты понял.
Отходчивой Лота оказалась.Через несколько минут мы нес-
лись обратно в Бонн, ее рука лежала на моей, мы снова о
чем-то чирикали.Слава Богу!И это мне в ней было в большую
масть.Я сам не злопамятный, и придурков, какие будут молчать
тебе в отместку после ссоры до посинения, очень плохо выно-
шу.
Благоухающей Лоте целоваться с таким, как я заядлым ку-
рильщиком, было не очень комфортабельно.Она с утра школьным
классным руководителем уже дважды высказывалась о вреде ку-
рения.Бросать эту предпоследнюю (сексуальное пристрастие еще
считаю) из моих пожизненных зависимостей ради очарователь-
ности Лоты было мне резковато.Я, сидя в машине, с некоторым
фанатизмом грыз любимые Лотой конфеты "Бом-Бом".Гонял их по
рту, как тот парень с чуингамом в немецком анекдоте.
Анекдот такой.Едет-едет этот психопатически жующий ма-
лый в автобусе, сидя напротив глуховатой старенькой фрау.
Старушка ему и говорит:
- Извините, молодой человек.Вы уже полчаса со мной раз-
говариваете, а я вам не отвечаю.
Это немецкое сочинение, а русская быль тому в развитие,
что в Казани старушка в трамвае 9 человек покусала.Первого
за то, что места ей не уступил, а остальные рядом стояли...
Лота в хорошей тональности запела какую-то плавную не-
мецкую песню.Когда я прожевал очередную "Бом-Бомку", то за-

- 12 -
вел ей на смену русский романс.Он больше всего волнует меня
и многих других русских, когда они за границей:
Вече-ерний звон, вече-ерний зво-он,
Как много ду-ум наво-одит он.

Как много ю-юных, молоды-ых
Теперь уж не-ет давно в живы-ых.

Вече-ерний звон, вече-ерний зво-он,
Как много ду-ум наво-одит он.
Бом-м, бом-м...
Лота совершенно точно подхватила мелодию романса.И мы
повели ее душевно, в унисон, сжимая наши руки и летя по по-
лям.
Я наговаривал слова:
Как много ду-ум наво-одит он.
И вместе с Лотой, мощно-колокольно:
Бом-м, бом-м...
А потом:
Бом-м, бом-м,
Бон-н, бон-н...
Со сладостью "Бом-Бома" мы кометно падали в Бонн, изны-
вая вселенской русской печалью:
Как много ду-ум наво-одит он.
Бон-н, бон-н...

4

Жила Лота не в центральной, а в другой от вокзала части

- 13 -
Бонна, холмистой и зеленой.Ее четырехэтажный, современной
постройки дом был в линиях сплошных лоджий как перед окнами,
так и перед входными дверями квартир.С улицы окружала его
площадка детского сада.Со двора у дома росли большие старые
деревья.Из окон Лоты, выходящих сюда с четвертого этажа, хо-
рошо были видны здания двух церквей.
Огромный средневековый католический собор стоял напро-
тив.На его главной башне, пиками уходящей в небо, были часы,
а на шпиле краснокирпичной махины собора, восстановленной
после бомбежек последней войны, вверху самого креста примос-
тился маленький железный петух.
Бело-блочное здание модернового кроя протестанской
церкви выходило задней стеной к дому Лоты.Ненамного его вы-
ше, в больших витражах, этот храм возносился из кубатуры
своего основания застекленным прямоугольником с крестом.
Я покуривал на просторной лоджии Лоты, где свободно
стояли стол со стульями у тента и кресло-качалка под меховой
шкурой.Дивился красоте как бы запылённого красного и сияюще-
го белизной храмов в зеленых рамах деревьев под уже спускаю-
щимся в бледной голубизне солнцем.
- Представляешь,- сказала Лота, выглянув из комнаты,-
что творится, когда колокола обеих церквей звонят?Начинают
они в семь утра.
Квартира Лоты была однокомнатной, но такой, что в ее
зале могли бы через перегородку нормально уместиться и
спальня, и гостиная.Хозяйке, очевидно, нравился простор.Мне
тоже, я малогабаритности и сумрачных, замкнутых пространств
избегаю.Что-то, наверное, есть от клаустрофобии.Из безокон-
ных ресторанов бегу.

- 14 -
Вся комната была в зеленых растениях.Они струились из
керамики подвешенных горшков, вписывались в орнаменты ков-
ров, накидок, эстампов и картин.Обилие изящных безделушек
говорило, что женщина живет среди них одна.Маленький диван-
чик был заполнен самыми разными игрушечными медвежатами:
плюшевыми, синтетическо мохнатыми акварельной расцветки.
По центру комнаты от стены между входом из прихожей,
где были душ, туалет, и проходом на кухню лежала без подпо-
рок, каких-нибудь ножек на диванных брюхах кроватища!Я таких
постельных территорий даже в Америке не видел.Лота была
статна, а здесь с ней и такой плавающий, как я, мог бы без
стеснения разводить руками.Главное, упасть с этого лежбища
нельзя, только откатиться.
Мужчина я зависимый, и, глядя на кровать дамы любых
причуд и национальности, всегда думаю, как бы хозяйку туда
опрокинуть.
В Москве давно я всех предупреждаю:
- Я слабодушный!Если оказываюсь перед лицом кровати с
женщиной наедине, я этой женщиной совершенно безвольно овла-
дею.
В номере гостиницы я сдержался, а здесь как вошел, гля-
нул на матрасное произведение Лотиного воображения, убежал
от греха в лоджию на возвышенность церквей смотреть.
Лота стол к обеду в комнате накрыла.Зовет меня к не-
му.Захожу я.Лота, наклонившись к столу, последним штрихом
мастера поправляет в вазе цветы.
Не было уж у меня волевых сил!По роскоши того, что со-
держалось в юбке Лоты, прошли мои вздрагивающие пальцы.Одна
ладонь там и припечаталась, а вторая развернула Лоту за ви-

- 15 -
ноградную кисть ее груди.Губами я взялся за лицо и шею.Я
вминался в ее тело, да и подталкивал к волнам алькового того
топчана.
Мы оказались уж на краю аэродрома, как из горячего мое-
го дыхания услыхал я спокойные фразы Лоты:
- Дорогой, у нас есть время только на обед и на то,
чтобы мне переодеться, а тебе завязать галстук.Потом мы са-
димся в машину и едем на танцы в Кёльн.
Я с трудом поймал свое сознание:
- Какой Кёльн?
- Он в двадцати пяти минутах езды от Бонна.Мы там се-
годня будем с тобой танцевать.
Я опустил руки, чтобы ненароком не схватить свою воз-
любленную за глотку:
"Так она о запланированном деле никогда и ни при каких
обстоятельствах не забыва-а-ает".
Чего только не хватил я в подобных огнедышащих момен-
тах!Протестовали, царапая мне лицо, и уж, понятно, кричали
всякое и слезьми обливались.Но такой вот реакцией меня, при-
жимавшего женщин в двух полушариях глобуса, впервые окатили
до ниток моего изумления.
Лота, сняв фартук, села за стол, зажгла свечи в сияющих
канделябрах над блеском посуды и закусок, обратила на меня
взгляд леди из Вестминстера:
- Дорогой, прошу к столу.
Я пригладил волосы, поправил сбившийся под лацканы пид-
жака воротник рубашки:
- Может быть, я сниму пиджак?
- Да,- величаво сказала Лота,- без него тебе будет

- 16 -
удобнее.
Я сел и бессильно опустил руки на хрустящую вышитую
салфетку в фарфоровом фигурном кольце и сверкающие железяки
столового прибора.

5

Приуныл я, хотя за обедом, где пили минеральную воду
красивых бутылок из длинноногих, лампадной формы бокалов,
виду не показывал.
По сути же происшедшего реальностью серпа двинули по
моим русским мудям. 1Дать 0или 1не дать 0?- вопрос этот у Лоты,
очевидно, и не возник.Она вынуждена была меня прервать, так
как невозможно было отсрочивать обед, падая на постель.Выхо-
дило это из намеченного ею распорядка дня.
Я думал, жуя телятину под тремя соусами:
"Что же у нее за мозги?Ведь телу-то ее в объятьях до
фени был и обед, и Кёльн".
Галстук мне для поездки в Кёльн понадобился, потому что
там в танцклуб, который Лота обычно посещала, не пускали без
галстука или в джинсах.Она переоделась в открытое на груди
льняное розовое платье.При мне сняла с себя Лота костюм, и
долгожданно увидел я ее в нижнем белье.
Мечтал я о том, мечтал, сатанинские деньги во имя этого
принял, и вот как пришлось дураку желанного удостоиться:
"На хер мне танцы еще и в Кёльне?Я с этими гирями, ло-
мящимися из лифчика, с жопой, от которой трусы лопаются, пи-
руэты и здесь навалял бы!"
Увы, такое я проорать мог бы только Моне Лизке московс-

- 17 -
кой, схватив ту за бок палаческой рукой.
В кёльнский танцклуб, к которому подъехали уже в сумер-
ках, мы купили перед входом билеты.Там в низком, с затенен-
ными лампами зале была танцевальная площадка и оркестр.У
стен тянулись круговая стойка и ресторанные столики.
Сюда, как стало ясно, когда зашли, Лота приезжала поза-
ниматься уже не с учебниками.Ей разные джентельменистые мо-
лодчики, веселые дамы по-свойски кивали.Певица оркестра пела
под быструю музыку.Танцы разгарно лились плотной толпой.
Мы сели за столик напротив двух пожилых герров.Один из
них, с седеющей волной волосок к волоску, не изменял натяг
холёной физиономии при любых движениях щеточки усов, звуков
также незыблемого голоса.Когда танцевал, взгляд его неколе-
бимо упирался в неведомую точку обязательно вне лица парт-
нёрши.
Здесь время проводили силачи хорошей состоятельности и
общественного положения.Лота показала мне крупного банкира,
члена правления мощной корпорации, модного телеведущего.
Мы пару раз станцевали.Я в тесноте на площадке обмял
Лоту во всей досягаемости рук, частей моего тела и снова ра-
зомлел.Она мне указала на нескольких бывших ее ухаже-
ров.Один, записной танцор, профессионально работавший нога-
ми, давно жил на ренту со своего большого капитала.Другой
владел замком в Нормандии.Ну, и другие были, парни лет за
сорок, не промахи.
Меня заинтересовало: нет ли среди них такого, который
из-за неугасших чувств к Лоте захочет дать мне в рог?В Моск-
ве в этом раскладе и в такого же уровня клубе подобный орёл
вполне мог бы найтись.Один (пусть с любым припасом) или

- 18 -
двое-трое без оружия нападающих меня не волнуют.Осложнения,
если нанимают целую команду морду бить.
Я Лоте вопрос на эту тему, конечно, не задал, она сама,
то ведая-не ведая, на него ответила.Рассказала, как один ее
любовник с обидчиком поступил.
Путешествуя, остановились они с тем господином в доро-
гом отеле.Лота вечером спустилась одна в ресторан и за сто-
лик села, своего молодца поджидая.Вид у нее и туалет были,
видимо, резкие, потому что какой-то незнакомец в зале решил,
что она путана.Подошел тот к ней и цену за ночь спрашива-
ет.Тут Лотин дружок появляется.Пристававший понял, что ошиб-
ся и улетучился.
Утром, сказала Лота, сидит она со своим дружком в рес-
торане и завтракает:
- Мой друг увидел за соседним столом мужчину, который
подходил ко мне вечером.Мой друг посмотрел на него и сказал:
"Вы хорошо спали эту ночь?"И тот густо-густо покраснел!
Я едва не расхохотался.Сдержался, заодно подумав, что
Лоте о своих мужиках, хотя они, конечно, героические, мне
рассказывать зачем?Я ей не подружка.
В это время напротив нашего столика вдруг останавлива-
ется видная дама и радушно говорит:
- Привет, Кондрат!
Присмотрелся я: это Бригита, мы с ней на конгрессе АА
за кофе калякали.
- Привет,- я говорю,- Бригита.Рад тебя видеть.
Встал я из-за стола, мы с ней обнялись как аовцы.
- Приятно провести время,- Бригита на прощанье сказала.
- Тебе также,- я ответил.

- 19 -
Сел я за стол, гляжу: Лота крайне взволнована.
Спросил я ее о чём-то, она отвечает:
- Мне это не понравилось!Тебя что, по всей Германии
женщины знают?
Я говорю:
- И по всей Америке, не считая России.
Лота молчит, покраснела, волосы без нужды часто поп-
равляет.
Я про себя думаю:
"Как это вовремя Бригита нарисовалась!Не запланирован-
но, ха-ха".

6

Лоте в этом клубе больше пребывать не захотелось.Мы
вышли к ее "Опелю".Поехали продлевать танцы в один из самых
дорогих в Кёльне, да, наверное, и в Европе отелей, стои-
мость номеров в нем была по полтысячи марок в сутки.
Там в танцевальном зале стояло белое фортепьяно, за ко-
торым играл лощеный негр, а пела элегантнейшая красот-
ка.Участники в перерывах танцев цедили дорогие коктейли у
обитой кожей, инкрустированной стойки, сидели с фужерами
шампанского за благородной работы столиками.
Некоторые гости из танцклуба тоже переместились сю-
да.Например, бывший поклонник Лоты, вольготно живший на отс-
тёжку с капитала.В рубашке папуасской расцветки, но в галс-
туке и темных брюках, он не сходил с танцплощадки, высокок-
лассно выделываясь с партнёршами под любую музыку.Мне разгу-
ляться рядом с таким асом без стакана было стеснительно.

- 20 -
Лота, как и положено колдунье, угадала мои мысли:
- Меня давно не привлекают немецкие мужчины.Они душевно
вялые.У Норберта, на которого ты ревниво смотришь, внутри не
так, как он прекрасно делает ногами.
- Ты хорошо разбираешься в людях?
- Я хорошо понимаю мужчин,- ответила она.
Вспомнил я, как волок ее сегодня к постели.
Лота посмотрела мне в глаза:
- Вот ты не слабый.Ты знаешь, чего хочешь.
Я сказал:
- Я сексоголик.
Она рассмеялась:
- Ты хочешь быть сексоголиком.Но такой женщины, как я,
тебе достаточно.Ты должен слушаться меня.
- Это почему?
- Потому что я колдунья, вернее - сумасшедшая.Мне, нап-
ример, не нравится, когда ты смотришь на других женщин.
После таких заявлений Лоты, когда мы вышли на площадку
под звуки рок-н-ролла, море окружающих господ мне и без вод-
ки оказалось по колено.Кружил и швырял Лоту я во всю ива-
новскую.Не решился все же бросить ее через спину на драго-
ценно мерцающие прически публики.
Я почему-то запомнил, что среди гостей там одиноко сло-
нялся полусгорбленный баснословно богатый старик в белом
костюме.
Потом мы гуляли с Лотой по ночному, удало оживленному
толпами шатающихся центру Кёльна у берега Рейна.Этот город
возник из римского военного лагеря, основанного здесь три
тысячи лет назад.Позеленевшие статуи героев в латах, на ко-

- 21 -
нях, с оружием выступали из тьмы.С полчища кафе и ресторан-
чиков неслась музыка.
Мы заглянули в надрывающийся стилем кантри-мьюзик ков-
бойский кабачок.Но Америкой я был давно сыт, и Лота повела
меня в кафе педерастов.
- Я там часто спокойно отдыхаю после танцев,- пояснила
она,- ко мне никто не пристает.
Подумал я:
"К ней-то да".
Пидурасами были и официанты этого просторного кафе с
длинными мягкими сиденьями.Наш кельнер радостно принял у ме-
ня заказ, думаю, из-за старого знакомства с Лотой, не потому
что я имел синие глаза и мохнатую грудь.
Парни сидели здесь в основном парочками.Приятные такие
на вид, западные пидурасы.В Штатах их выдающийся город -
Сан-Франциско, где в пидурасовых кварталах и полицейские
свой же брат.Но я там, слава Богу, толкался среди докеров.А
с красивой женщиной чего ж среди мужепоклонников не поси-
деть.Явно, не отобьют.
Еще неизвестно, кого нам, полноценным засадилам, легче
выносить: пидурасов иль лесбиянок.Я с одной рыжей лесбияхой,
прекрасно огромадной груди хозяйкой, раз в Москве несколько
дней общался.Пьянствовал тогда запоем, ко мне эту, с такими
же призывными губами, как груди, кто-то завёз.В чуме-в чуме,
а примечал я, что бригады в застолье меняются, эта ж всё
тут, прижилась.
Стал я уж с ней ложится на боковую.Схвачусь за ее сиси,
и от большого счастья, казалось, сразу в сон улетаю.Глаза
продерешь, богатое голое тело этой рыжей потрогаешь, но все

- 22 -
ж следующим делом - за похмельный стакан.А после него и так
хорошо, лень от стола к девушке на кровать для соития опять
добираться.
Днем я на нее любовался, временами гладя по разным мес-
там.А организму моему всё хуже и хуже.
В то утро, когда надо завязывать или помирать, я девахе
этой и говорю:
- Сматывайся, мне одному надо на отходку налаживаться.
Извини, что не трахнул, а теперь не до того.
Она с сердечностью отвечает:
- Большое тебе за это спасибо!Я - жрица лесбийской люб-
ви, сексуально к мужчинам совершенно равнодушна.Просто мне
нравилось здесь быть в веселой компании.
Я ей со всем глубоким чувством сказал:
- Пошла ты отсюда, курва...
На выезде из Кёльна в Бонн мы остановились и вышли у
роскошного местного собора.Он был в пять нефов, под 160 мет-
ров высотой, ХIII века застройки.Его парусные грани, пропа-
дающие в ночном небе, филигранными складками нависли над на-
ми.
Таинственно создание этих соборов.В те времена одновре-
менно по всему миру начали появляться их стрелы.Вознесение
остроконечных соборов было как бы частью некоего космическо-
го плана, неподвластного человеческому пониманию.
В Бонне Лота, вдохновенно поцеловав, высадила меня у
гостиницы.Она назначила наше утреннее свидание у ратуши.

- 23 -
7
Следующим утром была суббота.Я позавтракал в гостинице
и вышел на Маркет-плац, которую уже заливало солнце, встре-
тить свою ненаглядную.Лота появилась в алом, как цветущий
опиумный мак, шелковом платье и ярко-зеленом пиджаке.
Мы сели рядом с ратушей в кафе за мраморный столик у
окна до полу, выходящего на площадь, где редкие прохожие не
пугали разгуливавших голубей.
Лота рассветно улыбалась, но взгляд ее васильков был
сосредоточен.
Она сказала:
- Кон, я очень занятой человек.Вчера в честь твоего
приезда я уделила тебе целый день.Больше я такого не смогу,
у меня экзамены в университете и работа.
- Ты и работаешь?
- Да, денег, которыми братья помогают мне на учебу, не
хватает для жизни, какую я привыкла вести, когда работала
моделью.
- А какой жизни?- спросил я.
- С комфортом, путешествиями и хорошей одеждой.Вместе с
квартплатой я проживаю 3 тысячи марок в месяц.
Это было с пару тысяч долларов и значительно выше рядо-
вого немецкого уровня расходов.
- Да,- продолжила она,- я должна останавливаться только
в люксе и покупать вещи в лучших магазинах.
- Лота, а сколько бы мне понадобилось в месяц, если бы
я жил здесь вместе с такой женщиной, как ты?
- Я думаю, тысяч пять.Ты мужчина, должен зарабатывать
больше.Тебе в доме для бизнеса нужен кабинет, а летом отды-

- 24 -
хать на Багамах.
- У тебя какой сейчас бизнес?
- Я через год получу диплом психолога, но частно уже
работаю с пациентами как психотерапевт.С дипломом мне паци-
енты будут платить гораздо больше.
- Ты проводишь психотерапию по Программе Двенадцати Ша-
гов?
- Нет, нет.12 Шагов не популярны в Германии, как в Аме-
рике.Немцев больше привлекает научность.Я представилась тебе
во Франкфурте членом Анонимных Эмоционалов из-за духа вашего
конгресса, куда приехала заодно с подругой, активным членом
АЭ.Дома в АЭ я хожу не часто, эмоционалы интересуют меня с
профессиональной точки зрения.
- Так у тебя что, никаких нет проблем с эмоциями?
Лота исказила лицо веселой гримасой:
- О, я имею очень много этих проблем...- Ее лицо потух-
ло, она с детской беззащитностью посмотрела на меня.- Я нес-
колько лет назад пыталась совершить самоубийство.
- Почему?
- Мне было очень плохо, но никто не захотел мне по-
мочь.Все отвернулись от меня.Я пошла к своему врачу, а он
попросил зайти через несколько дней.Я обратилась к священни-
ку, и он был занят.Я сидела одна в моей квартире, но никто
не звонил...Люди, называвшие себя моими друзьями, которых в
их кризисы я всегда опекала, не заинтересовались, что со
мной.В Германии очень холодные люди.
- А братья твои?
- Они были в море.
- Что же ты, Лота, сделала?

- 25 -
- Я бросилась со своего балкона.Потом долго лежала в
больнице.
Она взглянула на свои ручные часы, быстро сказала,
вставая:
- Я должна идти на встречу с пациенткой.Жду тебя здесь
в час дня, мы поедем в Линц.
Остался я один и призадумался:
"Опять к моему незатихающему вопросу о сиськах и пись-
ках.Берешься за женщину как за сексуальный инструмент, а на-
тыкаешься на ее судьбу.Влипаешь, конечно, в том случае, ког-
да ее голышем очень хочется.Вот и выбирай: или монетой плати
за женский товар и пользуйся без душевных завихрений, или...
Лота первая иностранка, какой я увлекся.Всегда ведь ка-
залось по внешней улыбчивости, раскованности западных жен-
щин, что они без тяжелых проблем.Хотя в американском АА нас-
лушался чернухи и от дам, но то алкоголички, наркоманки.Что
же должно было стрястись с обворожительной, энергичной Ло-
той, если 1прыгнула 0, а я и в глюках не выпал.Правда, устоял,
потому что моя подруга вовремя открыла дверь.Лоте никто не
открыл.
Где ж подружка Лоты была, которая во Франкфурте без нее
ехать в отель до скандала не хотела?Такой танцор, как Нор-
берт, ладно, но были ж в то время, наверняка, у Лоты другие
знакомые мужики.На такую, как Лота, всегда многочисленный
спрос.Вот и разница: спрос и предложение.Только сиську-пись-
ку запросить или подписаться на женщину со всеми ее прибам-
басами.
Да-а.Постановка вопроса прямо и в мой лоб бьет.Я-то за-
чем сюда припёрся?В первую очередь для того, чтобы в подхо-

- 26 -
дящем месте повалить эту Лоту вверх тормашками".
Я закурил, спросил еще кока-колы и бездумно смотрел на
крыльцо ратуши, у которого перед деревянной эстрадой ставили
длинные столы для каких-то воскресных общественных посиде-
лок.
Не хотелось мне, а пришлось дальше думать:
"Любовь-то моя на яйцах умещается...Сторона улицы Лоты,
что она свои волнистые награды хочет дать, когда ей удобно
или, скажем, выгодно.Баба, она баба и есть.А я?Моя сторона
какова?Неужто, действительно, слабодушный я мышонок, который
только и знает, что половую щель искать?"
Я, как удается иногда в медитации, смыл одолевающий
вал, чтобы не включились эмоции.
На нагой, пульсирующей равнине ума и сердца ярко вспых-
нуло:
"Да о чём я это всё?!Мне же дядю Мефодия нужно вытаски-
вать!Это главное.ГЛАВНОЕ - ПРЕЖДЕ ВСЕГО".
Едучи в Бонн, я сам ожидал помощи от Лоты в моих нак-
рутках, того не осознавая.Но после разговора с ней этим ут-
ром я понял, что в Бонне по резкому счету могу опираться
только на Бога и на себя.
Грустно мне было сидеть у экрана окна на оживший мура-
вейник Маркет-плац:
"До чего ж человек одинок даже среди ближних ему лю-
дей!Вот здесь, в Западной Европе современный психоанализ,
психотерапию основали.А Лота, изучающая их в блестящем бонн-
ском университете, подходит к краю балкона, сжимает руки и
слышит лишь свой страх, и видит только дно своего двора.И
совсем рядом парят два высоких креста, с которых каждое утро

- 27 -
бьют колокола...
Как пробиться в кокон веры?Во что верю я?..
В то я верю, колдуны всех стран, чёртова вашего папу в
рот и жопу ети, что не дам я в чёрных дырках дядьке своему,
боевому матросу и лагернику, погинуть!Верую, что не сломить
меня Стёпе!
Лота что ж?Она вон тоже контуженная.Не сиськострадате-
лем мне надо быть, а показать, что унывать не будем.Что я,
красивых баб не валял и больше, что ль, не доведётся?
Лоте б самоуверенности порастерять, глянула б беззащит-
ность, что мелькнула сегодня у нее над мраморным столи-
ком.Это искрометным ведь тоже по-женски идет.А еще резче,
если б заплакала она как русская баба, своим шелковым подо-
лом утираясь.Нелегко Лоте с партии примы кувырнуться, а не
разбилась бы".
Вспомнил я Ульриха, прекрасно знавшего русский язык
немца, работавшего в Москве, который ходил в нашу группу
АА.Не алкоголик он был, но пробовал от своей депрессухи у
нас спасаться, зная Программу 12 Шагов.Депрессию Ульрих, му-
жик моих годов, в Германии из-за двух фройляйн заработал,
хотя выглядывал полным арийцем: высокий, белокурый и кудря-
вый со стальными глазами.
Сначала Ульрих одну из тех баб любил и жил с ней.А по-
том другой увлекся, к той переехал.И "попал как куропада"!С
новой ему, вроде б, хорошо, а и бывшую жалеет.Стал он душев-
но, эмоционально разрываться между ними.До того себя довел,
что бросил в Германии свое дело, и в Москву сбежал, где ког-
да-то стажировался в другой немецкой фирме по своему бизне-
су.Приехал, устроился на старое место, чтобы опомниться и

- 28 -
задачу свою разрешить.
Ходил Ульрих к нам, ходил, а перед возвращением в фа-
терланд так сказал:
- Окончательно я в подходе к решению своей проблемы за-
путался.У нас с детства твердят: ты должен в жизни рассчиты-
вать только на себя, на свои интересы, и идти по судьбе ин-
дивидуально.А у вас в России говорят, что всё переживать на-
до сообща и близких не покидать.
- Что ж ты с подругами решил?- я его спрашиваю.
- Пошлю, как у вас тоже говорят, подальше и ту, и дру-
гую!
Значит, нордический Ульрих кое-что всё-таки из русского
опыта взял.
Я рассчитался в кафе, пошел побродить по улицам.Глядя
на гуляющих боннцев, нет-нет, а снова вспоминал я прощаль-
но веселую физиономию Ульриха.
Лота была, как и Ульриховы тёлки, немка.Он мне ровесник
и неглупый.Послать подальше, чтоб не отбиваться от серьезных
моих дел, мне-то стоило всего одну, а не двоих фройляйн.

8

В условленное время Лота пришла вместе с длинной, пожи-
лой и трясущейся немкой по имени Эльза.Это была ее пациентка
в неврастении до дрожи тела осиновым листом.
Эльза знала английский, поэтому Лота шепнула мне:
- Ей очень плохо.Я хочу взять Эльзу с нами в Линц, что-
бы развеялась.
Мне такое долго объяснять не надо.Двенадцатый шаг АА -

- 29 -
делиться душевностью, если кто-то в несчастьи.Порезче этой
Эльзы колдыбающихся алкашей приходилось вываживать.
Мы сели в тачку Лоты и двинулись в Линц.
Маленький городок Линц лежал от Бонна к югу, по направ-
лению к Франкфурту.Мы выехали на трассу, по которой до этого
на фестиваль с Лотой проезжали.Она шоссейно вилась рядом с
Рейном, почти повторяя все изгибы реки.Я, как всегда, путе-
шествуя по Рейну, восхищался его панорамой.
Рейн течет в долине между гор и холмов.Во времена Римс-
кой империи были они покруче и заросшими, наверное, до самой
нашей дороги, особенно за Франкфуртом.Здесь взметали пыль
кони легионеров.Теперь подножие у Рейна игрушечно испещрили
кубики, треугольники городков.Но замки, помнящие рыцарей, -
каменные гнезда в лесном мареве на высоких уступах скал -
башнями, зубцами, бойницами по-прежнему грозят.Они не перек-
ликаются с разноцветной пастилой внизу, предвосхитив ког-
да-то космическую готику соборов.
Эльза, сидящая на переднем сиденье, разговаривая, пово-
рачивала голову к Лоте.Я близко видел измученное, серое ли-
цо Эльзы и вспоминал недоумение по сходному поводу моего
франкфуртского спутника из московского АА Юры, бывшего тор-
гаша и горе-шофера.
Нас, троих русских, пригласила к себе домой участница
конгресса Хильда, 40-летняя стильная женщина, хозяйка супер-
дорогого трехэтажного дома в зеленом пригороде Франкфур-
та.Выпивки она давно не употребляла, растила двух прелестных
дочерей-школьниц.Муж ее, к АА не имеющий отношения, был чле-
ном городской администрации.Он торопился по делам, накоротке
нам представился: первосортный джентельмен.

- 30 -
Хильда и ее дочки хлопотали, накрывая на стол в большом
холле первого этажа.Мы сидели поодаль в креслах-качалках,
пили лимонады со льдом и курили из предложенного ящичка ши-
карные сигары.Здесь был камин, диваны, стенка с дорогими
безделушками и видео-ауидио аппаратурой, бар.Стеклянная сте-
на выходила на ухоженные лужайки сада.
Юра озирался и изумленно повторял:
- Чего ж Хильде не хватает?!
До этого мы случайно узнали, что у Хильды есть любов-
ник.Под сиянием окружающего в самые печенки поражал Юру этот
факт.Взволновала его не распутность или нечестие Хильды, а
то, что можно рисковать достатком, горизонты которого Юре
даже в самых завистливых снах не воображались.
Что сказал бы Юра об Эльзе, матери троих взрослых, пре-
успевающих детей, жене владельца огромной фабрики, который
умер, но все права и доходы с состояния оставил ей?Что могло
довести Эльзу до постоянных нервных припадков, в которых она
покушалась на самоубийство?
После того, как я узнал о таком же навороте красотки
Лоты, я на Эльзу не удивлялся.Нам выходило в нынешней Рос-
сии проще, психически, душевно здоровее.Наши мечты в новых
условиях практически осуществимы: иметь, наживать, поку-
пать,- только по-деловому напрягись.На Западе же так уже на-
жились, что рады бы выкупить первобытную простоту, а деньга-
ми не заплатишь.
Первобытность - это когда сознание более зависит от ин-
стинктов, эмоций, нежели от осознанной воли.Отсюда русские
сердечность, совестливость.Правда, утонченность ума, интел-
лекта, рациональность суждений с природностью плохо уживают-

- 31 -
ся.Зато более диким, какими не просто так нас считают на За-
пада, спится, конечно, крепче.
Линц был белокаменным, рассыпанным под зеленой макушкой
пологого холма.Мы переезжали к нему через Рейн на пароме,
нагрузившим и автомобили пассажиров.Эльза крепко держала ме-
ня под локоть, чтобы ветерком ее в воду не сдуло.В реке под
нами давно не купались и не ловили чумовую рыбу.
По прибрежным улицам Линца и маленьким площадям кипела
субботняя распродажа в основном антиквариата и художествен-
ных изделий.В Москве у Измайловского парка такое художники и
барыги вернисажем величают, здесь флюмаркетом называется.
Ходить в этих залежах, полузаваленных бижутерией и ук-
рашениями, с двумя женщинами изнурительно.Они поминутно ос-
танавливались, хватались и рылись в россыпях.У Эльзы трясуч-
ка уменьшилась.
Я больше поглядывал на башни местной старинной крепос-
ти.В ее закопчённом рельефе словно бы проступало что-то тю-
ремное, советскому сердцу притягательное.
Когда дамы притомились, мы с пылу-с жару купили карто-
фельных оладий под повидлом, и ели их с шипучей водой.Видя,
что сил у женщин на новые раскопки опять прибыло, я отпро-
сился осмотреть крепость.
Прошел я в крепостную арку.Каменные палаты окаймляли
брусчатку двора.Я поднялся к главным железным дверям.За ними
в галерее с высокими потолками продавали открытки и сувени-
ры.Заметил я в стене ход, стелящийся вниз по старым камням
лестницы.Недолго думая, устремился я в это подземелье.
Ступени шли ниже и ниже, и наконец оборвались в тягучем
сумраке.То тут, то там мрак прорезала кроваво-гнойная подс-

- 32 -
ветка.В глубине под низкими сводами что-то равномерно, скри-
пуче хлопало и надсадно шевелилось со стонами.
Я глянул по проходу - обок его тянулись камеры средне-
векового пыточного острога:
"Вот это музей!"
Тягостнее этих закоулков для побаивающегося замкнутости
быть не могло.Я с решительностью кролика, телепающего к уда-
ву, прошелся по зарешетченным закромам.
В камерах мучались люди: мужчины и женщины.Муляжи их
истощенных, окровавленных тел в разорванной одежде крючились
у щербатого камня стен на охапках соломы, грубо сколоченных
досках.Они изламывались на пыточных станках, выкатывая глаза
по искаженным ужасом лицам...Женское тело (видимо, колдуньи
в пытках перед сожжением) распласталось на матрасе остро за-
точенных, впивающихся гвоздей.Другой бедняга, изогнув позво-
ночник, впечатывал голову к пяткам, не в состоянии развер-
нуться в тесном коробе.
Орудия пыток ждали клиентов.Было знаменитое устройство
"испанского сапога", которым давят ноги.Клещи разной длины,
массивности, формы и иные металлические инструменты хирурги-
чески лежали на столах.
В середине каземата автоматически открывалась и закры-
валась, визжала и хлопала на всё подземелье железно-шиповая
дверь.За ней ход, очевидно, вёл в саму преисподнюю.
Я подумал:
"Виталика бы сюда".
Кроме меня, никого из посетителей не было.Слушая вздо-
хи, хриплые стоны, я почти терял ощущение, что они неслись с
магнитофона.Я опасался резко переводить глаза.

- 33 -
Когда оказался в тупике камер, я очень медленно повер-
нулся и всмотрелся по проходу назад, чувствуя тревогу.У ре-
шетки в камере напротив завывающей двери, мне показалось,
стоит узник...Но я точно помнил, что чучела всех арестантов
располагались в глубине узилищ.
Не двигался я, стараясь успокоиться:
"Откуда же фигура-то возникла и прислонилась к решет-
ке?"
Через проемы прутьев, поднимающихся от пола до потолка,
из камеры легко было протянуть руки в проход и придавить
прохожего как раз на шипы бойкой двери.
Я прикинул:
"Возможно, для пущего страха посетителю то электронный,
дигающийся робот, которому из компьютерного шкафа и положено
вылезти?А идущего мимо, по сигналу фотоэлемента, ему надле-
жит и прихватить?..Так что ж он, прикол диодный, когда я сю-
да проходил, не объявился?А если и робот, где гарантия, что
умеренно пуганёт?..Хрена два - робот.Линц не Токио".
Желающих спуститься в такой музей солнечным деньком
вряд ли ожидалось.Стоять же мне, как приговоренному, в виб-
рирующей кромешности становилось невмоготу.
Я подумал:
"Неужели черти балуют?Похоже.На кой хер я Виталика-то
помянул...О-о!Так на мне ж крест святой!"
Огнеупорства во мне сразу прибавилось.
- Господи,- звонко сказал я, перекрывая воющую тряхому-
дию,- Иисусе Христе, Сыне Божий, молитв ради Пречистыя Твоея
Матере, преподобных и богоносных отец наших и всех святых
помилуй мя!

- 34 -
Перекрестился я, да и прошагал по проходу, на стороны,
правда, не оглядываясь.По лестнице вверх я пробежал с хоро-
шей скоростью.

9

Из Линца повеселевшую Эльзу мы завезли в Бонне домой, а
сами поехали обедать в загородный ресторан.
Ресторан лежал у тихой речки.Его столы на досках откры-
той веранды кружили под деревьями с линиями разноцветных фо-
нариков.Пахло корой и речной травой.
- Знаешь, о чем я подумал, глядя на Эльзу?- сказал я
Лоте.- Причина ее психических нарушений, возможно, не в обс-
тоятельствах жизни, а в наследственности.Как у алкоголиков:
из десяти сильно пьющих заболевает один, обычно сын или внук
пьяницы.Психические заболевания ведь в первую очередь пере-
даются.
- Об Эльзе я не буду говорить больше, чем тебе сказа-
ла.Но если ты и прав, работа ведь с такими пациентами не бе-
зуспешна.Это моя профессия, и нелегкая,- Лота вздохнула,-
иногда мне звонят ночью решившиеся на самоубийство, сумбурно
говорят часами.
- Я хорошо знаю это по АА.Надо держать такого человека
на проводе, слушать, разговаривать, чтобы он не отчаялся.Но
если я, поддерживая алкоголика, лечу и себя, то тебе самоу-
бийцы не в тягость?
Она внимательно посмотрела на меня:
- Ты хочешь понять, почему я пыталась с собой покон-
чить?

- 35 -
Я смутился:
- Да.Недели две назад я хотел застрелиться.Бог отвел в
виде телефонного звонка знакомой.
- Бог!- Лота широко улыбнулась, будто заговорила о дав-
нем приятеле.- Я хорошо понимаю его, и Бог меня тоже.Когда я
его спрашиваю, он подсказывает, даже дает знание будуще-
го.Недавно он сказал мне, что у нас с тобой всё будет отлич-
но.
Она весело сощурилась, к чему-то в себе прислушива-
ясь.Как же, я подумал, люди удаётся увериться, что с ними
говорит Бог, а не чёрт?
Лота стала орудовать на тарелке ножом, вилкой и сказа-
ла:
- Наследственность в роду у меня здоровая.Был только
странный дядюшка, но он давно, после второй мировой войны
исчез.Кстати, это произошло в России.
- Как его звали?- быстро спросил я.
- Почему тебя заинтересовало?Его звали 1 Отто 0.
- Как твой дядя Отто оказался в России?
- Он поехал туда перед войной навестить наших родствен-
ников.Через пленных, вернувшихся из России, до нас дошли
слухи, что его заключили в ГУЛАГ.Потом он был освобожден и
пропал.Он был стар.Я плохо знаю эту историю, я родилась го-
раздо позже, месье Кон.
Я прикусил губу:
"Приехали, блин!Дядя Мефодий, ты от икоты в Москве не
зашелся?Котельная бани на станции Мураши всё дымит и мурашки
ползут".
Я посмотрел в лес, окружающий веранду.Его верхушки сла-

- 36 -
бо качались под ветром.Садящееся солнце их отчеркивало, сре-
ди стволов было еще светло.На темнеющей реке копилась сы-
рость.
Аппетит у меня исчез.
Я заказал кофе, закурил и спросил Лоту:
- Чем же твой этот дядя был странный?
- О!Его считали колдуном.Он был одинок, жил без семьи.
Я глотал табачный дым полной грудью:
"Стрелы магических круговоротов!Из Бонна на вечную
мерзлоту, потом в Москву.И через Франкфурт опять в
Бонн!Компьютерная графика Петухокота..."
Уточнил я:
- Как в Германии колдунов замечают?
Лота взмахнула рукой:
- Есть много примет.Например, если под взглядом челове-
ка молоко синеет или краснеет, скисает.Оно не пригодно, что-
бы делать масло, а сливки из него водянистые.Это хорошо
крестьяне знают.Если такая опасность, под подойником мелом
рисуют крест или кладут под ведро крестом две нити, можно
соломинки.Корову тогда нужно провести под скрещенными вилами
и мотыгой.
- Что ж, и дядю Отто в сглазе приметили?
- Нет, он не был в деревне, всю жизнь жил в Бонне.О
нем, как о колдуне, что-то наши старики из родственников
знают.Но они не любят об этом говорить.
- Раз у тебя такой дядя, ты, Лота, и колдуньей, ведьмой
себя считаешь?
Она сгримасничала:
- Да, я имею право.

- 37 -
Подумал я:
"Имела б ты полную наследственность, если б мой дядька
твоему не подвернулся.И летела бы в самоубийстве пониже
уровня твоего двора, когда все же не приняла тебя мать-земля
лишь по родству, наверное, с филином Отто.Рассказать ей, как
в северную полночь на куче шлака было?Нет.Кишка у девушки
тонка...С точным рассчетом Стёпа мне денежки на поездку в
Бонн отстегнул, главная его контрабанда - племянница Отто
Лота!Харя с клювом, крыльями, хвостом весело щерится сейчас
где-нибудь под горой, поглядывая в зеркальце дисплея.Нам,
дядя Мефодий, карта шерстяными сдана, но эту фройляйн я не
проиграю".
Гирлянды фонариков над моей головой уходили по сучьям
деревьев в омутовую тишину речки рядом.Также одиноко и зябко
мне было, когда Лизка за таким же обедом-обедней смяла мой
разговор о страхе человека.
- Моншер,- сказала Лота (она и Кёльн любила произносить
по-французски: Колонж),- у нас сегодня был чудный день, и мы
немного помогли Эльзе.А теперь мы должны ехать в Бонн, где я
дома засяду за учебники.Какие у тебя планы на вечер?
Я разозлился:
- Пойду в публичный дом.Где они в Бонне находятся?
- О!- Лота взяла мою руку в свои.- Такой мужчина, как
ты, не должен пользоваться проститутками.Ты можешь пойти в
ресторан с варьете, и там на тебя обязательно обратит внима-
ние какая-нибудь красивая женщина.Я запрещаю тебе публичные
дома.
- Спасибо за высокое мнение обо мне, мадмуазель,- отве-
тил я, целуя ей запястье.

- 38 -
Этим вечером, как когда-то в похмелье, я долго лежал в
своем номере в одежде поверх одеяла кровати, смоля сигаре-
ты.Вспомнил статейку из московской газеты:
1МОЖЕТ ЛИ ВЕДЬМА БЫТЬ КРАСИВОЙ?
1В Карлсруэ в Бадишес музеум открылась совершенно неожи-
1данная выставка.Она посвящена проблемам ведьм в Германии.
1Что за дьявольщина, да еще в цивилизованной Германии?-
1возникает законный вопрос.Нет, речь идет не о шутке, а о
1вполне серьезном научно-исследоваельском мероприятии.Его ор-
1ганизаторы - рабочий кружок по "интердисциплинарному иссле-
1дованию истории ведьм", который существует в земле Ба-
1ден-Вюртемберг уже более 10 лет.
1И вот что обнаружили дотошные ведьмоведы.Оказывается,
1прилив активности ведьм и их гонений приходится на период
1между 1400 и 1750 годами.В Европе тогда в огне или от рук
1палачей погибло от 50 тысяч до 80 тысяч человек.Две трети из
1них были женщины.Обвиняемой на одном из громких и долгих
1процессов в Вюртемберге в 1620 году была мать известного ма-
1тематика и астронома Йоганна Кеплера из Вейля.Он сам защищал
1ее.Катарина Кеплер вышла из тюрьмы предварительного заключе-
1ния только через 405 дней.
1Почему именно женщины?Эксперт по ведьмам Серке Лоренц
1объясняет это общим враждебным отношением в средние века к
1слабому полу.И конкретизирует:"Идеология нетерпимости к жен-
1щине исходила из того, что ведьма идеально сочетает и оли-
1цетворяет в себе вредные и порочные качества женского пола".
1Коллега Лоренца - Вольфганг Шильд копнул еще глубже.Он
1отрицает существование типичного образа ведьмы как старого и
1ужасного существа.Напротив, убежден исследователь колдуний,

- 39 -
1среди них были и юные соблазнительные особы.И предлагает не
1заклиниваться на картинах Альбрехта Дюрера, а обратиться к
1работам Ханса Бальдунга Гриена и Энтони Вирца.
1Как выясняется, преследование ведьм происходило лишь в
1той части Европы, где царила римско-католическая церковь.Ис-
1лам, иудейская культура, православие относились к колдуньям
1спокойнее.
1Настоящей сенсацией стало обнародование Лоренцом мате-
1риалов об интересе главарей третьего рейха к истории гонений
1на ведьм.Еще в 1935 году рейхсфюрер СС Гиммлер распорядился
1о создании "зондеркоманды" "Ведьмы".Позднее это подразделе-
1ние СС располагалось в главном ведомстве безопасности рейха
1в Берлине и прекратило свою деятельность лишь весной 1944
1года.
1Сотрудники команды изучили тысячи архивных документов и
1средневековых процессов над колдуньями, создали даже огром-
1ную картотеку о ведьмах.Зачем она понадобилась Гиммлеру - до
1сих пор неизвестно.Существуют лишь версии.Возможно, лидеры
1немецкого нацизма, отличавшиеся антиклерикальными убеждения-
1ми, хотели использовать эти материалы для антихристианской
1пропаганды.По мнению Лоренца, Гиммлер надеялся таким образом
1также распостранить политическую власть СС и на духовную
1жизнь страны.
1А вот совсем последние новости из области ведьмоведе-
1ния.Немецкие феминистки избрали ведьм в качестве образца
1женственности.Их акции протеста преподносятся как "вальпур-
1гиевы ночи" и "колдуньи-аббаты".Как отмечается в одной из
1(научных!) работ на эту тему, "новая мистификация женствен-
1ности говорит о том, что женщина особенна близка к природе и

- 40 -
1имеет особую тягу к магическому, что фактически объясняет
1средневековую идеологию и преследование ведьм". 0
Засыпая, я думал:
"А силёнку, чары-то племянница у своего дядька кровно
ухватила.Раз так фишка упорно ложится, придется разряжать
фройляйн все-таки всесторонне: не избегая "вредности и по-
рочности" гипюровых трусов".

10

Лота позвонила утром и предложила вместе пообедать, а
потом съездить в горы.Мы встретились к полудню на Мар-
кет-плац, где за столами, выставленными вчера, бражничали
пивом однокашники Боннского университета.В нем, располагаю-
щимся за этой площадью, лекции по философии слушал молодой
Бетховен.Здесь собрались студенты разных выпусков, среди них
и совсем пожилые.По традиции своего "альма матер" все были в
красных фуражках.
Называются такие студенческие братства, одни из самых
старинных немецких объединений, буршеншафты.Возникли они
после наполеоновских войн для единения немецкого государс-
тва.Членство в них было рыцарски ритуально: ношение своего
цвета, поединки на шпагах, пирушки в стиле "Рыцарей Круглого
стола".Члены-бурши знамениты пьяным буянством с битьем выве-
сок и уличных фонарей.Ныне бурши помогают братанам найти ра-
боту, квартиру, пиво хлещут, Круглому столу по-прежнему не
уступая.Женщин традиционно в свои ряды не берут.
Лота указала мне на плотного, темноволосого парня лет
под 30, сидящего с кружкой во главе прямоугольно поставлен-

- 41 -
ных длинных столов:
- Это граф фон Габсбург, я с ним танцевала.
Чтобы аристократы не отбили, я повел Лоту в обнимку к
ее машине, стоящей перед вокзалом.
Напротив вокзала, со ступенек из подвального дворика,
где копились и ночевали алкаши, к нам выскочил однорукий за-
булдыга и бойко протянул ладонь к Лоте.Она в нее положила
монету в 5 марок.
- Ты всегда и всем подаешь?- спросил я.
- Всегда, когда спрашивают.
- Тогда, может быть, и мне денег дашь?
Лота ласково ответила:
- Нет, потому что ты имеешь меня.
Лота в белом хлопковом костюме, облегающим ее изгибы,
гнала машину наманикюренными пальчиками по берегу Рейна к
Линцу.До него мы не доехали, выйдя в селении с названием
Rhondorf, Dorf по-немецки "деревня" и значит.Здесь для наше-
го обеда имелась в виду харчевня, построенная в 1664 году, -
"Старая капелла".Ее приземистый дом со сводчатыми дверью и
окнами был с башенкой под крестом.
Внутри этой харчевни небольшой зал в балках по потолку
и переборках грубо тесанного дерева.А столы без скатертей,
деревянные полукресла и диваны проморены, строго отделаны и
поблескивали лаком.На стенах старинные картины в тяжелых ра-
мах, по углам глиняные вазы с охапками полевых цветов, сухие
снопики пшеницы.Пучок зонтиков стоял в большом молочном би-
доне.
В колоритный этот трактир заезжали немецкие политичес-
кие знаменитости.У стойки висели их фотографии, я узнал Кон-

- 42 -
рада Аденауэра и Йозефа Штрауса.
Мы сели под горный пейзаж в золоченой раме.
Лота первым делом извлекла из сумки тетрадки и учебни-
ки:
- Следующий экзамен у меня по латинскому языку.Буду за-
ниматься при любой возможности.
- Когда экзамен?- спросил я.
- Через четыре дня.
- У-у, рано начала готовиться.На это последняя ночь да-
ется, как в Москве принято.
Она усмехнулась:
- Сколько может в Москве зарабатывать человек с дипло-
мом?
- По-разному.Диплом у нас, конечно, большие деньги не
гарантирует.
- У нас, месье Кон, наоборот.
Я подумал:
"Как Лоту в следующий раз не обидеть и сказать, что в
России говорить о деньгах - дурной тон?Что если в Штатах об
этом мусолят взахлеб и в Германии, как видно, молодые дамы
любят повторять, то у нас такую тему подчеркивают лишь тор-
гаши и неудачники".
Мы сделали заказ.Лота уткнулась в учебники.
Я, покуривая, тоже экзаменационно задумался:
"С новой женщиной обретаешь и новый взгляд на себя.А
через какие очки смотрит на меня эта женщина?Лота, не жив-
шая, а лишь танцевавшая с Габсбургом, потомком династии им-
ператоров "Священной Римской империи", смахивает все-таки на
молодую даму с бывшего олимпа коммунистической Москвы.Есть у

- 43 -
нее неподдельный шарм, а нужна и заявка на светскость.Неус-
танная имеется деловитость, но за сохранение и преумножение
жизненных благ постоянно переживает.Истинная порода и попыт-
ка ее скопировать.Вот ведь проблема, смущающая не только
очаровательных женщин".
Сравнивал я Лоту с Мариной из околокремлевской семьи, с
которой имел драматическую лав стори, когда еще не запился в
студентах.
Дедуля Марины, конечно, был батраком, а потом комисса-
ром Гражданской войны, сына же в университет зачислил.Тот
быстро взошел в "американо-комсомольца", а позже через служ-
бы в райкомах-горкомах и в верхнюю элиту.Мариша после окон-
чания спецшколы, как было положено "золотой молодежи", стала
студенткой Института международных отношений.Ничего ирони-
ческого про ее формы не скажу: торчаще-развитые груди, бедра
не широки, но круглые.
Развивали Марише бюст и сексуальные движения многие,
чем я пользовался с большим восхищением.В то лето уехавший
отдыхать на моря приятель оставил мне свою квартиру, к какой
Маришу и доставлял вечерком персональный шофер на черной
"Волге".Утрами он ждал ее у подъезда.
Пачка-две хрустящих денег в лентах банковской упаковки
всегда валялись в Марининой сумочке.Она мне их постоянно
предлагала, а я не брал, на свои замусоленные покупая сла-
сти и шампанское.Этим летом я не форцевал, потому что увле-
ченно чертил придуманный мной проект застройки сельского
ландшафта на международный студенческий конкурс.
Прозанимаемся, бывало, мы с Маринкой ночь напролет со
стонами и ее криками при оргазме.Утром мне просыпаться нев-

- 44 -
мочь.А когда на кухню выползу: всегда она, давно промытая,
причесанная, ждет меня за столом, покрытым привезенной ею
расшитой салфеточкой, с дымящимся кофе.Я кофе заглотну, по-
курю и опять готов девушку поставить, чтобы ее ягодицы были
выше головы.
Марина же мне говорит:
- А почему бы тебе над проектом не поработать?
Я ее спрашиваю:
- А ты что будешь делать?
- Сидеть и на тебя смотреть.Мужчине идет работать.
Становился я к кульману.Мариша благообразно, будто и не
умеет ноги под потолок, сядет неподалеку с газеточкой, в нее
и на меня поглядывает.И ведь до чего довела!Мой проект на
конкурсе, где и штатники, и западноевропейцы участвовали,
призовое место взял.
Запьянствовал я призёром.Марина же, не подозревая, что
я алкоголик, пригласила меня на вечеринку той самой "золотой
молодежи".
Танцевали там, танцевали, а когда поуспокоились у стола
за фуршетом, я им и объявил:
- Говно вы все!Ты говно, ты лично говно, ты, ты...-
пальцем на самых выдающихся по кремлевско-правительственным
фамилиям указал.
Бить там патрициям плебея, видимо, не принято бы-
ло.Просто уточнили мою фамилию и изобразили недоумение.
Марише мало этого показалось.Поехали оттуда на хату,
куда приятель мой, на югах загорелый, как раз возвернулся.С
ним девица, которую он по дороге в поезде склеил.Я присмот-
релся: вроде б она чем-то разнообразнее Маринки,- глаза что

- 45 -
ли были другого цвета или ноги подлиннее, не помню.А только
предложил я дружку на эту ночь девушками поменяться.Его под-
ружка не возражала, а Маришку я не спрашивал.
Лег я с поездной в обнимку.Квартира однокомнатная, гля-
жу: Марина на другой станок с моим дружком не собирается.Ну,
это их дело, подумал, на ближнюю залезая.
До утра, до прибытия "Волги" Мариша на стуле просидела.
После того звонить Марине мне уж было незачем.Но однаж-
ды, много времени спустя, в подпитии дай, думаю, позвоню:
для смеха.Берет она трубку и отвечает мне, как ни в чем не
бывало.
Говорит Мариша:
- Ты мне снился.Я приглашаю тебя пойти сегодня вечером
на свадьбу к моим друзьям.
Я, еще не потеряв бдительности, спрашиваю:
- Ты же туда, наверное, с кем-то идти уже договорилась?
- Да, конечно.И он сообщил, что уже цветы купил.Это не
важно.Я с тобой хочу пойти.
Поддался я, по пьянке уже начавший не просекать дейс-
твительность.На предпоследние свои деньги хороший букет ку-
пил.
Праздновали в банкетном зале "Метрополя".Жених, молодой
цековский орёл, на своей свадьбе четвертый раз гулял.Послед-
няя его супруга, кажется, удавилась.Тамадой был генерал-пол-
ковник.В общем, чин по чину, как водится в данных кругах.Я,
переживая, что Маришу среди ее знакомых раньше оскандалил,
вел себя сдержанно.Она в ухо мне шептала, пригласила ноче-
вать к себе домой, где родители отъехали.
Последние свои кредитки я на такси истратил, на котором

- 46 -
прикатили мы к ней в кунцевское "Царское Село".Прошли мы в
подъезде мимо консьержки, поднялись в лифте.
На площадке перед ее дверью Мариша мне и говорит:
- А ты куда?
Я говорю, показывая на красиво обитую дверь:
- Туда.
- Ты ошибаешься, милый.Ты ничего не понял.
Открыла она свою дверь, вошла и захлопнула.
Тогда я и понял.Время - 2 часа ночи, транспорт не хо-
дит, на такси деньги кончились.В двери к девушке в таком до-
ме ломиться опасно.
До утра на лестничном подоконнике вороном я просидел.
Позже я узнал, что взяла Маришка в мужья незамысловато-
го парнягу, сокурсника по институту, и они его с батей до
дипломата в Лондоне учредили.Пожила Мариша с ним по заграни-
цам, а потом, его доходы в недвижимость и бриллианты на себя
оприходовав, выгнала.Дальнейших своих мужей Марина таким же
макаром в дело производила.
Вон куда красивые салфеточки заводят.

11

Нам с Лотой принесли на горячей сковородке жаркое из
кусочков разных сортов мяса с картошкой.Лота разложила по
тарелкам, стала медленно есть, заглядывая в тетрадку.
В полупустом зале у стены напротив нас сидела седая
бочкообразная немецкая пара, которую я разглядывал.Уже со
второй принесенной им сковородки они поглощали сосредоточен-
но, не разговаривая.Он, причмокивая толстыми губами на пот-

- 47 -
ном лице с заплывшим стеклом глаз, отпивал красное вино,
стоящее в большой бутыли.
Лота, вслед за мной стрельнув на них взглядом, сказала:
- Это типичный немецкий муж в старости,- и опять уста-
вилась в свои записи.
Я, чтобы ее принципу занятий (той же пробы, что напро-
тив) не мешать, промолчал.
Да, в семьях, приподнятых, как у Мариши, нашему брату,
талантливому, да простому, до лондонов доходить нервно бы-
ло.Один мой кореш на такой же вот женился, на свадьбу тестя-
га ему новую "Волгу" подарил.
На совместных обедах потом теща, выщипанные бровки-то
закатив, нет-нет, а произносила:
- А какие у тебя, доченька, были женихи, - готовые пос-
лы за границу.
Спивался уж я, когда задумал для новой жизни на истинно
благородной жениться.Выискали мне настоящую дворянку, стол-
бового русского рода.Вызнали, что полную целку она содержит
из-за своих устоев для предоставления ее только мужу.Правда,
немного смутил меня факт, что редактором она в яро коммунис-
тическом издательстве работала.Поехал к ней в отдельную
квартиру на смотрины.
Вижу я: да, и лицо, и стать, и произношение слов у хо-
зяйки без советского подмесу.Только вот что светски заплета-
ла?Сколькими деньгами, она говорит, как и с каких заработков
вы можете семью содержать, в которой необходимо два ребенка
и я должна не работать?
Эта не хуже красной знати сразу аристократически непри-
нужденно мое будущее место определяла.Поэтому я из роли же-

- 48 -
ниха вышел.Наливал из бутылки себе уж не в рюмку, а в чаш-
ку.Быстро вино прикончил, но еще хочется.Средств на добавку
у меня не было.Попросил у нее на бутылку.Она низко всполоши-
лась, не выделяет.Тогда я цапанул, чтобы деньги отнять, ее
кошелек с трюмо.Она его ловко выхватила, а пальто мое с ве-
шалки на лестницу метнула не хуже Лизки-проститутки.
На бутылку пожалела, а свои будущие деньги я должен был
все ей отдавать!
В этом направлении я в немецкой корчме прикинул:
"Откуда в современных русских, что дворянках, что дво-
рянах, благородству-то уцелеть?Поймем это с химической точки
зрения.Благородные металлы, золото, серебро, например, поче-
му благо-родными называются?Потому что не вступают в реакцию
с другими металлами, элементами шантрапы всякой.Аристократу
мало с голубой кровью родиться, требуется среди себе подоб-
ных и произрастать, воспитываться.
Где они, те, о "лебединых стаях" которых Игорёк-Звезд-
ный Скиталец в пивной у Страстного рыдал?"
Я подумал:
"Неужели под полный корень аристократию - передовой от-
ряд всякой нации - в России вырезали или до ничтожества сре-
ди дерьма прополоскали?Нет!Живет же в Москве княжна Вера!"
Вспомнил я, что мне моя жена рассказывала.
Росла бывшая супруга моя в коммуналке.Были у них две
семьи соседей.Одну еврей, музыкант, возглавлял, а другую по-
жилой товарищ по фамилии Ушков, этот в институте препода-
вал.Отец моей супруги, старый москвич, так задушевно на ги-
таре играл, что соседи об этом часто его просили.Собирались
вместе того послушать, включая и музыканта.

- 49 -
Вот и сидят трое этих мужчин за чаркой.Отец жены, чуб
на лоб, струны перебирает.Еврей, выпив, голову склонил. Один
Ушков, как всегда, своеобычен.Даже сидит выдающимся: прям, с
некой особенностью рюмку держит и папиросу к губам подносит.
Умер этот Ушков.Ушкова-то жена на поминках и поведала,
старинные альбомы показывая, что муж ее был не Ушков: с уда-
рением на последнем слоге, а на букву "У" оно ставится -
князь Ушков!Всю свою жизнь при Советах князь под плебея фа-
мильно скрывался.
Потом и жена его умерла, осталась дочь Вера.Вышла она
замуж за простого инженера.Бедствовали на его зарплату, но
никогда Вера на службу не нанималась, дома хозяйствовала,
сына растила.
Чем княжна, подобно ее отцу, отличалась?Тоже не ахти
как в глаза бросалась.Но однажды одинокую старуху в другом
подъезде дома из канализации залило.Воняло так, что соседи
были готовы бабку вместе с ее квартирой спалить.Вера пришла
и несколько дней одна там отмывала.
Все в доме знали, что если кому-то куда-то надо уйти, а
маленьких детей оставить, то несли, вели к Вере.Она их без
разговоров возьмет, а запоздают родители, накормит, спать в
своей единственной комнате уложит.Денег, подарков за это ни-
когда не примет.
Никто и не вспоминал, что Вера - княжна.

12

За кофе Лота отложила учебники и спросила:
- О чем ты думаешь?

- 50 -
Пошутил я с намеком на Россию:
- О том, что если ты меня любишь, то должна следовать
со мной и на край света, например, в Австралию.
Она отнеслась к этому всерьез:
- Я уже объездила многие страны.В Австралии жарко.В США
не умеют себя вести.Датчане как-то по-женски держат свои ли-
ца.Нет, я люблю только Германию.Что мне за границей де-
лать?Замечать недостатки иностранцев?
- О'кей.Много латинских слов выучила?
Лота с ужимкой изогнула брови:
- Я выучила самую главную фразу:"Ора эт лабора", - мо-
литва и труд.
- Знаю.Этот девиз на ошейниках рабов Римской империи
вырезали.
Лота прижалась ко мне, поцеловала в губы и сказала:
- Ты много знаешь, ты интересный мужчина.А знаешь, что
часто целоваться полезно?Да-а.Мы обмениваемся нашими строго
индивидуальными, присущими только нам микробами.130 тысяч
бактерий выделяется каждым при поцелуе, при французском -
250 тысяч.Это очень сродняет,- она снова нежно протянула,-
да-а.
Я сказал:
- В России не принято целоваться в публичных местах.По-
этому живем там разобщенно и скучно.О том знаменитый и в Ев-
ропе русский писатель Чехов все время писал.
Она медленно кивнула:
- Правильно, что при людях не целуетесь, потому что это
совсем скучно.Но в Германии это тоже не принято.
Мы поехали в горы за Линц.

- 51 -
Лота гнала по шоссе у Рейна, вдали которого начинали
маячить высокие кручи.
Она держала мою руку на моих коленях и говорила:
- Я делаю многое, что у нас не принято.Наверное, потому
что по гороскопу я Лев.А в общем немецкие женщины скромные,
они не любят макияж, экстравагантные прически.Это правильно,
нельзя быть объектом вожделения, товаром.
Я высвободил ладонь из ее пальцев, расстегнул молнию
сбоку на юбке Лоты и опустил руку в трусы между ее ног.
- О!- вскрикнула Лота.- Это мне нравится,- и раздвинула
колени.
Она скользнула своей свободной от руля рукой мне за
брючный ремень, под резинку трусов и обняла мой сразу нап-
рягшийся рабочий инструмент.Наш "Опель", свернув с Рейна,
летел лесными долинами меж склонов поднявшихся гор.Солнце по
их пенькам выбивало изумрудность.
Я массировал клиторный выступ лобка Лоты.Она разводила
ноги, упирая каблуки в пол, не снимая подошв с педалей.Она
оперлась спиной в сиденье, приподнимая бедра, выгибая гру-
ди.Шоссе в зеленых волнах, солнечной меди бешено неслось пе-
ред нами.
Рука Лоты с уверенностью, с какой обращалась с рулем,
расстегнув мне ширинку, обнажила и надсаживала моё готовое
выплеснуться остриё.Мы оперённо пронзали придорожные, пус-
тынные в воскресенье городки и задыхались.
Лота вдруг затормозила, выдернула от меня руку и оста-
новила машину под кронами рощи на обочине:
- Ты сейчас кончишь и испачкаешь себе брюки на видном
месте.А нам нужно выходить из машины, чтобы подняться в горы

- 52 -
и потом зайти отдохнуть в ресторан.
Я убрал свое увядшее хозяйство в брюки.
Открыл я окно и закурил:
- Ты, как всегда, права.
Мы тронулись.
Лота, закрыв молнию на юбке, сказала:
- В возможностях секса эрекция занимает лишь пятое мес-
то.Если возбуждение полового органа стоит у человека на пер-
вом, значит он сексуально голоден, неудовлетворен и озабочен
сексуальными фантазиями.Эротика в отношениях мужчины и жен-
щины важнее.
Подумал я:
"То же немка лепит, к чему полоумный шаман призывал по
московскому телевидению.Да я-то и есть голодный!Лизку не от-
трахал, и до Лизки с неделю ни до этого было в кутерьме с
кредитом.Мне для художеств с эротикой минимум два раза в не-
делю побывать на бабе надо!"
По телевизору шаман тот (или колдовской специалист, что
ль, по сексу) указал на существование де-вя-ти уровней сек-
са.Глаза под лысым чаном выкатив, заявил он, что совокуп-
ляться - примитивные радости.Можно и нужно, объяснял, так
научиться за счет эротики сексуальные струи от парт-
нерш-партнеров ухватывать, что и без кончины будет прекрас-
но.
Шаман советывал, как я понял, в духе индусской Белой
тантры.По ней на собраниях, которые и в Москве действуют,
голыми мужики и женщины под музыку медитируют.Сидят рядом,
можно пощупаться, погладить.Только действовать должны без
поцелуев, мастурбации и чтоб никто никому не засунул.Такие,

- 53 -
например, есть упражнения: на расстоянии дергаются, как в
половом акте, или, не дотрагиваясь, на пару друг другу в
глаза смотрят.
Это у них - энергетический, духовный секс.Снимают они
все внутренние барьеры для трансцендентного, ядрёна мать,
состояния.Развивают люди в себе высшее сексуальное сознание.
Получают якобы так сообща великий кайф.
Женщины, про которых статистикой посчитано, что они раз
в 10 меньше мужчин вообще думают о сексе, возможно, что-то
такое и ловят.Я в Белой тантре не бывал, о ней лишь в журна-
ле читал.Но чтобы у нормальных мужиков там не вставало?Или с
херами наперевес врубается уж Черная тантра?
Мы приехали на Мозель, приток Рейна.Горы кольцевали ма-
ленький городок, где мы вышли.Лота сменила туфли на специ-
ально припасенные сандалии, чтобы легче подниматься вверх.
Она примяла меня в свою грудь и поцеловала в лоб:
- I make not sex but love.*
Я поплелся за Лотой к горной тропе по гранитному булыж-
нику между двух приземистых домов со ставнями.Из верхнего
этажа одного почти до земли свисало красно-белое полотнище
местной геральдики.Со стены другого на красивых цепях вывес-
ка древнего питейного заведения звала меня сейчас во всю
мочь.

13

Заросшая травой широкая тропа вверх вела между кустар-
_______________
*Я делаю не секс, а любовь (анг.).

- 54 -
никами и раскидистыми деревьями.Когда-то к замку на вершине
здесь проезжали всадники и повозки.Солнце сквозь листву зай-
чиками пятнило их, теперь наше восхождение.
Первые просторы сверху мы увидали от деревянного, в два
человеческих роста, врытого в землю креста.Вокруг горные пе-
наты во мхе леса буро пробивались камнем.В узкой долине на
их дне блестящим серпом на повороте выгнулась река Мозель.
Рядом с ней серела полоска шоссе и пара кубиков домов город-
ка, скрытого склоном.
Я думал:
"Кого похоронили под крестом, у которого мы стоим?Рыца-
ря, монаха?"
Мы с Лотой продолжили забираться выше.На следующем по-
вороте к замку у дороги высился столб с резными изображения-
ми на религиозные темы.Места здесь, значит, были обетованны-
ми для молитвенников.
"Возможно, на кручах этих,- думал я,- когда-то лежал
монастырь".
Развалины замка, в которых все-таки реяли торцы стен,
выступили из зелени над нами.Дорога к ним была умощена сох-
ранившейся мостовой вдоль полуобвалившейся крепостной сте-
ны.За ней, судя по остовам, увитым растениями, в давнишние
времена были хозяйственные постройки.Стояли тут, конечно, и
конюшни.
Я подумал, что всаднику в длинном плаще, едущему здесь
на тайное свидание к девушке из замка, конюшня не требова-
лась; у этой стены он должен был спешиться, спуститься в
ближайший полуовраг, привязать там к дереву своего коня:
"Где его ждали?Может, вон там, под шатром переплетенных

- 55 -
сучьями стволов?"
Туда тянулась еле приметная тропинка.
Лота повела рукой и сказала:
- Здесь рыцари проводили своих возлюбленных.
Шум людского бытия внизу давно замер.Ветра не было.Мы
поднимались с Лотой по ступеням в узкую арку замка.Кусты
росли по каменной кладке, как в разрушенных русских церквах.
Лота остановилась на входе.Она обернулась ко мне, под-
няла руки, положив их в ширину ладонями на тёмные в тени
стены.Ее фигура в белом костюме была как светлый крест.
Под аркой была прикреплена мемориальная доска с истори-
ей замка и его достославных хозяев.Построен он был в 1100
году.Мы ступали под остатками сводов, бойниц, по выщерблен-
ным камням.
Я смотрел на большую площадку бывших покоев.Скорее все-
го, там был гулкий зал с огромным камином.В нем за вереницей
столов пили из кубков, ели горячее мясо, срезанное с туш,
зажаренных на вертеле костра во дворе.Громко переговарива-
лись, хохотали, усмехались в остроконечные усы.
У остатков ступеней наверх я с легкой печалью подумал:
"Сколько фройляйн с замирающими сердцами поздними вече-
рами крались по ним?..Подхватывали бархатные юбки, стесняв-
шие шаги.Другой трепетной рукой повыше поднимали подсвечник,
отчего пламя свечи дрожало...Капля воска падала на кружево
декольте..."
Лота мягко взяла меня за предплечье.Она близко смотрела
мне в лицо, ее глаза сияли голубизной.Губы от учащенного ды-
хания страстно приоткрывали блеск зубов.Кожа лица в спутав-
шихся прядях золотилась.

- 56 -
Она медленно сказала:
- Я принцесса, а ты принц, и мы любим друг друга.
Выше руин, на самом темени горы была смотровая площадка
с оградой.Оттуда под солнечным небом мы тронно царили над
окоёмно распростертой горной страной.Мы целовались над ее
кудрявыми впадинами, в которых горстями белели селенья...
Вниз мы спускались, когда солнце снижалось.Молча посто-
яли у большого креста на повороте.Я перекрестился.
Когда мы сошли вниз, заглянули у площади в оживленный
ресторан.Там на пятачке танцевали, много народу сидело в
большом зале и в кабинетах, видных через проемы во внутрен-
ней стене.
Лота осмотрелась:
- Нет, мне здесь не нравится.Может быть, лучше поедем
ко мне?
Я c принцессам не спорю, мы сели в "Опель".
По дороге Лота пела по-английски песенку с припевом:
Он курильщик,
Он шутник,
Он пьяница.
В Бонне в подъезде дома Лоты мы сначала зашли в под-
вал.Там были чуланчики для скарба жильцов и помещение пра-
чечной, где стоял ряд стиральных машин.Лота открыла одну из
них, стала выгребать в корзину поблизости свое чистое
белье.Немного влажное постельное мы с ней развесили на ве-
ревках досушиваться, а юбки, кофты, разные мелочи понесли с
собой.
Она сказала:
- Возьмешь из гостиницы и дашь мне, что тебе нужно пос-

- 57 -
тирать.
В квартире Лота включила послушать накопленную автоот-
ветчиком телефона информацию, покивала разным голосам на
пленке.
Она бросила кипу принесенного белья на постель:
- Это, месье Кон, вы сможете для меня погладить?Я буду
заниматься латинской грамматикой весь вечер.
- Конечно, дорогая.Я очень люблю гладить по разным
предметам.
Она утвердительно нагнула голову:
- Я это в вас с Франкфурта заметила.Но прежде всего нам
надо поесть.Посуду потом я также попрошу вымыть вас.
- Это для меня тоже мечта, я только стеснялся тебе ска-
зать.
Лота сделала книксен.
Потом она небрежно сказала:
- Если хочешь, ночуй сегодня у меня.
Я учтиво поклонился:
- И в этом я не могу тебе, дорогая, отказать.
Принцы принцессам ни в чём не возражают!

14

После еды я вымыл посуду и вышел на лоджию.Выкурил од-
ну сигарету, зажег вторую.
Лота, устраивающаяся со словарями, учебниками здесь за
столом, сказала:
- Как много ты куришь.
- Третий раз ты мне сделала замечание на эту тему.Бес-

- 58 -
поворотно тебе объясняю.Я курильщик такой, что раньше даже
ночью вставал, чтобы покурить.Мне требуется курить каждые
полчаса, а после еды сразу две сигареты.Иначе голова закру-
жится.
Лота изогнула брови:
- Тебе требуются только поцелуи, а в перерывах мыть по-
суду и гладить белье.
Она удалилась в комнату.Когда я зашел туда, Лота перео-
делась в тонко шерстяное бордовое платье с вышитыми золотыми
пчелами.Его широкое декольте сердечком углублялось в раздво-
енность грудей, длинные рукава кафтанно были вшиты в пле-
чи.От обуженной талии юбка роскошно ниспадала до пола прос-
торными складками.
Лота кончиками пальцев приподняла ее, развернула во всю
ширину и присела как фрейлина:
- Я надену это платье, когда буду выходить замуж.
- Почему ты не была замужем?
- Для меня это очень важный шаг.Но все чаще я думаю,
что, возможно, лучше жить одной.Нужно научиться ни в ком не
нуждаться.
"Ну,- подумал я,- это мы от Ульриха депрессивного в
Москве уже слыхали".
Лота покружилась с пролетающей волнами юбкой:
- Когда у нас после венчания жених с невестой выходят
из церкви, их осыпают цветами.Очень красиво.
Лота вынула из ушей серьги: бусинки с золотыми змейка-
ми.Переоделась в легкий сарафан и села на лоджии занимать-
ся.Я расставил в комнате гладильную доску и взялся за
утюг.Терпеть не могу это дело.

- 59 -
Занималась Лота, одев наушники плейера.В них звучала
медитативная музыка.Для достижения еще большей работоспособ-
ности она грызла то зубочистку, то орехи, а также восклица-
ла, напевала, закидывала одну ногу на другую.Когда всё это
надоедало, Лота щелкала ногтями по зубам.
К ночи каждый из нас сделал свой урок.Лота включила те-
левизор посмотреть новости.Она сняла накидку с постели и я
увидел темно-зеленый пододеяльник с желтыми куполами русских
церквей.Под ними по-русски было написано:"Спокойной ночи!"
- Ты где это взяла?- спросил я Лоту.
- У нас продаются.Мне понравился цвет.
Германия не Америка, в Европе о России что-нибудь да
напомнит.
Я про себя усмехнулся:
"Так кто же из нас под таким пододеяльником должен быть
главным?"
Ложились мы с Лотой спать по-семейному.У нее всё было
припасено.Лота выдала мне длинную мужскую ночную рубашку и
шелковый халат, тоже подходящего размера.Сюда только моего
калибра, что ли, мужики допускались?Об этом я Лоту не спро-
сил, сердце у меня и так было в аритмии.
После душа ложась в постель, я свою ночную рубашку-то,
конечно, скинул.Не спать на эту позицию с боями пробивал-
ся.
Лота вышла из ванной в пеньюаре.Она выключила телевизор
и оставила гореть ночник.Легла-а рядом.Пеньюар я совлёк с
Лоты уж хозяйской рукой.
Э-эх, господа маркизы!Голым-то с голой дамой какая фан-
тасмагория!Если без суеты обволакиваешься, всякую-то ложбин-

- 60 -
ку, выемку женского тела обоймешь.Царствие!
Разнообразно и нежно Лота мне с тягучими поцелуями под-
давалась.Распостранял я всестороннюю эротику.Губами скользил
и по ложбинке позвоночника до взлета бедер.Женская томная
плоть!Короны грудей и ягодиц!Сколько движений, касаний, впи-
ваний на пире мягкой упругости и ароматов...
Раздвинул я возлюбленной ноги, добрался до влагали-
ща:
"Во-он оно какое у нее!Ладное, акварельных мазков, кра-
сивое, насколько красивым может быть то, где женские ноги
теряют свое гордое имя.Главное - впечатляющее".
Малые губы органа заметно выступали, были длиннее боль-
ших - вот что драгоценно.Развиты сладострастно.
Я подумал:
"И тут Лотка модель!Видно, что любит лихую рубку.В глу-
бинах этих водорослей, на дне раковины пенёк шейки матки
можно зверски вбивать.Нужно!До всхлипа его воротцев, развер-
зающей судороги!М-м-м..."
Это как таинственная ловля раков.Ты бредешь по пояс в
тихом плёсе реки.Течение щекочет между ног.В донных водах
ищещь нору.Камешек иль корчага в хлопьях речной травы маски-
руют вход в рачье жилище.Ты с волнением сдвигаешь, отвалива-
ешь прикрытие.Источенный влагой зев норы колышется стебель-
ками растений, вспыхивает водяное облачко.
Ты подносишь тревожные пальцы к дыре и опускаешь туда
их с сильным сердцебиением.Кожу обволакивает мягкий ил, топ-
ко там, душа восхищена близкой хваткой подводного жиль-
ца.Сердце напружинено страстным ожиданием, рука замирая уг-
лубляется.И вот - впивание в нее клешней!Это остро, садняще

- 61 -
сладко, как при извержении спермы...
Понёс я рыцарской рукой аж подпрыгивающее от нетерпения
свое полено к разверстой печи!
Как вдруг Лота пальчиками перехватила мой член и раз-
дельно произнесла:
- Еще не сегодня.Еще рано.
Сталелитейный жар бросился мне в голову:
"Сроки будешь назначать?!"
Я заклинил своими бедрами поднятые в коленях ноги Лоты
и прижал ее руки своими.Приподнялся, чтобы и без рук кожа-
ным-то кинжалом мастерски в щель всадить...И в этот момент
Лота, еще больше отогнув ногу, отличным приемом каратэ с не-
ожиданной силой ударила розовой пяточкой меня в плечо!
Взлетел я и грохнулся о диванчик, откуда медведи на ме-
ня посыпались!
Лота робко сказала:
- Кондрат, я женщина привлекательная и одинокая.Ко мне
пристают, воспринимая как сексуальный объект.Я вынуждена
уметь защищаться.Я очень сожалею.И потом у тебя презерватива
даже нет.Ты о таком случае не позаботился, а даме об этом
заранее неудобно сказать.
Я, сидя между медведиков, ошалело подумал:
"Нигде не дают.Ни в России, ни в Германии, а в Америке
сам не просил.Сброшен со счетов баб всего мира.Бить нача-
ли".
Медленно я поднялся, надел халат, закурил, расхаживая
по комнате.Потом понес по кочкам Лоту, едва успевая выгова-
ривать заковыристые на оборотах английские слова.
Высказал я Лотке всё, что до этого о ней думал и не ду-

- 62 -
мал.Особенно старался подчеркнуть, что типичнейшая она фрой-
ляйн, немка из немцев, над которыми вся великая русская ли-
тература потешалась.Пушкин, Гоголь, Достоевский, Тургенев,
Чехов над немецкими пошлостью, фанфаронством, идиотическим
порядком насмехались.Один Карл Иваныч из "Детства" Льва
Толстого - достаточный пример.На первый взгяд: добр и акку-
ратен.Приглядишься: а это потому что глупый и скряга...А
черствость до того, что и знакомые немцы друг друга не по
именам, а по фамилиям называют!
- Твоя любовь столь необходимым тебе презервативом и
обтянута! - кричал я.- Не орла тебе надо, а балбеса, который
"Бом-Бомку" привяжет вместо хера.Такой конфетный твои указа-
ния, команды выдержит...Знаешь слова: секс, эротика.А - ду-
ша, страсть, безумие?Эти слова ты в университете проходи-
ла?Не мне ра-ано, а ты с парнями, каким чёрт не брат, не
связывайся.С Норбертом танцуй, в педерастическом кафе прячь-
ся!
Лота не отвечала, растерянно поглядывала из-под "Спо-
койной ночи!"
Если орешь без возражений, выдыхаешься.Но сигарет пять
и минут сорок у меня на это ушло.
Лег я в халате на край постели к Лоте спиной.Она молча,
заботливо укутала сзади меня одеялом.Долго лежал я веревкой,
пока не заснул.
Утром разбудили колокола.Чеканно молотили они с двух
церквей.
Слыхал я, что от своеобразного колокольного боя воздух
в округе до квантовой пронзительности очищается.Простые мик-
робы и тем более энергетическая нечисть в святых звонах око-

- 63 -
чуриваются.Я встал, оправил халат и вышел на лоджию.
Смолкли колокола.По ком они отзвонили?
Лота хлопотала на кухне.Заглянул я на столе в кофейный
термос, из которого вечером пили.Там были остатки еще тепло-
го кофе.Я допил его прямо из носика и закурил.
Сзади возмущенно вскрикнула Лота:
- Ты две минуты не мог подождать свежий кофе!
Она стояла в переднике поверх сарафана на пороге комна-
ты с подносом, на котором был кофейник и чашка.Лицо Лоты
расстроилось будто только что угнали ее машину.Ну, как на
нее сердиться?
Я сказал:
- Лота, ночью я наговорил грубостей.Извини меня, пожа-
луйста.
- Знаешь,- сказала она, наливая мне горячий кофе в чаш-
ку,- я не сразу понимаю по-английски.Я свою мысль высказать
могу, но речь другого еще долго про себя расшифровываю.Ты
вчера так быстро говорил.А мне надо было сначала переводить
на немецкий.Очень сожалею, что почти ничего не поняла.
Я засмеялся:
- А то, что я разозлился, поняла?
Она кивнула:
- О да!Но если мужчине хочется сердиться, он должен
сердиться.Я спала хорошо, а ты, думаю, плохо.
Лота взглянула на цепочку моего креста.Его золотая нить
прорезала заросли на моей груди между шелком лацканов марен-
гового с ажурными алыми ромбами халата.
Лота с удовольствием сказала:
- Очень сексуально.

- 64 -
Завтрак, где была горячая курятина с картошкой, свежие
очищенные огурцы, поджаренные тосты, с фужерами для воды и
салфетками в кольцах Лота накрыла минут через восемь.

15

Лота подвезла меня до Маркет-плац, чмокнула в губы и по
делам укатила.Я пошел в гостиницу.
Вы-ыпить хотелось!
Нажраться мне приспичило, еще когда я на лоджию Лоты
под колокола вышел.Возжаждалось до мурашек на языке, какие я
старым кофе стремглав заливал.Также меня прищучивало, как в
Москве было после Лизкиного облома.
Лихорадочно я думал:
"Бизнесменские навороты не в счет, более-менее по трез-
вяку катит.А как завлекательная баба начинает кошёлкой своей
трясти, в стакан лезу!Пора ж прозреть до мудей - с моей пси-
хикой надо с ними вообще не вязаться.Запью же, ети их круг-
ложопую мать, и сдохну.На кой ляд мокрохвостых в сердце пус-
кать?
Взять блатарей, терся ж с ними по форцовке, знаю.У них
никакой личной собственности и пристрастия на любую бабу по
воровскому закону не должно быть.Жениться - за падло, баба -
не человек.Да конечно же - дьяволы в юбках!Стерегутся урки,
потому что и так играми занимаются рисковыми, смертельны-
ми.Замечал не раз: если садятся или в другую беду попадают,
то сплошь и рядом потому что всей подноготной упали на ка-
кую-нибудь биксу, ей доверились.Она и сдает: по мести, болт-
ливости, ревности или привычной глупости, часто и сама того

- 65 -
не ведая.
Я-то ведь тоже в раскладе смертельном!На святое дело
иду, и от ведьмы отстать не могу!"
Завернул я в свою улицу.У входа в мой отель за столика-
ми у мексиканского ресторанчика на свежем воздухе сидели за
кайфом разные люди.Окно моего номера на втором этаже прямо
над ними выступало.Не было мне из-за муки выпить туда ходу.
Я прошел мимо собора улочкой вниз и увидел дом Бетхове-
на.Был он в три этажика, на скате крыши пара окошек чердач-
ной мансарды.Тяжелые ставни окон дома настежь, под ними в
висящих ящиках с землей полыхали живые цветы.Зеленые, алые,
белые, карие, золотые пятна отделки мощного фасада и расте-
ний!Под Бетховена я когда-то в Москве хлебнул от души, с
улыбкой подумал я, но у него напиться уж точно мне не удаст-
ся.
За массивное кольцо я растворил ворота металлом изукра-
шенной двери.В холле, выходящем на двор, купил у чинной фрау
билет.В дворовом садике зелень буянила и по двухэтажному
крылу дома.
В комнатах с дощатыми полами по чистым стенам висели
темные фамильные портреты, пожелтевшие документы, рисунки
старого Бонна.В основном в глаза бросались музыкальные инс-
трументы.
Дед-то Людвига был заведующим придворной боннской ка-
пеллой, батя придворным певцом.Парнишка, как только выучился
ходить, притянулся к музыке.Быстро освоил клавесин, орган,
скрипку, альт, флейту.В 11 лет уж его отдали в учение к вид-
ному композитору, а потом в Бонне стал Бетховен-младший кон-
цертмейстером придворного театра и помощником органиста ка-

- 66 -
пеллы.Династия по профессии.Так-то из рода в род и на Смо-
ленщине у плотников, например, велось.
До 22-х лет прожил в этом доме Бетховен и навсегда ука-
тил в Вену, где и помер в 57.Там ему интереснее было, брал
уроки у ненормального Моцарта и у Гайдна.В учителях у Бетхо-
вена был и Сальери, на которого наш Пушкин наклепал.А свое
Людвиг ван сочинять начал 12-летним в низких комнатах, по
которым я бродил.
Обнаженные консоли древнего органа выступали в мрамор-
ной нише: педальная доска вроде стиральной, регистры на
уровне рук стоящего.На пюпитре раскрытые ноты, словно Людвиг
только что отошел.Бетховенское "гранд пиано" на резных но-
гах, возносящих таинственные струны, стояло в большом за-
ле.Мраморный комод камина был неподалеку, его литые чугунные
створки закрыты.Верхняя же доска фортепьяно была распахнута,
как и потрескавшиеся клавиши; они светили.
Бюст Бетховена единственной вещью высился в тесной
верхней светелке.Здесь Людвиг родился в 1770 году.Солнечное
масло прямоугольно лилось к подножью скульптуры из окна.Гри-
ва волос, брови вразлет, решимость стиснутых губ над тя-
жестью раздвоенного подбородка...Хватил лиха за одаренность.
Только представить, гений музыки - и с двадцати семи
лет страдал глухотой.Ближе к смерти совсем ему пришлось от-
казаться от публичных выступлений.А шпыняли и доставали за
сраную зарплату?Вот какую заметку я читал в газете в Москве:
1БЕТХОВЕН ЖДАЛ ДЕНЕГ.И ДОЖДАЛСЯ
1На недавнем аукционе в Лондоне было выставлено письмо
1Бетховена, в котором великий композитор возмущается, что ему
1не заплатили за день работы в Венском императорском придвор-

- 67 -
1ном театре.Судя по всему, руководство театра усомнилось в
1том, что композитор вообще был в этот день на рабочем мес-
1те.В письме Бетховен называет работодателей "вандалами" и
1замечает, что "с удовольствием превратился бы в медведя,
1чтобы можно было лежать, сосать лапу и время от времени за-
1дирать подкрадывающихся врагов".
1Письмо продали за 25 000 долларов.На этом же аукционе
1был выставлен локон Бетховена, отрезанный его другом на сле-
1дующий день после смерти титана композиции: этот лот ушел за
16 500 долларов.
Полуглухой, на работу под игом таскался, одинокий, но
дела своего человек не бросал.Судя по внешности и тому, что
был лучшим пианистом и композитором Вены, вряд ли слабо пе-
ред ним дамы мондой трясли.Ни хрена, в нужде и тогда, когда
уже не расслышивал даже самых громких звуков оркестра, а с
собеседниками объяснялся записками, вёл он свою линию.Через
борьбу с судьбой - к победе!Об этом мужик писал, этому пок-
лонялся.
Я припомнил, как моя жена однажды неглупо сказала:
- Бабы у мужчин должны быть между делом.
У меня линия, правда, шла другая нежели у Бетховена.А
супругу я всё одно бросил, чтоб не мешалась.Вроде Лоты имела
она университетское образование.
Я вышел из бетховенского гнезда с пением куплетов, ко-
торые на вечеринках любил исполнять:
Много у нас дико-овин,
Каждый из нас Бетхо-овен.

Раз пошел я на вокзал покупать билет.

- 68 -
Час стою, два стою, а кассиров нет.
Заглянул я в кассу - в ней была дыра:
Там кассир кассиршу раком бум-тара-ра-ра!

Много у нас диковин,
Каждый из нас Бетховен.
Много у нас чудес -
Всех не счесть.

Раз пошел я помолиться в божий монастырь,
Помолиться, покреститься около могил.
Что увидел, не увижу больше никогда:
Там монах монашку раком бум-тара-ра-ра!

Много у нас диковин,
Каждый из нас Бетховен.
Много у нас чуде-ес -
Всех не сче-есть.

16

Спустился по улицам я к Рейну.Из городского сборища,
где смаковали из красивой посуды почти на каждом шагу, ста-
рался я смыться побыстрее.Также спасался я в Абхазии в нача-
ле моей аовской трезвости.
Было это незадолго до войны абхазцев с грузинами.Тогда
в абхазской столице Сухуми с митингами, забастовками шли
разборки между двумя этими нациями.Чувствовалось, скоро юж-
ные люди начнут друг в друга пулять.Бригада московских ша-

- 69 -
башников, в которой и я пахал, кое-что под Сухуми построи-
ла.Ребята, слыша, к чему там идет, забеспокоились.Послали
туда меня окончательный расчет с заказчиков получить как са-
мого доверенного, непьющего.
Сам погибай, товарищей выручай.Согласился я, хотя кто ж
в России не знает, что если попал в Грузию, и тем более в
ней в черноморскую Абхазию, не выпить там все равно, что на
хлебосольных хозяев харкнуть.
Когда мы в Абхазии вкалывали полным световым днем, не
до ее красот было.А как приехал я на венец делу, южане как
за гостя и взялись.С утра до вечера едва отбивался, чтобы не
заставили выпить в феерических, беспредельных их застоль-
ях.Сначала чуть было не свихнули они меня под Новоафонским
монастырем.
Лежат горы Нового Афона на берегу близ Сухуми.Гряды их
уходят выше и выше, воплощаясь в блистающий снегами Главный
Кавказский хребет.Здесь внизу у теплого моря греки еще за
600 лет до рождения Иисуса Христа закладывали свои античные
города.
Шестой век до нашей эры - "осевое время" современного
человечества!Тогда в Палестине пророчествовали Илия, Исайя,
в Индии медитировал Будда, китайские мудрецы Конфуций,
Лао-цзы создавали религию Дао, иранец Заратустра слагал свой
культ.В мире появились первые философы.Греки Платон, Герак-
лит, Пифагор, Архимед выдвигали свои системы и рядом сияла
поэзия Гомера.Европейская старина в волнах здешнего седого
черноморского прилива блекнет.
С птичьего, самолетного полета новоафонские горы видны
выступом, вторгающимся в море.Абхазию называли "золотым зу-

- 70 -
бом" Грузии.Выступ по-абхазски - "анакоп".Анакопией назвали
абхазцы крепость, построенную ими тут в пятом веке на Иверс-
кой горе.Крепостные развалины целы и ныне.В седьмом веке
бастион штурмовали арабы, огнем, мечом разрушившие Армению и
Грузию.Здешние воины им не поддались.Анакопия стала столицей
Абхазского царства, когда в восьмом веке Леон Второй объявил
себя независимым от Византии царем.
Самое древнее название этого места Псырцха - Пихтовый
родник, по-русски.Здесь убили пришедшего в эти края апостола
Христова Симона Зилота, прозываемого также Симон Кана-
нит.Храм над его погребением, возведенный в шестом веке, до
сих пор у шумящего водопада стоит.Псырцхой называлась и ре-
ка, рождающаяся тут из родника.Здесь много подземных вод.Вы-
долбленный для них в скале колодец выручил анакопийцев в
арабской осаде.
Проезжаешь к Новому Афону по приморскому, как приречно-
му у Рейна, шоссе мимо бывшей дачи Сталина.Пихтовые рощи
(если не пожгли их в абхазско-грузинских боях) частоколом
мохнатых пирамидок стелятся на подступах к монастырю.Его в
1874 году основали монахи со Святой Афонской горы в Греции.
Я с абхазскими дружбанами бродил там с утра.
Монахи, прибывшие с основного Афона, помимо церквей
выстроили здесь жилые корпуса с кельями, разбили парк, поса-
дили оливы.Иноки были мастерами на все руки: соорудили деся-
тиметровый водопад и запустили на нем гидроэлектростан-
цию.Далеко не всё, конечно, потомки сохранили.Но дух того,
что заложилось монашеским подвижничеством, жил.В Новоафонс-
ком соборе, стоящим на горном подножье, красота убранства и
отделки исконно святоотеческая, и было очень чисто.

- 71 -
Еще одним счастьем для туристов являлась там знаменитая
Новоафонская пещера, обнаруженная лишь в 60-е годы нашего
века.Мне - подземелий не любителю - идти в нее не хотелось.
Да куда ж деваться: иначе сразу за стол в бутылочную заса-
ду.Пещеры древние, где еще атланты Атлантиды прогуливались и
в каменный век народ ночевал, я уж видывал, когда с шабашни-
ками выезжал по Советскому Союзу.
Кунгурская уральская ледяная пещера в Пермской области
мешками своими, сквозняками неизвестно куда, помню, страху
навела, хотя и драгоценно ледопадами переливалась.А полный
тихий ужас я получил в Туркмении, в Бахарденской пещере под
Ашхабадом у Каракумского канала.В ней было подземное озе-
ро.Вода, уходящая из него под каменными навесами к черту на
кулички, была как застывшая черная сметана, пузырьком не ше-
велилась.Молодой парень-туркмен, привёзший меня туда, сам
был застрашённым, хотя не впервые это видел.
Говорит он мне, на бездну показывая:
- Кто туда ушел - обратно не пришел.
- А плавали люди? - я спрашиваю.
Он с величием ламы тибетского на медной морде кивнул.
Про такое же вот озеро я читал в книжке о Тибете.Тоже
там непроницаемо: ни ряби, ни звука в мертвой тишине.Пятеро
отчаюг-монахов на свой риск поплыли с факелами на плоту в
глубину.Много километров под сводами гребли.Как вдруг исчез-
ли нависавшие стены из видимости!Порыв ветра откуда-то!Зага-
сил факелы!Плот ходуном заходил, ныряет, снова выпрыгивает,
потом перевернулся.Монахи в воде, руками за крепления плота
еле хватаются.Трое ушло на дно.А двое удерживающихся потеря-
ли счет времени.

- 72 -
Кромешность, никакого просвета, вокруг них - как ги-
гантский черный шар.На земле не бывает так темно.Приготови-
лись монахи помирать.Но течение ли, Будда ли тех двоих
все-таки спасли: вынесло из-под гор на равнинную реку.
Самое главное, что есть на той тибетской подземной воде
островки.К ним лишь специально посвященные ламы добира-
лись.Обнаружили они там три великаньих трупа: двое мужчин и
женщина.Мужчины ростом не менее пяти метров, женщина - выше
трех.Большие головы конусом у них, челюсти углом, маленькие
рты с губами в нитку, носы спицей, глубоко западающие гла-
за.
Много чего об истории Земли написано, а тибетские ламы
после своих астральных полетов вот что сообщают.Тыщи и тыщи
лет назад Земля-то была ближе к Солнцу и крутилась в проти-
воположную нынешней сторону.Дни были покороче и жарче.Гиган-
ты, которых на подземных островках тибетцы нашли, тогда жили
в несравненно высшей по интеллекту, чем наша, цивилиза-
ции.Атлантидой называли древние греки ту географию и време-
на.
Какая-то блуждающая в космосе планета столкнулась с
Землей Атлантиды.Наш шар сошел с орбиты, стал вращаться в
новом направлении.Обратные гравитационные силы вздыбили вет-
ры и моря, начались землетрясения.Вода залила мир.Некоторые
места канули в пучину, другие поднялись.Тибет, например, был
приморским раем вроде Абхазии.После катастрофической тряски
поднялся он выше 4-х тысяч метров над уровнем моря.Горы, из-
вергавшие дымящуюся лаву, окружили будущую страну лам...
Вот с такими занимательными мыслями я в Новоафонскую
пещеру Иверской горы, на верхушке которой лежали развалины

- 73 -
Анакопии, и зашел.Было подземелью миллионы лет.Так этой пе-
щерой восхитились, что сотворили на ее входе в советское
время вестибюль с метро с шикарной рукотворной мозаикой.Пое-
хали мы в красивых вагонах вглубь.Увидели там чертоги девяти
природных залов, а еще гротов, галерей, колодцев и озер.
Сталактитовые дворцы в изощренности сосулек, колонии
приземистых и в пиках сталагмитов, ампир театральных лож,
витиеватость пагод...Окислы железа красили их желтизной,
красноватым, медные соли в голубое, соединения хрома - зе-
ленью, а примесь марганца ваяла в темно-фиолетовое.Белизна
известняка, кальцитовые драпировки стен, кремовое и оранже-
вое россыпями...
Короной в великолепии был Геликтитовый грот.Загадочна
его атмосфера: вопреки силе тяжести кристаллы-геликтиты рас-
тут куда угодно, только не вниз.Среди них нет двух одинако-
вых - армады фантасмагорических щетинок, змеек, ёжиков,
крючков, штопоров.Пол между искрящихся стен был там узорча-
тым от живописи капель воды.
Глаза восхищались, а слух все время настораживался.Эти
пещеры не молчали.В их органных трубах на поверхность таи-
лись звуки и голоса.Из каких гравитаций и времен?
Под сводами кое-где черным тряпьем висели летучие мы-
ши.Сколькой кровью, из каких тел вампирно живились их поко-
ления, знающие все выходы наружу?
Вода в здешних озерах отливала яркой зеленью, а глубины
были черны.Безглазые жуки-трехусы ультразвучно выдвигались
из глиняных складок.Чьи посыльные эти шестиногие тут миллио-
ны лет?
Гладь одного из озер не морщинилась месяцами.Как вдруг

- 74 -
вздувалась, клокотала и затопляла на десятки тысяч квадрат-
ных метров подземелья...
Наверху, в солнечной на вид, изумрудной пихтовой роще
убили посланника Христова Симона.Может быть, в этот миг
апостол склонился к роднику, бьющему из недр, которые мест-
ные веками называют Бездонной ямой?..
После такого туризма истинно: не захочешь, а выпь-
ешь.Это послание из обиталища летучих мышей и трехусов приг-
воздило меня позже, хотя и в тот день за обедом я едва про-
держался.
Обедали мы с абхазцами на веранде ресторана, перед ко-
торой лежало синее море, а рядом в прозрачном пруде вились
огненно-красные, с золотыми плавниками декоративные рыбы и
плыла, согнув белые шеи, перисто светя, пара лебедей.
Лучшей кухней в мире я считаю кавказскую: великое раз-
нообразие свежей зелени и мяса.Я на еду налегал, абхазцы по
святому долгу гостеприимства рюмки, стаканы, бокалы, роги,
бутылки, графины мне безостановочно, с биением в грудь под-
совывали.Я, как придумал сначала, одно твердил: что попал в
автокатострофу, перенес на голове операцию, врачи пить на
год запретили.
Хозяева пошушукались, снарядили куда-то на машине гон-
ца.Когда тот вернулся: несет заплесневелую, в паутине бутыл-
ку вина.
Поставили они ее в центр как икону, с божественными ха-
рями заревели:
- Это только для тебя!И умирающий не умирает, пока это
не попробует!Целебное, от царского времени сохранено - из
подвалов дачи Сталина.

- 75 -
Я опять свое: врачи-то, с ума-то могу сойти...
Они, едва не плача:
- Смотри на Астамура!Астамур нас с тобой на своей маши-
не по горным, очень опасным дорогам возит.И чтобы убедить
тебя в полной безвредности, святости этого вина, он сейчас
его выпьет, а потом опять за руль сядет.
Распечатали они молитвенно историческую бутылочку.Нали-
ли стакан Астамуру.Чудесно, не хуже золотых рыб в пруду ря-
дом, рдяно всполохнулось это вино.Астамур, закатив глаза,
выпил.
Вот что в таком доказательстве было?Или это вино взап-
равду и умирающим, и алкоголикам можно без последствий пить,
или кавказским людям важнее гостя напоить, чем его жизнь от
поддавшего шофера спасти?
Я это проверять не стал, в итоге возмущенные абхазцы
отвезли меня в Сухуми и сдали грузинам.

17

На Рейне я прошел к пристани, купил билет и сел на про-
гулочный теплоходик, на котором в обнимку со мной плыть Лота
во Франкфурте обещала.Из Сухуми мне на таком же плавсредстве
пришлось далеко уйти в море, когда грузины меня ухайдакали.
Удалось абхазским грузинам поставить меня на грань жиз-
ни и смерти, конечно, и потому что Сухуми в том самом шестом
веке до нашей эры назывался Диоскуриадой.Город греческие
купцы из Милета основали и заторговали из его античности с
племенами Кавказа солью, скотом, воском, хлебом, рабами.В
первом веке нашей эры его завоевали римляне, возвели кре-

- 76 -
пость, переименовали в Себастополис и разместили гарни-
зон.Потом город отошел Византии, а с двенадцатого века он
стал генуэзской факторией.В шестнадцатом веке турки в нем
обосновались, построив новую крепость с названием Сухум.
Откуда слово "Диоскуриада"?От Диоскуров, какие по-русс-
ки переводятся: сыновья Зевса.Была у главного древнегречес-
кого бога Зевса и его супруги Леды пара этих резких близне-
цов: смертный Кастор и бессмертный Полидевк.Братовья творили
героическое.В Аттику за освобождением прекрасной Елены, Те-
сеем похищенной, сходили.Были в походе аргонавтов за Золотым
Руном.Кастор являлся специалистом по укрощению коней, Поли-
девк - знаменитым кулачным бойцом.Диоскуры эти стали спар-
танскими божествами.Молились на них в Спарте, а об ухарях
той страны и самые резкие воины вспоминали всю последующую
историю человечества.
Сухумские диоскуры повели меня в двухэтажный дом Гиви,
где с песнями творили застолье уж с неделю.Причина?Жена Гиви
с детьми куда-то погостить уехала.Крещены и вспоены были те
диоскуры чачей - виноградной водкой градусов 60.Приблизи-
тельно такое же жгучее, выпучивая глаза, мексиканцы под наз-
ванием "текила" пьют.Чача, которую грузины сами делают, бы-
вает и 70 градусов.
Стол у Гиви ломился от закусок и чачи.Пили, правда,
стопками.
Бдительность мне тормознули - как завел я про мою трав-
му в автокатострофе, Гиви сказал:
- Нельзя тебе, так нельзя.Но у нас принято, чтобы стоп-
ка пустой не была, пусть стоит,- и налил он в стопешник,
грамм на 50, передо мной чачи.

- 77 -
Долго мы сидим, человек восемь, уж ночь на дворе.Как
очередной из бесчисленных тостов произносят, я вместе со
всеми свою полную стопку вздыму и, не пригубляя, опять на
стол поставлю.
Встает самый седой из диоскуров, с тихой дрожью в голо-
се говорит:
- А сейчас прошу всех выпить за поминовение душ наших
братьев, погибших на демонстрации в Тбилиси.
Это он сказал о грузинах, которых порубили саперными
лопатками русские десантники при разгоне демонстрации в 1989
у тбилисского Дома правительства.
Все с окаменевшими лицами из-за стола встают, чарки
держат.Я тоже.Они взирают как один на меня.Я - русский, мои
братья угробили их братьев...
Не жалею и не буду жалеть никогда, что выпил я, несмот-
ря на то, что был тогда в благоговейных аовских свершениях
первых месяцев моей трезвости.
Сели мы.Мне, как у них положено, снова стопку наполни-
ли.И глядя на нее, чуя как огненно, сладостно впиталась чача
в рот, места у сердца, я осознал до звона кристаллов Бездон-
ной ямы, какой же я беспросветный алкоголик...
Да, я не хотел, но выпил, потому что надо было покаять-
ся за бессмысленную русскую сечу.Так какого же рогатого я
страстно глядел на плаху второй дозы?Да потому, что поднеся
к губам первую, мой мозг, психическая, нервная, биохимичес-
кая система уже зна-али, что вторая будет обязательно.ОДНОЙ
РЮМКИ МНОГО, А ДЕСЯТКОВ СЛЕДУЮЩИХ МАЛО!
Вторую я выпил прочувствованно.Долей секунды хватило,
чтобы всё, чем я жил, чему молился минувшие месяцы, исчез-

- 78 -
ло.
Я подумал как не о себе:
"Укатали Коню, как спартанского коня.Не кто-нибудь: са-
ми диоскуры...Бригадных денег у Кондратия лом.Хватит еще,
чтобы золотыми рыбками под Новым Афоном закусить, когда ха-
лявой, резкостью надоест Кон и грузинам, и абхазцам".
Мне налили, и я выпил третий стопарь.
Гиви крикнул:
- Маладэц, дарагой!
Я гаркнул:
- Решил пожить, отдохнуть после операции у вас.Вылечи-
те?
- Еще как вылечим!
Может быть, там, за столом, который через распахнутые
окна опахивало из цветущего сада, а южные низкие звезды чуть
не сбивали горы, я впервые уверился, что аовский бог
есть.Чача кончилась!
Такой случай в доме грузина, чтобы ничего не было вы-
пить, экстраординарен как землетрясение и тот кирпич, кото-
рый атланту тысячи лет назад на голову падал.
До рассвета оставалась пара часов.Как Гиви легионерски
не заклинал седого бойца пустить его, чтобы испепелить Диос-
курию, но добыть жбан, ветеран копьеносно будить соседей не
разрешил.
Я со ста пятьюдесятью граммами вздрагивающей в животе
чачи под шум бежал из крепости.Забился я в свой номер гости-
ницы у самого моря.Что делать?Испарение запасов чачи у Гиви,
безусловно, было божеским жестом и указанием.
Оторвавшись от стола, я снова пить не хотел.Поезд мой

- 79 -
на Москву был следующей ночью.Где спрятаться?В номер мой Ги-
ви, глядишь, и по колоннам входа через окно мог ворваться.
Как рассвело, я по гостиничным коврам стал пробираться
к выходу, чтобы на первом попавшемся летучем голландце в мо-
ре уйти.
Не тут-то было!"Волга" Гиви, у которой он сторожил с
двумя ратниками, поджидала перед самым крыльцом.Они через
стекло двери меня заметили.
Вышел я.Гиви закричал сладострастно, а лобачи подхвати-
ли и занесли меня под локти на заднее сиденье.Сели по бокам,
Гиви вот-вот воткнет зажигание...
"Не-ет!Жуки-трехусы, мыши летучие пусть поскучают!"- я
выбил крайнего с левой руки через незахлопнутую дверь и выс-
кочил из машины.Кинулся я бежать по пескам у моря.
Слёзно призывал вдогонку Гиви:
- Мы тэбя не похищаем!Мы тэбя к накрытому столу везем!
"Вот именно! античные вы люди",- мог бы я в другое вре-
мя ему сказать.
Полдня проплавал я на прогулочном теплоходе по Черному
морю в разных направлениях.А вечером скрылся в замечательном
Сухумском обезьяньем питомнике.Там в вольерах, на лужайках
шебутились во всю мартышечью выдумку компании обезьян разных
пород.Я чувствовал себя как в Индии.
На прощанье я подумал:
"Захвати меня Гиви, достиг бы я при здешней чаче и бла-
годатном климате такой же мохнатости и краснозадости".
В Москве на Группе я рассказал, как выпил 150 грамм.Ре-
бята единодушно признали, что такое ЧП не срыв и я могу
по-прежнему отматывать свой старый срок трезвости.Виду не

- 80 -
даём, но очень строго аовское общественное мнение.
Сухумский урок выжег мне: нельзя даже губы мазать.
Диоскуры из Абхазии были грузинами.Кондрат, по-правос-
лавным святцам, имя грузинское.Это русские его в Кондратия
преобразили.Должно быть, где-то в тех горах сложил голову
мой небесный покровитель с товарищами.Было это ненамного
позже после гибели апостола Симона.

18

Я плыл по пасмурному в этот день Рейну, мало любуясь
панорамой.Думал об окрестностях своей души.
Вспоминал я, как спросил в Москве раздерганного Ульри-
ха:
- А когда бывает счастье?
Он печально улыбнулся:
- Лишь в тот момент, когда депрессия сменяется новой
болью, после которой опять наступает депрессия.
Я от многих слыхал, что нельзя ни к кому прикипать
сердцем, если хочешь душевный покой.Но всё это, как правило,
говорили одинокие люди, которым я мало верю.Они обычно веч-
ные наблюдатели жизни, не участники.Наблюдают и чего-то
ждут.
Подиктовал я психотерапевтически:
"Пока ты недоволен жизнью, она проходит.Если ты дума-
ешь, что будущее печально, вспомни, что прошлое было еще
чернее...Бог дает человеку не то, что он хочет, а в чем тот
нуждается.Слепец не тот, кто не видит далеко, а невидящий с
собой рядом".

- 81 -
Я вспомнил чудесную западную кинокартину "Женщина фран-
цузского лейтенанта":
"Как сказала эта женщина тому человеку?Он в нее влюбил-
ся, бросил свою невесту, несмотря на то, что эта англичанка
считалась шлюхой и грезила о несуществующем французском лей-
тенанте.
После того, как она неожиданно скрылась от него, и он,
спустя годы, ее разыскал, сказала она этому джентельмену:
- Я прошу у вас прощения, если вы всё еще любите меня.
Тот английский парень ради нее зачеркнул свое высокое
общественное положение, только и жил тем, чтобы снова обрес-
ти ее, и закричал:
- Скажи, что не любила ты меня!"
Я горячо думал:
"Вот также мне, униженному и заклейменному чертовой по-
дачкой франкфуртских денег, нужно было промолвить одно это
единственное Лоте ночью, а не лепетать примерами из высокой
литературы!
Но дело-то в том, что героиня фильма того господина лю-
била.И поступила с ним так по неведомой, дикой, на мужской
взгляд, высшей женской нелогичности.И суть, значит, совсем
не в том: русские мы, французы или англичане, а они немки
или американки.Бездонная истина в том, что не дано нам их до
конца понять".
Мне пришел на ум нобелевский лауреат, русский писатель
Бунин.(Из хорошей литературы я много знаю.В похмелье, на от-
ходке в бессонице, когда туман с глаз исчезал, я массу книг
прочитал.В трезвости же помешался на просмотре фильмов по
видео.)Иван Бунин, русский Мопассан, говорил, что женщины

- 82 -
это не люди, а какие-то другие существа.Из научных книг мне
также вспомнилось, что у мужчин больше развито левое полуша-
рие головного мозга, у женщин - правое.
Меня осенило:
"Так мы же изначально, извилинами в голове запрограмми-
рованы никогда друг друга не понять!Зачем?Да затем, что если
женщины начнут переживать за нефть в Персидском заливе или
воевать, а не рожать и над семьей не дрожать, род человечес-
кий прервется.Биопрограмма такая!Интуиция им дадена заместо
аналитичности.Поэтому кишками они больше чувствуют, нежели
некоторые академики бородатые.
Другое дело, что интуитивный ум замечает не факты, а
больше возможности.Конечно, на внутренностях далеко не уе-
дешь.Со своими дарами магическими женщина как с началом
менструаций в правополушарное сознание взойдет, так до ста-
рости ненамного умнеет, только опыта добавляется.Статично их
умственное развитие, зато и стабильно.Мужик же, если не нап-
рягается образованием, пнем малоинтересным на всю жизнь ос-
тается.Потому и считается: женщина должна быть красивой,
мужчина - умным.Женский-то, колдовской ум еве на блюдечке
завершенным преподнесен.Потому как ей гнездо с девичества
выходит вить.Она должна, если на молодого попадет, недоум-
ка-супруга насквозь видеть".
Я вспомнил малоизвестные слова одного знаменитого русс-
кого писателя.(Имени не укажу, чтобы бабы его не прокляли.)
Он сказал, что женщина может быть только полуинтеллигентной
и полурелигиозной.Шутливо приводил этот писатель в пример
такую историю.
Где-то в горах жили люди и крепко верили в конец све-

- 83 -
та.
Однажды их прорицатель им и говорит:
- Конец света наступит через две недели.
Ну, занялись завершением своих земных дел.Мужики запь-
янствовали.Подходит урочный день.Легли все в заготовленные
гробы и конца света ждут...А он не наступил!
Вылезли мужики из гробов и затылки чешут, сетуют:
- Как дальше проживать?Мы ж всё имущество пропили.
Женщины ж кричат им в один голос:
- Не тужите!Мы половину припрятали!..
Сидя в шезлонге на палубе, глядя на проплывающие горы,
треугольную графику очередного городка, я закурил, дальше
размышлял:
"В самую точку мастер подметил.Поэтому среди святых
угодников женщин подавляющее меньшинство, высоких подвигов
больше мужчины добивались.Ну, а что б было, если б женщины в
полную святость ударились?Секс по боку.А без него детишек
для продолжения землян откуда брать?
Программа божья эта и для загадочности.Если нет тайны
между мужчиной и женщиной, то что ж остается?Лишайники вла-
галищ, вымя грудей и отростки на клубках мошонок.
В "Живом трупе" у Льва Толстого алкоголик Федя Протасов
как знаменито сказал?Между мужчиной и женщиной, в трактире
он объяснял, должна быть игра.Отчего она, секретная, возни-
кает?Игра эта царит, если есть в женщине изюминка, Федя-то
поэтически говорит.Как вот в квасе, с изюминкой квас - так и
терпок, и остр.Сколь странно и красиво было в "Женщине фран-
цузского лейтенанта" у тех двоих...
Как ни удивительно, а вот французский писатель Бомарше,

- 84 -
хотя его Фигаро и здесь, и там, паршиво разбирался, с кем на
самом деле этому проходимцу колупаться.Где-то Бомарше ска-
зал:"Меняться должна только женщина, не мужчина".Да может ли
меняться неизменная?
На этот счет лучше самих женщин слушать.В каком-то аме-
риканском фильме героиня без свидетелей проговаривается:"Ба-
бы - все беспощадные, только старательно это скрывают".То и
есть: от любви до ненависти один шаг.Женщина никогда правду
не скажет, это ее самозащита.А как им без того?На них прог-
рамма выживания рода человеческого.
Лев Толстой втихаря раз со знакомым поделился:
- А я такое про баб знаю...Не могу сказать.Осмелюсь,
когда одной ногой в могилу стану.Скажу!И сразу надо, чтоб
крышка гроба надо мной захлопнулась.
Мужчина и женщина: кто они?Любовники от природы или ес-
тественные враги?Шопенгауэр пытался объяснить наши разные
целеустремленности.
Женщина, Артур Шопенгауэр в "Метафизике любви" писал,
за 9 месяцев может выносить и родить одного ребенка.Мужчина
за тот же срок способен оплодотворить на детей многих.Потому
и нуждается путёвая женщина в одном напарнике: будущем отце,
постоянном сексуальном партнере и семейной опоре.Мужик же,
если есть силенка и возможности, прёт ко всем, готов все
письки и сиськи мира ухватить, вроде меня.А не лезет, так
мечтает.
Это не распущенность, а безысходность, философско-пси-
хологически доказанная.Кстати, жил и умер Шопенгауэр во
Франкфурте-на-Майне, где хорошие лавочки на двоих и где до
сих пор действует Шопенгауэровское общество.

- 85 -
Одно ясно: с бабами взаимодействовать невозможно и без
них жить нельзя!
Я, как Живой Труп завещал, сыграл с Лотой по-крупно-
му.Что я, парень с Немецкой слободы?Основатель АА Билл Уил-
сон, красавец и умница, пить-то бросил, а до самой смерти
юбками страдал.Уж седой, при святой жене завел в очередные
бляди себе одну из лидерш нью-йоркского АА".
От гениев Льва Толстого и Бетховена на Рейне мне некуда
было деться.Я вспомнил, что и один, и другой написали произ-
ведения под названием "Крейцерова соната".У Бетховена это
одно из лучших камерных сочинений для скрипки и фортепьяно.В
нем так ломит, томит любовная страсть, что Толстой в своей
одноименной повести обозвал сонату едва ли не звучащей пор-
нографией.
Восстал Лев на книжных страницах против чувственности,
магнита плоти, а в дневнике-то своем, когда сочинял, вот что
начирикал:
"...Думал к "Крейцеровой сонате".Блудник есть не руга-
тельство, но состояние (думаю, то же и блудница), состояние
беспокойства, любопытства и потребности новизны, происходя-
щее от общения ради удовольствия не с одной, а с многими.Как
пьяница.Можно воздерживаться, но пьяница - пьяница и блудник
- блудник, при первом послаблении внимания - падет.Я блуд-
ник".

19

На Рейне, где был памятник Лорелее, мифической девице,
сладостно певшей над речными просторами, мои мысли, чувства

- 86 -
не выбивались из русла:
"Блуд, секс и сексоголизм, эротика - все эти слова
меркнут перед одним простым: любовь.
Мужчины любят глазами, женщины ушами.Да, чем грубее,
беззастенчивее льстишь женщине, скорее ее добьешься.Это
мужская возможность использовать интеллектуальную неполно-
ценность противника.Как мало в общем-то для лада с женщиной
надо!
Так мне жена однажды и сказала:
- Да если бы ты был нежен со мной, веревки бы из меня
вил.
В то же время, как мы беспомощны перед взлетом женских
ресниц, божественной формой груди, томительными движениями
ног под юбкой!Сколько судеб, капиталов, жизней отдано за
женский ответный или равнодушный взгляд!"
Я прогулялся по палубе.Чтобы заслонить лик Лоты, гвоз-
дящий, то и дело всплывающий в сумбурном течении мыслей,
вспомнил поучительный анекдот.
Один парень трахал с большим любовным чувством свою
подругу.На руке имел слабо держащийся перстень.Увлеченно па-
рень в передышках в отверстии между ее ног пальцами сучил.
Перстень-то с руки соскочил и в мохнатую раковину провалил-
ся.Парень за ним сначала пальцы, потом кисть в те недра за-
пустил - кольца не нащупывает.Сунул руку по локоть: тоже не-
ту.
Эх, по плечо он руку простер: ничего.А пространства в
глубине не кончаются.Тогда паренек полез туда с головой.Про-
тискался, встал с корточек, огляделся.Темно, сыро.
Пошел он вперед наудачу.Долго ли, коротко ли, как видит

- 87 -
- вдали огонек брезжит.Подходит в том направлении: а это
костер.Вокруг него двое мужичков сидят, задумчиво покурива-
ют.Парень руки к огню сунул, греет.
Старшой из двоих спрашивает:
- Ты здесь чего?
- Перстень ищу.
Старшой в костер сплюнул:
- Э-эх, паря.У нас сюда бульдозер сгинул!Три дня хо-
дим-ищем.Нет никакого результату".
Покурил и я, глядя в воды Рейна:
"Всё же любовь истинно входит через глаза, не мозговое
это дело.Но у женщин выходит-то она в природную смекалку, их
биопрограмма сбои редко дает.Причем у цивилизованной фрой-
ляйн те файлы, видимо, особенно резко вкорёжены.Неужели на
все сто прав тот московский аовец, который, пожив на Западе,
и в Германии тоже, взъелся потом на здешние жизненные взгля-
ды?"
Он, собака, я вспомнил, так говорил:
- Для современных немецких женщин на первом месте обя-
зательно служба или учеба, потом домашняя работа.И только
потом - взаимоотношения с мужчиной.Но не любовь это, как мы,
русские, такое чувство понимаем.По-нашему: с милым рай и в
шалаше.У немок это что-то другое.Что?Хрен его знает.
Я вслед тому прикинул:
"Правда.У Лоты я на третьем месте.Ни занятия, ни обед
на любовные ласки она не променяет.Но у меня-то чувство та-
кое - или на первом, или ни на каком.Да какие мне еще нужны
указания!Ведь я оценку того аовца Лоте уже высказывал!И от-
вет от нее получил".

- 88 -
В трактире, где Аденауэр бывал, выпалил я Лоте после
обеда:
- Я человек русский, и по своей эмоциональности часто
злюсь на тебя.Например, доконала ты меня разговорами о твоих
экзаменах.Что в них особенного?Я тоже студентом был...Не
знаю, правда или нет, но один русский, живший здесь, мне так
говорил.Для немки прежде всего ее служба на работе и дома, и
только потом то, что в России называют "любовь".
- Мои лучшие пожелания тому русскому,- спокойно ответи-
ла Лота.
Я забегал у поручней палубы:
"Ответила.Но как-то двойственно!"Лучшие пожелания" -
это признательность или ирония?Господи, такой я в женской
психологии тупой, что вот конкретно, дословно мне разъяс-
нить надо!Анекдотическая я личность!"
Этот анекдот сочинили еще в царские времена.Господинчи-
ку одному знакомые твердили, что ему жена прямо на дому из-
меняет.Но он сильно сомневался.Решился, наконец, это прове-
рить.
Уезжал он по делам на пару дней и горничной сказал:
- Наблюдай внимательно за каждым шагом госпожи.
Вернулся барин и горничную пытает.
Та рассказывает:
- Как только вы за порог, к барыне гость пожаловал:
господин с черными усами.
- Дальше,- хозяин нетерпелив.
- Я им закусить подала.
- Дальше.
- Они дверь в комнаты закрыли.Я в замочную скважину

- 89 -
стала смотреть.
- И что-о?- тот кричит.
Горничная говорит:
- Ничего после не увидала.Они свечку погасили.
Господин тот аж зашатался:
- Сомнения опять!Опять сомнения!..
Я швырнул окурок в волны, поежился под речным ветром:
"Всё проще.Лота из среднего класса немецкого общест-
ва.Для этого класса любовь никогда не стоит выше всего.У
этих буржуев прежде всего - ответственность.
Ну, а я из какого-такого класса?В России - из самого
сегодня нужного и высшего.А также я, Кондрат, себе позволить
могу потерять всю свою собственность.Потому что не в день-
гах и не в сладости общественного положения мое счастье.Я из
тех, кто это самое положение по собственному желанию сам
создает.Дело делать и сделать - мое главное.
Из тех я, о ком сказано: голым на каменный остров выса-
ди - выживет.Так о выселенных большевиками к черту в зубы
крестьянах-кулаках говорили.Такой же закалки были все лучшие
люди старой России.
Такими были инженеры-путейцы петербургской школы, в
кратчайшие сроки покрывшие прекрасными железными дорогами
наши просторы.Они создали лучшие в мире по комфортабельности
вагоны.Купцы, промышленники, банкиры потрудились.США тогда
только пытались Россию по производительности труда, экономи-
чески догнать.Золотой рубль был понадежнее ихнего бакса.В
тех же США наши спецы закладывали их военно-промышленный
комплекс, резервы его по боеприпасам собирались использовать
в Первой мировой войне.

- 90 -
Такими же являлись истинные русские интеллектуалы, спе-
циалисты разных профессий, кто творил и делал!Не о тех речь,
кто выяснял, что делать и кто виноват, ходил по митингам с
красными тряпками, гордо именуя себя интеллигенцией.От этого
слова говном несет.
В элите и русское духовенство.Не то, которое обжиралось
в монастырях, запечатленное на картинах Перова.А той цель-
ности, которая воспрянула в ГУЛАГе.Этих, как первых христи-
ан, зажираемых зверями в римских цирках, испытали чекис-
ты.Палаческие кожаны, какие переняли сегодня бандиты, выст-
раивали батюшек у вырытых ими же могил.Спрашивали каждого:"В
Бога веруешь?"Если ответ был:"Да,"- то била пуля.Все в чер-
ных рясах перед ямой говорили:"Да!"
Конечно, в крепкий ряд и офицерство.Не генштабистскую
падаль, косяками пошедшую к красным, а окопных прапорщиков,
поручиков, капитанов.Тех, кто был жилистости капитана Тушина
из "Войны и мира", страдателей за Отечество.
О рабочих же что?Их шкурой коммунисты нам всю дорогу
заслонили.Хотя можно помянуть не пролетарскую рвань, а ста-
рых мастеров и питерцев, пытавшихся раздолбать гидру комис-
сарских советов через свои комитеты, и тех работяг, кто
поздно, а встал под знамена Колчака.
Всех лучших сплотило Белое Дело!И юнкеров, стоявших до
последнего в московском Кремле; и офицеров-аристократов, о
которых томился Игорёк-Скиталец в пивной-страстной; и сту-
дентов, вышедших в отличие от немецких буршей не на воде-
вильную дуэль...
Теория классового расслоения общества?Карл Маркс, Кыр-
ла-Мырла бородатая, Лотин землячок, сколько мозги компости-

- 91 -
ровал!А был в Святой Руси всегда единый народ.В нем - худшие
и лучшие.У русских среднего, средних нет.
В общем и выходит: я-то - из принцев современной России,
а Лотка ни хрена не принцесса".
Я во всю длину и ширину развернулся:
"Ора эт лабора - молитва и труд.Этот афоризм Лотка не
зря первым выучила.Также она подчеркивает: западная женщина
привыкла сама о себе заботиться.Как Лота не понимает?От са-
моубийства спасают не эгоцентризм, не деньги, не умственная
или производственная деятельность.Любовное обоюдное чувство
- выигрыш в миллионнозаездных скачках жизни!
Представим два огромных, одинаковой массой, диаметрами
совмещенных один с другим шара.На них - две половины челове-
чества.Мельчайшие точки, пронизывающие поверхность одного,
мужчины, другого - женщины.Шары эти друг в друге постоянно
вращаются в самые разные стороны.Они энергетически завязаны,
мигают, пересекаются импульсами.То есть мужики да бабы флир-
туют, трахаются, лезут друг на дружку в ролях мужей-жен по
окрестному мельканию.
Лишь иногда, по неведомому стечению, шары вдруг на миг
в бесконечности замирают!Это мельчайше точно, до фотонов-ад-
ронов-кварков совпала с двух искривленных поверхностей пара
фонариков!Это любовь: мужчина, предназначенный лишь для той
женщины, женщина - лишь для этого возлюбленного.Только они
божественно нужны друг другу.Потому и любить, и принимать
любовь надо безоговорочно.
По телу и по разуму мы с дамами инопланетяне.Но в вих-
ляниях взаимопроникающих этих двух планет женщины телепати-
чески - одна из сторон нашего подсознания.Из Адама Ева выде-

- 92 -
лилась, чтобы завораживать нашего брата веки вечные!А под-
сознание, по Фрейду, - кипящий котел.Он во снах, в запоях, в
любви взрывается!
С котлами, с ядерными реакторами в любви, как в алко-
гольном срыве, шутить нельзя.Как же всё это принцесса фигова
не ощущает?"

20

Так, гребя вокруг да около моей лав стори, я по Рейну
плавал.Сошел я на берег вечером.Глянул на майю-майку, ин-
дусски-русски говоря, ресторанных огней.Резко почуял, что
это тягу к Лоте я притопил, а не к бутылке.
В гостинице, беря ключ у портье, который распоряжался и
отельным коммутатором, я попросил его никого со мной по те-
лефону не соединять.Поднялся к себе в номер, сел на кровать,
опустив лицо в ладони.
Осталось на крайний мой SOS обоюдоострое, последнее
средство.Боялся я его тише подземелий - вырубить себя, чтобы
не выпить, колёсами.
Наркотические колёса я прекратил глотать не сразу после
того, как пить завязал.Хитрил, хотя Программа 12 подчеркива-
ла, что трезветь надлежит без любых охмуряющих таблеток.При-
нимал я их пару раз, чтоб якобы с бессоницей справить-
ся.Действительно, тяжело уставал, не мог заснуть.Но кайфовые
сонники-то зачем?Не спится - молись.
Дело в том, что мне, ходившему по наркоте, достаточно
колеса любого градуса, чтобы хоть немного, а потащиться.За-
сыпать я засыпал, но в предыдущие минуты упивался кали-

- 93 -
ков-моргаликов прикосновениями.Также алкаш и от глотка пива
онанистски возбуждается.Сладостных этих преддверий потом
долго не забываешь.Если 1химически 0зависим, чистым ты должен
быть во всех координатах.Разок-другой-третий послабишься -
улетишь когда-никогда.
После тех приемов была у меня одна ночь.Утром предстоя-
ла важнейшая сделка, до рассвета оставалось часа два.Я изне-
мог от приказов себе заснуть и молитва не включалась.
Я прошел в кабинет и вытащил из аптечки колёса.Сел за
стол, рассыпал их перед собой.Двор уже начинал синеть, на
деревьях стервячье залязгали вороны.Также, как в боннской
гостинице, я зарыл лицо в руки.
Я уже испытал в те первые месяцы АА и торжество, когда
цыкал на уползающего в нору своего змея, и гордость рыцаря,
победившего в турнире.Тот поединок веками, здесь и там гре-
мит в отблесках бутылочного стекла.Мне было горько пасть бе-
лым пупырышкам.
Я сидел, молча давя руки, минут сорок.Потом встал, про-
шел в спальню и снова лёг...
Молитва вдруг воспрянула!Я опустился в покой.Я проспал
всего лишь час, но встал бодрым и выгодно подписал в то утро
бумаги.С той ночи я к этим подсолнухам не подступался.
Однажды был резкий стресс, когда я оборвал с девицей,
любившей меня изо всех сил.Польстился на более выпяченные
формы другой.Я чуял, что теряю в прежней душевное золото,
какое вряд ли когда-то кто-нибудь мне также положит к но-
гам.Но бетховенская, не толстовская "Крейцерова соната" была
сильнее меня.
Новая моя подружка, выйдя из постели, собиралась ноче-

- 94 -
вать домой.Я не сводил взгляда со шкафчика аптечки.Наныряв-
шись в водорослях одной, я с ужасом думал, как же будет пох-
мельно одинокой ночью от питья памяти о другой.
Я вскочил, выгреб все колёса из аптечки и запихал их
девушке в сумочку:
- Унеси на эту ночь.
Потом она вернула эти облатки.
На кой чёрт, если столько с этими колёсами пережил,
хранил я их и всегда брал в командировки?В Германию и на
этот раз тоже привёз, не мог расстаться!Водку же я дома не
держал.Да потому что бутылку можно купить на каждом шагу, а
колёса-то: премудрые рецепты сначала надо доставать или под-
делывать по-пармёнскому.И значит я - трезвый по всем радиу-
сам три года!- так и не выпустил тот самый куст.
Куст, о котором в АА любят рассказывать, был над про-
пастью.И висел на нем человек, держась одной рукой из край-
них сил.
Считал он себя верующим и заорал:
- Господи, спаси!Я всю жизнь в Тебя верил, Твою волю
исполнял, Твой раб!
Раздался с небес голос:
- Тогда отпусти куст.
Не отпускает парень, долго висел со "Спаси!"А потом ре-
шился и выпустил из рук куст всё-таки.Не разбился.До дна,
которое он в своей темноте не видел, было метра полтора...
Какой имелся у меня аовский выход?Групп АА в Бонне я не
знал.Звонить кому-то из аовцев в Москву и через четыре стра-
ны плакаться на плохое самочувствие?Рыцарская гордость не
позволяла.Не хотелось также мне, старшому среди представите-

- 95 -
лей России на Конгрессе, звонить Вильгельму или другим
иностранцам.Витальке?Но он, стервец, оказалось, вовсю на
кусте трепыхается, косяки шабит.
В моем боннском номере я выбрал из двух зол колёсное.
Побеспокоился я, чтобы кайфа все-таки не ловить.Так я
делал, когда хотел побыстрее влететь в сон от Братцев.Расто-
лок нужную сверхрезкую долю колёс до порошка.Налил горячей
воды из крана, чтобы запить ею и быстро впитался порошок.
Разделся я до трусов, разобрал постель, сел на ее край
со стаканом воды и бумажкой с сонниковым зельем.
Сказал я про себя:
"Господи, помилуй меня, грешника, если можешь.А-то я
душу дядьки Мефодия тут в одночасье пропью".
Вспомнил я, как в Москве работяга под руководством попа
свою тещу пропил.Но мне стало не смешно.Я опростал горький
порошок в рот, залил его горячим, мгновенно глотнул.
Успел я бросить бумажку и поставить на пол стакан.Вытя-
нулся на простыне под прямым попаданием мины.И исчез из дзо-
та над мексиканским рестораном, в котором нормальные и весе-
лые люди целовали губы девушек и вина.

21

Мне снилось...
Я сидел за столиком мексиканского ресторана на улице
под ветерком и был пьян.В бутылке и стакане передо мной све-
тила текила.Я глотал ее и запивал пивом из высокой круж-
ки.Мексиканская еда была силосной, а вкус их выдающегося вы-
пивона то, что нужно.Мне было грустно.

- 96 -
Я думал:
"Напился я все-таки в Германии, как в Москве у дядьки
и собирался.Как было не выпить?Иначе б крыша поехала...В АА,
если и завяжу опять, возвращаться, конечно, стыдно.Такой я и
заслуженный, и оборотистый в трезвости был.Да где?Фирму-то
свою бандюгам сдал.Выходит, и трезвость мне не на пользу.Что
ж дальше?Увидим.Живем одним днем!Сначала деньги в Бонне надо
поинтереснее пропить.Где же тут публичные дома?"
Глянул я по улице и увидел Лизку.Она, бойко крутя бед-
рами в юбке, еле прикрывающей золотое место, шла ко мне на
высоких каблуках и пьяно улыбалась.Я замахал ей из-за стола.
Лизка плюхнулась на стул напротив, кинула одну ногу на
другую так, что выглянуло пол-ягодицы.Майка-майя на ней была
выше голого пупа, под ней без лифчика плясали груди.Та самая
майка, в которой мне она когда-то плейбоевской дверь откры-
ла.
- Лизон, милая ты моя!- заорал я.- Откуда такое
счастье?
Лизка мазнула ладонью меня по щеке:
- К тебе, крутому, приехала.А ты меня забыл?Лизку,
блин, не ценишь.Плесни-ка.
Я налил и придвинул ей стакан.
Она его осушила и облизнулась:
- Весело тебе в Бонне гулять?
- Да только начал.Ну, с тобой, Мона, мы удивим здешний
народ.Ты где уже накирялась?
Она погладила через майку соски:
- С такими везде нальют.
Я взял ее за руку:

- 97 -
- Пойдем-ка.Не могу на тебя смотреть, пока не трахну.
Она поднялась, подбоченилась:
- Куда?
Мочи мне не было, чтобы ключ у портье брать, Лизку на-
верх тащить, от стакана далеко отрываться.Я провел ее через
прокуренный, гремящий диско зальчик ресторана к туалету.
Открыл я его дверь и лихорадочно запер изнутри.За стен-
кой там был унитаз, перед нами умывальник.Лизка нагнулась
головой к его краю, уперлась в него руками и выпятила сзади
половинки.Я задрал юбку.Трусов не было!
Я помял ладонями целлулоидно белевшую под слабой лам-
почкой Лизкину красавицу-жопу.Вдел между ее расставленных
ног в выглядывающее влагалищное ушко.С такой силой воткнул,
что Мона ударилась головой в водопроводный кран, ска-
зав:"Ой!"
Трахал я Лизку во всю глубину и скотство с матросским
азартом!Изловчившись, дотянулся и схватил под майкой плещу-
щие груди.Закончил с дрожью.
Лизка открыла кран, повернулась, подняла зад к ракови-
не.Стала плескать воду себе между ног, смывая сперму.Я дал
ей носовой платок вытереться.
Мы неторопливо прошли к нашему столику на улице.Мекси-
канец со жгучими усами весело подмигнул мне из-за стойки.Я
тоже, и показал ему, чтобы еще выпивки принес.
Лизка села, вытянув ноги, суша мокрые коленки на сол-
нышке.Мы дернули еще текилы.
- Чего дальше делать будем?- спросила Мона Лиза и улыб-
нулась с мутнеющего портрета оскаленно.
Кайф валил меня...

- 98 -
Я очутился вдруг в некой горловине, остро воняющей, как
пахнуло из-под Лизки, когда я вытащил оттуда.Горло это обры-
валось в пузыри хлюпающего, гнойного безгубого рта с мылом
языка.
Я почувствовал: вот-вот сорвусь!Попытался вытолкнуть
назад пробку своего тела.Не вышло.Я закричал...
Проснулся я.
За окном стояла боннская ночь.Я вздохнул с облегчением.
Такое мне было не в новинку.Сны, когда ты снова напил-
ся, время от времени пасут трезвого алкоголика.Ощупал трусы:
они были мокрые от спермы.
Я усмехнулся:
"Приплыл...Так только в армии, на полном женском без-
рыбье бывало.Значит, трахнуться все-таки удалось.Спасибо Мо-
не Лизе за это".
Я зажег свет, взглянул на часы.Была полночь - по-мос-
ковскому 2 часа.Позвонил я портье.Он сообщил, что несколько
раз меня спрашивала по телефону фройляйн Лота.Я попросил со-
единить меня с Москвой, набрал номер Лизы.
Лизка взяла трубку, сонно сказала:
- Алло.
- Лиза, душа моя, прими из Бонна мои извинения за оби-
ду,- проговорил я.
- Ой, Кондратий!Как я рада, что позвонил!- крикнула
звонко она.- Знаешь, я с тех пор совсем не пью.В церковь два
раза ходила.Ты про крестную силу, помнишь, сказал?А в АА без
тебя мне боязно.
- С работой как?
- На компьютерные курсы устроилась.Мне нравится.

- 99 -
Я закурил сигарету:
- Я с тобой сейчас во сне трахался.Через зад, около
умывальника в туалете.И ты снова была без трусов.
- Ой, ты скорее приезжай.Я тебе культурно, на простыне
дам.
- Мне культурно не надо.
- Как скажешь, Кон...Чего ж, немки не подставляют?
Отвел я губы от трубки и смачно плюнул на ковер, ска-
зал:
- Не в том дело.Я о тебе, выходит, думаю.
Лиза помолчала, сказала тихо:
- Спасибо.Я тоже.
- Счастливо тебе, Лиз.Скоро приеду.Я тут долго не за-
держусь.
Сердце у меня согрелось.Потому также, что первый раз за
боннские дни я говорил по-русски.Поэтому мне невесело уез-
жать из России.Отчего немцев русские "немцами" когда-то
прозвали?От слова "немые".Такими в общем-то для любого чело-
века чужестранцы.
Я набрал телефонный номер матери.Это за столько-то дней
впервые.Она обрадованно всполошилась.Всегда так, когда звоню
ей из-за границы.Заторопилась говорить, экономя мои немерян-
ные деньги.А вот матери моей и не надо б о таком беспокоить-
ся.Нет, иначе не может.
Сказал я напоследок:
- Ма, ты дозвонись дяде Мефодию на работу, мне отсюда
труднее.Скажи ему: я в Бонне.Передай: что я обещал ему, то
сделаю.
Положил я трубку и снова оказался один.

- 100 -

22

Я принял душ.Подошел вытираясь к окну и распахнул
его.Бонн казался вымершим, пятнея темными окнами, неон рек-
ламы холодно сиял.В Германии так и в городских центрах часов
с десяти вечера.Напротив фронтонно каменел собор, заслоняя
небо через узкую улицу.Он давил, зажимая меня.
Сна ни глазинки у меня не было, крылила бессоница.Я ог-
лянулся на гильзы и обоймы колёс на темно-коричневой поли-
ровке стола.Стал одеваться, чтобы линять из их обстрела.
Выходя, я потянулся выключить свет, но снова поглядел
на колёсные боеприпасы.Снял руку с выключателя, подошел к
столу и сел над пулеметными лентами, как в ту ночь, когда
всё же спасся молитвой.Была кромешная тишина.
Передо мной вдруг фосфорно загорелись два зеленых зрач-
ка.Я увидел морду волка над дядькой Мефодием, уходящим под
лёд!Шерсть на вдавленном волчьем черепе вздрагивала под по-
рывами печорского ветра.Я падал в ток глаз оборотня...
Я руками зажал себе веки!На шелке темноты лунно загоре-
лась последняя картинка давнего лысогорского сна.Дядя Мефо-
дий как салага рыдал, сгорбившись...
Я опустил руки и распахнул до рези глаза.Белые колёсики
на шоколадности стола грибно пучились...Я чуть не заплакал
от бешеной жалости к себе и злости на сволочь миров, на неп-
рестанность танцев, вибраций.
Сгреб я в охапку то, что катилось на меня.Прошел в туа-
лет.Кинул кайф в унитаз.Спустил воду.Хорошо работает гер-
манская канализация: смыло без следа.

- 101 -
Также, будто ластиком, вытерлось у меня на сердце.Не
было грёз выпить и по Лоте страстей.
Я глубоко вздохнул, огладил лицо:
"Бесконечное дерьмо и сральни моей жизни.Как в дурдо-
мовской епархии Главного Чистильщика, так и в Германии, что
во сне, что наяву".
Вышел я из гостиницы на гулкую площадь.Бонн до утра ле-
жал передо мной.В сусеках улиц пульсировали ночные заведе-
ния.Я весело сердито двинулся к главному из них - вокза-
лу.Оттуда уходили все поезда.Каждый из нас - пассажир с би-
летом в один конец.
Я остановился у вокзала и глядел на здешнюю ночную кру-
говерть.Шиманались тут грибные личности.Но что они, одноно-
гие-однорукие, могли открыть мне?
Стоял я и думал, глядя на отходящий с перрона, блестя-
щий стальными стрелами экспресс:
"Я уеду.Но не здесь, не теперь.Вечный кондуктор склян-
кой не звякнул.Пусть Диоскуры на небе резкого Кондрата еще
подождут".
Пошел я дальше через район Лоты к королевскому дворцу
на холме.Сумел отыскать по незнакомым улицам к нему подхо-
ды.Прошел по мокрой траве к красивейшему небольшому зданию.
Пара колонн белоствольно подпирала золотым мерцающий
ажурный балкон.На нем две патрицианские фигуры величавыми
взмахами рук осеняли бюст в центре: местного, видимо, кур-
фюста.Лепные вазы по краям узкой крыши, над волной ската с
часами башенка с крестом.
Я постоял на граните крыльца перед молочно зияющими
глазницами высоких, закрытых окон.Вспомнил, как фотографиро-

- 102 -
вал здесь на супеньках Лоту.Она села в красном шелке платья
у одной из колонн, подперла ладонью подбородок.
Потом она стояла на площадке рядом у солнечной зелени
кустов, сверкая глазами:
- Это мое любимое место.
Я стал спускаться с холма, побрел наугад под ровным ос-
вещением улиц.
На одной из них я увидел идущего настречу молодого пар-
ня.Спросил его, аккуратно произнося английские слова, как
пройти снова к вокзалу.
Немец остановился, длинно смерил мое лицо глазами и
произнес с ненавистью:
- British occupation sector*.
За англичанина он меня принял.Не побоялся припечатать,
хотя я гораздо крепче его юношеской фигурки был.Стояли, ви-
димо, в Бонне после войны части британской армии.Ее летчики
вместе с американскими до пепла старались выбомбить западно-
германские города.И чем-то еще, значит, отличились в Бонне
британцы, раз этот молодой сумел вложить в три слова свинцо-
вую ярость.
За блестящую Великобританию я не ответчик.Ее сэры на
расстрел сталинским Советам выдали после войны от мала до
велика всех казаков и русских, спасавшихся на их островах и
зонах после революции и войны.Но этот парень, неважно кого
оскорбляя, бросил плевок в лицо именно мне.
Я сжал руку для удара справа.От накруток дня я был зол
и возликовал, что есть шанс немного встряхнуться.Ждал я
_______________
*Британский оккупационный сектор (анг.).

- 103 -
мельчайшего движения парня или еще слов, чтобы махнуть.
Он молчал, спокойно стоял с опущенными руками, чугун-
но глядя мне в глаза.
Меня пробрало восхищение:
"Вот это немец!С такими нам не грешно было воевать...А
смог бы я так юнцом один на один иностранному бугаю плес-
нуть, если б его дедушки моих урыли?Не знаю.Русские даже в
таком не злопамятны.Но этот малый орёл".
- Ты отличный парень,- сказал я ему.- Я рад, что в Гер-
мании есть такие.
Обошел я его и двинул дальше.

23

Заблудился я в улицах.Плохо работала еще тяжелая от ко-
лёс голова.Долго уже ходил, вокзала не обнаруживая.
Также вот влип я однажды в Мюнхене.Там знакомый бизнес-
мен-немец предоставил мне пожить свою квартиру.Встретил меня
утром с поезда, отвез домой.Отдал ключи и специально провел
по дороге к ближайшему метро, чтобы, когда буду вечером
возвращаться, я не заблудился.Со стороны его дома я путь,
вроде, запомнил.А поздним вечером, как вышел из метро в об-
ратную сторону, растерялся.
Улиц шесть расходилось с той маленькой площади.Поворот
на нужную мне я не узнавал.Двинулся я методом тыка: в одну,
другую, третью.Некоторые проходил до самого их конца.Требую-
щегося дома нигде нет!Часа три крутился, пока - в который
раз! - не прибрел опять к исходному метро.
Ночь была глухая.Куда деваться?Телефона, адреса, где

- 104 -
хозяин хаты ночует, нет.Куда-нибудь в отель?Денег только на
дневные расходы с собой утром взял, кончились.
Вот уж взмолился я тогда так взмолился, просто-таки за-
выл:
- Го-осподи, помоги Ты мне, дураку!
Верой до упадка сердечной деятельности я преисполнил-
ся...И пошел в первую попавшуюся улицу!Топал по ней вперед и
вперед, не оглядываясь.Поднял глаза - подхожу к нужному до-
му!
По таким случаям, другим чудесикам я в общем-то давно
не сомневаюсь, что Бог за мной присматривает.Паршиво, что от
всей души обращаюсь к Нему в основном когда припечет.Вот и
под боннскими фонарями также было.
Остановился я и медитативно воззвал.Была у меня на
сердце какая-то обреченность, готовность ко всему.Не то, как
в Мюнхене.Не отчаяние, а смиренность властвовала.Будь что
будет.
Помолился и пошел опять я наугад петлять по улицам.Не
оглядываюсь: иду к чему-то.Осмотрелся, наконец.Передо мной
был дом Лоты!
Я зашел в его двор.В окнах Лоты света не было.Все окна
дома были темны.Контуры двух храмов крестово высились в бе-
зоблачном небе.Деревья вокруг не шевелились.Ни звука, птицы
тоже спали.
Стоял я, наверное, как раз в той точке, куда самоубий-
цей упала Лота.Я вдруг ощутил, что это та ночь, тот час и то
место, в каких мне надо молиться за дядьку Мефодия!
Я повернулся лицом к храмам.Они летели пиками и угла-
ми.Сердце мое просило русских волн церковных куполов.Те -

- 105 -
как горящие свечи, языки пламени.Я понял, чем еще были ма-
ковки наших храмов.Они повторяли купол неба.
Я поднял глаза ввысь.На черном объеме рсписями луковок
собора Василия Блаженного, юродивого с Немецкой слободы, сы-
пались звезды...Я встал на колени, поймал в перекрестье
внутреннего зрения лицо дяди Мефодия и начал отчитывать "От-
че наш".
Из христианских самой длинной дословно знаю я эту мо-
литву.В "Отче наш", заповеданной самим Христом, вся русская
вера.Я медленно вдыхал эти слова.За каждым, каждым из них
стояли века осознания и торжества:
"Отче наш, Иже еси на небесех!Да святится имя Твое, да
приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя, яко на небеси и
на земли.Хлеб наш насущный даждь нам днесь; и остави нам
долги наша, якожа и мы оставляем должником нашим; и не введи
нас во искушение, но избави нас от лукаваго".
Когда текст кончался, я начинал его снова.Я повторял
слова, живя их смыслом в "вечном сейчас".Словесная оболочка
исчезала, струился лишь ритм смысловых колебаний, суть обоз-
начаемого...
Я поднял глаза к балкону Лоты.Она была племянницей, я
племянником двоих доходяг, лежавших на куче у котельной.Один
из них давно скончался, другой готовился умереть.Но мы-то с
Лотой были живы и должны были жить, хотя нас тоже цепляла
Смерть, наколкой бредущая на худой Виталиковой руке.Младшей
сестрой стала о тот час Лота для меня.
Стоя на коленях, как когда-то в туалете русского сумас-
шедшего дома, я горячо шептал:
- Господи, прости Христа ради Мефодия-матроса и помоги

- 106 -
Лоте.
Я отчитывал."Отче наш" было монастырским звоном колоко-
лов.
В мелодии молитвы, сжав веки, как когда-то спасаясь от
несветиков, я осмелился в лучевом потоке души устремиться в
слоёный пирог звезд.Я падал и падал в мерцающее тесто на мо-
литвенном кабеле, со страхом ожидая заставу Мрака.
Наконец Божественный Мрак встал перед моим внутренним
оком!Сердце замерло.Я ужаснулся кромешному безмолвию Арбуза,
в котором живу.Душу затомила корка неба, галактик окрест,
какие - и оболочка, и бесконечное утолщение!
Потом вдруг я не почувствовал ни своего сердца, ни се-
бя.Был во мне и вокруг только свет, который нельзя опи-
сать...Не было и немецкого двора, Германии, Европы, материка
Евроазии, Земли и неба.Было Я в Том - одинаково по прост-
ранству...
Я очнулся на рассвете.Солнце, уже омывшееся в Волге,
окунувшись в Рейн, подсветило здешний город и верхушки хра-
мов, деревьев двора.Начали въявь бить колокола.
Я пошел к Лоте.
Она открыла в знакомом мне пеньюаре.
"Бом-м!Бом-м!"- неиствовали колокола.
Лицо Лоты радостно вспыхнуло:
- О!Я звонила тебе вчера весь вечер!Где ты был?
Я вдруг спокойно сказал, чего не собирался:
- Трахался с русской проституткой.
Глаза Лоты потухши, растерянно посмотрели на меня.Она
вышла на кухню.Я озадаченно прошел на лоджию.Лота принесла
кофе и поставила поднос на стол.

- 107 -
Стоя, я взял чашку, отпил глоток и произнес:
- Я сейчас уезжаю.
- Куда?
- Во Франкфурт и сегодня же в Россию.Вчера я встречался
по делам моей фирмы с местными бизнесменами.Мы заключили
важные сделки.Их надо срочно запускать в Москве.
Лота сделала стремительное движение:
- Я подвезу тебя на машине до Франкфурта.
- Не надо, у меня уже есть билет на поезд,- снова сов-
рал я.- У тебя, наверное, сегодня, как всегда, много неот-
ложных дел.
- Это не важно.Я хочу тебя подвезти.
- Нет-нет, Лота.Одному мне лучше, я должен о сделках
подумать.
Она тоже не садилась, комкала в руках салфетку:
- Мы снова увидимся, Кондрат?
- Не знаю.
Она робко скользнула по моему лицу глазами:
- Ты позвонишь, напишешь мне?
- Не знаю, Лота, что будет.Я живу по Программе, одним
днем...Я вчера был в доме Бетховена.
- О!- Лота бросила на стол салфетку, зашла в комнату и
стала рыться на полке у магнитофона.
Она вернулась с кассетой в руках:
- Кондрат, это Пятый фортепьянный концерт Бетхове-
на...Мы его слушали вместе во Франкфурте.Это мое любимое.Я
пошла тогда послушать его.И встретила тебя...Возьми, пожа-
луйста, эту кассету с собой.
Я взял пластмассового Бетховена:

- 108 -
- Спасибо, Лота.Мне нужно идти.
- У тебя совсем нет времени?Я обещала показать тебе мои
фотографии на встрече с Ельциным.
Я старался не смотреть ей в глаза.
Я почему-то вел себя так, будто пытался на нет стереть
наши былые взаимоотношения, и сказал:
- Нет времени.
- Давай я тебя до вокзала подвезу.
- Не надо, внизу меня ждет такси, - врал я.- Счастливо
тебе.
Она стояла у края балкона, сжав руки.
Я прошел мимо нее, через комнату, не оглядываясь.Вышел
и закрыл за собой дверь...
На улице солнце туманно горело.Оно было монетой в синих
клубах: совсем как ночная луна...
Почему я так поступил, бедовая голова?Да потому что,
завершив одно святое дело, я не желал идти на следующее с
козырями, навязанными Стёпой и его основным начальством.Уви-
дев со Двора жизни сияние Неба, я не мог ставить на кон
свою младшую сеструху, оказавшуюся фройляйн.
В гостинице я быстро собрал вещи.Позвонил матери, что
перебираюсь во Франкфурт и через несколько дней буду до-
ма.
Она рассказала:
- Сынок, я только что позвонила Мефодию.А он гово-
рит:"Спасибо Кондратию.Я уже почуял, что он дело сделал.Низ-
ко ему кланяюсь.Мне теперь хорошо и жить, и умирать бу-
дет".Разговорчивый, я его таким и не помню.Какие, сынок, у
вас с ним дела?

- 109 -
- По бизнесу, мама.
Подошел я к окну и открыл его.Внизу мексиканец с резки-
ми усами расставлял столики на улице.
Я подумал:
"Дядьку я замолил.А кто меня отмолит?"
В церкви напротив били прощально, кувалдно колокола:
- Бон-н... бон-н...
Я закричал, перекрывая звон:
- Господи, я отпустил куст!


ЧАСТЬ VI

КОН

1

Я оставил вещи в камере хранения боннского вокзала,
взял билет на поезд до Франкфурта-на-Майне.В имевшееся до
его отхода время пошел подстричься в парикмахерскую на ма-
ленькой площади, окруженной деловыми и жилыми зданиями.
Из кресла парикмахера я разглядывал свое лицо в зерка-
ле.Синие глаза потемнели.Резче обозначились складки от
крыльев носа к губам, как и снопик морщин меж бровями.Смоля-
ные вьющиеся волосы были моей достопримечательностью.Я носил
удлиненную прическу на манер голливудской богемы.Когда па-
рикмахер в нужную меру подстриг, плотные завитки живописно
легли вокруг лба.
Волосы можно как угодно причесать.Выражение лица ника-
кими расческами, лосьонами не изменишь.Из зеркала остро, с
плохо скрытым вызовом смотрел с квадратными плечами человек,
с которым я и сам бы не хотел связываться.
Настрой лица и свой собственный реально, конечно, ожив-
лять жвачкой улыбок.В Штатах, мотыжа ими, как там принято, я
в общем цирке тоже быстро веселел.Но в Европе я считал себя
дома и имел роскошь не позировать, хотя Лота ко мне и приди-
ралась за "русскую угрюмость".ПРЕБУДЬ ТАКИМ, КАКОВ ТЫ ЕСТЬ,
ИЛИ НЕ БУДЬ СОВСЕМ.
Благоухающим вставая с кресла, я распахнул пошире гла-

- 2 -
за.Они в солнце сквозь окна по-морскому засветились.Брови
стали луками, гущина ресниц тетивами.Лицо с легкими впадина-
ми щек стрелой целящегося носа дерзко засияло.Зеленые искры
шелковой рубашки из-под мягкого снега куртки, кремово льющи-
еся штаны над шоколадом носов "инспекторов"...
Я себе крикнул:
"Унывать не будем!"
Вышел я из парикмахерской.На площади за столами под
тентами сидела над стаканами и вазочками неторопливая бонн-
ская публика.Я направился к вокзалу, как с крайнего столика
на площади поднялся темноволосый кудрявый господин в рубахе
обезьяноподобной гаммы.
Он замахал мне рукой и закричал по-русски с грузинским
акцентом:
- Кондрат!Дарагой, прошу к моему столу!
Присмотрелся я.Черная кожаная куртка висит на спинке
стула, толстая золотая цепь на удавьей шее, бронзовое диос-
курское лицо.
Я смекнул:
"По имени знает.Из Степановой бригады.Значит, и в Бонне
за мной его ребята присматривали".
Я подошел.
Тот протянул мне руку, представился:
- Або Сухумский.Садысь.
Присел я за столик.Авторитетные блатари кликухи вроде
графских титулов носят: какие-нибудь они тимохи питерские,
вахтанги ереванские, серёги владивостокские.
Або грузински гостеприимно пододвинул мне бутылку:
- Кока-колу пэй.Чэго еще хочэшь?

- 3 -
- Спасибо.Больше ничего.У меня скоро поезд.
Або весело подмигнул:
- Знаю.Во Франкфуртэ увыдимся.Тэпэрь мы с тобой в одном
дэле, а?
- Да.Ты из Сухуми родом?
- Я там родился.
- Красивые у вас места, я бывал.После войны грузин с
абхазцами, наверное, виды в Абхазии уж не те.
Або поморщился:
- Абхазия-махазия или Чечня-мачня...Сколько пустого шу-
ма!Каждому политыку законно воровать хочэтся, дэньги дэ-
лить.Анэкдот такой знаишь, да?
Я кивнул.Анекдот этот кавказский был о новеньком в ГАИ
менте.Он добросовестно отстоял первый рабочий день.Вечером в
отделении сидит и корпит над квитанциями штрафов шоферов,
чтобы начальству отчет представить.
Его начальник матёрый смотрел-смотрел на эти занятия и
говорит:
- Чэго так долго?Дэньги давай.
Молодой отвечает:
- Никак точно не подсчитаю.Нужно еще раз сложить и ум-
ножить.
Начальник говорит:
- Твоя служба, дарагой, нэ складыват и умножат, а отни-
мат и дэлит...
На площади через проезд от ее центра на углу был банк,
лицами ко входу в который мы сидели.
Из банка вдруг послышалась дробь выстрелов!
Або навострился:

- 4 -
- Наши рэбята сэйчас этот банк бэрут.Что-то нэ получа-
ется!
Дверь банка изнутри отлетела под телом охранника в фор-
ме.Автоматная очередь ему вдогонку выбила стекло на ули-
цу.Охранник, рыжий громадный парень, неверно пятился от две-
ри по тротуару.Кровь хлестала из раны на его шее, черно моча
сзади салатовую рубашку.Он уронил пистолет из опущенной руки
и упал на спину.Его взлохмаченная башка мертво ударилась об
асфальт.
Две пожилых фрау с соседнего столика, беззвучно распах-
нув рты и закатив глаза, вскочили и медленно двинулись задом
наперед с поля боя.
На соседней улице взвыла сирена.Из-за угла вылетел по-
лицейский автобусик и затормозил напротив банка.Трое поли-
цейских по-спецназовски четко выскочили оттуда.Прикрываясь
машиной, они заняли позиции, направив стволы пистолетов к
дверям банка.Притаились тылом к нашим столикам.
Публика вокруг нас дружно убегала к противоположной
стороне площади, задевая и роняя стулья.
- Извини, дарагой,- сказал Або Сухумский.
Он быстро надел куртку.Вытянул из-под стола длинную
большую сумку, визгнул молнией и аккуратно достал оттуда ав-
томат Калашникова.Кошачьи встал, поставил на стул ногу, сог-
нув в колене.
Або из автомата прицельно строганул в спины полицейс-
ким.Двое упали сразу.Третий успел повернуться, несколько раз
выстрелил по нашему столику.Одна из пуль звонко смела пе-
пельницу с его поверхности.
Або срезал последнего длинной очередью.Полицейская фу-

- 5 -
ражка прокатилась на ребре.Свалилась в лужу кумачовой крови,
натекающей из тел, замерших рядом.
Из двери банка появилось трое налетчиков.Двое с автома-
тами, кавказски темные, курчавые, срывали на ходу черные
маски.Третий припадал на раненную ногу и тащил под мышками
банковские мешки с деньгами.Они исчезли в улочку за углом
банка.
- Маладцы!- сказал Або.
Он нагнулся, вытащил из сумки запасной магазин и вста-
вил его в автомат.
Снова завопила сирена.Из-за домов с другой стороны пло-
щади выехала еще одна полицейская машина.Она понеслась прямо
к нам!
Або выхватил из кармана куртки гранату и швырнул ее
точно в ветровое стекло!Черно-малиновые гроздья взрыва!
Остовы тачки вильнули, проколесили вбок, врезались в
ближние дома с дымом и пламенем.Из нее выскакивать было не-
кому.
- Будь здоров, дарагой!- крикнул Або, сунул автомат в
сумку, подхватился и побежал с площади.
Я кинулся в другом направлении, также подальше от пуб-
лики.

2

Попал я, как говорят блатные, в непонятное.Но то, что
приметы распивавшего кока-колы с Або очевидцы полиции ука-
жут, было яснее ясного.На поезде добираться во Франкфурт уж
не выходило.Я стремглав забрал свои вещи с вокзала и нанял

- 6 -
такси.
Поехал я во Франкфурт на перекладных.Играл в диверсант-
ские игры.Пересаживался с одной машины на другую, выходил в
пустынных местах, чтобы меня не запомнили.
Размышлял я о российских бандитах.
Лучшей страны, чем Россия для гангстерского питомника в
современном мире, пожалуй, не найти.Ливан, где безостановоч-
но стреляют, или Колумбия, в которой сызмальства в команды
наркобаронов как на завод подмастерьями идут?Нет, на таком
биоуровне, как в бывших Советах, не пляшут.Потому что комму-
нистический СССР за 70 с лишним лет целую нацию, все поколе-
ния зомбировал уголовщиной.
Красная шайка расстрелами, пытками ГУЛАГом по блатному
закону круговой поруки правила во главе с резкими паханами
Лениным (кличка Старик), Сталиным (Коба), Хрущевым (Кукуруз-
ник), Брежневым (Лелёк).Как там в песне?
Весь Советский Союз -
Это концлагерь большой.
Чтобы в совсем суровую внутреннюю его зону не попасть и
во внешней (с окончательным железным занавесом) расконвоиро-
ванным придурком пожить, надо было из зомби не высовываться,
вести себя, как шаманы прописали.Верить требовалось, напри-
мер, в то, что всё - 1будет 0.Более-менее самостоятельному ди-
кость такого заверения очевидна.На кой хрен светлое буду-
щее?Хорошее "сейчас" дайте, я завтра помру!Большинству-то на
осознание этого мозгов хватало, не верили.Но раздражались, с
детства попадя в непонятное.
У потерявших свое лицо вот еще какая беда.Злиться на
себя они не умеют.Кодло же с верхних нар не погонишь из-за

- 7 -
зоновской разобщенности.Шуровали советские люди, как могли,
в районе параши, социалистическим укладом жизни называемым.
На низу не до куражу, не жизнь, а выживание.Главное -
поувесистее пайку ухватить.В борьбе за такое существование
убивать не обязательно.Тут важнее крутиться, тёртыми быть,
тянуть, что плохо лежит.
Верхняя шобла имущество в камерах, вокруг бараков из
своего надзора мало упускала.Но и выпадающие крохи надо было
утюжить, чтобы не терять шустрости.И машинистка тащит с ра-
боты хоть пачку бумаги.На ней можно культурно селедку разде-
лывать.И из кухни детского дома повариха уносит лучшие куски
сирот своим детям.У уголовных мораль одна: умирай ты, а я
попозже.
Самый добродушный на вид пахан Лелёк среди своих авто-
ритетов на эту тему высказывался, понимая, что и у параши
лишнего хочется.Рассказывал он, как студентом товарняки
разгружал.В основном откидывали, говорил, государству, а
один-другой ящик, мешок обязательно налево, себе.
Ловким надлежало быть.Не пойман - не вор.Но если граба-
нул с каким-нибудь взломом или принял в лапу не по чину, -
будь здоров, не кашляй дальше в зоне за внутренними стороже-
выми вышками.Да где с русской безудержностью в меру-то
взять?Как от жизненной раздражительности кому ни то в рог не
дать или хотя б за женой с ножом не побегать?Поэтому каждый
пятый в России бывший зэк.
Кем же были тогда образованцы, интеллигенция эта самая:
ученые, врачи, инженеры, учителя, писатели всякие?Тоже уго-
ловными?Непременно, эти кроили вообще за падло.Они - ссучен-
ные.Суки эти большим начальникам поддакивали, понт держали,

- 8 -
что всё путём.
Лагерными устоями наша страна провоняла.Воровская феня
у нас не элементами жаргона, как в американском слэнге, бри-
танском кокни используется, а стала полноценной частью русс-
кого языка.Так нам, ушлым, легче друг дружку понять.Напри-
мер, блатное выражение "беспредел" используют все, начиная
со священников на телеэкране, кончая премьер-министром.Это
беспредел уголовности в национальном кровообращении.
Куда ж с такой выпестованностью многим молодым, здоро-
вым, если наконец свободу объявили?Брать можно всем и в отк-
рытую!Правда, за куски жизни, какие бывшая шобла имела, тоже
и убивать надо.
Я вспомнил парня, который пришел на собрание нашей
Группы.Американский кадратный ежик на голове, плечищи, отк-
рытое лицо, глаза, привыкшие к цепкости.Был он в бандитской
команде исполнителем.
Бил ли людей, пытал или убивал, он не распостранился, а
сказал так:
- Легкой жизни захотелось.Как взялся за это ремесло,
пришлось на наркотики сесть.Там почти все на наркоте.Иначе
страшно.
Больше я его в АА не видел.А убивать под наркозом,
действительно, ни себя, ни тем более других не боязно.
Из российской уголовной общественности выходцам в фор-
менные бандиты лишь к вкусу убийства требуется попривык-
нуть.Насилие и жестокость нам генно привиты.Потому что в
зверском совершенствуются как сами звери, так и те, кого они
гоняют.
В других странах почерк российских головорезов, где

- 9 -
кавказцев добрая половина, что ж?В том же Франкфурте кончили
наши четверых русских проституток, а заодно немецких хозяина
и хозяйку борделя.Взяли немцев, возможно, как блатные выра-
жаются, на прихват: чтобы не остались свидетели.Количество
трупов не волнует уроженцев страны больших просторов.
То, что в супербоевиках киноактеры США и Западной Евро-
пы в крайней чернухе и кровище изображают, к характеру их
населения совсем не подходит.Я почти во всех концах Штатов
бывал и ни одной драки не видел, хотя мороженным-то меня
бывшие алкаши-наркоманы угощали в привычных им заведениях со
всякой цветной рванью.А белые люди там вообще руку друг на
друга не поднимают, по-моему, со времен войны Севера и Юга.У
американцев и шпана, и бандиты вроде членов каких-нибудь
партий.Научились каратистски ноги поднимать, с оружием обра-
щаться, но нашего блатного, отчаянного, разбойничьего надры-
ва нету - заорганизованные.
Германию, самую выдающуюся европейскую страну сегодня,
взять.Здесь собственной мафией никогда и не пахло.Чеканнее и
безжалостнее немецких полицейских, прогуливающихся в метро с
овчарками, в мире нет.А как немцы за обиды между собой раз-
бираются, Лота случаем с ее дружком в ресторане красноречиво
пояснила.
То, что о гангстерах западное кино показывает, в живо-
писное отражение блатарям русским.Японские якудзы, итальянс-
кие мафиози тоже могут постараться - если главари позво-
лят.Это "если" существенно различает, так как на русских
бандитов у их паханов полной управы нет и быть не может.
У нас по большому счету преступность никакая не органи-
зованная.Кому последовательно организовывать?Организаторы на

- 10 -
Руси (взять хоть кожаных головорезов Старика и Кобы) долго
не живут.К тому ж, паразиты в своей вечно жаждущей среде
крысино сами себя зажирают.Сегодня кто-то "вор в законе",
авторитет, а завтра сильно расстроил кого-то из "братвы",
чужой ли, своей, - пуля ему в череп.Косяками этих, чтобы в
руководители не лезли, последние годы отстреливают в Моск-
ве.Братва (так и красная матросня своих величала) по-русски
эмоциональна, а коммунисты отвращение к любому закону окон-
чательно закрепили.
Для простого российского человека в этой бойне одно от-
радно.Бандитов больше, а хулиганов меньше стало.Шпана теперь
в подворотнях долго не задерживается, норовит в профессиона-
лы.А с того уровня молотят лишь богатеньких и знаменитых.Бы-
вает, конечно, что в перестрелке зацепят окаянные и прохоже-
го.Ну, так это по случайности и зять-алкоголик, если вовремя
не похмелишь, головёнку может отвернуть.

3

Меня Або меднорожий нарочно, конечно, замазал в ограб-
ление банка.Злился я на этих артистов-блатных по своему из-
вилистому пути к Франкфурту.
Да, вся эта бандитская шушера, наркотой исторических
примеров подколотая, не случайно друг дружку кличет братвой,
братанами, братами - братцы в общем кровавые.Что ж недоуме-
вать - кому что нравится и на роду написано.Как без них, так
и без проституток, например, не обойтись.С умыслом всё на
Земле устроено.Есть по чему человеков на пробу сравнивать.
Банды, бандиты, бандитство правильно называть это наше

- 11 -
национальное явление.А мафией туманно, возвышенно величают,
например, для того, чтобы поменьше сажать по расстрельной
для бандитов статье Уголовного кодекса.Судьи, менты, все,
кто на борьбу с этими выродками поставлен, деньги хотят по-
лучать, поменьше рискуя, и дурят широкую публику.
Мафия, устойчиво прошившая организм республики, была
в дудаевской Чечне, с ее сицилийским родовым подчинением
младших старшим и вендетой.Но мафиозное, сложившееся за 3
года чеченское государство опять-таки наоборот обзывают бан-
дитами.В этом варианте лоховскую общественность правящая у
нас олигархия и ее обслуга снова обувает с выгодой.Война в
Чечне помогла сильным людям России замять свой трехлетний
там черный бизнес.
Чем в слова играть, лучше б присмотрелись, что в крими-
нальном мире России творится.Бандиты эволюционируют на всех
парах.
Первым замесом были балатари, у которых ходки в зону
как ордена.У них воры в законе являлись главными.В Перест-
ройку в бандюги пошли бывшие спортсмены, качки.Эти были
беспредельщиками.А теперь сезон нового бандитского пополне-
ния - бывших офицеров спецслужб и МВД.Они, специалисты аген-
турных "легенд" и прикрытий, открывают частные сыскные бюро,
работают в службах безопасности коммерческих структур.Защи-
щают заказчиков и хозяев от наездов других команд легально,
а долбают свои жертвы с использованием всего, чему их класс-
но родина учила.Из их среды и самые профессиональные килле-
ры.
Бригада Степана яркий пример этих генераций.Або Сухумс-
кий исконно блатного кроя.Толстолобики, бывшие со Стёпой в

- 12 -
московском аэропорту, из спортсменов.А сам Стёпа из бывших
кагэбешников.Я их повадку (мягко стелят, да жестко спать) за
версту чую.Нами, валютчиками, "контора" занималась.
Несмотря на последнюю интеллектуально-кровавую прослой-
ку, система мафии у нас не выстраивается.В общем как были на
Руси разбойники с большой дороги, так бандитами, уже патру-
лирующими ее на колесах, остались.Разинцы они, чекист-
ски беспощадные.И очень по-русски, от разинства, со своим
Богом они в душе.У многих кресты на шрамах груди.Видел я,
как утром в Елоховском соборе молились эти ребята.
"БМВ" тормознуло у паперти.Трое кожаных, грозно-молодых
с лихой сосредоточенностью на барабанах лиц выкатились и ше-
ренгой поднялись в храм по ступенькам.Они быстро, будто в
налёте, ринулись во внутренние покои.На середине собора од-
новременно остановились, четко опустились на колени...Моли-
лись истово, не сводя твердых взглядов с образов у царских
врат.Потом также спортивно вскочили, развернулись, плечом к
плечу вышли на улицу.
Сбросили удальцы груз, может быть, порохово-дымной, с
брызгами крови и мозговой яичницы минувшей ночи...
Разинцев теснят любители тренировочных "Адидасов" и
черных "Волг".А те молятся и идут по домовым ущельям, как по
муромским лесам, со старорежимной финкой сажать на перо уве-
шанных оружием качков и мастеров рукопашного боя.Они, в на-
колках, - "духовые", "духарики".
Нескоро уплывет бандитская Россия со стрежня вольни-
цы.На звонком гвозде "мафии" пытаются заработать популяр-
ность недобросовестные журналисты, слабые политики, оправ-
даться горе-оперативники.Слова "коррупция", "коррумпирован-

- 13 -
ность" здесь еще так-сяк, если нравится громобойно выражать-
ся.
Коли иностранными терминами говорить, Номенклатурная
революция, развалившая у нас коммунистическую систему, роди-
ла и понятия "номенклатурного предпринимательства", "номенк-
латурной "крыши".Это чиновное бандитство, тут не шебутные
блатяки прикрывают.Попасть под такое прикрытие - мечта каж-
дого российского бизнесмена.Но как повезет.
Мише Чернецкому, хотя он из форцовщиков, пофартило.Пон-
равился он бывшим заправилам от комсомола, взявшим его в
компаньоны.Его фирму люди из правительственных кругов опека-
ют.Поэтому у Миши при любых погодах на квоты, лицензии проб-
лем, например, с продажей нефти за рубеж не возникает.
- Как и прежде наверху,- презрительно сказал Миша од-
нажды,- деньги из рук в руки ходят, в тех же конвертах.
Лучшая у Чернецкого крыша, а от пули тоже не застрахо-
ван.Формы беспредела на всех этажах одинаковы.
Сёме Цэшкину удалось заиметь крышу лишь на уровне ребят
типа Самоцвета.А я из-за аовских "причуд" одним в поле вои-
ном пытался продержаться.Результаты моей кустарщины очевид-
ны.
Неуправляемые группировки, группы, группки русских бан-
дитов страшнее всякой мафии.С синдикатами, корпорациями той
из-за яйцеголовых в ее руководстве можно договориться, в
чем-то пойти на компромисс.В США спецслужбы давно этим поль-
зуются.К истерическим же демонам бандитизма трудно подсту-
питься.
Уровень криминальности в России должен неуклонно рас-
ти.В сравнении с другими столицами Москва в условиях свободы

- 14 -
по преступности еще отстает.Свобода - она ведь и для ганг-
стеров.Более-менее тихо может быть лишь в тоталитарном госу-
дарстве.Так, не тужили на криминальные темы при Кобе уса-
том.Но это была концлагерная тишина.Возможно лишь что-то од-
но: или свобода, при которой чаще стреляют на улицах, или
железобетонная гладь, какая всё общество клеймит уголовщи-
ной.
Без свободы нет нравственности.Мы выбрали свободу.В ней
и бандит, и проститутка, и аферист могут вольно увлекаться
своими занятиями.Для того, чтобы сильно не нервничать в этом
климате, надо одно понять: что такое 1личная 0 ответствен-
ность?Да, вор может хорошо воровать, бандит ловко убивать.Но
сыщик, опер может также четко их ловить, сажать.В другом ме-
гаполисе - Токио полиция малочисленнее московской милиции, а
неплохо противостоит якудзам, ведущим традиции от асов
убийства самураев.В Нью-Йорке за последние годы преступность
резко снижается.
Рыпаться русским надо не на всё и ничего, как всю боль-
шую дорогу умники Руси нам проповедывали.Отвечать мы должны
научиться на узко персональной пяди лично за себя и за свое
дело.
Я как аовец ненавижу слова "надо", "обязан", "должен".
Люблю, как американские отцы сверхдемократического АА и те
же русские бандиты, с понтом "покачать права".Но ведь тыся-
челетняя Россия не АА алкоголиков и не шайка, которой мы
уделили всего 74 года.
Каждый россиянин в меру высоты своего жизненного, об-
щественного положения обязан выпутывать свою родину из дерь-
ма, отквитывать за себя, своих пап и дедушек.За черные, пре-

- 15 -
ступные грехи на Руси положено платить до третьего и четвер-
того колена.Не сможем - это колдовство дальше, за наших
правнуков перейдет.И станет наша родина природно демонской,
а веками она была Святой Русью.Не за будущее мы в ответе, а
за прошлое и за здесь и теперь.О будущем будущие похлопочут.
Во всем мире криминальность чем дальше, тем больше бу-
дет взмывать.Таковы люди, от века к веку мельчаем мы харак-
терами, духом.Дойдем в этом прогрессе, безусловно, и до кон-
ца нашей планеты.Не догробим ее экологически, так подвзорвем
ядерно.Христиане не столь тупы, как коммунисты, заклинавшие,
что будет лучше и лучше.В христианских пророчествах чернуха
нашего будущего описана довольно складно.
Так что же?А всё то же.ПОКА МЫ НЕДОВОЛЬНЫ ЖИЗНЬЮ, ОНА
ПРОХОДИТ.
Подумал я в заключение, что проституция и наркотики -
традиционные рынки бандюг России, а теперь к ним торговля
оружием и фальшивомонетчество за рубежами добавились.
Я прикинул:
"То, что парни Стёпы банк в Бонне взяли, - нонсенс.Не
это таких команд за границей специальность.Видимо, для за-
купки контрабанды много наличных потребовалось.А уж если
уложили в Бонне столько полицейских, больше в Германии им не
перед чем останавливаться.Дальнейшую свою дорогу тут и по-
давно кровью зальют.Надо немецких ребят из АА срочно вводить
в курс дела".

4

Приехал я во Франкфурт поздним вечером.Вильгельм еще не

- 16 -
спал, сидел за компьютером.Работал он консультантом по Прог-
рамме 12 Шагов.
- Где Виталик?- первым делом спросил я его.
Вильгельм указал на закрытую дверь комнаты, в которой
мы ночевали:
- Спит.Сегодня рано пришел и сразу лег.Виталий теперь
почти все время проводит с другом из Москвы.Его имя Сте-
пан.Русским вместе, конечно, интереснее.Виталий сказал, что
со Степаном он через тебя познакомился.
Я сокрушенно плюхнулся в кресло:
- Степан этот - гангстер московский.А Виталий наркоти-
ками балуется.Его Степан или запугал, или купил чем-ни-
будь.
С подробностями я рассказал Вильгельму, начиная с моего
кредита и бандитского счетчика, вплоть до деталей нашего
последнего свидания со Стёпой и ограбления банка в Бон-
не.Умолчал лишь о беломордых наездах демонов с именами Сте-
пан и Виталик.
Вильгельм выслушал, не перебивая, задумчиво водя паль-
цем по монограмме на своем серебряном перстне.
Он потер лысый со лба к макушке яйцевидный череп, про-
фессорски подняв седые кустики бровей:
- Я буду говорить об этом с Клаусом и Джеком.Ты не воз-
ражаешь?
- Я и хотел попросить у вас всех совета.
Взял я постельное белье и зашел в нашу с Виталькой ком-
нату.
Виталик лежал на спине у стены.От двери в подсветке
уличных фонарей выкорчеванным пнём на подушке казалась его

- 17 -
длинноволосо-растрепанная голова.Я положил белье на палас и
посмотрел на Виталика.
На месте лица Витальки был беломордый овал с черно про-
валенными глазницами...
Пружинно я напрягся:
"Один Виталик спит, а другой бодрствует.Ну, нет!Я за
тебя, парень, постою".
Я сделал то, на что при встречах с несветиками никогда
не отваживался.Всегда от них убегал, скрывался, а теперь по-
шел на Виталика рогатого.
Тело у стены не пошевелилось, но гипсовый лик раздвинул
меловые губы и зазиял еще впадиной рта.Чернота глазных дыр
стала непроницаемо пещерной.
Меня оглушило чувство гадливого ужаса, как в ту ночь,
когда под моим окном зарезали алкоголика.
Тогда сначала я слышал в тишине по асфальту у дома шар-
кающие шаги убийцы.Тот, видимо, пьяный, шел, держась за сте-
ну.Он споткнулся о такое же пьяное тело, лежащее у кус-
тов.Алкоголик с земли, наверное, приподнялся, он забормо-
тал.А потом тот, кто был над ним, ударил его, должно быть,
ножом...Умирающий всхлипнул болевым нытьем побитой собаки и
затих...Убийца стал мочиться.Я слышал, как он сопел и бил
струей ссак, возможно, в труп перед собой...Зачем тот убил
человека, попавшегося под ноги?Может быть, по внезапному пе-
щерному затмению?Я был в острых страхах отходки в ту ночь и
не осмелился выглянуть из моего открытого окна...
Я остановился в паре шагов от напарника чёрта Стёпы,
расставил для устойчивости ноги, как при стрельбе из автома-
та.

- 18 -
Дыры у Виталика в лицевых алебастровых буграх вдруг су-
масшедше, яркими карликами зазвездья вздрогнули.Они будто бы
воронкой потянули измерение комнаты.Голова моя согнулась, ее
засасывало, словно в жерло бушующей турбины-мясорубки!
Я устоял.В беззвучном свисте еле я отодрал руку от бед-
ра, как гирю вскинул ее ко лбу - перекрестился!
Мне плевать было на то, что ревело кругом.Я летел с
куста в 1свою 0пропасть!Я начал глухим шепотом "Отче наш", не
сводя взгляда с маски человечьей плоти.
С прибором я хер положил на физику, какую мне маска ка-
зала.В Лотином дворе я научился уходить в То, когда зритель-
ное сначала сужается в точку, а потом исчезает заодно с че-
ловеческой боязнью.
Я только Бога боялся, твердя над Виталиковыми приченда-
лами молитву, осязая себя на мельчайшей грани одной из мири-
ад семечек Арбуза.Его Корка утолщалась...Этот улёт столь
потрясен, что все другие страхи линяют.
Когда я снова всмотрелся в лицо внизу, оно было мос-
ковского угреватого парня Витальки!Я припал к нему на коле-
нях, повторяя слова молитвы.
Виталька зашевелился, открыл мутные глаза и схватил ме-
ня за руку:
- Сестра...Молишься за меня?Опять молись, я пропадаю...
За сеструху свою, что через церковь его с того света
достала, меня Виталька принял.Я вгляделся в его зрачки, за-
торченные как у наркоманов после дозы.Поднял ближе к своим
глазам сгиб локтя Витальки.То и есть: следы иглы от шприца!
Как же горько мне стало:
"Гады газообразные!На иглу парня посадили!Эх, демонист

- 19 -
ты, демонист".
Я просидел около Витальки до рассвета, держал его руку,
слушал его бред и творил молитву.Утром Виталька стал оклемы-
ваться, узнал меня.
Спросил я его:
- Ты как со Степаном спознался?
- Случайно встретились.Он сказал, что вы с ним старые
друганы.
- А колоться зачем начал?
Виталька жалобно посмотрел:
- Степан бесплатно предложил.Я думаю, дай на халяву
попробую.За один раз, посчитал, ничего не будет.И под-
сел.Степан дармовым кайфом не ограничивал.
- Я ведь специально, дырявая твоя голова, тебя на ту-
совку наркоманов водил, чтобы ты их финиш понял.
- Да кажется, что именно с тобой так не произойдет.
Что было мне ему морали читать?В АА это не принято.К
тому ж, ведь это я парня Степану оставил.Со Стёпы спрос.
Так резко Виталька на баян подсел, что как стал входить
в себя, закрутило его ломочно.Я налаживал его на собрание к
Анонимным Наркоманам идти.Да зазевался я, пока брился, пере-
одевался.Виталька из дому дёру и дал.Ему по свежему, столь
высокому в сравнении с водярой и травой кайфу, конечно, важ-
нее было вмазаться в свои и так наколками пощелкивающие ру-
ки.
Сказал я Вильгельму, что Стёпа Витальку на иглу поса-
дил.Вильгельм заругался по-немецки.У немцев обычно одно ру-
гательное слово в ходу: "шайзе" - говно.Но Вильгельм тут по-
нес какие-то другие, гораздо звучнее и раскатистей.

- 20 -
Когда успокоился, он сказал:
- Расчет со Степаном и его парнями дело теперь не толь-
ко твое, а и наше.
- Мое и твое?- спросил я.
- Всех аовцев Франкфурта.Эти заезжие гангстеры не пони-
мают, с кем связались.
Кем был Виталька с его годом трезвости в АА по психике,
по самочувствию?Ни юношей, ни тем более молодым человеком, а
перезрелым подростком.Это драма многих аовцев независимо от
их возраста.
Алкоголик останавливается в своем взрослении, когда на-
чинает впиваться.Я тоже начал с удовольствием хлебать, как
почти все алкаши, в подростковые года.
За 25 мне было, когда впервые через знакомых обратился
я к психиатру, приплачивал ему за обколку с похмелья.Врач
тот пытался мне параметры моего заболевания объяснить.Гово-
рил, что раз тошнит в самолете, то на нем не летают.Сравни-
вал мое положение со все время бегущим на красный свет.Уж и
руки в гипсе, и сплошные сотрясения мозга, а всё бегу.Под-
черкивал: если балка лопнула, ее можно снова заварить, но
прежний вес железо никогда по-прежнему не сможет держать.
Вывел меня этот чистосердечный врач из терпения после
того, как я зашел однажды с женой к нему в очередной беспо-
мощности.
В ее присутствии он окончательно психанул и сказал:
- Несмотря на внешние данные, у мужа вашего - подрост-
ковый характер!
С брови он мне в глаз попал, перед женой унизил.Перес-
тал я у него спасаться, чтобы вскорости в свинцовые лапы

- 21 -
врачей из наркодиспансера влететь.
Насчет подросткового характера тот доктор еще мягко
выразился.Всё мироощущение было у меня как у подростка:
нельзя, но хочется; значит - можно.
В АА прощание с недоразвитостью связано с Шестым ша-
гом:"Полностью подготовили себя к тому, чтобы Бог избавил
нас от всех наших недостатков".В его расшифровке первой фра-
зой стоит:"Это Шаг, отделяющий мужей от мальчиков".
До того Шага еще дойти надо.Куда было Витальке-перво-
курснику?Для тех, кто и годами у нас состоит, после того,
как вино бросят, это также проблема из проблем.На честный
Четвертый шаг, когда надо "глубоко и бесстрашно оценить себя
и свою жизнь с нравственной точки зрения", редкие в Москве
решаются и в полную силу его делают.А до Шестого еще Пятый
шаг, когда перед Богом и другим человеком надо за всё испо-
ведаться.Шаги эти выборочно не выхватишь.
Ходят многие бывшие алкаши на собрания АА в основном
как в клуб: себя трезвым показать, на других посмот-
реть.Раньше в пивной воблой закусывали, теперь - внешним
кайфом Программы.Увы, задора у большинства хватает только на
то, чтобы пьянство преодолеть.Так для чего старались?Вся
трепетность лишь для того, чтобы мамы, жёны, забитые соседи
обрадовались?Общечеловеческими мерками важно пленяться!Звез-
да в том, чтобы подняться не только на прежний личный, соци-
альный уровень, а и превзойти его.
Вина-то аовцы не пьют, а многие не по-мужски трезвы,
зрелы с личной той самой ответственностью.По-прежнему смот-
рятся седеющими пареньками, девчоночками.Что Виталька?Вон
Юра, который с нами во Франкфурте был, уж пузатый.А как

- 22 -
мальчишка и денежки-то утаивал, и на чужое богатство глаза
обморочно пялил.
Другое дело, что таких недоразвитых, думаю, с половину
сейчас во всей России.Ну, да меня в этом плане лишь аовцы
интересуют, им великолепная Программа дана.Духовное здоровье
- приметы взрослого.Есть трезвость, а есть трезвенность.
Я честный, рабочий на износ год в Программме за 5 лет
естественного взросления в обычной жизни считаю.Двери перед
тобой всё открываются и открываются.В то время, о котором
рассказываю, я к зрелости своих тридцати пяти лишь подбирал-
ся.

5

Надо было сбежавшего Витальку разыскивать.Куда он за
дозой направился?Я пошел через Майн в центр, к парку, где
наркоманы тусовались.
Там было пустынно.Короткостриженные лужайки зеленели,
реяли кроны деревьев, словно б никогда в их живописи люди не
изгибались буграми своих теней.Полицейская машина по-прежне-
му пряталась за кустарником.
Разогнали шабаш.Повязали, наверное, в расслабухе дохо-
дяг.Ненадолго хватило цивилизованной мочи нордической здеш-
ней полиции.А, может, специально и планировали: дождались,
когда из щелей города гусеницы эти повыползают, и подмели.
Зашагал я к вокзалу, чтобы в окрестных ему притонах
побродить.В пивных, бистро нарконавты летучими мышами любили
гнездиться по углам.Искал я, правда, больше для очистки со-
вести.Скорее всего, рванул Виталька к новому дружбану Стёпе.

- 23 -
О Степане и связанной с ним чертовщине я задумался.Вся
проблема: что такое черти и как с ними бороться,- моим зна-
ниям была не под силу.Я из нее самое очевидное, болезненное
для себя вычленил: нет в Программе АА, ее теории и практике
способов противостояния самому сатане.
Заглядывая в привокзальные закоулки, в полутемные,
смрадные зальчики, я соображал:
"По злу алкоголизма, эмоциональным его последствиям в
АА дотошно расписано и проверено.А как же со всеобъемлющими
демонами управиться?По нашему Первому шагу признать свое
бессилие и уповать на Бога?Так шишиги, пока глаза к небу за-
ведешь, Витальку еще и опедерастят, чего другое гнусное вы-
кинут.
Я и Виталька аовцы, персонально подтвердившие самоот-
верженность принципам АА своей трезвостью.Так почему ж рога-
тые горло мое не отпускают, а Витальку вырубили?Куда наша
Высшая Сила, наш аовский бог взирает?
Э-эх, не случайно я АА с песочницей сравнивал!"
Иной раз за чаем на Группе я балакал, что общество АА
вроде песочницы, где дети куличи, домики делают.Все тут с
совочками равны, спорить меж собой особенно не о чем.Глав-
ное, чтоб взрослые не мешали, не лезли своими большими бо-
тинками к куличикам и правилам игры.
Спокойно на душе, когда ты в песочнице.Да она, хотя и
сооружена под навесами-грибками, расположена в огромном дво-
ре.В нем и высоченные дома, и машины рядами припаркованы, и
бродит в нем опасный дворник дядя Федя.Он, с бородищей, с
лиловым носом, грозен.За пределами песочницы и грибков раз-
бегаешься, нашалишь, дядя Федя может пендаля дать, метлой

- 24 -
своей больно стукнуть...
Аовский уход от своего пристрастия в бессилие для отда-
чи своей воли Богу, отказ от борьбы - это в чистоте христи-
анские смиренность и непротивление злу своевольной си-
лой.Чтобы эту прозрачность постоянно хранить, надо не выле-
зать из песочницы, как христианину жить в монастыре.
С высоты такой колокольни всё расставлялось по мес-
там.Не надо было мне брать приступом Сёму Цэшкина, потому
что добытые деньги я всё равно потерял и чуть не застрелил-
ся, потом едва не запил.А позже без моих усилий Чернецкий
объявился и недостающую сумму вне напрягов отстегнул.Не надо
было принимать Степановых денег, ему закабаляться и лезть в
богатые ухажеры к Лоте, потому что, как оказалось, я и ее не
трахнул, и снова чуть не запил.
Я проследил эту логику до корня:
"С вершин святости требовалось мне давным-давно фирму
мою закрыть или кому-нибудь передать.Да вообще ее не откры-
вать!А тюкать бы мне по-прежнему топориком на других хозяев.
Без больших забот рубил бы я тогда только на радость
себе и владельцам домишки и благостно трезвел.Страдание,
буддисты правильно говорят, от желаний.Грехи от них же.Не
имеешь желаний - имеешь душевный покой.Чем больше заявки,
тем резче расплаты.Тюкал бы без претензий, и черти б не
приставали.На кой рог им какой-то Кондрашка-плотник!Плотни-
ком Иисусом все заинтересовались, когда он топор-то оставил.
Нет!У каждого в этом мире свое предназначение, грех та-
ланты в стружку пускать.У каждого способности на величину
своего дела, своего креста.По его размеру личная ответствен-
ность.Бог не дает человеку непосильный крест, каждый свою

- 25 -
плаху в состоянии до конечной станции тащить.Бессилие хорошо
лишь для осознания своего дна, мощи Бога, для всплытия в
жизнь.А в ее-то дворе грозных надо уважать себя заставить.
АА на всестороннего сатану не рассчитано, так как явля-
ется психотерапией, групповым психоанализом с расплывчатой
духовной установкой: Бога, 1как мы Его понимаем. 0Это, как в
аовской концепции и подчеркнуто, не религия.Мистически веро-
вать в 12 Шагов невозможно.Они лишь путь для прорыва к Богу,
а запечатление Его в религии.
Поэтому и сопротивляюсь я демонам не аовской молитвой,
а "Отче наш", крестясь.Тут одними интернациональными форму-
лами АА невпротык.На православную религию, природную мне
русскую веру опираюсь.Натренирована она на чертях.И удается
разить.Дядьку "Мефа" выручил, Витальку из беспамятства дос-
тал".
(Я понимаю, что рассказываемые мной чертячьи истории на
сказку смахивают.Хотите - верьте, хотите - нет.Одно только в
этом направлении укажу.Много на свете ребят вроде старинного
Васи Буслаева, который не верил "ни в сон, ни в чох, ни в
вороний грай".Через то и свернул себе этот Василий бош-
ку.Также большинство на нашем шаре почему-то не удивляется,
что железный самолет летит, ящик телевизора показывает, а
небоскреб не падает.Не хотят люди вылезать из алкоголизма
привычного.А умирать-то придется непривычно.)
Думал я, шляясь по перекресткам у вокзала:
"Из Евангелия понятно, что сущность апокалипсиса - под-
мена.Согласен.Возьмем для рассмотрения морду Степана.Тонко-
губый, нос спицей.Напоминает лица атлантов, каких тибетцы в
подземельях нашли.Видно, что и до поворота Земли Атлантиды

- 26 -
людей обувал.
Теперь тут на него посмотреть: имя народное - Степан.Но
чёрт своё, а Бог своё.Степан Степанов - название и мента дя-
ди Стёпы из художественного кошмара моего советского детс-
тва.Поэмы про него, которыми, как и портретами дедушки Иль-
ича, нас изводили, были такими же светочами, что и геройство
Павлика Морозова, батьку родного комиссарам продавшего.
Дядя Стёпа милиционером в огонь и в воду мне и дан.Что
стихотворно душу засирали, дьяволу мало.Надо, чтобы дядя
Стёпа мне и в реальности привычно, в отделку печенки своей
опёкой отбил.Имущества, как менты и любят ограбить беззащит-
ного, Стёпа уж меня лишил.Потом купил, падло, на слабости к
женщинам.А сделай ему грязное дело, сразу же и убьет, чтобы
черным на тот свет отправить.
Милиционерствуют демоны, ети их папу, начиная с Атлан-
тиды великанов.Поэмными же стишками было сказано:
В доме восемь дробь один
У Заставы Ильича
Жил высокий гражданин,
По прозванью "Каланча".

По фамилии Степанов
И по имени Степан,
Из районных великанов
Самый главный великан.
Беломордые Землю с Атлантидой с оси и сбили!Потому как
тогдашние земляне им не понравились.Да, уж поумнее нас точно
были.Алкоголь, наверное, великаньи атланты не употребля-
ли.Потрудиться рогатым мазурикам в той цивилизации, видать,

- 27 -
ой, как пришлось.Морды у них от тех тягот до сих пор цир-
кульно припечатались.
Я с такими ветеранами задумал справиться?А что ж, конец
им кому-то надо делать.Загостились паскуды в нашей гравита-
ции".
Психовал я, потому что человек легче освобождается от
бед, посылаемых небом, и тяжело от тех, которые накликал
сам.
На очередной улице я почувствовал себя нехорошо, словно
бы заныл позвоночник.Я обернулся.Позади меня из тормознувше-
го, сине сияющего "Порша" вылезал на тротуар Степан.За рулем
сидел Або Сухумский, он подмигнул мне с черноглазой рожи.На
заднем сиденье виднелись еще двое кожаных.
Стёпа в строгом костюме, однотонном галстуке, как и по-
ложено достойному выпускнику КГБ, бодро приблизился ко мне,
растянул губы в улыбке:
- С приездом, господин Долонин.Зайдем, посидим где-ни-
будь на пару слов?
Я мрачно смерил его морду взглядом:
- Свою пару слов я вам могу и стоя сказать.
Степан пригляделся ко мне льдинками глаз:
- Как же вы в Бонне попали в историю с Або?Неудачный
для вас случай.
- Случайностей нет.Надо было вам, чтобы я уголовщиной
замазался, и удалось.
- Да, если Або попадется, вряд ли вам поверят, что вы с
ним только кока-колу пили.Но он не попадется.
Я сказал:
- Для того, чтобы я с вами увяз, вы и Витальку на иглу

- 28 -
посадили.Но так мы не договаривались.
Степан прищурился:
- Виталий взрослый человек, сам решает.
Мои тормоза отказали:
- Ты, сука, помнишь, что я тебе в Москве, в аэропорту
про Кондратия, которым хватает, сказал?!Но ты решил меня
дальше доставать.Добавляю, что я бывший форцовщик и армейс-
кий спецназовец, а ты падаль кагэбистская.Счёты у нас ста-
рые.На этот раз нам не разойтись.
Степан сказал побледневшими губами:
- Вы деньги взяли?Придется ответить.
Я сгреб Стёпу за галстук и рубашку.Дернул к себе, пос-
мотрел в его ниточную харю с глазами, ставшими по 7 копе-
ек.Оттолкнул, что он едва не упал.
Повернулся я и пошел не оглядываясь.Ждал, что за мной
побегут.Нет, не тронули.
Не так прост был дядя Стёпа, чтобы избили его ребята
меня на уличном обозрении.А чтобы застрелить, это им подго-
товиться требовалось.

6

От нервотрепок надо было мне пообедать.Я прошел от вок-
зала вдоль реки к Театрплац, чтобы присесть в благородном
месте.Там был шикарный отель с рестораном.
Высоченные ворота в каменных арках под гербами открыва-
ли двор гостиницы, где за столами закусывали престижные гер-
ры и фрау.В этом отеле звездой была знаменитая путана Розма-
ри.Трахалась она за огромные бабки с сильными мира всего на

- 29 -
уровне членов правительств и видных политиков.После скан-
дального разоблачения в газетах пришлось ей свои красоты
свернуть, а клиентам долго оправдываться.
Я прошел к фонтану в центре дворика, выбирая место.И
вдруг увидел Игорька - Звездного-то Скитальца, который в
московской пивной от блядства супруги лечился!Сидел он над
богатой сервировкой полным господином: при галстуке, бородка
по-французски подстрижена, медленно курил за кофе сига-
ру.Винных бутылок не наблюдалось.Будто б со шпаной никогда
запойные сопли не мазал!
Подошел я к Игорю, стал напротив.Рожу скорчил наподобие
алкашонка, какой нам с ним о попе и работяге рассказы-
вал.
Произнес я на звучном русском языке с завыванием:
- Дружо-ок, купи водочки граммульку, ухи пухнут.
Игорь оторопело уставился на меня:
- Простите, что вы?
Я отодвинул кресло его стола, сел и уже с библиотечным
видом сказал:
- Я, видите ли, не алкоголик, а пью по-русски класси-
чески - с горя.
Игорь захохотал:
- Вспомнил!У вас имя мало распостраненное - Кондрат.
Я тоже закурил:
- Ты здесь какими судьбами?
- Кибернетик я по специальности.На научную конференцию
приехал.Завтра домой.
- А я строительной фирмой в Москве владел, сюда на
конгресс Анонимных Алкоголиков прибыл.Теперь имущество в

- 30 -
России потерял, а здесь прекрасную фройляйн.Но запивать, как
некоторые в сходных вариантах, не собираюсь.Как у тебя с же-
ной?
Посмотрел на меня во всю голубизну глаз Игорь:
- Да что ж, я ее простил, живем вместе.
- Ну-у, это высоко.
Игорь наморщил лоб:
- Я после встречи с тобой на следующий день пить прек-
ратил.Пришел домой.Жена глаза прячет.Сын у нас семилетний.
Так и мальчик, вижу, от меня старается подальше держаться,
будто б и он за маму виноват...Ночью совсем не мог я спать,
лежу с нею рядом и так гадко.Зачем, мысль не уходит, я
здесь?Встану и до утра за сигаретами на кухне просижу...По-
нял я, что или должен искренне ее простить, или уходить нав-
сегда.О принципах Христа я задумался.Понял, что любить - это
не обязательно обладать.Любой человек храм Божий.Считать че-
ловека своей собственностью, вещью или чем-то типа своей ру-
ки, ноги нельзя.Ревность от недостатка любви.Главное мое
чувство, а не поступок жены.
- Игорь,- спросил я,- у тебя время есть?Хочу здесь поо-
бедать.Посидишь еще?
- Буду рад.Я не тороплюсь.
Заказал я себе обед.Присмотрелся к Игорю: нет, вроде,
не хитрил он, лицо светлое.
Я сказал:
- Значит, смирился?
- Смирение, как и любовь, душу лечит.
Уж больно Игорь был благостным.Или всё же так внушил
себе, того же сынишку жалеючи, что в своё всепрощение пове-

- 31 -
рил?
- Так,- сказал я за салатом,- возьмем мой случай.Я в
Бонне женщину бросил.Вернулся во Франкфурт, а мне испытание
резче боннской лав стори.Парня одного, Витальку, моего това-
рища, бандиты на иглу посадили.Он трепанацию черепа перенес,
без отца в семье старший мужик, там еще сестра и ее сын.А
урки здесь московские, чтобы из меня душу вынуть, нарочно
его наркоманом сделали.Мне их простить?
- На всё Божий промысел.Чем теперь ты этому парню помо-
жешь?
- Парень-то через меня в беду попал.
- С бандитами Промысел без тебя разберется.Случай с
этим парнем следствие, а причина в том, что ты с бандитами
связался.Они, наверное, не просто так к тебе пристали.
- Не удается мне пассивность.Я, если не действую, со-
вершенным говном себя ощущаю.Может, на меня Промысел та-
кой?Бандитов хотел без драки обвести.А разошелся и перед
обедом их главаря за грудки прихватил.Теперь гангстеры меня
на мушку возьмут.Чего ж, смиренно под секиру, как Иисус?
Игорь раздраженно сказал:
- Ты себя с основоположником христианства не сравни-
вай.Христос смертью свое Учение доказывал.
- А-а!- меня осенило,- так ты не в Христа веришь, а его
Учению!
- Да.

- 32 -
- В церковь ходишь?
- Нет.Как Христос учил, молюсь уединенно, в тайне.Конд-
рат, еще в девятнадцатом веке немецкий философ Ницше и наш
Лев Толстой камня на камне от церковного христианства не ос-
тавили.Показали, что церковная догматика и учение Христа аб-
солютно разные вещи.
Образованностью Игорёк начал давить.Но я уж просёк его
слабину.
Обед свой я быстро проглотил, тоже тянул кофе и курево:
- Игорь, я Толстого люблю, все его романы, рассказы
прочитал.Слыхал, что воевал он за непротивление злу насили-
ем.За это его от церкви отлучили?Ничего на эту тему в его
книгах не попадалось.
- На эту тему Толстого как при государе, вернее при
Святом Синоде, так и при коммунистах запрещали издавать.И
тем, и другим он был не по вкусу, потому что и церковное
христианство, и коммунистическая теория своей партийностью
сходятся.В церкви сященникам-жрецам, в компартии вождям надо
поклоняться.А Христос учил, что все мы перед Богом равны,
сыны Его.
- Что же конкретно Толстой отстаивал?
- Вкратце, что возвещение Иисуса Христа заменило слепую
веру в Бога Разумением Жизни.Что только Бог начало всего,
что смысл жизни единственно в увеличении в себе любви.Толс-
той как басни отверг непорочное зачатие Христа девой Марией,
воскрешение во плоти Иисуса, ад и рай.Все церковные обряды:
крещение, венчание, отпевание, причащение и другие - считал
различными приемами колдовства и заклинаний.
Игорь излагал:

- 33 -
- Всё церковное скрыло от нас Учение самого Христа.Лжи-
вость началась с рассчетливых посланий апостола Павла, его
идеологизации Евангелий, которые появились позже павловских
проповедей.Потом пристрастное толкование идей Христа продол-
жили другие лидеры церкви.Поддерживали выгоды своей профес-
сии.
- Да какие ж выгоды у монахов, отшельников, старцев?
- Власть над умами и суевериями людей.
- Как же одним Разумением жить?Оно не греет.
Игорь пустил сигарный дым кольцами:
- Я, как видишь, хорошо живу.

7

Красивый был денек вокруг нас.В просвете арок виднелась
речная гладь Майна, окутанная деревьями.
- Игорь,- сказал я для разрядки,- ты в Германии раньше
бывал?
- Да, по научным делам я и во Франкфурте не впервые.Но
в таком роскошном отеле, как этот, конечно, не останавлива-
юсь.
- А Розмари с этого кабака, может, случайно знал?-
спросил я.
Игорь засмеялся:
- Выдающуюся проститутку?Знал, Кондрат, но не захо-
тел.Верность своей жене хранил,- на последней фразе лицо его
потухло.
- Богатые у тебя сигары, дай-ка попробовать.
Игорь протянул мне кожаный портсигар и машинку для об-

- 34 -
резания сигарных кончиков.
Я сказал:
- Ницше, ты говорил, церковь не хуже Толстого понес.То-
же знаменитость, но я не читал.Не знаешь, как Ницше помер?
Игорь усмехнулся:
- С ума сошел, десять лет перед смертью в сумасшедшем
доме провел.
Я подымил запашистой "гаваной":
- А как Толстой на тот свет уходил, я в курсе.Из дому
сбежал, сразу к монастырю, где его сестра служила, подал-
ся.Потом вообще в никуда по железной дороге ринулся.Отдавал
концы в комнатухе на полустанке.Жалкое впечатление.Я только
сейчас понял, почему великий писатель так умер.
- Ты это к чему?
- К тому, что не по словам, а по плодам лучше правоту
людей определять.Обстоятельства смерти каждого - последний
плод его жизни.Случайностей нет.
- И что же? - сказал Игорь,- значит, критика церкви
этими мыслителями не верна?
- Подозрительна.Я вообще не словам, а делам верю.Мало
ли что там после Христа написали, включая и апостола Павла,
и Ницше, и Толстого.Главного достаточно: Иисус был, дело
свое истинно затеял, раз на смерть без суеты пошел.Я не в
писания, а в самого Христа, в его личность верю.Лучшее дока-
зательство, что дело Иисуса верно, - храмы во имя его две
тысячи лет высятся.Неужто на баснях, колдовстве, суевериях
церковь Христова могла б по всему миру выстоять?
- Вот на таких, как ты, от сохи нутряных, она и стоит,-
огорченно сказал Игорь.- Неужели ты в непорочное зачатие, в

- 35 -
воскресение Христа человеком можешь верить?
- Опять ты о том, как это писатели описали.
- Да это же одни из главных догматов!
- Вот именно: догматы,- сказал ему я.- А я в русской
церкви другое ищу.И нахожу живое Предание, нашу национальную
душу.Если Толстой всё это бессмысленными заклинаниями наз-
вал, значит не сердцем приник, а лишь умозрительно, как и ты
пытаешься.Ну что, часть считать больше целого?
Я так тебе, Игорь, поясню.Иду в храм иной раз в стрес-
се, с душевного похмелья.Как за утренним стаканом в пьянстве
ходил.Увижу церковные купола - полегчало.Зашел в сияние све-
чей, лампад - лучше.Встал: медленно так, для унятия сердеч-
ного тремора, веду тремя перстами, что экстрассенс, на лоб,
потом на живот, дыхалку усмиряя, на правое плечо, с которого
обычно бью, и запечатываю на левом - у самого сердца.Это я
уж полдозы живительного осушил.А дальше льются на меня лики
икон, голос священника старинно вьёт, певчие ангельски воз-
носят.И я в норму выпил, поправился!
Моя фирма, Игорь, одну церквуху семнадцатого века в
Москве ремонтирует.В храме росписи по сводам слиняли, поот-
бились, седая кладка стен видна.Стою там на литургии, думаю
о тех, кто с ремешками по волосам на голове 300 лет назад
эти кирпичи клал, в рабочем горяче и матерком пускал.Еще ду-
маю, как чинно стояли на моем месте купцы, а-то и валялись в
чертогоне.А как батюшка Василий начнет русских святых молит-
венно перечислять, крещусь каждому и стараюсь их себе живыми
представить...Вот какая моя церковь, моя служба, а не сочи-
нения богословские.Что же меня за простоту Бог осудит?
Игорь внимательно поглядывал.

- 36 -
Я продолжил:
- Отец Василий давний мой знакомый.Зайду в неурочное
время, а он в старых джинсах, рукава рубахи закатаны по лок-
ти, каменные полы в храме моет.С ним дочка и сын хлопочут,
подростки, а детей у него пятеро.Причта у Василия нет.Алко-
голики из АА помогали, разбежались.Прихожан пока кот напла-
кал.Попадья (она меня, когда пил, гоняла) убирать тоже при-
езжает.Иногда целые дни всем семейством в храме возятся,
обустраивают.По-русски, неприметно для Бога стараются.
Раньше-то, Игорь, дома у отца Василия два больших холо-
дильника было: рыбный и мясной.Бар от выпивки ломился.Других
продуктов на полках, в шкафах кухни навалом лежало.На пачках
чая, сахара, например, каракулями надписи:"За упокой раба
Божьего Константина... Ефросиньи..."Это всё в церковь несли
для бедных, а в попов дом львиной долей попадало.На службу и
обратно Василий только на такси ездил.Доходы были хорошие: в
советской Москве не как ныне под триста открытых церквей, а
лишь храмов сорок действовало.
Пришли теперь подвижнические времена.Рад я, что лишения
отца Василия не ухудшили.По-прежнему он улыбчивый, простой,
только похудел.Домой на метро ездит.
Я, Игорь, на уважающих русскую церковь надеюсь.Из них
большинство лучших людей России вышло.Вера православная мне
с рождения дана, о другой думать не надо.Ее мои предки тыся-
чу лет назад выбрали.Правы они были?Правы.Стоит Россия.И я,
благодаря ей, во всем мире, во всей человеческой семье, ис-
тории стою: неповторимо, доблестно, с великим правом на дру-
гие знаменитые народы не снизу вверх глядеть.
Обстоятельно я Игорю объяснял:

- 37 -
- Вера есть вера.Ей по книжкам не научишься.Она как
деньги, таланты: они или есть, или их нет.Дыхание веры толь-
ко в церкви ощутить можно.Поэтому церковное Предание выше,
важнее церковного Писания.Главная же высота, конечно, не в
Учении, и даже не в национальной вере предков наших, как и
не в церковных обрядах, обычаях.Истина - сам Христос.
Игорь увлеченно смотрел на меня.
Я сказал:
- Еще для наглядности тебе, почему я в церковь хожу.Вот
на АА как бы направлен отдельный луч Бога.А на русскую пра-
вославную землю, на всех рождавшихся, родившихся и тех, кому
этот прыжок здесь еще предстоит, - свет в одну шестую небос-
вода!Мне-то и с одним аовским прожектором можно неплохо про-
жить.Но какое ж сравнение с Северным сиянием неба!
Игорь проговорил:
- Помню, в пивной ты меня поэтом назвал.Ты больший по-
эт.
- Я и артист, когда постараюсь.Под Бонном на скорости
140 километров в час одной выдающейся фройляйн в трусы за-
лез.
- Кондрат, почему ты заземляешь, любишь грубым и пошлым
казаться?Словно бы всё время себя одергиваешь.
Я посмотрел Игорю в глаза:
- Ты внимателен.Да потому что я алкоголик.Это как че-
шуя, кожа.Закрыт, зациклен всегда был.Только учусь душу лю-
дям доверять.Надо менять кожу...И я меняю кожу: с моей жопы
на твою рожу!
Игорь усмехнулся:
- Долго тебе еще лечиться.

- 38 -

8

Потом Игорь задумчиво произнес:
- Кондрат, всё, что ты красиво высказал, тем не менее
затхло пахнет.А я человек конца двадцатого века.Когда были
основаны мировые религии?За прошедшие тысячи лет человечес-
кая мысль не стояла на месте, а синтезировала их, приближала
к реальной жизни, современности.Не хотеть знать и не пони-
мать последние достижения мысли - дилетантизм.Все религии,
чтобы дать душевный покой, пытаются увести человека от мыс-
лей, мышления в область неведения, пустоты, замкнутости.
- Но тебе-то с женой религиозные идеи помогли.
Игорёк грустно взглянул на меня:
- Религиозные?Скорее, это была психотерапия.
Вот когда он от души заговорил!
Я сказал:
- Игорь, не в обиду тебе замечу.Истинно ли простил ты
жену?А-то можно человека одними суровыми взглядами доко-
нать.Любовь и любовная страсть, как я в Бонне понял, разные
вещи.
- Время покажет.
- Это верно.Бандюг моих время-то прибрало бы.Бог правду
видит, да не скоро скажет.Не так высоко я верую, чтобы овцой
под их автоматы идти.
Игорь меня не слушал, после паузы он сказал:
- Всё же есть и у меня вера.Это, пожалуй, то, что не-
мецкий философ Ясперс философской верой назвал.Ясперс был и
доктором медицины, психологии, наш современник, умер в конце

- 39 -
60-х годов.Основывается эта вера не на откровении, а на дос-
тупном каждому личном опыте.Поэтому можно избегать фанатиз-
ма, которым и христиане отличаются.Философская вера это
осознанное незнание за счет трансценденции - выхода человека
за пределы своего сознания.Она не противостоит разуму, а су-
ществует в союзе с ним.
- Какая ж это вера, если она философская?
- Думаю, что у образованного человека иной сегодня и
быть не может.Мысли молчать не заставишь.
Игорь от конкретного разговора снова уходил.
Я рубанул напрямоту:
- Не люблю я вашу породу.Вы, интеллигенты, при Советах
приноравливались, "смирялись" всё, туману напускали.И в но-
вой жизни лишь умными словами хотите отделаться.А я из тех,
кто эту жизнь брать хочет.Берет тот, кто может.А подстраива-
ется, кто мало в жопе мочен.Это единственные два способа су-
ществования в околесице.Ты из тех, кто всю дорогу думает:
что делать?А я делаю.
Физиономия Игоря окрепла:
- Отсталый ты человек!Деловой как те бандиты.Что де-
лать, отспрашивали.Всё уже сделано!Теперь вопрос: как ду-
мать?Мысль - это поступок.Она вещественна, весома и невесо-
ма, как всё в этом мире.Делом, как ты говоришь, практикой
занимаются те, у кого не хватает силы для мысли.Практика -
тень мысли.Последний великий философ Хайдеггер точно ука-
зал:"Мышление проводит борозды в поле бытия".
- Тоже немец он был?
- Да, Хайдеггер умер совсем недавно, в 1976 году.Он
заглядывал в будущее, а Ясперс определил проблемы наших

- 40 -
дней.Я тебе и как бывший Звездный Скиталец имени Страстного
бульвара скажу.Заканчивается эра Рыб.Символ рыбы был знаком
христиан, Христа.А грядет эра Водолея.Она, помимо знаковости
России, имеет символ человека, его сознания.На смену христи-
анству возможно появление совершенно новой религии.Вот о
чем, например, думать надо.
- Игорь, сильно я тебя разозлил?
Игорь улыбнулся:
- Не очень.Кстати, меня обзывать интеллигентом не тре-
буется.Слой этих людей, однажды проболтавших Россию, забал-
тывающих ее и сегодня, мне неприятен также, как и тебе.Я
интеллектуалом предпочитаю называться.А таких деловых, как
ты, на Руси уже тоже видели, царя Петра Первого, напри-
мер.Хотите жизнь за горло брать, а она не поддается.Она
больше человека, в жизни можно только участвовать.
- Майя-майка, одним словом.
- Ты о чём?
Я приосанился:
- Тоже, ядрёна мать, философский образ, собственного
изготовления.Индусско-русский и наоборот.Майя, по йоге, это
иллюзия, скрывающая истинную реальность.Майя - призрачность
этого мира.Слово это по смыслу и русски созвучно "май-
ке".Майка - не основная одежда, а исподняя, больше чтобы
прикрыть голое: страхоту Бесконечности-Вечности.Тянем на се-
бя эту майю-майку как тришкин кафтан.Еще я жутко загадочный
Арбуз Вселенной иногда себе представляю, но это по ощущениям
совершенно безумно, словами плохо выразимо.
- Фантазия у тебя развита.
- А что ж?Бог один, а присутствие Его может быть раз-

- 41 -
личное.Вплоть до луча из Вселенского Компьютера.
Игорь спросил с удовольствием:
- Компьютерная система у тебя тоже в ходу?
- Конечно.Для современного разнообразия.И то сказать:
здесь-то я русский, а помру - летать буду во всеобщности без
имени-отчества.Так вот, на духовную, например, программу АА
идет извне лучевой поток энергии.По нему же можно возвра-
щаться, так сказать, в Банк Данных.Поэтому на собраниях мы и
медитируем.Молитвой человек Бога благодарит, просит или сла-
вит.Но в кромешность-то, для слушания Арбуза улёт и энерге-
тически безмолвный нужен.Буддийская метафизика это хорошо
разъясняет.
Я испытующе посмотрел на Игоря:
- У меня и ислам в обороте.
Игорь оживленно огладил бородку:
- Вон как!
Я тихо отпил колы:
- Мне, как многим русским, взять того же Пушкина, гре-
зится, что хорошо бы умереть в монастыре.А иногда мечтаю
быть дервишем.Дервиши - это такие мусульманские подвижни-
ки.Культ у них личного общения с Богом через мистический эк-
стаз.Они по Индии, Ирану, Африке бродят, командуют над змея-
ми не хуже факиров.
Я в упор посмотрел на Игоря:
- Да, если о нерусском, то не рыцарем, закованным в ла-
ты, серцеедом и турнирным бретёром больше хотел бы я быть, а
вот дервишем.Дервишем - в рваной бедуинской хламиде, с про-
соленной под аравийским солнцем повязкой на лбу, как носили
мастеровые на Руси, с продутой ветрами котомкой за плечами,

- 42 -
где кусок хлеба, кувшин воды и спит учёная змея...Я московс-
ко-смоленский Кондратий, а всё шел бы и шел по пескам к тому
бою под Месукевией, в котором лёг Святой Кондрат с шестнад-
цатью товарищами...Я шел бы, обжигая ноги в рваных сандали-
ях, молитвой отгоняя миражи.
Двор отеля нагрелся, становилось душновато, но ветерок
с реки сеял прохладу.
Игорь спросил:
- Тебя в жизни часто одобряли, хвалили?
- Баба, помню, одна хвалила, когда я кровать пошире до-
ма поставил.
Мы помолчали.
Игорь улыбнулся и сказал:
- Рано мне окончательно смиряться, коль в России появи-
лись такие парни, как ты.Ни за деньгами, ни за словом в кар-
ман не лезете.А-то снова, не хуже семнадцатого года, налома-
ете дров, только в другую сторону.Это я на жену сердце удер-
жал, а так и трезвый старинными офицерами брежу...Мне пора
идти.Прощай, Кондрат.Даст Бог, в Москве увидимся.
Я сказал:
- Прощай, поручик.Привет офицерам первой роты кавалер-
гардского полка ее величества России.Я тут уже без коня, в
пешем строю.Вкруг на редуте русских уж не осталось.Послед-
ний, парнишка-то Виталька, вишь, пал.В черти он записался.От
Кондратия Кон на кону остался.Помолись за мой бастион...За
меня, кроме матери да Святого Кондрата, некому молиться.
- Этого достаточно.
Мы встали из-за стола, обнялись.
Я почувствовал, как крепки жилистые руки Игоря, шелко-

- 43 -
виста бородка:
- Мне дорого, Игорь, чтобы ты за меня помолился.А я те-
бе за это спою, как славно атаковали.
Запел я с чеканкой:
Красотки вовсе мы - кавалергарды.
Наши палаши - чудо хороши.
В бою ведем себя как леопарды:
Грудь впере-ед, баки расчеши.
Рванул я куртку над рубашкой, возвысил бас.Немцы со
столиков к нам повернулись.
Я пел маршево:
Вы-ез-жа-ем справа по три
Весело!Весело!
Об-на-жа-ем палаши
Наголо!Наголо!

Враг бежал.
Без боя взяли мы село...
Сэкрэнон, а где же здесь вино?

В бою, в любви мы не бежали.
Боже сохрани!Боже сохрани!
И если ляжем мы в пылу баталий,
То, слава Богу, ляжем не одни.

Графини, герцогини, королевы...
А-ах, нам всё равно,
Нам не привыкать...

- 44 -
Выезжаем справа по три...

9

После встречи с Игорем остаток дня провел я в квартире
Вильгельма.Ждал все-таки Витальку, хотя по наглому тону Сте-
пана в последнем разговоре ясно было, где он будет ноче-
вать.Вильгельм пришел поздно, когда я уже лег спать.
Утром я встал, когда Вильгельм ушел.
Я стал обдумывать моё положение:
"Убьют или не убьют меня теперь?По бандитскому норову
завалить надо обязательно.А с чертячьей точки зрения?С этого
бугра требуется живым человека охомутать.Что на Стёпу най-
дет?..Бежать мне?Куда?Уже в Штаты или обратно в Россию?Как
эти шахи и маты осточертели!"
Я спохватился:
"Шахматы эти уж не мои!Теперь, когда я по Третьему шагу
истинно препоручил себя Богу, это уж партия Всевышнего!Я ве-
рю Богу, так почему не доверяю Ему?"
Я долго молился.В душе установилась спокойная обречен-
ность, страх гибели ушел.
Была во мне грусть средней тяжести:
"Как ясно и странно: смерть от меня не зависит.Это
просто: смотреть на жизнь через призму неминуемой смерти.Го-
раздо легче в бездну лететь с привычного куста...Или безраз-
личие моё от безвыходности?"
Неторопливо я позавтракал.Приоделся в твидовый пиджак
серой ёлочки и белую сорочку.
Под скалу подбородка я водрузил слоп в кровавых карточ-

- 45 -
ных бубнах, типа тех, что были на выданном Лотой халате:
"Хода нет - ходи с бубён!Пусть будет как будет или во-
обще не будет,- как сказала однажды латинской поговоркой Ло-
та, которая мне не дала".
Надо было прошвырнуться по отелям, поискать, где Степан
с его молотобойцами остановился, я подумал:
"Это мы еще поглядим, кто кого завалит."Собрался уми-
рать, а хлеб сей",- так-то на Руси говорили".
Ближе к обеду я вышел на улицу.Успел я сделать несколь-
ко шагов по тротуару, как меня обогнал уже виданный Стёпин
"Порш"!Машина стала впереди как вкопанная.Я не сбавил хода.
Степан высунулся из окна переднего сиденья, задумчиво
смотрел, как я приближался.
Сообразил я:
"Если нарисовался, значит убивать меня решил обождать".
Я поравнялся с "Порше" и остановился.
Стёпа сказал ледяным голосом:
- Я в последний раз предлагаю всё без присущей вам го-
рячности обсудить.- Он кивнул на заднее сиденье.- Виталий,
как видите, со мной, и на шею вам не бросается.
Я поглядел туда.Виталик без фуражки, с промытыми до пу-
шистости волосами, схваченными в аккуратную косичку, в чер-
ных очках невозмутимо повернулся ко мне.Не шевеля мышцами
лица, он курил сигарету из шикарного, слоновой кости мунд-
штука.Знакомая мне железная серёжка со звездочкой-пентаграм-
мой в его ухе теперь была изящно золотой.
Понял я:
"Не мой это Виталик.Как парень уколется, так он себе не
хозяин".

- 46 -
Я сказал:
- В Витальке было дело.А раз он подмялся, больше вопро-
сов нет.Аванс я у вас взял и готов отработать.Что по срокам?
- Как условились.Товар будет готов через пару дней.Мо-
жет быть, заедем в ресторан?Уточним наши позиции.
- О'кей, - ответил я и сел рядом с Виталиком.
Або за рулем повел машину в центр Франкфурта.
Степан и Виталик были в смокингах с широкими, двуборт-
ными лацканами - консервативные "виндзоры" отличного поши-
ва.По всей форме накрахмаленные плоеные манишки под ними,
черные бабочки и отточие агатовых бусин-пуговиц.На Виталико-
вой физиономии угрей не заметно.Я пригляделся: их скрыл
крем, отсвечивающий белым жиром.Голову Виталик держал прямо,
твердо, как и пальцы без обычной трясучки.Под очки ему мне
заглядывать не хотелось.
Во всей красе черно-белые бандитско-наркоманские черти
везли меня выпивать-закусывать!
Сказал я Стёпе:
- Вы с Виталиком сегодня как два мима или влюбленных
пидураса смотритесь.В честь чего парад?
- В честь вас, Кондрат.Вы своей занятностью этого дос-
тойны.
- Нравлюсь я вам?
Стёпа повернулся и серьезно ответил:
- Да, я хотел бы, чтобы вы стали другом.
- Упаси Бог,- ответствовал я.
Я смотрел на спокойно журчащие немецкие улицы:
"Вот и здесь вдвоем собрались они против меня, как в
России.Но и я-то теперь не один, тоже с напарником, в деле

- 47 -
проверенным.Святой Кондрат, прикрывай!"
Мы вышли из машины, в которой остался Або, у одного из
лучших ресторанов города.Метродотель встретил нас в дверях и
повел в заранее заказанный Стёпой кабинет.
Там мы сели за стол, накрытый в великолепии фильмов Пи-
тера Гринуэя.Сервизные уборы с яствами на лимонных скатертях
блистали, красочно пестрили и переливались.Стеклянные кубки
для вина розовыми лилиями подчеркивали озера живых цветов.
Я взглянул из сада стола в зеркала по стенам с бордовы-
ми тяжелыми занавесями: кудрявый синеглазый крепыш и два
джентельмена с восковыми мордами.Это не московская комнату-
ха, из которой то в сральню, то на дно двора хочется ринуть-
ся!
Степан указал кельнеру, из какой бутылки ему вина на-
лить.
Питоньи ухмыльнувшись, он заметил:
- А Виталию нельзя.Он свято хранит трезвость.
Кельнер вышел, плотно закрыв за собой дверь кабинета.
Мы жевали землисто-алый ростбиф, высасывали из-под
красноты омаровых панцирей, хлюпали устрицами.Виталик в чер-
ной окантовке, чинно пригубляя лимонад, пользовался но-
жом, вилкой, салфеткой как выпускник Дипломатической акаде-
мии.До чего парня довели!
Степан обратился ко мне:
- Так вот о наших позициях.Вы кино, литературу любите?
- Даже увлекаюсь.
Степан осведомился как преподаватель на семинаре:
- Вы обратили внимание, что для создания произведений
правдивыми их авторам приходится стоять на добре и зле од-

- 48 -
новременно?В творчестве так называемые бог и дьявол сливают-
ся, они дополняют друг друга.
- Я не режиссер, не писатель, а зритель и читатель.Что
черное, что белое мне отделять полезно.
- Хорошо,- покладисто сказал Степан.- Зайдем с другой
стороны.Вы сумели бросить пить, потому что не боролись, а
признали свое бессилие.Почему же теперь вы ополчились на не-
кие черные силы?Это антиаовский подход.Вы с боевой деятель-
ностью снова в тупике окажетесь.Ведь эффективно испытанный
вами принцип - отдача себя Высшей Силе, предоставление ей
возможности решать.
- Высшей - это да, Божеской.
Стёпа поправил атласно мерцающую бабочку, прищурился:
- Я не о том, кого вы выбираете хозяином.Я о самом под-
ходе к проблемам говорю.Ваш аовский метод есть не борьба, а
следование Высшему течению.
- Как раз в последнее время и благодаря вам я в этом
более-менее разобрался.Суть в том, что АА помогло мне снова
вступить в большую жизнь, а в ней-то особые правила.
- Разве?Странно получается.То вы аовец, то в ином ор-
кестре игрок.Но точка зрения может быть лишь одна.На то она
и точка.Я знакомился с Большой книгой АА.Там написано, что
вы должны применять принципы АА во всех ваших делах.
Он словно прочитал мои мысли, с которыми я крутился в
Майке Моны Лизы.
Я с усмешкой посмотрел в газ Стёпиных глаз:
- Принципы - не крестная сила.Чертей, например, одними
принципами не угробишь.Православие лучше помогает.
- По православию, Кондрат, ваш алкоголизм не химическая

- 49 -
зависимость, болезнь, а духовная несостоятельность.По нему
получается, что если вы хороший,- он иронически поджал шрам
губ,- то и пить можете безбоязненно.
Не хуже интеллектуала Игорька Степан лапшу мне на уши
вешал.Виталик - смокинговое изваяние - дымил из костяного
мундштука, пятнея дырами очков.Он, как и когда на пару со
Стёпой в России меня брали, по своему обыкновению помалки-
вал.
Я сказал:
- АА и религия могут дополнять друг друга.Через систему
АА не пью, через православие расправляюсь с врагами рода че-
ловеческого.
Степан оживился:
- Значит, расходясь во взгляде на причину алкоголизма,
эти две системы - АА и религиозная - могут взаимодейство-
вать?
- Да.
- Так почему же, расходясь в понимании человека, бог и
дьявол (говоря вашими несуразными терминами), добро и зло
также не могут взаимодополняться, сливаться?Ведь человечес-
кая судьба в работе этих сил такое же творчество, как созда-
ние книг, фильмов.
- То есть, что чёрт, что Бог - едино.
Стёпа отхлебнул рдяного бургундского из кубка:
- Применяя ваши выражения - приблизительно так.Лишь не-
посвященным кажется, что добро и зло исключают друг друга.Но
это разные обличья одного и того же бытия.Так с чем бороть-
ся?Более древний, чем христианство, буддизм, философию кото-
рого также использует АА, то же самое утверждает.Вы найдете

- 50 -
такие же взгляды в даосизме, индуизме.
Он вырвал из вазы синего хрусталя пурпурную розу, помял
ее в циркулях пальцев:
- Мало вам авторитетности этих мировых религий, обра-
тесь к современной физике.Теории относительности, поля,
квантовая с ними сегодня сомкнулись, проиллюстрировали
единство всех вещей в мире.Добро и зло - одно без другого не
бывает, быть не может.То же самое говорят популярнейшей по-
говоркой: не было бы счастья, да несчастье помогло.
Степан глядел на меня, как старший на младшего брата,
школьного двоечника:
- Бог (как вы любите непостижимое вам называть) вне
проблем здешних добра и зла.Бог это совсем иное измерение.А
то, что вы художественно называете чертями, порождение ваших
собственных зависимостей, несовершенств.

10

Я попил колы, взял красно-лаковое яблоко и отложил
его.Ну, что мне было с незаконченным высшим образованием в
эмпиреи вздергиваться?
Я сказал:
- Херня это всё.
Степан усмехнулся:
- По-православному да, по АА нет.Вы в вашем образе жиз-
ни пытаетесь соединить две взаимосключающиеся системы, как
вам удобнее.Почему же я не могу?
Глянул я ему в переносицу и сказал нелогично:
- Потому что я вам не верю.Я простой парень: или верю,

- 51 -
или не верю.Вера, она не от умозаключений, а от чувства мис-
тического.Я русский, живу сердцем, эмоциями.Меня умными ре-
чами не собьешь, не писатель какой-нибудь, а плотник.Нао-
щупь вернее понимаю, какая стружка идет.
Стёпа покачал редковолосой головой:
- Верю-не верю.Как раз это и не пощупаешь.
- Еще как пощупаешь, когда край подходит.
Внимательно посмотрел на меня Степан:
- Да, вы из тех людей, кого лишь действие убеждает.
Закурил я:
- Правильно, бухгалтер.Так что давайте общаться по-ста-
рому: меньше слов - больше дела.
Стёпа тягуче растянул маску лица:
- О'кей.
Дверь кабинета за бархатом портьеры медленно отполз-
ла.Из-под занавеси выступили на высоких каблуках черные са-
поги, покрытые полами тонкого темного плаща.Лиловые шторы
распахнулись: я увидел Бетси - мощную чернокожую проститутку
из публичного дома, на которую в экскурсии с Виталькой я
больше всех глазел!Она была блядью моей мечты...
Еще в Штатах я изнывал, зарясь на невозможную у белых
шаровидность, тугость негритянских женских тел.Роскошь их не
в изгибах, а во врожденных росчерках сфер.Черная круглость,
выпуклость бедер, ягодиц, животов, грудей, да всего, что ма-
нит, дьявольски абсолютна.Как же мне всегда хотелось велоси-
педно сплестись с этими окружностями!..
Бетси двинула бровями на темно-кофейном, но европейско-
го рисунка лице с вывороченными, будто напухшими от поцелуев
и минетов жарко-красными губами, подняла унизанные кольцами

- 52 -
пальцы в горящем кумаче маникюра к плечам и сбросила на пол
плащ.Она, крупнее Лоты, была лишь в нитях-полосках нижнего
белья!Черная нагота, рельефно вздыбленная белым.
Белоснежные, в крупную сетку чулки, однотонные узкому
поясу на резинках.Того же цвета гипюровые трусы на глыбах
бедер и лифчик на литых дынях грудей еле прикрывали веселые
места.Как ипподромная кобыла, Бетси перебирала ляжками, сли-
вающимися с ботфортами сапог выше колен.Витые серебряные
браслеты на запястьях, серьги фиолетовых аметистов, большой
ажурный золотой крест в глубокой развилке бюста...
Степан указал Бетси на кресло за столом рядом со мной:
- А вот и дама.Кондрат, без женщин ведь скучно?
Бетси проплыла бедром мимо моей щеки, села, плеснув
эбонитовыми мячами с ластиками пепельных сосков, положила
одну ляжку на другую.
Я подумал:
"Под свою окраску и шлюху заказали.Да и Виталик, помня
мои экскурсионно-негритянские переживания, конечно, форц-на-
колку дал".
Я перевел взгляд на Степана:
- Вы, наверное, и мою подругу из Бонна могли бы выпи-
сать и здесь в таком же виде, как Бетси, усадить?
- Всё в этом мире возможно, Кондрат.Но тогда лишь пе-
реброской товара через границу вы бы не обошлись.И вам ведь
такой доставки вашей дамы не хочется.
- Да, с ней я уж как-нибудь своими силами.- Я небрежно
посмотрел на него.- Кое-что пока удается: даже из колдунов
людей выручать.
Звездочки света настольных свечей отскакивали от маски

- 53 -
Степана.
Он кивнул ее носом:
- Вам бы, Кондрат, многое в жизни удалось, если б не
пили и вот о таких,- он актерски развернул длинные пальцы с
пластмассово белыми ногтями в сторону Бетси,- не мечтали б.
- Да-а, а если б я еще и бросил курить...
Степан механически двинул муляжом губ, подразумевая
улыбку, и закончил мою фразу:
- ...То превратились бы в законченное ничтожество, со-
вершенно неинтересное для общения.
- Для общения с кем?- уточнил я.
- Со всеми, в том числе и с теми, которым вы нравитесь
таким, каков вы есть.А это стало бы вам муторно, вы бы расс-
троились до срыва по всем вашим зависимостям.Таково колесо
вашего характера.
- Вот это правду вы, Степан, произнесли.
Стёпа подмигнул Бетси, опоражнивающей кубок, полный
шампанского, и задумчиво сказал:
- Настоящие люди - лишь переходящие край.Самые интерес-
ные это алкоголики, наркоманы, шлюхи, убийцы, воры, разные
преступники, а также святые.Падение одних - зеркало высот
других.Это две стороны монеты жизни, как мужчины и женщины,
зима и лето, луна и солнце.Я всё о том же - о парности...Ваш
вот случай отказа от алкоголя.Вы кинулись в противоположную
крайность, но в святые не удается - нарушили общую гармо-
нию.А чему вы радуетесь, вытащив кого-то из магии колдовс-
тва?Вы снова взялись не за свое предначертание, самонадеянно
поставив себя на пьедестал высших сил.
Я Стёпу спросил:

- 54 -
- Бог, по-вашему, в наши игры не вступает, чертей нету,
но высшие силы здесь все же действуют?
Степа пристально посмотрел на меня:
- Да, правильно, что этот термин в АА используется.В
энергетике этих сил можно, например, с умершими общаться.
- Не могли бы конкретнее выразиться?
Он презрительно усмехнулся:
- Для вас, когда-то убогого форцовщика, высшими силами
были доллар и КГБ.Теперь, перепугавшись, что пьяным под за-
бором подохнете, вы за АА и Христа схватились.Вы, наверное,
как мальчик темных комнат, подземелий боитесь.
- А вы за что держитесь?
Степан устало взглянул:
- За самого себя.
Бетси обняла пальцами ширинку моих брюк, склонила ко
мне огромные карие глаза.В белизну щели своих зубов подрочи-
ла алым языком.
Я взглянул в зеркало за ее спиной: вздыбленный шоколад-
ный женский круп с раздвоенностью над точеными овалами в ли-
лейных бичах.У меня волосы растрепались, лиловые пятна легли
по щекам.Пара истуканов с бабочками взирала.
Я отстранил Бетси за плечо со врезавшейся лямкой лифчи-
ка.
Степан сказал:
- Бетси - наш вам подарок до утра.Ей, как и за стол со
всем, что еще пожелаете, уплачено.
Поинтересовался я:
- Вы разобрались с нашими позициями?
- Да, мне нужно было взвесить общую цену,- вставая

- 55 -
из-за стола, сказал Степан.- Это вещь текучая.
Они с прямоугольным Виталиком вышли из кабинета.
Бетси поднялась, помассировала груди, огладила ягодицы
и спросила по-английски:
- Поедем трахаться, бэби?
- Отменяется,- сказал я.- Можешь быть свободна.
Бетси деловито подтянула ботфорты сапог, накинула плащ
и исчезла.
Я подумал:
"Доставал меня Степан с той же стороны, что и Игорь,
что и Лев Толстой отстаивал, - необходимость отказа от борь-
бы, непротивление злу насилием.Интересы у троих доказчиков
разные, а дуду одну применяют.Но главное - сам Христос о
подставлении щек бьющим говорил...
Откуда мое противостояние?Какое у меня оправдание?Есть
ли оно?Нельзя же без конца на свой резкий характер ссылать-
ся".
Очень грустно мне стало, потому что я не мог найти от-
ветов.
Я посмотрел на разгромленную клумбу стола.Свечи в кан-
делябрах наполовину сгорели.Сквозь ароматы гноился запах ук-
суса и пепла.Палые лепестки хризантем как пятна скатерти,
загустевшая бурда в фарфоре соусниц, блюда, испачканные раз-
водами сохлой еды.Лишь оазисы почти непитых бутылок в яркос-
ти ярлыков царили.
Обед был сытен, демонский разговор тяжел.Я задремал.
В дрёме я открыл глаза...
В бордовом облаке портьер стоял Святой Кондрат!
В шлеме над горбоносым лицом он стоял, сжимая в руке

- 56 -
крестообразную рукоять обнаженного меча.Кондрат глядел на
меня сияющими глазами под смолью бровей.Доспехи на плечах
были во вмятинах от ударов, кольчуга прорублена на груди.
- Что с тобой?- спросил боец.
- У меня нет ответов,- сказал я.
Дружинник сдвинул со лба шлем свободной рукой, отер ла-
донью лоб:
- Ответы не наше дело.Нужно одно - держаться.
...Я проснулся.Свечи догорали.Лиловый сумрак теснил уг-
лы кабинета.Я встал и пошел из декораций.

11

Вильгельма все эти дни дома почти не было, он крутился
в массе аовских и рабочих забот.Когда мы пересекались, он
отрывочно кидал фразы обо всем кроме нашего с Виталькой де-
ла.Мне снова просить Вильгельма поговорить с Джеком и Клау-
сом было неудобно.Или он уже говорил?Тогда что молчит?Из-за
неясности я не ходил по вечерам на АА, не зная, как себя
вести с Джеком и Клаусом.
Наутро после пира со Стёпой я решил пойти на собрание
АА, самому с мужиками посоветоваться.А до ланча, в который
заседала англоязычная группа, направился я в старый Саксен-
хаузен посидеть за стаканчиком колы с лимоном.
Там туристов и местных питоков было спозаранку мало.Я
сел за длинный пустой стол посреди одной из улочек и вспоми-
нал, как мы тут с Виталькой веселые разговоры говорили.
Солнце вокруг ласкало бойницы и старые ступени.Я курил
за прохладным стаканом и ощущал печаль.За годы в АА я привык

- 57 -
доискиваться до корня своих чувств, проблем.Но во франкфурт-
ской переделке я знал лишь, что делать, а не почему...
Тогда во Франкфурте для меня важным было одно - продер-
жаться.Ответы же приходят, когда кончается суета.А они в
том, что, например, любовь, жизнь - это добро, а равнодушие,
смерть - зло.Хотя бы поэтому они не могут сливаться, допол-
нять друг друга, как наводил на плетень Стёпа.
Я сделал в Германии Третий шаг АА, поручив себя Богу,
благодаря религии.А значит АА и религия не взаимоисключающи-
еся системы.К этому же то, что только в АА, помогая другим
по Двенадцатому шагу, я как фотораствором проявил в себе
христианскую любовь к ближнему.
Кто, кроме Стёпы и ему подобных, поспорит, что добро
лучше, а зло хуже, хотя формула АА: "НЕ СРАВНИВАЙ.НЕТ НИЧЕГО
ХУЖЕ ИЛИ ЛУЧШЕ, А ТОЛЬКО ДРУГОЕ".Она прямиком из буддийской
философии для психотерапии, снятия с алкоголика синдрома ви-
ны, превращающего его из больного в подонка.Христианские
святые отцы тоже говорили: не меряй себя, лучшая мера - "ни-
чего нет".Тем не менее все 12 Шагов Программы христианской
закваски, потому что с буддизмом, индуизмом, даосизмом, с их
улётом в Нирвану, Пустоту, Великое Ничто трудно выжить.Мы
через стакан туда уже летали.
Когда я пил трезвенную чашу в Германии, я искал мудрос-
ти, потому что умным себя считаю с тех пор, как бросил пить.
Ум это умение видеть вещи.Разум - умение видеть вещи пра-
вильно, и об этом восклицаю в первой строке аовской молит-
вы:"Боже, дай мне Разум и Душевный покой".Но мудрость - то,
что наживается не умно-разумными категориями.Духовно-религи-
озная глубина в ее основе.В русской церкви произносят даже и

- 58 -
такое слово: тримудрый.Эсхил давным давно сказал:"Мудр, кто
знает нужное, а не многое".
По всему по этому мне так дорога поэзия образа дервиша.
Да, я смешал мировые религии и еще помножил их на за-
падную психотерапию!А вы попейте с моё!
Мешанина моя похожа на мировоззренческие прибамбасы
академика дурдома, великого нарконавта Кеши Аптекаря.Одна
лишь большая разница: моя мозаика на оси АА вертится, его -
на пружине кайфа.Я алкоголик, он наркоман, мы невольные мис-
тики.Мы ближе, чем "непосвященные", к звездам.Но я видел их
и перевернутыми, и свято сияющими.
Так что же?
Психотерапия АА меня лечит, философия буддизма, маечной
йоги тешит, христианская православная религия греет и спаса-
ет, а поэзия идущего по пескам в аравийской солнечной стуже
пленяет...
В Саксенхаузене я продолжал грустить и думать:
"Хочется быть мудрым, жить только здесь и теперь, а всё
лезешь в прошлое, и не уйти от мыслей о будущем".
Я разглядывал окна кабачка наискосок от меня, как пока-
залось, что там мелькнула знакомая худая фигура со шлангами
татуированных рук.Неужели Виталька?
Я оставил кельнеру деньги и поднялся в двери этого за-
ведения, где с магнитофона заходилась трэш-мьюзик.
Да!Виталька в мятой харлей-дэвидсоновской майке за сто-
ликом был.Космы на скособоченной голове подбитой птицы рас-
пущены, руки в подступающей ломке вокруг стакана колы пляса-
ли.
Я сел напротив него и спросил:

- 59 -
- Ну что, хорошо на игле?
Виталька жалобно посмотрел на меня, пламенея угря-
ми.Очень мухоморно он выглядел, начиная с лица, на котором
желтые зубы постукивали, и кончая грабками, черепа на каких
едва ли не позвякивали.
Виталька отрывисто сказал:
- Твоя правда была.Круто этот кайф топчет.
- Стёпу, что ли, с дозой ждешь?
Он мученически исказил лицо:
- Я от него утром смылся.Переломаться хочу, надо завя-
зывать.Опять я на тот свет заглядывал: будто бы сидел там в
смокинге в ресторане.
- Что ты из квартиры Вильгельма убежал?
- Перед Вильгельмом, вообще перед немцами стыдно.Они
пригласили, оплатили, а я за всё хорошее заторчал.На всё АА
России позор.Не могу больше - своих продаю.
Я подержал его за плечо:
- Не ссы.Ты, главное, постарайся переломаться.А на Сте-
пана и его банду мы всех алкашей Франкфурта подымем.
У нашего стола, откуда ни возьмись, появился Степан.В
черненьком костюмчике он был, морда с зажатыми губами пала-
ческая.
Степан сел в торец стола между нами.Он воткнулся гипно-
тизерским взглядом в прыгающие зенки Витальки.
Лицо Витальки сразу окаменело.Зрачки остановились.
Стёпа рывком вынул пистолет, снял его с предохранителя,
сунул под столом пушку Виталику:
- Виталий, раз раб божий Кондратий напрашивается, заст-
рели его.

- 60 -
Виталик схватил вдруг переставшими трястись руками пис-
толет.Зажав дуру в ладонях, навел мушку мне в лоб.Крючок
пальца Виталика лег на пистолетный спуск.
Я смотрел в стеклянные глаза Виталика.В их черных зер-
калах я увидел себя в двух экземплярах.Также бы я запечат-
лелся со своим израненным напарником и на дисплее Петухоко-
та.
Говорят, что в такие доли секунд перед взором человека
мелькают кадры всей его жизни.Но у меня предстало другое...
Палило жгучее пустынное солнце вдали.Плечи онемели от
ударов копий, ныла глубокая сабельная рана на груди.Пот зас-
тилал глаза, хрустел на зубах песок...
Я не сводил взгляда с двух пещерных озер на маске Вита-
лика.
Виталька вдруг зажмурил глаза, дернул пистолетом в Сте-
пана и выстрелил по нему!
Я, как учили в славном Спецназе, вместе со спинкой сту-
ла опрокинулся на пол, перевернулся и вскочил, сбивая стол в
сторону Стёпы!
Ко мне от дверей летели Клаус и Джек с колотушкой своей
трости.Виталька неподвижно лежал назничь с окровавленной го-
ловой на полу.Стёпы среди нескольких посетителей, прижавших-
ся к стенам, не было.Джек присел над Виталькой.
Клаус сказал:
- Нам обо всём Вильгельм сразу рассказал.Мы за тобой
следом все эти дни ходим.С пистолетом было молниеносно.Изви-
ни, что запоздали.Виталий промазал.Степан вырвал пистолет и
ударил его в голову.
Виталька на руках у Джека приподнялся, невидяще смотрел

- 61 -
раскрытыми глазами:
- Что за чума?Ничего не вижу!
Я нагнулся и взял его за руку:
- Ты загремел со стула.Тут заварушка была.Вспоминаешь?
Виталька потёр глаза, как мальчишка спросонья:
- Ничего не помню.Почему ничего не вижу, а глаза откры-
ты?
Я сказал:
- По башке твоей оперированной досталось.На зрении и
отразилось.Тут Джек-зеленый берет и Клаус-летчик.
Виталька нащупал мою ладонь:
- Не бросайте меня, Кондрат.
- Да ты что?Братьев не бросают.
Я спросил Джека:
- Где Степан?
Джек сказал:
- Думаю, скрылся через черный ход.Сюда Степан пришел
без помощников.Когда нужно, быстрая реакция у этого парня.
- Та еще выучка,- пояснил я,- Степан - бывший офицер
КГБ.
Челюсть Джека затвердела:
- Тогда у меня с ним и давнишние счеты.
Мы отвели Витальку к "Форду" Джека.Я принимал Витальку
на заднем сиденье, когда он, незряче хватаясь за обшивку,
протискивался в машину.Вспомнил я, как в кошмаре от безнар-
козного удаления зуба также лез к нам Юра-пузан.
Джек погнал "Форд" в клинику на бешеных виражах.
Я сказал про себя:
"Святой Кондрат, продержимся".

12

Когда мы с Джеком и Клаусом везли Витальку в больницу,
я подумал, что у Степана не только реакция отменная:
"Умно Стёпа рассчитал мое убийство.Мой же близкий това-
рищ, русский чумовой наркоман, в публичном месте меня бы и
ухлопал.Виталька после очередного затмения едва ли вспомнит
детали этого.Вряд ли кто в таверне заметил, что Степан сунул
ему пистолет.Стёпа, если б его нашли, отделался бы свиде-
тельскими показаниями.
Значит, после разговора в ресторане, когда я так и не
стал Стёпе друганом, он решил со мной, каким-никаким, а по-
кончить.Ладно, главное, Витальку отбили, хотя и с травмой.
Стёпе плевать на жертвы под его молохом, но мне-то, кто
под моим бульдозером, не безразличны.Увы, расплаты и награды
существуют лишь, когда нет смирения".
Когда мы подъехали к клинике, Джек суетился больше
всех.Он вытащил полубессознательного Витальку из машины на
руках.
Глядя на Джека, я вспомнил, как у него свело челюсть,
когда узнал, что Степан служил в КГБ.Не только для Джека,
который из-за всемирных интриг КГБ под пули лез, а и для лю-
бого американца эти три буквы то же, что слово "фашизм".Да,
что-что, а когда в 1991 году в Путч после падения ГКЧП пошли
в Москве громить КГБ, я случая не упустил...
Всю оборону Белого дома я на его баррикадах пропил и
ничего не запомнил.Бесплатная водка у революционных стен не-
известно откуда и помногу бралась.Скорешились мы в разливе с
одним алкашом, он в театре Вахтангова рабочим сцены трудил-

- 63 -
ся.Попьем с защитниками до полного героизма и короткими пе-
ребежками на Арбат, в Вахтанговский театр отсыпаться.Потом
снова на баррикады.
Как ГКЧП спасовало, Горбача в Москву привезли, я на
следующее утро как раз очухался.Слышу, что на площади Дзер-
жинского, на Лубянке-то, отчаянные ребята собираются с КГБ
разборку производить.С меня окончательно хмель упал.
Прибываю в полдень в центр площади к остову памятника
Дзержинскому, уже захарканному, рукодельно надписанному, под
трехцветным флагом.Напротив - мертво притихшая жаба главного
здания "конторы".Ни одна занавесочка там в окнах не шелох-
нется.Народу на центровом пятачке немного: сюда из-за тех
занавесок очень удобно пулеметом засадить.Толповые люди за
проезжей частью (по которой, как ни в чем не бывало, течет
поток машин), у стен "Детского мира" решительности набирают-
ся.
У памятника же разговоры идут правильные:
- Пошли для начала окна перебьем.
- Дело!Добавим к обоссанным ночью подъездам.
Один седой, изможденный мужик небольшого росточка, в
фирменном блейзере говорит:
- В Австрии давно живу.А тут еще до войны сидел, ети их
мать.Надо идти на здание, брать.Глядеть нечего.
Курит он безостановочно.Пьяный дед с черным котом на
плече меж нас ошивается.Лысый священник в рясе бродит, уве-
щевает, чтобы кровь не пролилась.Кровь-то наша б была, пото-
му что из жабы вся площадь простреливается.Народ к нам ру-
чейками через движение машин притекает.Да нет того основного
отчаюги, который бы в атаку закричал и повел.

- 64 -
Тут с трехцветными повязками белодомовцы начинают появ-
ляться, они уж вроде ментуры власти новой.Среди них задумчи-
вый худой интеллигент, он сейчас бриллиантами, всеми драго-
ценностями страны заведует.Этот распоряжается браться за ру-
ки, опоясывать сборище цепями.
Лично мне он приказывает:
- Становись в цепи.
Я ему отвечаю:
- Пошел на хер!Против я любых цепей.
Вижу, плохо складывается мне за лагеря дядьки Мефодия,
за московскую форцу с кагэбистами посчитаться.
Как же они нас, валютчиков, за то, что теперб в обмен-
ных пунктах на каждом углу делают, давили!Самого лихого -
Янека Косого взяли при Лельке, когда расстрельной статьи за
наш бизнес еще не было.Пока он под следствием чалился, шавка
Верховного Совета нужную статью в Уголовный кодекс быстрень-
ко ввела.Грохнули Янека, чтобы и его коллег застрашить.
У самих-то красных паханов проблем с валютным обменом
не имелось.Качали на черный день потоки долларов через КГБ
прямо в загранбанки.И этот же сучий КГБ нас за жалкие суммы
гринов под вышку ловил.
Напротив цитадели поджавших хвосты говнюков, которых
спасали цепные будущие бриллиантовые распорядители, я вспом-
нил об Энтони...
Энтони (это прозвище, а русское имя Антон) был мастером
и колоритнейшим из центровых форцовщиков.Даже по-русски он
говорил с шикарным британским акцентом, татуировки на его
теле были по-английски.Сероглазый, с удлиненным породистым
лицом, он любил грины, фунты, марки не наживать, а вот прос-

- 65 -
то иметь их достаточно в портмоне, как положено джентельме-
нам.Лайковый этот бумажник с монограммой, как всё у Энтони,
вплоть до трусов и шнурков, был отличного качества, изощрен-
но вымененный у фирмы.
Летом Энтони как в офисе сидел за столиками под тентами
в сквере кафе "Дружба" напротив Петровского пассажа.Зимой
его всегда можно было найти в "Пирожковой" ближе к Кузнецко-
му мосту.Наш бизнес для Энтони был поэзией.Форцевал он боль-
ше для того, чтобы говорить по-английски, близко чувствовать
западных людей, дышать их ароматами, повадками.Всегда на Ру-
си были и франко-, и англоманы.
Энтони б доехать разок и посидеть за столиком, как под
рваными парусами "Дружбы", на лондонской Пикадилли.
Он бы вернулся и помнил бы об этом всю жизнь.От крупных
дел Энтони, возможно, отошел, а использовал бы в основном
старых коллег, чтобы доставали ему почитать старый "Таймс"
или какой-нибудь "Дейли телеграф".Энтони посиживал бы в той
же "Дружбе" дни напролет, шелестел, бережно разглаживал бы
страницы, разыскивая сообщение, как была одета британская
королева на рауте.Он воображал бы Лондон.Неважно, что в эту
газету по дороге оттуда заворачивал ботинки какой-то турист.
В СССР дорога Энтони была только в тюрьмы.Он провел там
долгие годы.
Я снова увидел его в 90-х годах как раз на стрелке меж-
ду бывшими "Дружбой" и "Пирожковой" у будки телефона-автома-
та, откуда мы когда-то лихорадочно договаривались о своих
делах.Энтони стоял в старом темно-синем английском пальто,
потертая клетчатая кепка а ля Шерлок Холмс, как всегда акку-
ратно, сидела на его поседевших висках.Глубоко запавшие,

- 66 -
выцветшие глаза тоскливо и презрительно смотрели на проно-
сившихся мимо в иномарках парней, одевшихся на той самой Пи-
кадилли.Пальто и кепка Энтони, наверное, ждали его всю тю-
ремную отлучку.Но он не сменил их, как старый художник не
расстается с замасленными замшевой курткой и беретом.
В жизни, где с уральской родины бандита Самоцвета при-
езжали покупать в Москву "Ролс-Ройсы", Энтони давно не было
места.Бока несущихся по улице авто были с неотмытой грязью,
а шузня Энтони старого фирменного покроя начищенно блестела
как неосуществленная мечта.Он стоял у нашей будки, как маль-
чик из рассказа "Честное слово" Аркадия Гайдара - понарошке
часовой.Тот и ночью не ушел с назначенного ему в игре поста,
хотя мальчишки про него забыли, уже легли спать, а дома схо-
дили с ума его родители.
Я не осмелился подойти к Энтони, потому что лишь риско-
вый спорт и кайф денег искал в форцовке, и чтобы запомнить
фигуру и глаза Энтони на нашей стреле навсегда...
На Лубянке в августе 1991 мы, как тот седой, рванувший
на святую разборку из Австрии, как ребята вроде меня, кру-
тившиеся в капканах КГБ, пытались с голыми руками пойти на
штурм, но нас было мало.Уже подгреблись к палаческому памят-
нику модные девицы и парни пофотографироваться на память.А
дед-алкаш готов был своего черного кота перед роем иностран-
ных корреспондентов, если б попросили, заживо, наверное,
ободрать.
Всё равно неизвестно, чем бы кончилось.Поэтому к двум
часам дня примчался к нашей ораве сам дядя Боря Ельцин.Его и
второй с охранниками длинные "ЗИЛы" протиснулись сквозь зап-
руду толпы.В светло-сером, прекрасно сшитом и отутюженном

- 67 -
костюме Ельцин пробрался к памятнику при помощи охраны.С
энергичной улыбкой с возвышения говорил, что новым председа-
телем плохого КГБ поставлен хороший Бакатин.Ельцин как ста-
рый приятель просил нас не трогать главного лубянского дома.
Дядя Боря со вчерашнего дня стал основным героем и хо-
зяином страны.Как же нам было его не послушаться.

13

После отъезда Ельцина мы еще потому решили жабу в покое
оставить, что кинут был клич идти поблизости на Старую пло-
щадь - хомутать здание ЦК КПСС.Наш лубянский отряд плечом к
плечу мгновенно развернулся.
Сколько же силы, счастья в груди, когда с простым людом
за новой жизнью идешь!Не безысходно, как когда-то над Белой
гвардией: птицами реяли над нами самодельные трехцветные
флаги!
Пару сотен метров до центрального бастиона коммунистов
всего мира мы почти бежали, молча, до этого незнакомые друг
другу, а братья.Это было, Господи, рядом с Кремлем!Сверша-
лось в мавзолейном городе, где я у вонючей параши социализма
родился и не осмеливался даже мечтать, что кагэбистская не-
чисть забьется в крысиные норы, а главная красная кухня оце-
пенеет, заслышав наши, мои тяжелые шаги.
В высокие дубовые двери ЦК со Старой площади устреми-
лись наши предводители из Белого дома.Мы осели перед первым
этажом, а скоро из верхних окон они нам замахали, пальцами
выбрасывая V - victory: викторию, победу.
Сообразил я, что низложенные комуняки скрываться будут

- 68 -
неприметно.Я обежал массив зданий и зашел с Ипатьевского пе-
реулка Зарядья, со стороны гостиницы "Россия".Там во дворе
от модерново застекленного комплекса проходной ЦК КПСС уже
вился живой коридор ребят, провожающих краснопузое начальст-
во в последний путь.
Сначала по колее меж нами потекла цековская обслуга:
буфетчицы, машинистки всякие.К вышибанию они с утра пригото-
вились: тащили в тяжело груженных сумках свой скарб и то,
что хорошего напоследок под руку попалось.Морды у лишенных
спецлакейства злые, последние крохи жирной службы коробками
шоколада выглядывали.Над этими потешались, свистели.
Потом двинулись голгофно косяки партаппаратчиков: в ос-
новном с чугунными мордами, в добротных костюмах мужики.Тоже
кое-кто держал набитые авосечки, но их, чтобы не ушли доку-
менты, внутри здания досматривали трехцветные парни.
Примолк наш коридор, как выкатились начальники, и сразу
же взорвался воем и криком.Лицами к нашим лицам плыли их
блинные хари, вспотевшие лбы и загривки.Руки у меня знобило
мазнуть кого-то "шмазью", плюнуть или хотя б поджопник
дать.Нет, мы сдерживались, лишь корча рожи и вопя.И это было
еще зловещее для бредущих.Каждую секунду каждый из них на
этих нескольких десятках метров судорожно ждал, что вот-вот
толкнут, ударят, харкнут.
Первого секретаря московского горкома Прокофьева, с
торчками глаз на бабьей физиономии, проводили как надо.Реве-
ли так, что он едва ль не на корточках полез в подъехавшее
такси.Машину окружили, дружно били по крыше, стали раскачи-
вать с побелевшим пленником.Хотели ее перевернуть, да пожа-
лели взмолившегося шофера.

- 69 -
Высокие комуняки Дзасохов, которого под локоть поддер-
живал верный сподвижник, и наглорожий Купцов проскочили,
пряча глаза.Виднейший партийный бонза, руководитель Междуна-
родного отдела ЦК КПСС Фалин появился с еще более вытянув-
шейся его лошадиной мордой.Этот с таким демагогическим напо-
ром выступал по былой идеологии, что пробы на его худых мос-
лах совершенно некуда ставить.
Фалин, на воре шапка горит, видно, решил, что в завыва-
ющем проходе ему точно ухи оборвут.Он вильнул через живую
стену и журавлино припустился за нашими спинами.Рядом с ним
семенил пышнотелый молодой парень: то ли помощник его, то ли
сынок прибыл батю-христопродавца выручать.
Я выскочил из строя, парнишку этого от Фалина оттер,
заглянул в печальные зенки коммунистического крокодила:
- Увидим ли снова вас в партийных дискуссиях?
Фалин затравленно дернул ко мне лицо, не поднимая глаз,
и слабо махнул рукой.
Я грозно вопросил:
- Вы что рукой машете?
Фалин, прибавив иноходи, бегая глазами по земле, робко
сказал:
- Я не машу.
Вид у него был, что жопа сейчас отвалится.
Пожалел я тогда старого ящера, чтобы на него еще страху
навести, а зря.Живет сейчас Фалин в Германии припеваючи.Зас-
лужил: до конца он доказывал, что секретных протоколов к
пакту Рибентропа-Молотова по предвоенному разделу Польши
СССР с Германией нет.Не хуже он почетного гражданина Берлина
Горбача исторической земле Маркса-Энгельса подмахивал.

- 70 -
Горбач этот ловкий правитель СССР был.До сих пор не ус-
тает он повторять, что из-за любви к демократии Перестройку
начал.А мог бы, без зазрения совести твердит, Генсеком КПСС
долго б во главе советской земли сидеть.Всё это вранье не-
сусветное, Советам так и этак карачун приходил.
Суть же в том, что на Горбаче воровская лафа кончи-
лась.Лелёк пропащую советскую экономику из последнего нефте-
долларами держал: нефть на Запад валом гнал.А на Горбаче
из-за конъюнктуры мирового нефтяного рынка черное золото
резко подешевело.Пришлось ему как-то по-новому выкручивать-
ся.На сходке Политбюро его авторитеты Перестройку и утверди-
ли.
Под Перестройку набрал телеобходительный дядя Миша бе-
шеные кредиты у Запада.Столько нагрёб, что эти деньги России
отдавать придется ближайшие 30 лет.Куда те огромные бабки
подевались, мастевые лишь уровня Фалина точно знают...
Красные тряпки со старого партийного логовища содрали,
повесили новые знамена.Запомнил я деятелей, какие нашу ора-
ву, готовую и под пули чекистов, и под танки, в тот день
направляли.Потом видел их только по телевизору.Сидели они в
богатых креслах с такой же удавьей грацией, как и фалины...
В 1993 году, когда очередная революционная заварушка с
добитием Верховного Совета происходила, я уже в трезвость
вошел.
Как начали митинговать у Белого дома, я туда двинул-
ся.Зачем?Там же бушевали в основном красные, мне не товари-
щи?Не знаю.А когда пришел, увидел пожилых, старых, бедно
одетых, понял зачем.Не люблю, коли и так несчастных, слабых
шпыняют.Тут по большинству бродили, вскрикивая тонкими голо-

- 71 -
сами, не те пижоны, что наливали мне до краев здесь в
1991.Были у этой богодельни и священники, хоругви.
Орлино группировались молодые.Самые четкие - с меченос-
ной эмблемой "Русского национального единства".Это на курт-
ках было у них, а на черной рубашке у одного увидел я и ма-
ленький значок с фашистской свастикой.Свастика, индусами
придуманная, - знак языческий, не христианский, как и пяти-
конечная звезда.Ну как это русская идея может с фашизмом,
который в Италии вывели, а национал-социализмом в Германии
отрыгнули, ужиться?Советско-русский беспредел!От таких, и
опять-таки на социализме замешанных, тоже чур меня.
Послонялся я в толпе и ушел с острым предчувствием, что
плохо там и вообще в стране в ближайшем будущем особенно
старикам будет.
Пришел я и на расстрел Белого дома.
Безбожниками, наглыми ротозеями обзывали потом некото-
рые тех, кто зрителями шастал здесь под огнем.А зачем тогда
Чичестера за то, что он из-за приключений на свою жопу вок-
руг света по воде мотался, британская королева рыцарского
звания удостоила?Она тоже дура?Или к чему альпинисты, бошки
ломая, по горам прут?
Думаю также, что к танковой канонаде, которой никогда
не слышала здешняя Москва-река, многих притянуло невольно и
то, отчего и мое антикоммунистическое сердце дрогнуло.Не мог
я забыть поношенные пальто, телогрейки, обвислые платки но-
вых белодомовцев-защитников.Они готовились не под рок-музыку
и молились перед боем русским иконам.
В обугленном Белом доме бойцы не сдавались.Они были об-
речены, а стреляли.Это на Руси в высокий зачет.

- 72 -
Как и в 1991, тон задавали предводители.Министры самоз-
ванные, бодро махавшие до свинцового шквала с митингового
балкона, как один, без единой царапины сдались и бойцов сда-
ли.
Сколько же слабоумных еще в России, чтобы после 1917,
1991, 1993 годов верить в вождей, политиков, во всех этих
рукамиводителей?Много, судя по тому, как славно обувают на-
родные пирамиды теперь на акциях.Советская привычка верить
словам, а не делам.
Почему поглупели русские в ХХ веке?Да потому что не в
Бога, а в людские идеи пытаются верить, веровать.Самому-то
себе, товарищи, нельзя верить: захочешь перднуть, ан обос-
решься.

14

После Октября 1993 года один забредший на нашу Группу
АА алкаш бахвалился, что с того поля боя два автомата на
последующий пропой души вынес.Не поленился б, говорил, мог
и три упереть.Кто что в сражении искал.
Поразило у дымящегося Белого дома меня то, как со сто-
роны набережной под пулями в выбитые окна первого этажа ка-
кие-то ребята дружно заскакивают.Пригляделся: они с разным
добром оттуда быстро вылезают.
В толпе тихий разговор слышу:
- Пора киоски в центре пощупать.Самое время.
Точно молодчики прикидывали: в центре, начиная с Тверс-
кой, я ни одного милиционера в тот день не видел.
Белодомовцы-снайперы, особенно в конце Нового Арбата, с

- 73 -
высоких домов пощелкивали и из автоматов по кучам внизу лю-
бопытных поливали.Кому, как не милиции, самоубийц-зевак по-
ложено было гонять?
В кои веки у ментов был исторический шанс мужественно
свою зарплату отработать, а они отдали город всем желающим
безнаказанно грабить и убивать.Или вроде кагэбистов забились
за свои решетки, потому как историю Февраля 1917 в школе
проходили и крепко помнили: восставший люд первым делом на-
чал полицейских и охранку бить?Что бы ни думали, чего бы ни
опасались менты, какое им после такой дешёвки доверие, какая
надежда на этих заслуженных рыцарей застенков?
Сейчас вместо лимиты в милицию, вроде б, москвичи пош-
ли.Может, они постоят за родной город.Понравилось мне и ког-
да вместо КГБ появились благородные слова "разведка", "конт-
рразведка".Последнее, жаль, опять на шкурную "безопасность"
поменяли.Дело не в том, что я сам в войсковой разведке слу-
жил.Вы прикиньте значимость мужской присказки:"С ним бы я в
разведку пошел".
Да, плохо я перевариваю государственные службы.Мне лю-
бая власть кость в горле и сердце.Меньше першит та, что де-
мократический вид делает, а колом торчала коммунистичес-
кая, красная.Мой знак Зодиака - Телец, то есть бык.Если не
по мне - рогом упираюсь.Красное, красный цвет не перено-
шу.Пусть в России будет всякое: демократия, национализм, ка-
питализм, патриотизм, либерализм, монархия - да любые гвозди
забивайте, лишь бы без социалистическо-коммунистического па-
рашного запаха.Ведь эта вонь даже мечты выжигает.
Еще точнее, гениально один простой американец из шта-
товской телепередачи сказал:

- 74 -
- То правительство хорошо, которое в мои дела не вмеши-
вается.
Современная российская власть в мои дела не лезет.
Я человек русский - природный анархист.Меня удивляет,
когда нас из-за веков царизма и крепостного права рабской
нацией считают.Если бы!Тогда б мы нынче правовое государство
на зависть европам вмиг бы сметали.В том-то и дело, что лю-
бая власть русских не устроит.Царей мы лишь из-за их Божьей
помазанности уважали, а, кстати, в крепостном праве кресть-
яне зажиточнее колхозников жили.Теоретики и певцы анархизма:
князь Петр Кропоткин, Михаил Бакунин, граф Лев Толстой,- вот
наши истинные выразители, никак не иностранные Маркс, Эн-
гельс.Не просто свободы хочет русский человек, а воли.
Почему претит душе моей власть?Потому что жажда власти,
как владычества, манипуляции другими, - зависимость сильнее
алкоголизма.Я за естественное верховенство лучших людей в
обществе.Это перед Богом мы все одинаково равны и еще как
пассажиры в один конец, как приговоренные смертники.Но никак
неравны меж собой по уму, разуму, мудрости, способностям,
талантам.Природа аристократична, Бог и лесу не сровнял.Кому
дано, с того больше и спрашивается.По этой ответственности
люди иерархичны.Такова Демократия Бога и Аристократия жизни.
Вот если б демократия и аристократия этой закалки побе-
дила в России!У нас отличные возможности, мы средостение,
золотая середина Востока и Запада.
По отдельности Восток и Запад, каждый в своем бульоне,
уже получили веские удары.На Востоке с его религиозно-фило-
софской базой погрузились в Арбузное созерцание, отверглись
от энергичного дела и стали полуколониальны экономически.На

- 75 -
Западе шествовали с католическо-протестантским бойким жизне-
утверждением.Но уперлись в предельность комфорта, так и не
заимев комфорта души.
Евроазийская Россия своей самобытностью способна воб-
рать полезное и Востока, и Запада.Истина всегда посередке,
между двух противоположных течений.
Я не о каком-то выдающемся для России пути говорю.Рос-
сия никогда на общемировом уровне ничем особенным, кроме
просторов, не отличалась.Нет у нас достижений мировой значи-
мости, как, например, английская демократия, как воздвижение
всего за 200 лет на индейской целине цветущих США.Да один
Ренессанс - целая эпоха культурного европейского Возрожде-
ния, вдохновленный итальянскими потомками великолепной Римс-
кой империи чего стоит!
В великом же антиряду числится за Россией попытка по-
работить мир коммунизмом.Довольно нам грандиозных амбиций!Мы
не европейцы и не азиаты.Конечно же, Россия не просто стра-
на, отличная от иных, а другая цивилизация, ни на какие не
похожая.Хватит нам на чужую кровать рот разевать.







ЧАСТЬ VII

Ч А Ш А

1

Моего раненого дружка Витальку устроили в больнице в
хорошей одноместной палате.Мы поехали с Джеком и Клаусом к
Вильгельму.
Вильгельм был дома.Готовя нам кофе, он выслушал послед-
ние новости.
Когда сели за стол, Клаус налил себе в чашку простого
кипятка, взял кусок грубопомольного серо-коричневого хлеба и
стал это жевать-прихлебывать.Мы с Джеком налегли на сырой
мясной фарш, который немцы бутербродно с удовольствием пог-
лощают.
Клаус, пока не спился, летал на лучшем в Европе немец-
ком ракетном истребителе "Торнадо".При тех нагрузках он од-
ним хлебушком и листиками не обошелся б, а в аовской жизни
Клаус стал вегетарианцем и крепко сбился на будийский образ
жизни.
После кофе я безуспешно пытался дозвониться в Москву.
Проходивший по холлу Клаус с парой своих магических ша-
ров в горсти спросил:
- Кому ты звонишь?
- Маме, в Москву.
Он посмотрел на меня светлыми неподвижными глазами в
мохнобровой чеканке тяжелого лица:

- 2 -
- Не обязательно.Мама без телефона твое беспокойство
чувствует.
Мы расселись в гостиной, Джек, опираясь на трость, си-
яющую поверху российской военной эмблемой, сказал:
- Кони, я, Клаус и ты прошли службу в армии, но самый
опытный в операции, которая нам предстоит, Вильгельм.Он в
прошлом и контрабандист, и гангстер.
Вильгельм скромно опустил глаза на своем профессорском
лице.
Потом Вильгельм оглядел нас и медленно прознес:
- Я отсидел за всё.В тюрьме в АА стал ходить.Без едино-
го срыва группа аовцев у нас там была...Никаких баров и за-
поев.
Мы засмеялись.
- Кон,- продолжил Вильгельм,- мы времени с ребятами не
теряли.Выработали план, как переиграть Степана.Но после се-
годняшнего он может из Германии скрыться.Убедишь его, что,
несмотря на случившееся, ты готов дальше с ним сотрудничать?
- Попробую,- сказал я.
Джек протянул мне листок с номером телефона Стёпы в
гостинице.
Я набрал номер.
- Алло,- ответил Степан.
- Степан,- сказал я,- правильно вы мне как-то сказали,
что нельзя нам с вами до конца разбегаться.Я после сегодняш-
него вашего фокуса одно решил было...Но мои иностранные
друзья не хотят упускать свои деньги за предложенную сделку.
- Западные люди рационально мыслят,- вежливо произнес
Степан.

- 3 -
- Алкоголики: все в денежных долгах еще с пьяной жиз-
ни.Завтра мы готовы обсудить с вами детали переброски.
- Хорошо,- сказал Стёпа,- значит рейс будет послезавт-
ра.
- Ну, а конец между мной и вами когда-нибудь будет? -
не удержался я, чтобы зубы не поточить.
Степан радушно ответил:
- Для вас обязательно.
Потом Вильгельм обстоятельно доложил на нашем заседании
намеченную комбинацию, а Джек, любитель фломастеров, показы-
вал наш будущий трейлерный маршрут по вычерченной им схеме.
Удалой план был таков, чтобы без смертей с нашей и с
бандитской стороны, забрав документы на мои имущество и фир-
му, а также на продление мне кредита, уничтожить контрабанд-
ный товар.После этого Стёпу его московское паханьё обяза-
тельно и под землей нашло б и замочило.
- Живем мы здесь as chickens*, - подытожил Вильгельм,-
а это хороший повод размяться.
- Яволь,- катая шары, сказал Клаус.
Джек пристукнул дубинкой трости:
- Я так, парни, скажу.Кто бьет первым, бьет дважды.Сте-
пан в заездах нас обошел.Теперь наш старт, ставим на всё.
Я подумал, что друг тот, кто с тобой, когда ты и не во
всем прав.Вот знаешь о друге чернуху, а любишь.Как же мне
было обидно в армии, когда мой лучший кореш, с которым рядом
в казарме спали, сказал, что друзья до черного дня.Он никог-
да не подводил меня, а сообщил это, когда я случайно узнал
_______________
*Как цыплята (анг.).

- 4 -
скрываемую им небезопасную перед начальством историю.Я пе-
рестал числить его другом.
Тот был русским, с которым прошли огни и воды.Этих нем-
цев и американца я знал считанные дни.И они были ближе мне
друзей, в которых я ошибался или любил.Преисподняя, в какой
мы выстояли, рождает особую расценку человека.
Я решился и сказал:
- Степан для меня не просто гангстер.Я не могу это хо-
рошо по-английски объяснить, это из области мистики.Короче,
для меня Степан - дьявол, чёрт самый настоящий.Я должен его
пересилить.
Вильгельм и Клаус переглянулись.
Джек широко улыбнулся:
- Кони, давай дела делать без русской мистики.
Он встал потрепал меня по плечу, надвинул берет на лоб
и стал прощаться.
Я подумал:
"Вот всегда американцы так!А объяснишь - заслушаются и
сердце готовы отдать.То и было в Чикаго".

2

Второй по экономическому значению после Нью-Йорка город
в США Чикаго легендарен гангстерами, а я не забуду его по
прекрасной причине.В нем мной мило командовали, бескорыстно
сопровождали, обнимали, болтали обо всем на свете одни из
лучших красоток этой небоскребной империи на озере Мичиган,
в устье реки Чикаго.Их отрядило Чикагское АА, и они с арома-
том "эста лаудер", блеском чудных глаз так выполнили спецпо-

- 5 -
ручение, что я в той сказке чуть было на всю жизнь не остал-
ся.
Эх-ма, господа маркизы!Все мои чикагские леди были
аовками, и я не хотел думать об их рачьих норах.Я привез ту-
да печальный опыт на этот счет...
В первые месяцы моей трезвости в Московском АА, конеч-
но, бросились мне в глаза самые прелестные девицы.Когда мно-
голетняя химическая гадость испаряется из мозга и жил, сек-
суальное чувство особенно остро.Я видел, что и посвежевшие
девахи присматриваются ко мне в замечательном угаре.И то
сказать, как завяжешь, хочется весь прежний пропитой круг
знакомых сменить.
В АА найти подругу, любовницу, партнершу на ночь очень
просто.На собрании говорим сокровенное, в том числе о своих
любовных, сексуальных проблемах.Нужная информация на ладо-
ни.Если девица приглянулась, не требуется ее как-то заинте-
ресовывать, завлекать.В разговоре наедине ты продолжаешь о
наболевшем.
Поэтому новенькая в АА перед бабником часто беспомощ-
на.Такой ушлый, притворяясь, что возбужден лишь Двенадцатым
шагом о помощи, легко лезет сначала в душу, а потом под юб-
ку.
Был у нас на Москве такой специалист из ветеранов.При
монашьей бороденке, худой, в чем душа держится.Тонким,
вздрагивающим, вроде б от переживаний, голосом на собраниях
говорил.Всегда, как и положена ласковая внимательность к но-
веньким, он к симпатичной подойдет, после чая провожать ее
семенит.
Когда его жертвы начали признаваться, узнали мы, что в

- 6 -
конце провожаний, после аовских речей он глаза не хуже Гриши
Распутина зажигал:
- Можно я тебя как сестру поцелую?
Да взасос ее с обслюнявливанием!Заодно еще и несчастную
жопу с грудями изомнет у едва протрезвевшей.Потом звонит ей
без перебою с расспросами и советами по алкогольному само-
чувствию, на собраниях пасет, в дом к той налаживается.Вид у
него робкий, духовно мученический.Как такому не доверить
слабыми пальцами около влагалища поводить?Ан, да инок-то уж
туда елду, не хуже Мудищевской, во весь рост засунул!
Это как слепой просился помыться!Гласит анекдот, что
плакал слепой мужичонко у дверей женской бани.Бабы его о
причинах сердобольно и спрашивают.Слеподыр объясняет, что
грязью зарос, потому как из-за глумления в мужское отделение
опасается: то кипятка ему в шайку напустят, то мыло стащат.
Бабы его к себе и приняли.Помогли раздеться, тепленькой
воды в тазу навели.Слепой начал ощупкой мыться, убого ста-
раться.Заботливость самой из баб сочувственной не выдержа-
ла.Она его у лавки поставила, стала, сиськами тряся, помо-
гать намыливаться, водой обдаваться.Тот от благодарности
детское лицо сделал.
Потом он говорит:
- Большое спасибо вам, милая.Давайте и я услужу: спинку
вам потру.
Та спину ему подставила.Начал слеподыр по ней мочалкой
тереть.
Баба, спустя некоторое время, возмущенно кричит:
- Да вы сзаду меня ябёте!
Воскликнул мужичонко:

- 7 -
- Ой!Сослепу не разобрал...
Прокололся в своем промысле тот аовский паразит, когда
в полную наглость вошел: начал уж выпивать с аовски же заго-
воренными.Тут из него гниль и потекла: куражился над АА.Од-
на, хотя и запившая с ним, в группу, с которой тот ее приу-
чил, в сердцах от его подлости и позвонила.
Произвели с ним ребята разборку, объявили об его про-
хиндействах по Москве.После того из групп, где прославился,
он исчез, в новых выползал с прежними умыслами.У нас бить не
положено.Заранее новеньких предупреждали, пока бородатый
стручок совсем не запился и напрочь из наших рядов не сли-
нял.
На родине же АА, в Нью-Йорке, за приставание к новень-
ким (как я Лизе правду и говорил) давно неписанно решено
морду бить.Там, на просторе тысяч аовцев, эти охотники, ви-
димо, достали.
Мне на первых порах в АА трахнуть кого-нибудь сильно
хотелось.Но трезвая душа, оказалось, прежнего разменного
скотства не позволяет.Присматривался я благородно присматри-
вался, как черти подвели-таки меня под некрасивый случай.
Звонит мне как-то аовка из нашей Группы и сообщает, что
Ирка запила.А Ира эта была самый сок.Я спасать ее из срыва
моментально намылился.Сказали б, что какая-нибудь горбатая
или криворотая пропадает, разве б ринулся?Сразу прикинул я,
что она не новенькая, уж давно в АА.
Это получалось типа, как Миша Чернецкий в молодости
грозно говорил:
- Пуд весит - дрючить можно.
Приехал я к Ирке на квартиру.Она голой в сбитых просты-

- 8 -
нях на кровати валяется.
Аппетитные сиси она выкатывает и стонет:
- Тра-ахнуться мне надо для спокойствия нервов.
От похабенной стремительности я удержался.Вызвал ей
врача.Тот приехал, обколол девушку успокоительным.А далее
ночь подходит.Как бросить человека в похмельном одиночестве,
что твой Билл Уилсон думаю.Требуется мне со срывщицей и но-
чевать.
Перед сном заставил я Ирку принять душ.Оттрахал ее для
снятия общей нервности.
АА на неподдельной духовности стоит и бескорыстием жи-
вет.Не в зачет был мой Шаг 12.На следующий день, как я уе-
хал, Ирка трезвой подержалась, а потом снова пить начала.Ос-
тановиться ей позже удалось без хитромудрых помощников.
Закрутил я любовь с другой аовкой, Зоей.Тоже она была в
АА не новобранец, и не только грудями понравилась.С месяц мы
с ней интимно общались, но кончилось еще хуже.
Подчеркиваю, что аовцу и аовке тем для разговоров зани-
мать не требуется.Наша Программа целое мировоззрение, и лишь
через его призму на всё смотреть полезно, когда входишь в
новую жизнь.Взгляд этот как радужная линза, через которую
поражает и восхищает любая мелочь.Таким образом, происходило
у нас с Зойкой нескончаемое собрание АА, лишь на секс с пе-
рерывами.
Сначала психологически наполненно было, потом на сплет-
ни о других мы съезжали и опять по кругу шли.
Я мог бы, конечно, примолкнуть, но она б имела право
спросить:
- О чем ты сейчас думаешь?

- 9 -
Я, в отличие от всех любовников земного шара, как бы
обязан был откровенно ответить.Ведь аовец психотерапевтичес-
ки призван быть честным и открытым до предела.Но какая ж тут
тайна?Где загадочная до изюма игра мужчины и женщины?
Еще кузьмило, что вот в Программе-то мы с Зойкой равны,
а все ж наводила она с меня дополнительный спрос.Прикалыва-
ла, что ей на женскую слабость можно все ж таки и списать, а
я-то обязан на огнеупорство.Выходило, что она алкоголизмом
меня больней.Тот же идиотизм, как в дурдоме бы сумасшедшие
заспорили: кто более сумасшедший?
Откуда баб ни приведи, всегда на свою выгоду пытаются
перевернуть.Вообще хотят поставить, чтоб они с мужиков толь-
ко спрашивали, а мы б за всё отвечали.А мне совсем в край
припадало.Сам я пьянкой завернутый, так будь вдвойне трезв,
раз с алкоголичкой связался.
Иногда, если загрущу, Зойка-то и усмехнется:
- Мне казалось, твоя трезвость безукоризненная.
Старая песня мокрохвостых на аовский лад!Так уж лучше,
с тех пор решил, девиц только за нашей песочницей столь же-
ланной бабам кремнёвостью пленять.Я сам алкоголизмом нес-
частный, на кой ляд мне еще и подружка тем же ущербная.
Не помню, к чему я придрался, а перестали мы с Зойкой у
меня дома встречаться.Она, бедная, взялась пить.Несколько
резких запоев, до откачки в больнице, ее рубануло.В конце
концов завязала Зойка с АА.
Я тоже попереживал, да и провозвестил на подобные прик-
лючения свою теорию.Её те, кому лень или боязно вне АА себе
подруг искать, "инвалидной философией" обзывают.
Проповедую я так.Помимо песочницы сравниваю я АА с за-

- 10 -
душевной беседой под горой двух одноногих.Инвалиды, костыли
отставивши, на камешках подробно своим выстраданным опытом
делятся.Один гутарит, что бессоница от болей в культе муча-
ет, и он тогда чтением духовных книг отвлекается.Другой про
поддержку организма физическими упражнениями рассказывает.
Как вдруг кто-то из них, выпучив глаза, сказал бы:
- Давай вместе на эту гору полезем!
Будь и другой отчаяюгой, то, костылями утыкаясь, воз-
можно, они и поперлись бы.Тут инвалиду надо решиться и за
товарища на крайний случай ответить, свою суму волочь и его
впридачу.Но удачней-то не с таким же бедолагой, а с двуногим
все же наверх лезть.
Я во вред себе и больше скажу.И бросив прежнее, алкого-
лик несет на себе нарывы грязи, в которой валялся: лживости,
вероломства, цинизма.Они не заживают до конца, как и не ис-
кореняется пусковой механизм алкоголизма.Такими же шрамами
помечены бывшие уголовники, проститутки, зэки.
В союзе двоих, вынырнувших из канализации, и минусы, и
плюсы.Полезное, что, досконально зная тягостные недостатки
друг друга, таким мужчине и женщине легче страховать взаимо-
отношения.Они также не испытывают между собой второсортности
и едино целеустремлены трезвением.Они, битые, закалены перед
житейскими невзгодами, которые небитых подкашивают.Всё это
отлично работает, когда оба в форме или хотя бы один тверд.
Катастрофа, если ты растерялся и твоя подруга-алкого-
личка в надрыве.В раздрызге всплеск гнили пережитого удеся-
теряется с обоюдной беспощадностью.Подруга же, не плававшая
в унитазе алкоголизма, не осознаёт ада в тебе.Такая и ссо-
рится, и мстит тебе не по подземным законам.Ее нормальность

- 11 -
и в злобе из другой страны.Одно это скорее и успешнее в тебе
дракона усмиряет.
Чего больше в будущем у пары выздоравливающих алкоголи-
ка и алкоголички?По-моему, опасностей.Алкоголики к срывам в
несчастье предрасположены.
Пропаганды эти я также потому пускаю, что, как и в па-
ломничествах инока-засадилы, как и в моей с Зойкой истории,
женщины в основном расплачиваются.Бывает и так.Далеко у ка-
кой-то пары и не зайдет, а девице, раз дело хоть раз было,
на ту же группу, где и ее хахаль бывший, а-то и вообще в АА
уж появляться неудобно.К тому ж сказать, свадеб семь между
аовцами сыграли уже в Москве, но сохранились пока семьи лишь
в двух случаях.

3

В АА все эти сексуально заостренные занозы иронически
называют Тринадцатым шагом.Неудачность его цифрой подчерки-
вается, и то имеется в виду, что идти на этот шаг полноценно
можно, лишь сделав предыдущие 12.
С моей подготовкой в тринадцатых делах и от опытнейших
в Программе чикагских аовок искусы не ожидались, но я чувс-
твовал стресс.Он вообще не покидал меня в Штатах, потому что
тогда я плохо понимал, чем дышат американцы, тем более аме-
риканки.А мне обязательно требовалось это постичь, ведь я
свою жизнь заложил под Программу "Made in USA".
Когда я увидел встречающую меня зеленоглазую Энн в ве-
ликолепии аэропорта Чикаго, голова моя уже мелодично кружи-
лась.Двухкилометровый аэропорт сверкал голубизной арок и

- 12 -
снежностью балок, горизонтальные эскалаторы плавно везли,
служители над промытостью пылесосно колдовали.
Недели три назад Энн на пересадке в аэропорту Сент-Луи-
са случайно увидела меня с Фрэнком и аовски опознала нас по
эмблеме на моей майке.Они с Фрэнком на ходу переговори-
ли.Этого было достаточно, чтобы, долетев домой, Энн убедила
руководство своего АА пригласить русского в Чикаго.
28-летняя Энн, жопастенькая, с удалой грудью, сияя
улыбками, подхватила меня из полуфантастических чертогов,
вывела под однообразье солнца, где мы сели в ее тачку.
Когда Фрэнк жил у меня в Москве, он подходил утром к
окну, выходящему на оголтело оживленную, звенящую трамваями
Бауманскую улицу.Фрэнк посматривал вниз, вслушивался в рез-
кие хлопки петард, которые ребятня партизански подсовывала
на рельсы, закладывала у недалекой школы.Пулеметно стучали
отбойные молотки дорожных ремонтников, бесконечно взламыва-
ющих на проезжей части асфальт.Завывали на стоянках у офисов
сторожевые сирены автомобилей, которые, возможно, курочили
фомкой.
Если я листал в это время газеты, то обязательно пере-
водил Фрэнку из хроники происшествий об очередных убийствах,
разборках бандитов.
Фрэнк у окна обычно протяжно отвечал:
- This is Chicago my darling.*
Настоящее же Чикаго обдало меня жирной размеренностью
шикарных кварталов, упругим ритмом деловых улиц, где о Моск-
ве напомнило лишь несущееся метро по допотопным для Америки
_______________
*Это Чикаго, милый (анг.).

- 13 -
клёпаным мостам над головой.
Мы обедали с Энн в патриархальном зеленью растений,
роскошном уюте ресторана, около которого убили знаменитого
гангстера Диллинджера.И я, глядя в узорчатые гардинами прос-
торные окна, не мог себе представить кого-то задышливо уми-
рающим в этой стерильной панораме.
Лишь одинокий, серый пустующий дом в несколько этажей,
где когда-то жил другой легендарный гангстер Аль Капоне, ми-
мо какого провезла Энн, пахнул на меня околозловещим, да и
то от окружающего безлюдья в этом заброшенном сегодня райо-
не.
Решетчатое пристанище Аль Капоне я разглядывал позже
недалеко от моста Золотые ворота в заливе Сан-Франциско: тю-
ремный остров Аль Катраз (остров Пингвинов).Залитый кровью
гангстеризм Америки 20-х-30-х годов стараниями Голливуда
столь ушел в миф, что и остров с мрачной тюрьмой, ныне музе-
ем, представился мне вроде кинокадров.
Боевик без каскадеров гремел около моего московского
дома в чикаго, откуда я явился.В сюжетах у штаб-квартиры ба-
уманской бандгруппировки - ресторана "Разгуляй" изрешетили в
"Мерседесе" приехавших на разборку ростовчан, а рядом, на
троллейбусной остановке у Елоховской церкви, в такой же ди-
кой перестрелке зацепили пулями двух дамочек.
На заседании Совета АА Чикаго, где мы были с Энн в тот
же день, я высказал эти ощущения.Мне престижно было там выс-
тупить: Чикагское АА по своим капиталам сравнимо только с АА
Сан-Франциско, они имеют на своих счетах сотни тысяч долла-
ров.Заседание нескольких десятков активистов шло в конфе-
ренц-зале дорогого отеля.

- 14 -
После обсуждения собравшимися текущих дел я начал свою
речь словами:
- Я ехал в Чикаго гангстеров, но здесь выдающимися ос-
тались лишь алкоголики.
Отзывчивые на шутку американцы дружно захохотали.
Энн жила в районе университета.Она отдала мне свою
большую двухкомнатную квартиру, а сама перешла на той же
улице в хату отца, университетского профессора, преподавав-
шего философию.
По-русски место под солнцем отца Энн было весьма уважа-
емым, но в Штатах гораздо выше ценится род занятий самой
Энн.Она служила в крупнейшем Первом национальном банке с
зарплатой около 5 тысяч долларов в месяц.С такими деньгами
жизнь в США комфортабельна, с возможностью дважды в год от-
дыхать на Гавайях.
Энн (по-нашему - Анна) пять лет была замужем за италь-
янцем и жила во Флоренции.На пару с мужем они под средизем-
номорским солнышком и спились.Оттуда Энн привезла симпатии к
европейскому.На стенах ее квартиры висел живописный сюжет
вроде русской сказки о рыбаке и рыбке.Только этот рыбак пой-
мал в свои сети волшебную черепаху.Над кроватью Энн, на ко-
торой я спал, божественно вдыхая сонм женских запахов, была
хорошая копия Пикассо, изображающая крестьянку.
Энн потому с Фрэнком в двух словах о моем визите сгово-
рилась, что была таким же, как он, фанатом АА.Хотя я болтал-
ся потом с другими девицами по Чикаго, она знала о каждом
моем шаге и бдела, в самых тревожных случаях задействуя
Фрэнка по телефону.Так они перекрыли кислород нам с директо-
ром Дома на полпути для выздоравливающих алкоголиков Джери.

- 15 -
Джери, лысыватый, невысокого роста атлет, напористо
развернулся с алкоголиками, быстро отремонтировав Дом и за-
пустив все его службы.Деньги им подкидывала мэрия, и чем
больше слуха о его детище бродило, тем больше б суммы отсте-
гивались.Я был на заседании мэрии Чикаго на галерке для зри-
телей.Там в зале с четырьмя полисменами и флагом Чикаго (на
белом фоне три алых звезды между двух голубых полос) баки
забивали не хуже московских депутатов, и Джери не случайно
был шустр на рекламу.
Он и вызови репортера не откуда-нибудь, а из влиятель-
нейшей во всех Штатах "Чикаго трибюн".Корреспондент прослу-
шал энергичные тирады Джери, о каких-то пустяках спросил ме-
ня, а потом долго фотографировал нас на фоне фасада Дома на
полпути под флагштоком, на котором громадным орлом развева-
лось знамя США.
Это лихое фото, не знаю уж с какой заметкой, должно бы-
ло выйти в газете на следующее утро.Но Энн о том уже вечером
знала, связалась и посоветовалась с Фрэнком.Опираясь на тра-
диции АА об анонимности, она навела такого шороху в редак-
ции, что даже свободолюбивые американские журналисты не по-
тянули ей отлуп дать, и материал не пошел в номер.
Однажды я рассказал Энн, что хочу написать книгу об
АА.
Отрывисто взглянула она на меня, как дочь вождя на ин-
дейца, предавшего свое племя:
- С какой стати один аовец будет судить о всём Движе-
нии?Ни у кого из нас нет такого права.Мы живем только по до-
кументам и решениям, принятым сообща.Или ты хочешь зарабо-
тать?Это очень рискованно для твоей трезвости.

- 16 -
Энн, имея хорошие деньги, богатую тачку и квартиру в
престижном районе, мечтала уйти из банка, чтобы трудиться
простым консультантом Программы 12 Шагов тысячи за две в ме-
сяц.Униженные и оскорбленные были ее стихией.Энн, например,
покупала прессу сексуальных меньшинств только для того, что-
бы выживало и их Движение.
Подвижная, полнокровная хохотушка Аня-Энн твердела ли-
цом, лишь если кто-то пытался кого-то обидеть или наступить
на хвост АА.Внешне она была абсолютно не похожа на жертвен-
ных героинь Достоевского, но я русским сердцем чувствовал ее
американо-флорентийско-петербургскую душу.

4

На следующий день Энн передала меня ослепительно амери-
канской Пэт, Патриции, если полностью.Пэт сочиняла музыку
для рекламных роликов, ездила в открытой спортивной маши-
не.Она медью волос, стальной синевой глаз, нежностью удли-
ненного лица и стройностью фигуры могла сбить любого джен-
тельмена наповал.Это спасение, что я аовски на нее посматри-
вал.
Квартира Пэт больше была выставочным залом.В огромном
помещении, выкрашенным белым, с большущими окнами притаилась
за фигурной полустеной единственная примета, что здесь жи-
вут, - кровать Пэт.На просторе же в коричнево-охряном коло-
рите рам, высоких стульев и среди художественных изделий из
дерева и металла, скульптур висели полотна, в основном на
индейские мотивы.
Низкие лампы на декоративных шнурах парили над разнос-

- 17 -
тилевыми столами.Удивлял стол для фуршета: лепное сплетение
ампирных ножек под громадным прозрачным листом стекла.Ставя
на него тарелку, будто бы опускаешь ее в воду плёса.
С Пэт мы осмотрели музей чикагского Художественного ин-
ститута, у входа в который на выставку Клода Моне тянулась
непривычная в Штатах очередь.В залах здесь тоже царили евро-
пейцы, я нашел и русских художников.Американская знамени-
тость абстракционист Джэксон Поллок, капавший краски без по-
мощи кисти, висел в одном экземпляре.
Разглядывал я картину американца Дюбрейля с названием
"Один доллар серебряного сертификата".Поношенная сероватая
купюра была изображена со стороны орла, распростершего
крылья над надписью "Один серебряный доллар" и двумя малень-
кими портретами президентов.Кредитка завернулась уголком,
светящимся густой зеленью.Она косо летела в черной аспиднос-
ти.
С немалой любовью было нарисовано.Я картин такого рода
нигде в мире не видел.
Не зря я в этом музее время провел, хотя Энн настаива-
ла, чтобы мы с Пэт пошли на бейсбольный матч.Хорошо, что
хрупкая Пэт своё отстояла.Американский футбол, где почему-то
руками, а не ногами играют, еще можно глянуть.Там игроки
козлами в схватке лбом друг в дружку упираются.А бейсбол
(вроде русской лапты, в который у нас только мальчишки гоня-
ли) для зрелища скучен: по огромному полю маленькими мячика-
ми запузыривают.Здоровенные лоси на поле и на трибунах из-за
этих птичьих траекторий отчего-то сильно переживают.
От былой кровожадности Чикаго остались лишь скотобой-
ни.Да и то, возможно, закроются.Как и за то, что если муж

- 18 -
своей законной жене без спросу засунет, мужика надо за изна-
силование судом судить, так и за запрет аппетитных гамбурге-
ров в Америке воюют.Опасна вышколенному здоровью калорийная
мясная шамовка, а жить до беспредела хочется.
Сходят на нет по Штатам и ковбои, теперь скот больше не
пасут, а в загонах шерстинка к шерстинке выращивают.Будора-
жит кровь только на фондовой бирже Чикаго, второй по напрягу
после нью-йоркской.Она была внизу двуглавого небоскреба, в
котором Энн работала.
Я с застекленной галереи над биржевым залом любил кучу
малу наблюдать.Под сводами электронных экранов беснуются
ребята в разноцветных куртках: каждый цвет твою брокерскую
задачу обозначает.Пальцы к себе над головой кидаешь - про-
даю, от себя - покупаю.Много комбинаций на пальцах вытворя-
ют.Что там компьютеры!Это и есть непреходящие американские
бойкость, умение от первопроходцев Штатов за секунды точно
соображать.
Пэт мне мемориальное впечатление преподнесла.Заметил я
однажды, что рядом с билдингом Энн стоит небоскрёбик, и на
нем под крышей огромадные буквы: PLAYBOY.Название знаменито-
го журнала "Плейбой" кто ж и у нас среди плейбоев-то - игри-
вых парняг - волнительно не знает.Обнаженные девочки на его
глянцевых разворотах восхитительны.Там не порнографическая
раскоряченность, а эстетическая эротика.Прически моделей,
белье, дизайн интерьера тоже под высшую планку.Волосы у де-
виц на лобках и то художественно пушисты.
Я на надпись по небоскребу обратил внимание Пэт.
Она запросто говорит:
- У меня в этом журнале подруга работает.Сейчас к ней

- 19 -
заедем.
Мы поехали и вошли в волшебство для меня.Как же добыва-
ли, мусолили и долго не могли забыть в советские времена мы,
форцовщики, эти толстенькие номера, рожденные в покоях, куда
я закатился.Зашел себе с Пэт, которая, скинь свои белые шор-
ты, рубашку, расстегнутую до грудей, не нуждавшихся в лифчи-
ке, здешним героиням не уступила бы.
Металлическая эмблема "Плейбоя" - голова зайчика в про-
филь с ушами торчком, с бабочкой на шее - осеняла большой
холл редакции.На его втором этаже за перилами тянулись плот-
но закрытые кабинеты.Очень тихо и прохладно было.Сотрудники
не сновали, не плыл сигарный дым, без чего я не представлял
себе американскую редакцию.В комфортной задумчивости делали
тут изысканное дело.
Подружка Пэт Барбара когда-то девчонкой начинала в этом
журнале с машинистки, теперь ей было за тридцать.Но, о, уд-
ручение: Барбара не была красива.Совсем наоборот, весьма так
себе.Черноглазое, испанского типа личико, никакого эротичес-
кого товару в фигурке.А я-то волновался больше всего, что в
шок здесь впаду, окружённый секс-бомбами.
Как магичны журнальные обложки, кино- и телеэкрана!
Глядя дома на американскую продукцию, я ожидал в Штатах то и
дело натыкаться на полчища красоток.Вышло же увы.
Впечатление такое, что все красавицы, проживающие в
США, разобраны телевидением, Голливудом, шоу-бизнесом, зато-
чены в манекенщицы и фотомодели.Вне этих заколдованных орбит
красивые уцелели там лишь в АА, откуда их не рекрутируют:
в стрессовой популярности они с ветерком свою звездность
пропьют.Кроме данных резерваций, я красавиц, по моим стан-

- 20 -
дартам, в Америке не видывал.
Вот как хотите, а на мой вкус правда.Многие из ихнего
слабого пола самим-то американцам нравятся и даже доводят,
возможно, некоторых, как в Париже, Москве, до самоубийств.Но
это совершенно из-за другого понимания женской красоты.Я Ве-
неру Милосскую знаю, Мону Лизку Московскую хоть во сне, но
со страстью трахал.А Лота Боннская!Подавляющее большинство
белых американок близкое к таким вожделениям у меня не выз-
вали.
Только о белых женщинах США речь, никак не о чер-
ных.Негры вообще самобытнее белых.Не они у белокожих перени-
мают, а наоборот.Своей простодушной улыбчивостью черные всех
янки заразили, как и своей музыкой, как и расслабленностью
рук, ног.
Швейцарский психолог, крестный АА Карл Юнг сказал, что
американец это "европеец с манерами негра и душой индей-
ца".Что-то в этом есть, как и в замечании Наполеона: поскоб-
ли русского - обнаружишь татарина.Такова судьба, ядрёны ко-
рень, народов геополитических стран.
В США, к слову сказать, будущее-то не за белыми.По
прогнозам демографов, через полвека большинство населения
Штатов будет цветным.С индейцами боролись: на черно-жел-
то-краснокожих и напорятся.Чужая земля в отделку подминает
завоевателей.
Да и в общем, как в святых писаниях есть и Нострадамус
прикинул, а прозорливый Солженицын уж утверждает, в ХХI веке
будет повсеместный, мировой триумф мусульман.Даром, что ли,
они по Корану вина не пьют.Белые свои таймы отыграли.Дервиши
идут!Пассионариями они уже прорываются курдскими бомбами в

- 21 -
немецких городах, алжирскими взрывами во Франции, от ближне-
восточных динамитчиков взлетающими на воздух американскими
билдингами и в России чеченскими боевиками с зеленой повяз-
кой на лбу...
Почему во мне на американок не клевало?Наверное, потому
что фигуры свои они, если и имеют линию, затискивают джинса-
ми, куртками или хламидной одёжкой топят.Тело ж пеннорожден-
ное женское изящной линии, легкого подчеркивания просит.Ты
в платьице-то летящее облекись, бусами-то венецианскими гру-
ди ообозначь!Но так американки к мужицкому, панибратскому
обличью прикипели, что и в бикини их рассмотри: фигуры ка-
кие-то мальчуковые.Бёдра как женские бёдра плохо просматри-
ваются, плечи (из-за влюбленности в бейсбол, что ль) узко
точеными редко назовешь.В лицах часто челюсть подводит.
Ко всему прочему, на подспорье косметики американорож-
денные дивы (за исключением экранно-театральных) давно плю-
нули.Ничего не желают в себе оттенять!И бесцветными ворсин-
ками машут ресницы, блеклы губы.И режет на оголённом лике
мой глаз пористость кожи, какая-нибудь вмятина или пигмент-
ные пятнышки.Феминизм, хоть ты лопни!Надрыв равноправия с
мужиками до мочалочного сплюскивания или болтания роз гру-
дей!Раздухарились дамы, возможно, и потому, что по статисти-
ке в США женщин меньше, чем мужчин.
Как же непонятно феминисткам, бля, что другая биологи-
ческая закваска у женщины?Гораздо больше у нее, чем у нашего
брата, выделяется пота, жира, всяких нечистот.Это женской
фабрикой по зачатию и вынашиванию плода выбрасывается.Без
косметических примочек проступает болотное.
Американки "своими ребятами" нам, что ли, ладятся

- 22 -
стать?Да, шизанутость до того, что, бывало, плащ американке
подаешь или дверь в машине предупредительно перед ней распа-
хиваешь, она ж за то, что неровней себе принял, обижается.
Начхать им на рассуждения европейского придурка Шопен-
гауэра, вообще на явь того, что для чего-то Богом женщина
изобретена именно женщиной со всеми ее внешними прибамбаса-
ми.Можно ль найти в рубаходевицах, "своих в доску" хотя бы
рядом лежавшее с тайной?
В "Плейбое" мы походили и на втором этаже по редакцион-
ным перекресткам.Я вид сделал, что заинтересовался располо-
женной там выставкой скульптуры и живописи.На ней, кстати,
голой натуры почти не демонстрировалось.А истинное дело-то,
что поблизости усёк я дверь с табличкой "Фотостудия".За ней
творился истинный вернисаж!
Когда Пэт и Барбара между собой заговорились, я до той
дверцы дошмыгнул.Только за ручку взялся - заглянуть на веч-
ную память! - как Барбара на меня кричит.
Прочеканила остроносая:
- Туда нельзя!
Потом Барбара мне свежий номер "Плейбоя" автографно
подписала.Да что ж бумага, хотя и красивая.Это же не плейбо-
евка чистым весом в фотостудии - от изощренных поз легким
потом орошённая.

5

Из моих чикагских аовских спутниц понравилась мне еще
Сюзанна, Съюзи, по-американски коротко говоря.Лет 26 ей бы-
ло, работала она репортером во всемирно известной телекомпа-

- 23 -
нии NBC.Шатенка с большими глазами, Съюзи тоже грешила шта-
нами-рубахами почти на все случаи жизни, но умудрялась при
том выглядеть задорно своей ладной фигурой.
Съюзи также небрежно, как Пэт в "Плейбой", пригласила
меня на свое рабочее место.Я вошел в телестудию как раз пе-
ред началом передачи новостей.
На телевидении из моей московской Группы только печаль-
но знаменитый Сквозняк бывал.Как бизнесмена из средненьких,
меня на ТВ дома, чего Миша Чернецкий неоднократно удостаи-
вался, тоже не звали.А тут я в знаменитейший софито-элект-
ронный апартамент попал.
Седовласый ведущий с будничным лицом при помощи двух
красоток по бокам за длинным овалом стола спокойно сообщал
информацию телекамерам.Их авансцена была в конце большого
помещения, где, как в добротном зале кабака, через проходы
за барьерами стояли столы, за которыми и пахали эти самые
ньюс.
Передача кончилась, юпитеры потухли, бойкое копошение в
широких застольях продолжилось.Это и кухня была, где всё с
пылу, с жару.Без советско-российского плебейского пижонства
трудились: что перед включенными камерами, что без них были
такими, как есть.
У нас же с информационными программами как?Или ведущие
непроницаемости на себя нагонят, чтобы зритель их за самых
умных посчитал, или, глаза пуча, отсебятину (особенно бабен-
ки) в новостях понесут.И видно, что толоконные - истинно
глупые, а развязные, которые своё к фактам приплетают, не на
дело, а на свиданку сели.Не могут со своими эмоциями совла-
дать.Вообщем, так иль сяк, а самое несчастное из своего ха-

- 24 -
рактера кажут.
На телестудии мы засиделись, и поехали ночевать к Съ-
юзи.Жила она, как и Пэт, одна, но комнат в ее квартире было
столько, что я из кухни в торце длинного коридора последнюю
за его поворотом не видел.Съюзи вышла из душа в полурасстег-
нутой пижаме на голое тело и указала мне для сна комнату ря-
дом со своей спальней.
Я тоже в ванной освежился, зашел к себе, потушил свет и
лег на кровать.Дикий для меня был случай: впервые в жизни я
ночевал через стенку с пригожей женщиной и не собирался на
нее нападать.Если б сама мне в перегордку стукнула или из
полосатости пижамной поманила, я б, возможно, стрижем подх-
ватился.И все же думал: не обижаю ли я Съюзи, что к ней ноч-
ным делом не пристаю?
В России-то, если девица (тем более женщина в возрасте)
тебя домой позвала, не то, чтобы на ночь, а и в любое время
суток, это уж процентов на 80, чтобы трахал.А если положит
спать одинокая хозяйка в другую комнату, ты должен, хотя б
она и чувырло, к ней, пусть для блезира, а пристать.Иначе ей
принижение.
Мне одна про моего дружка высказала:
- Дать его пьяной харе я б все равно не дала, но он,
подлец, даже просить не стал!
Много невзгод в таком укладе для пьющих.Анекдот вещает,
как три бабенки подхватили в парке троих мужиков, грозных на
вид.Пригласили их на хату, хорошо выпить-закусить постави-
ли.Мужики на кухне дружно допивают, а бабы по комнатам ра-
зошлись, разобрались, легли по кроватям и их ждут.
Тех нет как нет.Тогда одна дверь приоткрыла: на кухню

- 25 -
глядь, а там пусто.Слышит, как входную дверь отворяют.Выбе-
гает в прихожую.А там последний из троих ужом на лестницу
вытискивается.
Баба его за полы схватила:
- Вы это куда?
Тот застенчиво говорит:
- Девчата, премного извиняемся.Мы же не трахальщики, мы
ж алкоголики.
Так-то и я однова влип.Пил с малознакомым у него в ком-
натухе.А соседкой ему здоровенная бабища являлась, кем-то в
прокуратуре она работала.Когда мы на кухне закуску резали, я
на эту прокуроршу посмотрел и сразу чего-то забоялся: шкаф
живой, физиономия под кудряшками багрова.Я полнотелых люблю,
но здесь была чудовищность.
Пили мы пили, как ночь глухая, пора куда-то и падать.Да
мне только на голый пол ложиться, у хозяина, кроме стола,
двух стульев, лишь раскладушка.
Он и говорит:
- Давай я тебя к соседке устрою, у нее две комнаты.Без
мужика давно живет, сексуально голодная.
Я спрашиваю:
- А ты, что ж, не потрахиваешь?
Он, парень тщедушный, отвечает:
- Какой там!Она меня бьет.
Зябко мне стало.
Он говорит:
- Ты б ее заодно и потрахал, а?А-то сильно сердитая.Из
прокуратуры: засадит ведь меня, чтобы полностью нашей квар-
тирой завладеть.

- 26 -
Он на раскладушку лег, я за столом примостился.Но как
засыпаю, со стула валюсь.
Измучился я, бужу хозяина:
- Веди.
Пошел он на переговоры.
Скоро зовет он, в ухо мне шепчет:
- Постарайся за ради Бога.Забьет она меня или под тюрь-
му подведет.
Показала мне прокурорша кровать, чисто постеленную в
отдельной комнате.Опустился я на гладкие простыни, да сразу
и заснул.
Просыпаюсь я под утро.Рассвет нежно в комнату ползет.
Эх, подумал, самое время мне убежать.
Вспомнил я собутыльника за стенкой на раскладушке дра-
ной:
"Сам погибай, а товарища выручай".
Трусы скинул, иду я по коврикам на дело.Глянул в сосед-
нюю комнату: плохо мне сделалось.На кровати в простынях го-
ра!Пучина эта трубно сопит и дышит.Чую - член мой на такое
мероприятие, видимо, встать не в состоянии.А идти надо.
Подошел я поближе, глаза зажмурил, чтобы рожищи-то не
увидать, нырнул в месиво.Голыми сталактитами лежит, паровоз-
но урчит прокурорша.Стремглав, чтобы не опомниться, взобрал-
ся на нее я.
Цоп со страхом я себя за член: слава Богу, что-то ощу-
щается!Просунуть его под низ динозавре сумел.
Посмыкал-посмыкал я в жерле, нет, долго не могу.Член
мой богатырский тонет, там стенок нету.
Спрыгнул я на пол, скорей к дверям.

- 27 -
С кровати голос утробный мне вослед:
- И только для этого ты меня буди-ил?
Не одну бутылку поставил мне после моего десанта сосед
того трехстворчатого шифоньера.Как-никак, на долго, коротко
ли, а беду от алкоголика я отвел.Только пить к нему больше
не ходил.
Вот о какой чертоплюшине я по деликатности переживал,
пока в хате Съюзи не заснул также самозабвенно, как перед
рандеву с прокуроршей.

6

Утром Съюзи на меня, вроде, не обиделась, завезла по
дороге к работе на собрание АА.В Чикаго действовало более
3500 групп, они с раннего утра до позднего вечера выдавали
свыше 3000 собраний в неделю по всему городу.Ночью на "горя-
чей" телефонной линии дежурили бригады аовцев, готовые сроч-
но выехать к отчаявшемуся алкашу.
Все основное свое время я проводил на собраниях, в
службах АА или знакомился с жизнью Ал-Анон.Пламенным моим
гидом и в Ал-Анон являлась Энн.Она была активисткой и этого
параллельного АА Общества, где из родственников алкоголиков
преимущественно состояли их жены и подруги.Энн давно расста-
лась со своим итальянским мужем-алкоголиком, но ходить в
Ал-Анон требовалось, потому что ее психике суждено было ри-
кошетить и от долгого общения с алкашом.Многим разведенным с
алкоголиками это приходится, так они от тех натерпелись.
В Москве по моему широко известному в наших кругах те-
лефону меня чаще одолевают как раз не алкоголики, а их же-

- 28 -
ны.Почти всегда они первыми берутся за вытаскивание спиваю-
щегося, спившегося супруга.Разговаривать с ними, страдающими
за чужое несчастье, очень трудно.Советски безграмотным в
психотерапии, им кажется, что если сдадут своего пьяницу в
более-менее авторитетные руки и он завяжет, острые семейные
проблемы исчезнут навсегда.
Первым делом они, бедные, добиваются от меня, как своих
мужиков заманить или затащить в АА.Но проверка на вшивость
любого алкоголика: 1хочет ли 0действительно бросить пить,-
в том, дойдет ли он 1самостоятельно 0до своего первого собра-
ния АА.Алкаши, пропившие тысячи дней своей жизни, вдруг ста-
новятся крайне занятыми, когда в очередной завязке нужно
выкроить вечерок для знакомства с АА.Такому идти на наше
собрание зарез, потому как, узнав дорогу, ему уж нечем отмо-
таться от наседающей супруги.
Бывало, что приводили жены своих подневольных.Ни один
из них, на моей памяти, у нас не прижился.Программа наша
только для тех, кто желает новой жизни изо всех оставшихся
сил.Поэтому АА помогает не тем, кто в этом нуждается, а кто
этого хочет.
Другая драма разъяснений женам алкоголиков, что если
мужик и бросит пить, проблемы в семье часто не убавляются, а
возрастают.Они становятся совсем другого плана.Трезвеющий
алкоголик нередко - неприятно новый для жены человек.Пьющий,
он постоянно унижен чувством вины, от того и покладист в ре-
шении любых семейных вопросов.Выздоравливая, он обретает
сильное ощущение своего затоптанного достоинства.Теперь муж
требователен и к близким.
Его, например, раздражает супруги старый халат, пятна

- 29 -
на котором он пьяным не замечал.Могут бесить ее вульгарные
выражения, какие в былых перепалках жена от него же и пере-
няла.Тут масса поводов.Муж резко меняется, остро разглядывая
окружающее через новые линзы.Жена меняться обычно не хочет
или не может.Поэтому много случаев, когда аовец вместо бла-
годарности подруге дней его суровых разводится с ней.
Единственный выход в том, чтобы выздоравливать супругам
вместе.Жена обязательно и иногда серьезнее своего алкоголика
больна.Ее женская, более эмоциональная психика зачастую так-
же необратимо изувечена, как алкоголем организм мужа.Женщина
жила в камере с безумцем.Это как тревожный сон около телефо-
на, способного ежесекундно зазвонить.Алкоголизм - семейная
болезнь.Поэтому, кроме Ал-Анон, на Западе плодотворно рабо-
тает и Общество Ал-Атин: для детей алкоголиков.
В Москве была, да не уцелела группа Ал-Атин.Ходили в
нее, правда, больше юноши и девушки.А на Западе усердно по-
сещает ребятня от мала до велика.Это ж какое счастье - папа
не пьет.И идут в воскресенье всей семьей как в церковь.Толь-
ко не в общем зале молятся, а каждый на своем собрании по
своему отзвуку беды, по особым Программам АА, Ал-Анон и
Ал-Атин (как волшебная лампа сказочного Алладина).
Движение Ал-Анон в России вместе с АА зародилось и хо-
рошо работает, в Москве в середине 90-х годов было около де-
сяти групп.Вот сюда, к подругам по мужнину и своему нес-
частью, и надо тем, кто осаждает меня по телефону.С себя им
необходимо начинать.Программа Ал-Анон учит, как жить и с пь-
яным, и с трезвым алкоголиком, как уберечь себя, детей от
психотравм.Это такой же, что и АА, университет.
Увы, в основном грезится расейским женам: мужик с возу

- 30 -
- кобыле легче.А некуда его для перевоспитания закрыть, за-
садить, сдать, нужно вообще мучителя с телеги.Я таких женщин
не осуждаю.Так ли, сяк жить с алкоголиком - героизм.
Я говорю с этими женщинами, заплаканными, внимающими
каждому слову, часами.Я держу их за соломинку телефонного
провода, когда пьяно упавший муж тяжело спит, когда он, уда-
рив дверью в щепы, ушел в никуда.
Однажды на Женский праздник 8 марта мне позвонила вече-
ром незнакомка из одинокой квартиры, где в многодневном за-
пое валялся ее муж.Я говорил и говорил, а за накрытым у меня
столом томилась, нервничала моя подруга.Я не прерывал разго-
вор, потому что от моей я уходил не в пустоту, а в беду.
Я не могу по-иному заплатить по длинным счетам женщи-
нам, которых я любил.Я пожизненно должен тем, какие из-за
моих пьяных сумасшедствий не смогли меня долюбить...
В Москве я избегал собраний Ал-Анон, потому что аовцу,
не набравшему трех лет трезвости, стресс их собраний для
первоначального выживания опасен.В Ал-Анон ты невольно трав-
мируешься болью, которой сам увечил своих близких.А вот го-
дика через три Ал-Анон аовцу полезен.В АА мы больше учимся
разбираться, как жить в ладу с самими собой, Ал-Анон - шко-
ла, как принимать других такими, каковы они есть.
В Чикаго с аовкой пяти лет трезвости и аланонкой завзя-
той Энн я утонул на аланонских собраниях в морях переживаний
жен и матерей алкашей.Поэтому, когда после Чикаго попал в
Калифорнию и узнал, что там меня будут опекать аланонки,
немного расстроился, но больше обрадовался.С женщинами всё
тоньше воспринимаешь, а с аланонками и надежно чувствуешь
себя как младший брат.

- 31 -
Жил я в Калифорнии после Сан-Франциско на севере штата
в портовом городке Эврика.Приняла меня семья аовца докера
Дика, который устрицами во Фриско испытывал, и его жены ала-
нонки Кэтрин.От собраний Ал-Анон мне сначала удавалось отшу-
чиваться.
На приглашение туда Кэтрин я, например, отвечал:
- Всё там хорошо, но плачут.
Собрания группы Кэтрин проходили утром в ресторане за
завтраком.
Я Кэтрин спрашивал:
- Как это можно одновременно: и есть, и плакать?
Дик сочувствовал моим опасениям, и для поддержки моби-
лизовал всех аовцев, чьи жены были в группе Кэтрин, пойти
к ним со мной на собрание.Это со стороны аовцев было непрос-
то: там персонально по ним собственные жены могли вдоль и
поперек пройтись.
На собрании в ресторане мы сели через одного между ала-
нонками за стол с завтраком.Первой Кэтрин высказалась.Опти-
мистка, она тяжелое не вспоминала.Слушали ее, бойко работая
вилками и чашками.Но следующая дамочка, впервые около себя
на Ал-Аноне своего аспида увидевшая, стала ведать, как рань-
ше они мытарились.Зарыдала она.
Потом муж ее, крепкий по обличью мужик, свое слово на-
чал говорить, и вдруг замолк, а потом заплакал.
Прорвало.Каждый выступавший потом, мужчина ль, женщина,
не могли без слез говорить.Всех нас сроднила секира, что над
нашими головами, семьями висит.До дна выплескивали за этим
столом испитую горечь от стеклянного божества.
Дошла очередь до меня.Американцы-то у себя дома надры-

- 32 -
вались, а я, как вежливый гость, попытался сдержаться.И го-
вори я только о себе, как на АА, голос бы не дрогнул.Но речь
вести надо было о матери-страдалице моей и бывшей жене, ко-
торая из-за меня тоже свою жизнь изуродовала.
Когда еще верила она, ясноглазая, в меня и себя, звонко
красивыми губами выводила:
- Я за свое счастье буду бороться.
На собраниях Ал-Анон в Чикаго я никогда не выступал,
только слушал.А здесь стал говорить и зазияли передо мной
картины...
Я едва стою, сползая по дверному косяку.Пьяное мое соз-
нание гаснет, но глаза фотографически запечатлевают мате-
ринское лицо.Оно, бессильно склоненное, черепашье ушло в
морщины и постарело на 20 лет...Я неровно несу стакан с ви-
ном к губам.Жена напротив за столом поднимает маленькую ру-
ку, чтобы меня, и так еле живого, остановить.Я ожесточенно
швыряю стакан в стену над столом.Жена вздрагивает, осколки и
кровавые брызги портвейна сыплются на ее чудесные волосы...
Я заплакал.Не помню, как эти фото пересказывал...Что ж,
на Москве при правеже иные и отстаивались, а слез удержать
не могли.Другой вопрос, что Москва слезам не верит.
Американке, выступавшей после меня, трудно было начать
от всхлипываний.
Наконец она сказала:
- Я никогда не думала, что увижу, как плачет русский.Я
всю жизнь прожила в Калифорнии, и ждала, как писали в газе-
тах, что однажды у нашего берега всплывет русская подводная
лодка, чтобы уничтожить наш город.
Бывают такие водопады на Ал-Анон, хотя по большей час-

- 33 -
ти, как и в АА, разговоры там бодрые и веселые.Для всех нас
важнее не что было, а как жить.
После того собрания эту группу Ал-Анон города Эврика
назвали "Кофе с солью".На нем мы капали в кофе солеными сле-
зами.

7

Людей, которые нам ближе, удобнее обижать.Так и в Чика-
го, когда я съехал из своей тарелки, досталось Энн.Кому ж
было попасться под разгоряченные речи алкоголика, как не
аовке и аланонке!
В общем-то вышел я из себя, потому что устал от шквала
новых впечатлений и сплошного напряга говорить и слушать
по-английски.К тому был раздражен за расправу Энн над нами с
Джери из Дома на полпути.Фото директора Джери с русским ал-
коголиком в "Чикаго трибюн" добыло бы ему дополнительные
средства.Дом на полпути был не аовским подразделением, а по-
лугосударственным реабилетационно-профилактическим учрежде-
нием.Но олдтаймеры АА Фрэнк и Энн у меня за спиной рассуди-
ли, что мое появление на страницах популярной газеты может
плохо повлиять на мою трезвость.
Кроме того, пожив на американской земле, в Чикаго я уже
начал кое в чём разбираться.Например, убедился, что в Штатах
все города почти на одно лицо.Большие от маленьких лишь не-
боскребами отличаются.В крупных их пики горстью в центре.А
так, как поразишься в первом увиденном ярью нового, свежеок-
рашенного, комфортабельно-модернового, потом, куда б не зае-
хал, глаз на линейной панораме не останавливается.

- 34 -
Единственно Сан-Франциско я позже полюбовался, он круче
Москвы стоит на холмах.Поэтому не сумели в нем башенно пере-
солить.Улицы в холстяную колониальность особнячков ныряют,
взмывают под звон старых трамваев.А в Чикаго с высочайшего в
мире 109-этажного Сирс-билдинга я нашел лишь одну отличи-
тельную точку - золотые купола православного собора.Интерес-
ной также была на Мичиган авеню Питьевая башня.Ее, я думаю,
в ХIХ веке построили: некий арабско-мавританский стиль,- но
и это задавили унылым прямоугольем нависшие вокруг небоскре-
бы.
Такова одна из примет американского униформизма: от
слова "униформа".Одинаковость внешнего, вплоть до манеры
у американцев держаться.
Раньше мне казалось, что русские с американцами очень
похожи, и было отчего: такие же огромные просторы страны,
интернациональность.Особенно привлекало, что они, как и мы,
- простые.Обманывала их раскованность.А простые-то (чтобы не
сказать: простаки) это мы, а они небрежностью, компанейством
хлещут, потому что с детства самоуверены в своей первоста-
тейности на современной Земле.
По этой незамысловатой причине только 8 процентов аме-
риканцев хотят иметь постоянные загранпаспорта.Это рекордно
низкое по миру число желающих посмотреть, как другие живут.
Интересно, что американцев удивляет, когда кто-то, по-
добно им, независимо ведет себя, например, французы.
Одна нью-йоркская леди с недоумением сказала мне:
- Французы считают, что ими должны восхищаться только
потому, что они французы.
Я в США с европейским стремлением к разнообразию понял:

- 35 -
чтобы оценить своё, надо увидеть чужое.
Русский человек в отличие от патриотической зафлажен-
ности американцев свои национальные символы в носы другим
совать не любит.Русский обычно всё свое ругает.Но это от то-
го, что гордость отечественным для него не только патриотич-
на, а и свята.
Это как тот русский аристократ в старину, которого
спросили:
- Вы в Бога веруете?
Он ответил:
- Это настолько серьезно, что я даже сам с собой об
этом боюсь говорить.
Да иной раз и русского прорвет, и тогда без удержу
раздраконит он туземщину, экстазно вознесет родное.Для меня
каплями, переполнявшими чашу, было также то, что тянули на
птичий бейсбол и ползучий гольф, благоговейно пичкали спа-
гетти - кипой "пустых" макарон или пиццой, сэндвичами с на-
вороченной неразберихой, и время от времени без тени сомне-
ния высказывались, что я мечтаю в этой лучшей стране мира
жить остаться.
Доконала меня пластиковая открыточка с красивеньким
изображением самого почитаемого на Западе святого - Францис-
ка Ассизского, итальянца из купеческой семьи, который жил в
конце ХII-начале ХIII веков.Он отказался от богатства и пос-
вятил себя проповеди евангельской бедности.На карточке с ро-
зовыми облачками Франциск в сутане, воздев руки, проповеды-
вал что-то стайке птиц вроде снегирей, зачарованно рассев-
шихся на камне и веточках куста.Многоцветная гирлянда цветов
окаймляла происходящее.

- 36 -
Эту открытку мне Энн преподнесла.Православные лубочные
картинки (в отличие от наших икон) тоже грешат сладчай-
шестью.Но блеск этой карточки обозначил для меня тогда кон-
фетность многого из окружающего.И как понёс я в Бонне немец-
кий характер из-за неподатливости Лоты, так в Чикаго перед
Энн ополчился на Америку.
Заявил я, что США страна без будущего.Что со временем
тут лишь дома и комфорт возрастут.Что высшее проявление аме-
риканской духовности это психотерапия АА, только двенадцати
шагов.А в религиозных, истинно духовных, тысячеступенных
мистических вершинах здесь никто ничего не понимает.И раз
так, то и не может быть у страны завтра!
Энн, не меняясь в лице, слушала меня.
Затем поудивлялся я на религию протестантства, преобла-
дающую в Штатах...В храме сидят, креста перстами на себя не
кладут, священников нету: любой прихожанин надевай передник
и служи во всю мочь.Проповедники протестантские Евангелие в
виде шоу травят.Все эти артисты, будто один, с гримасами,
при бойких движениях.Придумали, что чем ты богаче, тем Богу
угоднее.Если на бирже супербоевой денёк, и на него церковный
праздник попадает, могут его отмечание для пущего удобства
перенести.Чуть что: в Библию тычут и цитатой оголоушивают.
Так как Франциск Ассизский являлся католическим святым,
я на примерах его жизни зацепил показуху и католицизма, при-
печатывая и это царящее на Западе направление христианс-
тва...
В общем же жизнь Франциска (в честь его и город Сан
(святой)-Франциско) поучительна.В молодости он первым тама-
дой в своем Ассизи на пирах с жезлом в руке заправлял, любил

- 37 -
роскошь и удовольствия.Напьются и колобродят с песнями по
улицам под его предводительством.Хрупкого телосложения был
Франциск, но грезил о воинских подвигах.Он уж собрался пос-
вятиться в рыцари, как в очередном приступе мучавшей его ли-
хорадки божественный глас указал ему в 23 года иной путь.
На четыре года после этого Франциск ушел в себя, чтобы
осознать свое призвание.Он жил и молитвенно работал над со-
бой в пещере, в шалаше при церквах.Занялся восстановлением
часовен и храмов, таскал камни.Франциск наново переделывал
себя.Раньше о местном доме прокаженных без ужаса даже думать
не мог.Теперь зачастил туда, подавал больным милостыню, це-
ловал им руки.
Нищенство приобрело для Франциска святой смысл.На ми-
лостыню, помощь бедным церквам он тащил из родительской лав-
ки, что попадалось.А когда отец начал проклинать его, Фран-
циск отдал тому всё, что у него с собой и на себе из дому
было.Взял он себе для отцовского благословения старого нище-
го.Сам стал собирать подаяние, ходил по городу с горшком,
куда кидали ему объедки.
Франциск через высшее откровение понял, что призван
быть проповедником, как бы апостолом Христа.Тогда он основал
орден Францисканцев и странствовал по Испании, Франции,
Египту, Палестине, расширяя братства своих последователей.
Умер Франциск сорока пяти лет.В последние три года он
жил в уединенных скитах, сильно страдал от многих болез-
ней.Писал богословски и поэтически свои духовные произведе-
ния.Спал святой или сидя, или на камне, куске дерева под го-
ловой.Образное ощущение им крестных мук Иисуса Христа было
таково, что на руках, ногах и груди у Франциска открылись

- 38 -
кровоточащие раны.
Великим святым был Франциск Ассизский, но как русски
сдержанного человека поразили меня два случая из его жизни.
Однажды в Ассизи после своей проповеди Франциск попро-
сил народ не расходиться, чтобы перед всеми покаяться.Согре-
шил он тем, что из-за болезни нарушил свой строгий
пост.Франциск спустился в толпу, разделся по пояс и наказал
своему брату-францисканцу обвязать его веревкой и тащить ку-
лём к месту, с которого только что проповедывал.
Тот, по обету послушания, поволок Франциска, обливаясь
слезами.Когда его к возвышению так доставили, Франциск нас-
таивал, чтобы другой брат сыпал бы ему на голову золу, но
этот отказался.
Оттуда Франциск объявил во всеуслышание:
- Вы и все, кто по моему примеру покинул мир и ведет
образ жизни братьев, считаете меня святым человеком, но пе-
ред Господом и вами я каюсь, что во время этой моей болезни
я ел мясо и вареный на нем бульон.
Другой эпизод.За три дня перед своей смертью Франциск
приказал принести Евангелие и читать ему с того места, в ко-
тором говорится, что Христос знал, "что Его час пришел".По-
том Франциск взял хлеб, благословил его.Из разломленной ков-
риги дал каждому из окружавших его братьев по кусочку.Было
это как на Тайной вечери Иисуса Христа, священно трапезовав-
шего со своими учениками в последний раз.
Театр из-за супа с мясом и Иисусово амплуа Франциска
накануне смерти озадачивали...
Излагал я мои суждения внимательно слушающей меня Энн
полуграмотной скороговоркой.Вижу, что в этом винегрете она

- 39 -
мало ухватывает.
Сосредоточился я, сказал медленно и раздельно:
- В святом человеке должно быть столько же святости,
сколько и непонимания своей святости.
Энн спрашивает:
- Ты так думаешь?
Я отвечаю:
- И я тоже.А слова эти православный архиепископ Иоанн
Сан-Францисский сказал.
- О, американец?
- Русский, фамилия его Шаховской.Он от большевиков в
1920 году уехал из России, монахом стал на Святом Афоне в
Греции, позже в Югославии, в Париже, Берлине и в США священ-
ником был.Он так и сказал, что русский.У нас, Энн, понятие о
святости особое.Поэтому до коммунистов мы свою страну Святой
Русью часто называли.
Энн с улыбкой поинтересовалась:
- Вся страна была святая?
- Если и не была, то всегда мы хотели, чтобы она стала
такой.Я, если еще потерпишь, попытаюсь тебе объяснить, в чем
дело.
Мы сидели в квартире Энн уже за полуночь.Она привезла
меня с собрания, прошла в дом показать на кухне, где свежее
кофе для завтрака.Собралась уйти, как я монологами разразил-
ся.
- О'кей, - сказала она.
Она взяла пепельницу, полную моих окурков.Отнесла ее
выбросить, вернулась с печеньем, бутылкой сока и разлила его
по стаканам.

- 40 -

8

О юродивых - феноменальных святых безумцах, существо-
вавших на Руси, хотел я сначала Энн сказать.Да сообразил,
что для восприятия западного человека это как неопознанные
летающие объекты.Подумал, что нагляднее всего будет расска-
зать о святом русском старчестве.
Я мог бы начать с первых русских святых, в пещерах под
Киевом в ХI веке подвигами аскетическими спасавшихся.Мог бы
со святого Сергия Радонежского, в ХIV столетии духовно возг-
лавившего Русь, пославшего своих монахов в Куликовский бой,
в каком мы освободились от полуторавекового владычества та-
тар.Но в Елоховском Патриаршем соборе рядом с моим домом на-
кануне перезахоронения стояла рака с мощами святого Серафима
Саровского.Потом ее под сенью хоругвей в длинной процессии к
вокзалу на руках несли, чтобы доставить через Россию в город
Саров, в Дивеевскую обитель, где, Серафим и пророчил, ему
окончательно успокоиться.
Я тогда стоял на тротуаре под колокольный звон, смотрел
на церковные стяги, на лица идущих в блестящих облачениях и
простых рубахах при гробе.Не был тогда у Елоховки я в конце
ХХ века, а дышал Русью, какая тыщу лет была и еще, дай Бог,
будет.
Стал рассказывать я Энн о святом Серафиме, чтобы ей
разницу со святым Франциском понять.А заодно ясно становится
- чем в высших проявлениях русский от западного человека от-
личается...
Родился Серафим в 1759 в Курске, в купеческой семье,

- 41 -
как и Франциск.Видение Богородицы он получил во сне десяти-
летним мальчиком; тоже, подобно итальянцу, в тяжелой болез-
ни.В 19 лет Серафим стал послушником Саровской пустыни.В 21
на три года приковала его к постели водянка, концом которой
было явление Девы Марии, возложившей руку на больного.
В монахи Серафима постригли в 27, изучал он в монастыре
труды святых отцов, отличался острым умом.Высокий рост,
большую физическую силу также имел от рождения.В 36 лет Се-
рафим пошел на подвиг пустынножительства, поселился в глухом
саровском лесу.
К избушке Серафима много зверья прибивалось.Живность
святого человека хорошо чувствует.К келье Франциска однажды
принесли зайчонка, попавшегося в силок, который сразу же
спрятался у него за пазухой.Кузнечик жил там рядом на фиго-
вом дереве.Тот на зов Франциска спрыгивал к нему на руку.К
Серафиму часто медведь приходил, которого он кормил.Прибега-
ли волки, лисы, зайцы, даже ящерицы и змеи приползали.Всем
Серафим выносил корзинку с хлебом.
Здесь Серафим нелегкое свершил.Тысячу дней и тысячу но-
чей простоял он, каясь, молясь за свою греховность, на кам-
не.Днем иеромонах был на коленях поверх высокого гранита в
чаще, ночью на камне, который лежал у него в жилище.
Тут в глухомани напали на Серафима разбойники.Он шел по
лесу, те потребовали денег.Не то, что денег, еды иногда у
святого не было.Он это кротко объяснил грабителям.Они не ве-
рили.Серафим нес с собой топор и мог бы разделаться со всей
шайкой.
Он топор на землю бросил, сложил крестом руки на груди:
- Делайте, что вам надобно.

- 42 -
Душегубы Серафима изуродовали: проломили голову, пере-
били ребра, сломали позвоночник.Думали, наверно, что убили,
но он дополз до своего домишки и отлежался.
После этого Серафим уже не мог держаться в полный рост,
он ходил головой пригнуто к земле, опираясь на посох.Но до
шестидесяти лет Серафим не ослабил своего подвига отшельни-
чества и молчальничества.
Позже, когда ноги совсем стали отказывать, он пересе-
лился в келью монастыря, где тоже сначала затворился от ми-
ра.Тут у него была только икона Богоматери и обрубок пня
вместо стула.На его плечах под рубахой висел тяжелый желез-
ный крест в четверть метра.
Лишь за семь лет до смерти, наступившей в 74 года, Се-
рафим кончил уединенную жизнь, начал выходить и пускать к
себе посетителей.Иногда у него бывало по тысяче человек
в день.Перегнутый, он передвигался с палкой, в помятой ками-
лавке, в холщевом балахоне.Плечи еще больше тянула сума: в
ней с Евангелием камни и песок для умерщвления плоти.Как и
Франциск, Серафим всегда был радостен.Старцем он прозорливо
объяснял обращавшимся к нему их судьбы, письменно излагал
указания.
Многое Серафим наперед точно предрек, в том числе и об-
стоятельства своей смерти:
- Когда умру, кончина моя откроется пожаром.
В день смерти Серафима из его кельи потянуло ды-
мом.Дверь изнутри была заперта.Когда ее сорвали, увидели,
что пламени внутри нет, это тлели книги и носильные ве-
щи.Мертвый Серафим Саровский стоял на коленях перед иконой.
Руками, сложенными крестом, он привалился к аналою...

- 43 -
Франциск и Серафим.Каяться на публике, скинув кафтан,
привязавшись к веревке, - одно.Тысячесуточно без свидетелей
покаянно молиться, впечатывая колени в камень, - совсем дру-
гое.Соль смирения разная.Франциск уединялся, углублялся в
себя по несколько лет в начале и конце жизни.Серафим затвор-
но созерцал, переплавлял свои страсти всю жизнь, и лишь при
ее завершении решился, чтобы проповедывать людям.
Святой Серафим говорил:
- Учить других также легко, как с нашего собора камешки
бросать на землю.Проходить делом то, чему учишь, все равно,
как самому носить эти камни на верх собора...
Православие - религия аскетов, объяснял я Энн.И чтобы
смогла Энн лучше ощутить ее суровую притягательность не
обязательно исконно русским по крови, я рассказал об одном
из последних российских старцев - иеросхимонахе Сампсоне.Он,
наш современник, еще в 1970-х годах в Елоховском соборе Богу
молился.Духовным покровителем Сампсону был Серафим Саровс-
кий, который ему шесть раз являлся.
Саспсон, родившийся в 1898 в Петербурге, происходил из
дворянского, графского рода Сиверсов, ведшегося из Дании,
Швеции.Прапрадед его был министром иностранных дел Екатерины
II, прадед декабристом, дед профессором Академии худо-
жеств.Отец, граф Эспер Александр Сиверс, командовал в Первую
мировую Северным фронтом, а прежде был личным советником и
другом Николая II.Когда император приезжал к Сиверсам в гос-
ти, он брал маленького Сампсона к себе на колени.Мать Самп-
сона была английской леди, руки которой до графа Сиверса до-
бивался наследный индийский принц.
Сампсона крестили в протестантской церкви, но он мальчи-

- 44 -
ком любил ходить в православный храм из-за красоты его ли-
тургии.Вот как свой поворот к православию он описывал:
"Я читал на всех языках: на немецком, на французском,
на английском, - и сличал, и сравнивал, где кто прав.Хорошо
изучил католичество, протестантство, французское реформа-
торство, учение Цвингли, Кальвина...Целиком был занят изуче-
нием религии, вероисповеданий.Гимназию я кончил блестяще...
четыре новых языка, греческий, латынь и даже древнееврейс-
кий...Кто же прав - католики, протестанты, православные, ар-
мяне - или еще кто-то.Этот вопрос был решен окончательно чу-
десным образом: однажды я пришел в часовню к Нерукотворному
Спасу в доме императора Петра Великого, и во время молебна
перед этой чудотворной иконой я получил, скромно говоря,
озарение.Я видел то, что люди не видели.И мне стало ясно,
что именно только Православие сохранило благодать Святого
Духа, преемственную от святых Апостолов, чего я искал".
В 19 лет, когда Россию разбивала Гражданская война,
Сампсон стал послушником монастыря под Псковом.Решив, что
Сампсон царского рода, большевики его арестовали.Около меся-
ца он ждал расстрела.Расстреливали его в зарешетченном ваго-
не на путях семеро с пятнадцати шагов.Пули прошили плечо.
Сампсон, обливаясь кровью, упал без сознания.Чекисты посчи-
тали его мертвым.Монахи, следившие поблизости, вытащили
ночью Сампсона с места казни.
Правое плечо у Сампсона было полностью раздроблено.Зна-
комые его отцу врачи спасли раненого от газовой гангрены,
пришлось удалить плечевую кость.Рука потом висела на сухожи-
лиях, часто болела и гноилась, из нее выходили костные ос-
колки.

- 45 -
В 1922 году Сампсон стал монахом и служил в петербург-
ской Александро-Невской Лавре, писал лекции "Психология пра-
вославного христианства".В 1928 за три часа до нового ареста
во сне ему явился Серафим Саровский.Святой медленно читал
над ним молитву "Всемилостивая", его слезы падали Сампсону
на лоб.
Сампсон был казначеем Лавры.Чтобы добиться у него цер-
ковных сбережений, чекисты закрыли монаха в "трамвай": бит-
ком набитую камеру, где узники могли лишь стоять, почти не
шевелясь.Они испражнялись друг на друга.Трупам умерших неку-
да было упасть.Три недели томился здесь Сампсон, так и не
уступив следователям.
Шесть лет пробыл Сампсон в концлагере на Соловках.Там
заключенных загоняли в подвал и впускали голодных крыс, ка-
кие съедали людей до скелета.Было такое и с Сампсоном.Крысы
пробежали по нему, но кусали лишь пятки.
Потом Сампсон это объяснил:
- Они чистых людей не едят.
С 1936 по 1945 были Сампсону опять тюрьмы и лагеря, в
общем их набралось 18 лет.Он скитался по ссылкам, глухим уг-
лам и снова по тюремным нарам.Однажды в одиночке, где он
провел год, мыши ели у него из рук.Когда Сампсон оказывался
на свободе, он страстно проповедывал слово Божье: в ката-
комбных собраниях, в уцелевших церквах, когда приходилось и
бабой переодеваться, и бежать через засады.
Очевидец рассказывал:
- Вошел я в храм, Батюшка как раз говорил слово о Свя-
том Причащении.Возраст его невозможно было определить.Ему
можно было дать и 30 лет, и 80.Слова говорил огненные.От си-

- 46 -
лы слов просто пронизывало тебя.Он как-будто был вне тела.
Пытали Сампсона и бандиты: денег, как и от Серафима,
требовали.Надели мешок на голову, рот забили ватой, свечами
жгли ему подошвы ног всю ночь.
Во времена Кукурузника, добивавшего церковь, во все
главпочтампты были разосланы образцы почерка Сампсона для
перехвата его посланий.Сампсона лишали службы и верноподан-
ные церковники.Худой высокий полудатчанин, полушвед, полу-
русский и полуангличанин, а коротко - православный, с изуве-
ченной рукой, язвенник с больными легкими, а потом и после
инсульта старец Сампсон служения своего никогда не оставлял.
Последние годы жизни Сампсон провел в Москве и ее ок-
рестностях.Ближе к его кончине пожарами горели дачи, где он
останавливался.
На смертном одре в 1979 году Сампсон своим ученикам го-
ворил:
- Я буду умирать, но не бойтесь, не пугайтесь.Моя со-
весть чиста перед всеми.Ни одна душа не может упрекнуть, что
я чем-то соблазнил.Я с крыши могу кричать, что учил только
науке о спасении.Моя наука была только о Вечной Вечности, и
сколько было сил, умения и знания, я преподносил каждой ду-
ше, которая встречалась со мной.Ни в коем случае не осуждай-
те их, они не знают этого богатства, этого неисчерпаемого
богатства, что мы удостоились чести быть Православными, а не
еретиками.Наш триумф - СМИРЕНИЕ.Рядом с ним ничего нельзя
поставить, кроме смирения, плача.

- 47 -
9
Уже занимался чикагский рассвет, когда я закончил Энн
рассказывать.Не помню подробно, что еще в ту ночь говорил и
как.Думаю, когда повествовал о святых: как поэмы.Смирение
было моей главной личной проблемой, и оно - свойство святос-
ти.Эта святость отличную от других русскую цивилизацию и
закладывала.
В конце концов я посмотрел в этой прокуренной, покрыва-
ющейся синими утренними тенями комнате в глаза Энн и сказал:
- Я от алкоголизма, от других моих зависимостей осво-
бождаюсь в возможностях Программы 12 Шагов.А святость для
этого и всего на свете - высшее освобождение, свобода от
"мира сего"...Я мечтаю уйти в монахи, хотя и сам с собой бо-
юсь об этом говорить.
Бирюзовые глаза Энн блестели, будто бы не было бессон-
ной ночи.
Она легко поднялась на ноги:
- Я пойду переоденусь.Мы сейчас поедем с тобой в право-
вославную церковь.Хочешь?
Я с удивлением поглядел на нее, кивнул и пошел в ванную
бриться.
Храм в Чикаго, куда Энн ехать предложила, относился к
Американской Православной Церкви.Ее основали в конце ХVIII
века русские монахи.Вместе с первопроходцами они приехали на
Аляску не тиранить алеутов, индейцев своей культурой, обря-
дами, а развивать местные.Действовали не миссионерским нас-
коком.Воцерковили некоторые здешние обычаи, например, цере-
монию погребения.
Восемь монахов Валаамского монастыря высадились в 1793

- 48 -
в аляскинские снега.Через три года они освятили здесь первый
на Аляске и в Америке православный храм - церковь Воскресе-
ния Христова.Особыми духовными подвигами отличился святой
Герман Аляскинский.Ставший позже митрополитом Московским
епископ Аляскинский святой Иннокентий создал алеутскую пись-
менность, немало сделал для переложения Священного Писания
на алеутский язык.Переводил этот святитель и богослужение с
русского на английский.
После продажи Россией Аляски США (умно русские сделали,
иначе б американцы ее у нас бесплатно отняли, как Техас и
Калифорнию у Мексики) епископская православная кафедра нача-
ла действовать в Сан-Франциско.Перед коммунистическим пере-
воротом в России ее занимал святитель Тихон, ставший Патри-
архом Всероссийским в первые годы правления большевиков.В
Америке он проводил исконный на Руси принцип соборности.В
православные храмы потекли греки, арабы, румыны, антиохийцы,
болгары, верующие других народов.И сейчас в православие в
США охотно обращаются.Недавно, например, перешли две тысячи
протестантов-евангелистов, захотели сохранять апостольскую
преемственность.
Чикагский православный собор Святой Троицы в конце ХIХ
века построил знаменитый американский архитектор, теоретик
архитектуры Луис Салливен.Он стремился к сочетанию рацио-
нальной логики и романтической фантазии, разрабатывал идею
будущих небоскребов, много красивых зданий воздвиг по Штатам
и был одним из предтеч архитектуры всего ХХ века.Как многие
одержимые таланты, Салливен в итоге своего строительного
бизнеса разорился в пух и прах.
Пылкостью автор чикагского православного храма походил

- 49 -
на русского, и это запечатлилось в формах церкви, к которой
мы с Энн тем утром подъехали.
Двуглавый храм со звонницей был кроя старинного церков-
ного зодчества Ростова Великого.Архитектор сумел в нем орга-
нично русское слить с элементами милой ему ранней готики,
например, в рисунке окон.А в общем хорошо вышло и потому что
руководил стройкой русский по происхождению священник отец
Джон Кочаров.
Встретил нас и сразу повел завтракать нынешний настоя-
тель собора отец Майкл, которому Энн из дома предварительно
позвонила.
Плоть от плоти американец, отец Майкл, сухощавый, лет
шестидесяти, носил длинные седые волосы, аккуратно расчесан-
ные пробором посередине и заложенные за уши, просвечивающую
лопату белой бороды.Светло-голубоватая ряса с элегантным
крестом на груди, подпоясанная широким матерчатым поясом си-
ней отделки, тоже не превращала его в русского попа.От под-
вижного, то любезно, то иронически улыбающегося лица Майкла
с тонкими, золотого цвета очками веяло университетскими ау-
диториями.
У него в апартаментах для нас был красиво накрытый стол
с изобилием ветчин и плотной снеди.
За завтраком Майкл рассказывал об истории своего храма,
а Энн сказала:
- Я бы хотела больше узнать о русской мистике, святос-
ти.
Отец Майкл выразительно округлил глаза:
- О, если вы даже будете приезжать ко мне в течение ме-
сяца, я не смогу рассказать всего, что следует.Это идет с

- 50 -
византийских времен.
После еды Майкл достал пачку сигарет и с удовольствием
задымил.
Перехватив мой взгляд, он улыбнулся и небрежно повел
сигаретой:
- Да-да, это грех, не правда ли?
Я отвлекся на отличные репродукции икон, которые Майкл
положил на стол.На одной под образом Спасителя высились в
колорите золотого, кумачового, белого первые православные
землепроходцы-подвижники Америки: мученик Петр Алеутский,
преподобный Герман Аляскинский, святой Иннокентий Московс-
кий, Ювеналий Аляскинский.Было и отдельное изображение свя-
того Германа - голубоглазый, седые кудри распущены по пле-
чам, кисти рук с четками смиренно сложены крестом.Воспроиз-
ведена надпись русских каракулей: убогiй Германъ.
Главный же подарок отца Майкла я долго держал в ру-
ках.Это был обтрепанный, стертый по углам переплета томик
Нового Завета на русском.Издали его в Праге в 1922 году.
Пожелтевшие страницы в пометках, а на листе перед титу-
лом неразборчивая роспись владельца чернильным пером.Судя по
ее завиткам, хозяин был не из простых.В каких сумах перемет-
ных хранилась книга эта?В холоде ли, зное, в голоде ли, в
болезнях открывал и склонялся над нею неизвестный русский,
пока не положили его в чужую землю со странным именем Чика-
го?
Под росписью владельца был вклеен побуревший книжный
листочек со стихотворением чудесного поэта великого князя
Констанина Романова:

- 51 -
ЕВАНГЕЛИЕ
Пусть эта книга священная
Спутница вам неизменная
Будет везде и всегда.

Пусть эта книга спасения
Вам подает утешение
В годы борьбы и труда.

Эти глаголы чудесные,
Как отголоски небесные,
В грустной юдоли земной,

Пусть в ваше сердце вливаются
И небеса сочетаются
С чистою вашей душой!
Я держал жухлый томик и сидел с американцами в стенах,
возведенных американцем Салливеном и священником с русской
фамилией, но именем Джон.За океаном и морями плыла моя Роди-
на.Я был первым русским, коснувшимся этих страниц после их
хозяина, по-русски молившегося и томившегося над ними.
Мое сердце было свято.
Потом отец Майкл провел меня в пустынные об этот час
покои храма.По-русски нарядно и чисто светил большой иконос-
тас у царских врат, под высокими сводами затейливо плелись
лики и орнаменты.С американской страстью к удобству по ка-
менным плитам пола стелился палас, тянулись стулья для при-
хожан, и у лика Богородицы стояло звездно-полосатое знамя.
Я медленно обошел зал, преклоняя колени и молясь у всех

- 52 -
икон.
Вместе с Энн мы зашли в церковную конторку.Здесь было
много церковной утвари на продажу.Прекрасной работы натель-
ные кресты лежали в футлярах.Я разглядывал эмалевый крест,
который был бы мне по карману.
Энн протянула мне открытый футляр с самым дорогим здесь
золотым православным крестом:
- Это подарок от меня.
Позже и разбогатев, я, вряд ли, решился бы завести себе
такой крест, заплатив его цену в полторы сотни долларов.Не
таков я был молельщик, имевшийся у меня медный надевал я
редко.Этот, чистого золота, был аскетического, строгого
восьмиконечного рисунка, тончайшей отделки, на его обороте
по-русски, как положено:"Спаси и сохрани".
Вот откуда у меня крест, который на этот раз в Германии
надев, я со своей груди не снимал.

10

Тот день был моим последним в Чикаго.Вечером нас с Энн
пригласили домой к очень богатому аовцу Гарри.Перед этим мы
заехали еще на две чикагские достопримечательности.
Первой был громадный храм общности всех религий Би-
хай.Идея его идет от американского философа Эмерсона, спири-
туалиста и трансценденталиста.Проповедывал он что-то вроде
того, чему Игорь-борода собирался поклоняться.В Бихае на эту
тему читали лекции.
Храм - высочайший купольный стакан, на потолке арабская
вязь, девятиконечные звезды.Снаружи и внутри он утопает в

- 53 -
цветах.Тончайшим запахом в стенах был лавандовый.Люди со
всех концов света здесь туристически толпились, особенно вы-
делялись индусы в чалмах.
Второе наше посещение потешило мои российские амби-
ции.Это был музей первой закусочной "Мак Дональдс".В Чикаго
история этих всемирно популярных забегаловок началась.А при-
думали и раскручивали их эмигранты из России.За неимением во
времена основания этих закусочных электроники, и музейный
"Мак Дональдс" не сиял яркими табло, как его нынешние бра-
тишки, но стойки типа сегодняшних были.
В доме Гарри на парти-вечеринку собрались сплошь люди
АА и Ал-Анон.Чтобы мне много не мучиться с английским, сюда
пригласили меня переводить лет десять назад переселившихся
из СССР евреев аовца Алика и его жену аланонку Асю.Алик тот
самый еврей, кто мне разницу между медитацией и молитвой до-
ходчиво объяснил.
Аовская песочница - пешеходная зона.В АА, как и в ГУЛА-
Ге было, людей по национальностям не различают, не презира-
ют.Общее несчастье всех единит.Алкоголизм интернациона-
лен.Это в проходном Дворе Жизни разные анти, хотя и в нем
все тоже под одинаковым приговором ходят.
Алик рассказывал мне, как непросто было ему начинать в
Штатах.Он один из пятерых советских сумел удержаться на
должности инженера крупной компании.
Ася неожиданно сказала:
- Америка всё-таки расистская страна.
Алик метнул на нее горячий взгляд:
- Ты что говоришь!
Перед домом одиноко живущего Гарри простиралось поле

- 54 -
для гольфа, в гараже стояла пара шикарных машин, а в большом
туалете откуда-то росло настоящее дерево с листьями.Плотный,
седовласый 57-летний супербизнесмен Гарри вставал в 5 ут-
ра.Чувствовал он себя, как объявлял, на 25 лет.Он не закры-
вал рта от улыбки, обнимал меня за плечи.
Раз Гарри так хотел быть простым, я, сказав о живущих
без мужей Съюзи, Пэт, Энн, его и спросил:
- Отчего они, как и вы сами, живете без семьи?
Гарри перестал улыбаться:
- Американцы любят независимость.
Мне бы поприжать на откровенность Гарри без переводчи-
ка, но Алик сопровождал меня тенью.Зато при Аликовой помощи
я смог гостям подробно рассказать об АА России, о моих чи-
кагских впечатлениях, которые тут у меня были уж без накала
минувшей ночи.Да Алик чернуху бы и не стал истинно перево-
дить.Я заметил, как он приглаживал на английском мою речь.Он
знал лучше меня, что американцы не переносят, если чужаки
критикуют что-то американское.
Тяжела ты, шапка эмигранта.Когда моя беседа с гостями
уходила в паузу, я слышал, как Ася, склонившись к уху мужа,
шептала о его переводе:
- Good job!*
Алик радостно улыбался, будто бы это не жена сказала, а
его босс.Я понимал, что, отличившись перед всемогущим Гарри,
Алик может новый шанс в великой американской жизни получить.
После бессонной ночи я от бесед подустал, и Гарри про-
вел меня в спальню соснуть на часок.Он жестом шейха указал
________________
*Хорошая работа (анг.)!

- 55 -
мне на свою здоровенную постель.Ее матрац оказался гибким
резервуаром с водой.Как лег я на него, гладь подо мной пере-
текла в точные формы моего тела.В раю на таких кроватях
спят.
Вечеринка была долгой.Проснувшись, я застал танцы в
разгаре.
В их суматохе ко мне подошел Алик, замялся и сказал:
- Как бы перевести то, что Энн просила тебе пере-
дать?Мне даже неудобно...Энн сказала, что тебе не надо ухо-
дить в монахи.
Алик покрутил глазами, потом выпалил:
- В общем, она предлагает тебе на ней женится.
Я оторопел:
- Так и сказала?
- Не одной фразой.Много вокруг и около говорила.Но
смысл вкратце в этом.
Во-от, товарищи, какой фарт мне выпал жить в сказке
всего мира, женившись себе на молодой, миловидной американке
с пятью штуками баксов в месяц, со связями, начиная тем же
Гарри, достаточными, чтобы и мне хорошо поучаствовать в реа-
лизации драгоценной американской мечты!
Мог ли я, всю ночь рассказывавший о России серафимов,
выпасть из Кондратия в Кондрашку?
Я сказал "нет" Энн, когда мы ехали от Гарри.Она за ру-
лем не повернулась ко мне и не сказала ни слова.Лицо Энн
заслоняло от меня крыло ее спустившихся волос.
Энн осталась в машине, когда я вышел на тротуар.Я вошел
в дом, долго стоял у стекла решетки дверей, потому что маши-
на не трогалась.Я видел, что Энн сидит там, прижавшись лбом

- 56 -
к рулю.Потом она уехала.
Утром Энн провожала меня на самолет и была как ни в чем
не бывало.В голубых аэропортных чертогах перед вылетом я пе-
реживал о последнем миге, когда мне нужно будет ее поцело-
вать.Мой поцелуй не мог уже быть аовски бездумным.Я знал,
что эти женские губы любят меня.Я уже почти хотел не отор-
ваться от них.
Когда нужно было уходить на посадку, и я склонился к
зеленоглазому лицу, Энн отстранилась и протянула мне нагре-
тый в ее пальцах телефонный жетон:
- Этот жетон из Италии.Там мне дал его один друг и ска-
зал, чтобы я сразу звонила, если мне плохо.
Она повернулась и ушла в сияющее великолепие чикагского
аэропорта...
Этот медный, с желобками жетон всегда лежит на моем
московском подоконнике.На одной его стороне красиво выдав-
ленный телефончик, на другой написано: GETTONE TELEFONICO -
жеттоне телефонико.
В АА на годовые сроки трезвости выдаются металлические
медали, где цифры твоей очередной победы над пьянкой, наша
символика и молитва.Ведущий собрания объявляет о юбиляре,
передает эту награду, побольше диаметра доллара, по кру-
гу.Каждый аовец трет ее в ладонях, заряжая именнинику допол-
нительно своей энергией трезвости.Мы называем медали еще и
таблетками: если захочется выпить, клади медаль под язык;
когда она растает, можешь браться за стакан.
Мои заслуженные награды лежат с жетоном Энн рядом.Но их
я в приступах бед в руки не беру.Тогда я всегда сжимаю в
пальцах маленький ребристый жетон.

- 57 -
Энн с тех пор не ответила ни на одно мое письмо.А зво-
нить ей с моего домашнего телефона и любого другого в Москве
я не могу.Они не подходят для жеттоне телефонико.

11

На обсуждение переброски контрабанды мы пошли к атаману
московской бригады бандитов Степану в гостиницу около торго-
вого центра Франкфурта-на-Майне вместе с Вильгельмом-ганг-
стером и Джеком-зеленым беретом.
Стёпа был один в его роскошном номере.Я думал, мне при-
дется его переводить, но Степан заговорил на неплохом анг-
лийском, значит и во внешней разведке служил.Джек расстелил
на столе рулоны карты немецких автодорог и вычерченного им
будущего маршрута, прижав их своей тростью, брякнувшей пан-
цирем значков.
Вильгельм объяснил Степану наш план:
- Мы пойдем на Польшу не главным, обычным таможенным
пунктом за Берлином через Франкфурт-на-Одере, а правее, меж-
ду Котбусом и Дрезденом, через окно в бывшем расположении
советских войск.
Вильгельм показал это место на границе по карте.
Степан недоуменно посмотрел на указанную точку, побли-
зости от какой не было ни одного населенного пункта:
- Здесь тупиковая дорога, она из Германии не пересекает
границу.
- Это пересечение на карте для публики не отмечено,-
пояснил Вильгельм,- но оно есть.
Он показал схему Джека, где красиво нарисованная змея

- 58 -
этой дороги вилась через границу дальше по польской террито-
рии:
- Это окно, по согласованию с правительством ГДР, ис-
пользовалось советской армией для перевозки военных спецгру-
зов.Теперь ваших войск нет, но пункт на некоторые германские
поставки за рубеж еще применяется.Скоро закроют, а пока че-
рез моих старых знакомых, охраняющих по эту и другую сторо-
ну, я могу обеспечить проезд.
Стёпа внимательно посмотрел на Вильгельма:
- Я никогда не слыхал об этом пункте.
Тот осведомился:
- Вы давно занимаетесь контрабандным бизнесом?
- В Германии эта операция у меня первая.
Вильгельм вежливо улыбнулся:
- Я спросил: давно ли вы вообще в перебросках?
- Не очень.
- Я в этом бизнесе с территории Германии участвовал ос-
новную часть моей жизни.
Стёпа кивнул:
- Мы навели о вас справки и получили лучшие рекоменда-
ции.
Вильгельм ласково погладил свою лысину рукой с перстнем
старого серебра.
Степан перевел глаза на нас с Джеком:
- Груз: по документам, обои,- будет оформлен на фирму
господина Кондрата.Нам понадобится для доставки один трей-
лер.
- Сначала речь шла о трех грузовиках,- сказал Джек,-
они арендованы.

- 59 -
Степа помял губами:
- Хватит одного.Просьба подогнать его к моей гостинице
вечером, Джек.
Я сказал:
- Вильгельм сегодня же выедет, и завтра будет ждать на
границе.Мы с Джеком по очереди поведем этот трейлер.Клаус
теперь не нужен?
- Нет, он тоже понадобится.Прошу вас быть завтра в рейс
втроем,- ответил Степан.
Степан был в деле за босса, лишних вопросов задавать
ему не полагалось.Мы помолчали.
- О'кей,- сказал Степан.- Вильгельм, Джек и Клаус полу-
чат свои деньги, а Кондрат его бумаги на таможне после
оформления проезда.Кондрату останется перегнать машину в
Польшу, где его встретят мои люди в месте, которое я позже
укажу.
- О'кей,- сказал Вильгельм, вставая из-за стола.Он вы-
разительно посмотрел на нас с Джеком,- дай Бог нам удачи.
Степан поднялся и проговорил:
- В удаче нуждаются только слабые.
Джек с Вильгельмом направились к дверям.
Стёпа сказал по-русски:
- Вот мы с вами, Кондрат, и в одном деле.
Я усмехнулся:
- Да что ж, я ведь из алкоголиков.Вы-то как на такой
бизнес скатились - офицер КГБ?
- Вполне нормально, - ответил он.- Верхушка партии и
КГБ были аристократией советского общества.А в новую госу-
дарственную элиту меня не взяли.ФСБ это не КГБ.Наверху те-

- 60 -
перь оказались те, кого мы ставили на место; вас, например,
форцовщика.А береты, в которых служил Джек, были мишенью для
наших спецподразделений типа "Вымпел".Сегодня обстановка но-
вая, и я по-новому работаю.
Подумал я, что в Спецназе по приказам таких степанов я
мог бы убивать именно джеков.
- Форцовщиком вы меня и сделали, к кормушке не допус-
кая,- сказал я.
- Верно,- спокойно проговорил Стёпа.- Брать свое теперь
ваш черед.Но я тем, кого подминают, никогда не был и не бу-
ду.Вы как раз лучше других должны меня понимать.
На улице мы с Вильгельмом сели в "Форд" Джека, который
сказал:
- У Степана что-то за пазухой.
- Мне тоже кажется, что Степан что-то придумал после
того, как не увидел нашего пункта на карте,- согласился я.-
Вместо трех трейлеров понадобился один.Возможно, он решил
загрузить товар в одно место, чтобы лучше его контролиро-
вать.Зачем тогда еще Клаус ему потребовался?
Вильгельм проворчал:
- Так или иначе: для нами задуманного значения не име-
ет.Соориентируемся по обстоятельствам.- Он положил руку на
плечо Джека.- У вас не должно быть оружия с собой, они могут
обыскать.Оружие будет у ребят со мной.Вы, главное, их до нас
довезите.
- Факен Степан,- выругался Джек.
Глагол "фак" (fuck) на американском сленге обозначает
половое сношение.За неимением всеобъемлющего сокровища русс-
кого мата, штатники факают вариантами этого словечка, что ни

- 61 -
попадя.
Никакого таможенного пункта, в котором Вильгельм убеж-
дал Стёпу, не существовало.В тех краях недалеко от границы
остались заброшенные строения бывшего советского гарнизона с
контрольно-пропускным пунктом.Наше "динамо" было в том, что-
бы у ворот этого КПП Степана обуть.Там мы задумали инсцени-
ровать проверку накладных и небрежный досмотр груза, чин по
чину пропустив трейлер за ворота, якобы открывающие путь че-
рез погранполосу в Польшу.Аовцы, немцы и американцы из анг-
лоязычной группы, в форме германских пограничников должны
были разыграть таможенный пропуск нашего грузовика.
После встречи со Степаном и как с парнями расстался, я
стал думать, что дело, возможно, надо б отменить.Джек, своей
шкурой изучавший психологию кагэбистов, верно уловил настрой
Стёпы.Я тоже остро почуял, что не поверил тот нам до кон-
ца.Без трупов могло не обойтись.
Витальку в разборках со Степаном я почти угробил, и еще
ребят подставлять?Единственный выход был, чтобы 26 тысяч
баксов мгновенно достать и кинуть их Стёпе окончательно.Из
этой многострадальной суммы, выданной мне им во Франкфурте,
я порядочно извел на любовь к Лоте, и почти все оставшиеся
бабки отдал на оплату лечения Витальки.
Такими деньгами снова меня выручить способен был только
мой старый друг Миша Чернецкий.Позвони я ему и расскажи всё
как есть, он мог бы сообщить его партнерам во Франкфурте,
чтобы они немедленно выплатили мне, пока он переведет на их
счет деньги со своих зарубежных вкладов.Я думал, что доста-
точно мне проорать Мише мою амбу по телефону, он - почти на-
верняка - так и поступит.А всё же было "почти".Когда я вы-

- 62 -
нырнул из пропоя своей жизни и снова сблизился с Мишей, он
изменился.
Так всегда бывает со внезапно разбогатевшими человека-
ми.Их внешность, как фасад давно знакомого дома, прежняя, но
внутренность комнат, коридоров, закоулков, погребов дру-
гая.Сами они часто этого и не замечают, а со стороны видно,
когда неожиданно распахнется дверь или стукнет рама окна.По
их лестницам будто бы прошелся пожар, сжигая одно, высвечи-
вая иное.
Миша перестал нуждаться во мне, как было когда-то.Ему
уже не требовалось, например, чтобы я его напарником в
чем-то прикрывал.Теперь у него были новые партнеры и нанятые
профессионалы.Я только входил в современный российский биз-
нес, когда Мишка был уже на его олимпе.Мои советы здесь ему
тоже были не нужны.А по задушевным беседам, на какие в ста-
рые времена мы тратили ночи, Миша не тосковал.Извивы своей и
тем более другой души его до дна больше не интересовали.
Во Франкфурте я боялся, что после моего звонка Миша, и
захотев помочь, промедлит по небрежности ко мне.Тревожился
я, что возьмется Чернецкий с этими бабками не стремглав, как
положено для лучшего друга.Я уже не был для него лучшим и
единственным.А у меня оставались до утра считанные часы.
Не позвонил я Мише вот еще почему.Я подумал, что если
он не успеет выручить меня и я не выйду живым из переделки,
Миша не сможет простить себя никогда.Я знаю, как неизгладимо
тяжело, если виноват перед покойником.Со мной это уже есть.Я
не хотел, чтобы и другие хлебали неисцелимую горечь.
Кроме того, я страдал гордостью.Я находился среди побе-
дителей в АА, одним из выдающихся среди моих знакомых в но-

- 63 -
вой жизни, каким всегда являлся и в старой.Раньше в нашей
паре с Мишей Чернецким я был основным.Теперь в кругах Миши-
ной жизни я таким не был.Из-за пропитых годов я потерял на
его верх скорость, в которой, в общем-то и не нуждался, опа-
саясь заболеть в довесок алкоголизмом богатеть.
Меня раздражила в очередной раз необходимость обратить-
ся к Мишке, с каким в нашей прошлой неразрывной дружбе я
привык играть первую скрипку.Наверное, правда, что мы любим
тех, кому покровительствуем, и наоборот с теми, от кого за-
висим.
Не использовав свой последний шанс, я подверг своих
друзей из АА смертельной опасности.Но в нашем круге были
особые принципы: больше думать о других, чем о себе.В такой
ситуации я бы также солдатски сделал для аовцев то, на что
они со мной в Германии шли.
Если где-то кто-то в беде
И ему нужна наша помощь,
АА всегда будет рядом.
Я отвечаю за это.

12

Пошел я в больницу к Витальке.
Когда я открыл дверь палаты, он, щуря глаза, рассмотрел
меня и воскликнул:
- Кондрат!Вижу, хоть лицо твое как в тумане.Расплывча-
то, словно снег у меня в глазах идет.
Я сел рядом с кроватью:
- Оклемаешься.А-то пришлось бы тебе как слепому в женс-

- 64 -
кой бане.
Рассказал я ему анекдот об удалом слеподыре.Виталька
расхохотался.
Потом ненавязчиво подвел я разговор, что он в его семье
старший мужик, а также упомянул ненароком о последствиях че-
репно-мозговых травм.Статистика была, что перенесшие их на
первом месте стоят по склонности к алкоголизму, наркомании
среди испытавших другие заболевания и тяжелые поражения ор-
ганизма.Я видел, что Виталька, слава Богу, уже переломался
заодно и от наркоты.
Когда собрался уходить, я сказал:
- Виталь, у меня завтра окончательная разборка со Стё-
пой и его ребятами.В ней Вильгельм, Джек, Клаус и другие
франкфуртские аовцы помогут.По-всякому может обернуть-
ся...Ты, если что случится со мной, мать мою увидь, но под-
робности ей не говори.Скажи: случайно сбило машиной.Сделай
обязательно, если надо будет.
Виталька из-под бинтов подслеповато смотрел на меня с
полуоткрытым ртом:
- Ты это из-за меня?
- Много о себе понимаешь.Степан на меня еще в Москве по
бизнесу наезжал.Да ничего особенного не должно быть.Погово-
рю, чтоб Стёпа отвязался, в присутствии авторитетных нем-
цев.Вильгельм-то, оказывается, раньше в гангстерах состоял и
срок отволок.
- Иди ты!Чума, царь крылатый!И на колбасе нам экономил?
Сказал я:
- Потому, возможно, и экономил, что после тюряги честно
жил, больших денег не заимел.А на Конгрессе на кофе сразу

- 65 -
нам выделил, потом на свой харч взял.
Я положил на тумбочку листок с номерами телефонов:
- Тут телефон матери и одной девушки в Москве.Я ее в АА
один раз привел, но она без знакомого к нам ходить стесняет-
ся.Лизой звать.Поддержи ее, хорошая девчонка. Она сейчас на
оператора компьютера учится.Вы, наверное, ровесники.Ты ее в
нашем деле опытнее.
Отлично знал я, что, опекая новичка, сам ты от срыва
ответственностью за другого почти застрахован.
Взял я Витальку за плети его рук в больничной пижаме:
- Будь здоров, Виталя!Соплей не надо.Я к тебе после-
завтра приду.
Я вышел из палаты и закрыл дверь.Потом тихо приоткрыл
ее и посмотрел в щель.Виталька ощупью сгреб листок с тумбоч-
ки и прижал его к груди.
Вздохнул я:
"Что мне еще осталось сделать до завтра?"
Уже смерклось, когда я пришел к Майну.На прибрежной лу-
жайке как издыхающие рыбы вяло шевелились тела алкашей.В до-
рожках фонарей нефтяно взблескивала темная речная вода.Гор-
былями погоста чернел рядом мост.
Я оперся на гранит парапета:
"Господи, сколько же в мире одиночества!"
Лицо и фигура Лоты внезапно всплыли передо мной, будто
бы от света зажигающихся над частоколом моста звезд.Но уви-
дел я не яства упругой плоти, не ее губы, распахнутые для
поцелуя, а то, как стояла она на балконе в нашем последнем
свидании, сжав руки.Наверное, она также сжимала их перед
прыжком в самоубийство.

- 66 -
Я подошел к будке телефона-автомата, вставил в него мо-
нету и набрал номер Лоты.Ее голосом заговорил автоответчик.
Я повесил трубку:
"Может быть, лучше, что я скрылся из ее жизни?Зачем ей
человек в чешуе?"
Вспомнил я, как встретив меня в Бонне, Лота легко ска-
зала:"Серьезные дела надо воспринимать весело".
Поднялся я на пустынный мост.Там из железной паутины
пролётов над моей головой вдруг что-то ринулось на меня:
мохнатое, с крыльями!Я взмахнул рукой, как когда отбивался в
своей коммуналке от прыгнувшей мне на горло овчарки.Существо
бросилось вниз к омуту реки.
Я волкодавом в облаве на волков осмотрелся, медленно
прошел по мосту и спустился на набережную Саксенхаузена к
ярко освещенным улицам:
"Что это было?Оголтелая чайка, летучая мышь?"
Только в пустой квартире уехавшего Вильгельма перед
сном мне пришли на ум гарпии.Гарпии - дьявольские птицы, они
вроде летающих русалок, в перьях и черной шерсти...И о чём
так сладко пела водяная Лорелея на Рейне, куда впадает Майн?
Молился я и думал: в АА, как в церкви, предание выше
писания.А предание наше тоже такое, что черная сволочь из
другой организации, что ее мы с ребятами завтра пересилим.
Я, русский с грузинским именем Кондрат, с православным
крестом из города с индейским названием Чикаго, и немцы,
американцы в Германии встали против российско-кавказских
чертовых бандитов по дороге на Польшу.Такое лишь выпившим
озера водки, шнапса и виски приснится.

- 67 -
13

Утром мы, великие аовские контрабандисты, у гостиницы
около гружёного трейлера бодро переглядывались с не менее
уверенным на вид Степаном и его бригадой.Погода была пода-
рок, солнце бездонно светило.Торговый центр Франкфурта вок-
руг мигал нам на прощанье зайчиками промытых витрин, ажуром
зданий и вывесок.
Я был в ковбойке и джинсах, с чемоданом, будто б соб-
рался с вещичками махнуть через Польшу домой.Джек в камуф-
ляжной курточке с нашивкой "U.S. ARMY", в черном берете,
надвинутым на бизоний лоб, поигрывал своей клюкой в советс-
кой звездной короне.Клаус, одетый в желтую майку с буддийс-
кими знаками, медитировал, перемещая в ладони индусские ша-
ры.
Курчавый Або Сухумский, явившийся с сумкой, куда можно
засунуть и пяток "Калашниковых", подмигнул мне.Еще парочку
кожаных кавказцев тут я раньше видел на ограблении боннского
банка.В машинах их команды: "Порше" и черном "БМВ" - за ру-
лями сидели двое русских.
Насторожил меня водитель "БМВ".Я заметил у него в сало-
не узкий длинный футляр снайперской винтовки.Парень этот с
неподвижным лицом постоянно смотрел куда-то пустыми глаза-
ми.Мало лихого автоматчика Або, еще и палаческий снайпер был
на наши головы.
Стёпа подошел с Або к нам:
- Мы арендовали вертолет для прикрытия с воздуха.Клаус
его поведет.С ним полетит Або,- он развернул карту и указал
точку на трассе неподалеку от предполагаемого таможенного

- 68 -
пункта.- Здесь вертолет сядет, мы вышлем вперед людей уз-
нать, всё ли в порядке у Вильгельма.Клаус, вы, я знаю, быв-
ший лётчик, управитесь с вертолетом?
- Яволь,- сказал Клаус.
- У вас пятеро в двух машинах для конвоя трейлера.Зачем
прикрывать и с воздуха?- спросил я.
- Здесь есть способные на всё конкуренты в нашем бизне-
се.- Степан пристально посмотрел на нас.- Вообще разные мо-
гут быть неожиданности.
Мы с Джеком и Клаусом переглянулись.Роковым для нас то
выходило, что с высоты, на подлете к месту посадки вертолета
Або из кабины и без бинокля заметит, что впереди в помине
нет пограничных коммуникаций, что наше КПП вроде игрушечного
салуна на съемках вестерна.
Степан сказал:
- "БМВ" отвезет Клауса и Або к вертолетной площадке,
потом догонит нас.Моя машина пойдет впереди трейлера.
Стёпа и Або отошли.
Клаус смотрел на нас, и впервые я увидел, как ожили,
заблестели его глаза, обычно словно пленкой подернутые:
- Я сделаю как надо,- он лучисто улыбнулся.- Я на "Тор-
надо" летал.
- Теперь, парень, исход операции зависит от тебя, -
сказал Джек и хлопнул его по плечу.
- У Або в сумке автомат, - предупредил я.
Клаус аккуратно пересыпал свои розово светящиеся шары с
ладони на ладонь и протянул их мне:
- Пусть они будут у тебя.Кон, я чувствую этого Степана
также, как ты.Помнишь, что ты о нем у Вильгельма ска-

- 69 -
зал?Яволь.
Клаус повернулся и пошел: с офицерски прямой спиной в
буддийской маечке, летун - философ и аристократ.
- Кондрат,- окликнул меня Стёпа из "Порша" и высунул из
переднего окна рантовый портфель мягчайшей коричневой кожи с
желтой табличкой "Carden" у замка,- здесь документы вашего
благосостояния.
Трое амбалов в его тачке загоготали.
Я открыл кабину трейлера и прыгнул на ее подножку:
"Дразнится тот, кто со смеху падает последним...Людей
убивать притерпелись?Попробуйте-ка с алкоголиками справить-
ся!Резкие вы тем, что обычных мужиков привыкли стращать.Вы,
крысы, резких из спецгруппы АА еще не видели".
Наш трейлер серебристого цвета был во всю современную
мощь: на десять колес, с многометровым металлическим контей-
нером-кузовом.Джек сел за руль, и мы на этом питоне трону-
лись.Двинулись с Франкского брода, как уходили когда-то на
непобедимых римлян парни неунывавшего Карла Великого.
Я с теплотой думал о неожиданной улыбке Клауса.Западные
люди не очень эмоциональны, потому что у них мозг цивилизо-
ванно работает больше, чем чувства.Поэтому на их лицах выра-
зительнее глаза - средоточие умственной энергии.
Посмотрел я на сталь глаз Джека:
"Коли я сегодня не останусь цел, а Джек будет жив, он
Степана не упустит".
О гранях американского характера мне довольно точно
рассказывал один немецкий англоман:
- Чтобы понять натуру американца, посмотрите, как он
реагирует, если угрожают ему или его близким.Янки грозят

- 70 -
первый раз, и он даже бровью не поведет.К нему пристают вто-
рично, он вежливо улыбается и спрашивает:"Что вам угодно?"И
в третий раз он может сделать вид, будто нападки его не вол-
нуют.А потом американец достанет пистолет и перестреляет
противников как собак...
- Что может предпринять Клаус?- спросил я Джека.
- Клаусу нужно не долететь.
- Но если он сядет раньше, скажем, из-за неполадки вер-
толета, Степан может заподозрить нас на сто процентов.
Джек тяжело крутил руль, выезжая по нешироким улицам
Франкфурта:
- Клаусу непросто будет решать.Посмотрим, на что годит-
ся этот парень.
Больше на эту тему мы не разговаривали.
Наш кортеж с синим "Поршем" впереди вышел на трассу к
Эрфурту, Йене, за которыми был Дрезден.Потом к серебряному
под солнцем грузовику в хвост пристроился черный "БМВ" со
снайпером.Мы стали видеть идущий параллельно нашему курсу
вертолет с Клаусом за штурвалом и Або, умеющим ловко стре-
лять.
От того, что пилотом этой бело-голубой стрекозы являлся
Клаус, она была для меня тем солнечно-речным вертолетом, ка-
кие божественно, незримо кружили надо мной в новой хрусталь-
ной жизни.
Я держал в руке прозрачные шары Клауса и думал, что это
нас с Джеком, а не Стёпу и его банду прикрывают с неба.Здесь
Степан просчитался, хотя и в стратегии, и в тактике он нас
превосходил.Этим-то объемным взглядом и отличается развед-
чик, контрразведчик, каким Стёпа был, от простых диверсан-

- 71 -
тов, которыми когда-то были мы с Джеком и Вильгельм в его
разбойничьем бизнесе.
Степан высокопрофессионально на ходу страховался от лю-
бых неожиданностей.Но это ничего не значило в Майке случай-
ностей - языке Бога.
Мы подпрыгивали на удаве трейлера под прицелами со все-
возможных сторон и не были в состоянии чем-то обезопасить
себя.Не могли связаться ни с Клаусом в воздухе, ни с Виль-
гельмом у границы, как и они с нами.Поэтому все мы делали
одно - безостановочно думали друг о друге, держась за струю
молитвы.А это и есть единственное, рождающее подвижников и
мудрецов: принимать то, что не в силах изменить; обретать
мужество изменять, что можешь.

14

Наша кавалькада со стрекозой вертолета вверху не сходи-
ла с трассы, как и намечали, чтобы быть у границы во второй
половине дня.Солнце уже клонилось, когда мы приближались к
месту посадки вертолета.На этом пустынном проселочном шоссе
машин не попадалось.Поля и перелески стелились вокруг.
Я сидел за рулем, Джек сказал:
- Пора Клаусу что-то делать.
Он, чтобы лучше видеть идущий справа вертолет, высунул-
ся из бокового окна.
Потом Джек крикнул:
- У них драка в кабине!
Я, кося глазом на дорогу, посмотрел в небо.Вертолет там
плясал, будто пилот то выпускал штурвал, то хватался за не-

- 72 -
го.Из кабины вдруг вылетело раскоряченное тело!Оно с криком
понеслось вниз и ударилось о землю.Это был Або в развеваю-
щейся куртке.
В заднем окне "Порша" перед нами двое обернулись и
вскинули автоматы.Я сбросил скорость, "Порш" оторвался впе-
ред.Я хотел неожиданно тормознуть, чтобы "БМВ" сзади удари-
лось в наш кузов.Посмотрел в боковое зеркало и не увидел
его, шедшего за нами до этого почти впритирку.
Джек, глядя вверх, сокрушенно произнес:
- Это немец...Клаус не будет альтернативы искать.
Вертолет Клауса стремительно несся на "Порш" Степа-
на.Бывший пилот бундесвера был над своей родиной и не мог
допустить, чтобы демоны тут заправляли.
"Да здравствует Святая Германия!"- крикнул на расстреле
покушавшийся убить Гитлера полковник граф фон Штауфен-
берг.Родина свята.
Вертолетные божьи коровки никогда не садятся.Они на
вечном дежурстве, спасая труждающихся и оберемененных.
Летун Клаус был, как все алкоголики, талант и золотые
руки, потомком германских асов, у которых наши летчики учи-
лись в боях.Как на истребителе, он косо падал на "Порш".
Из бешено мчащейся машины по вертолету били из автома-
тов.
Клаус точно нырнул и ударил острием посадочных лыж вер-
толета в заднее окно "Порша", сминая стрелков."Порш" занес-
ло, он вылетел на обочину и упал набок.
"Еще двоих как не бывало",- прикинул я.
Вертолет заходил на новый боевой разворот.Как вдруг он
стал беспорядочно падать мертвой стрекозой!Машина Клауса

- 73 -
врезалась в поле, взорвалась и столбом загорелась.
Потом я узнал, что у Клауса в груди было две пули, по-
лученных из "Порша".Истекая кровью, он делал дело, пока
сердце не остановилось.Думаю, он сразу так поступить решил,
и отдал мне на память аметистово светящиеся шары...
Я затормозил напротив лежащего "Порша".Оттуда выскочил
водитель с автоматом и застрочил из него в нашу сторону.Мы с
Джеком распахнули двери и скатились вниз.Раздалась еще оче-
редь и стихло.
Выглянул я из-за передних колес трейлера.Автоматчика не
увидел, а Джек уже был у "Порша".Сидя на боку машины, он вы-
волакивал наружу Степана.
Я подбежал.Стрелявший валялся с проломленным черепом:
Джек метнул ему в голову свою трость-дубинку, которую опять
сжимал в руке.Другой лапой Джек держал мертвенно бледного
Степана за грудки.Я зашел Стёпе за спину и вытащил у него
сзади из-за ремня брюк пистолет.
- Прощай, КГБ,- сказал Джек и занес свой ощетиненный
значками посох, чтобы перебить Степану шейные позвонки.
С дороги вдруг Джеку в спину щелкнул выстрел!Джек уро-
нил трость, зашатался и с искаженным от боли лицом медленно
сел на землю.Я рванул Степана на себя, прикрываясь.
Из-за Степана я увидел, что на шоссе рядом с трейлером
стоит "БМВ", от которого его водитель держит на оптическом
прицеле снайперской винтовки голову Джека.
Снайпер крикнул:
- Отпусти Степана, иначе добью американца.
- Ладно!- ответил я.
Я передернул затвор пистолета и толкнул Степана стволом

- 74 -
в спину.Он обернулся ко мне, кривя ухмылкой вспотевшее ли-
цо.Степан перегнулся в салон, вытащил оттуда свой порт-
фель.Пошел под наведенным мной пистолетом к "БМВ".Они со
снайпером сели в него и умчались вперед по шоссе.
Я бросил пистолет Степана на землю и склонился к Дже-
ку.Осторожно снял с него куртку, рубашку.Обследовал простре-
ленное сзади правое плечо.Рана несильно кровоточила.Я отор-
вал от рубашки Джека куски, обмотал ими его спину, накинул
куртку.
С трудом помог я массе Джека, опираясь для устойчивости
его тростью, на ноги подняться.Он обнял меня за шею, и мы,
шаг за шагом, добрели к трейлеру.Погрузились в кабину.
Джек лежал здоровым плечом на сиденьи ко мне головой
без потерявшегося берета, с измятым пепельным ежиком во-
лос.Мне хотелось погладить его вихры.
Я завел мотор и тихо, чтобы не трясти Джека, тронул
грузовик.
- Держись, зеленый берет,- сказал я.- Сейчас у Виль-
гельма как следует перевяжемся.

15

Вильгельм ждал нас в своей тачке у подъезда к хитрому
КПП.Увидев меня одного за рулем, он выскочил наружу и оцепе-
нело стоял, пока трейлер не остановился.Вильгельм подбежал и
открыл дверь, около которой лежал Джек.
- Джек в плечо ранен, а Клаус погиб, - сказал я.
- Клаус погиб?- горестно поднимая кустики бровей, пе-
респросил Вильгельм.

- 75 -
- У Степана был арендован вертолет, который он Клаусу
поручил вести.Клаус им таранил тут недалеко его
"Порш"...Джека надо б в больницу.
От ворот КПП в пограничной форме, с автоматами к нам
подошли аовцы.Всех этих ребят я видел на франкфуртских соб-
раниях АА.Они на руках понесли Джека с его посохом в помеще-
ние.
- Троих Степановых Клаус уделал и одного Джек поло-
жил.Степан с последним из своей бригады ушел на "БМВ" ку-
да-то поблизости,- сказал я закуривая.
Вильгельм стоял в широкой белой рубахе с короткими ру-
кавами у подножки трейлера, глядя на дорогу, откуда мы прие-
хали, опустив старые круглые плечи и руки в пигментной ста-
риковской гречке.
Потом он сказал:
- Давай посмотрим, за что Клаус погиб.
Я спрыгнул на землю, обошел трейлер, бросил сигарету и
открыл задние двери фургона.Залез наверх, стал сбрасывать
лежавшие первыми рулоны обоев.
За ними штабелями стояли ящики с советской военной мар-
кировкой.Я залез на них, содрал несколько верхних досок.Там
лежали гранаты.Пролез дальше под потолком кузова.Пошли ящики
другой формы.Я вскрыл один: тротил!Ближе к кабине были кар-
тонные упаковки, заглянул туда: пластиковая взрывчатка!Это
несравненное убойное средство боготворили террористы всего
мира.
Всё было наследством нашей армии, разворованным военны-
ми на продажу.После Второй мировой войны советские победите-
ли трофеи загребали, после войны холодной наши проигравшие

- 76 -
загоняли своё.Грязные издержки поражения гнилой идеоло-
гии.Одни стервецы моей родины этими боеприпасами Европу
стращали, другие их домой тянули на нашу погибель.Всё по
системе великого русского специалиста театра Станиславского:
ружье из первого акта пьесы обязательно в ее конце стреля-
ет.Христос о поднявших меч, от которого сами гибнут, давно
вразумлял.
- Вильгельм,- крикнул я,- тут склад гранат и взрывчат-
ки, которым можно пол-Москвы на воздух поднять!
Он глухо ответил:
- Или можно было весь Франкфурт.
Я спустился к дверям фургона.
- Здесь не очень далеко заброшенный карьер,- сказал
Вильгельм.- Гони туда трейлер и взорви его.Я завезу Джека в
больницу и приеду за тобой.Надо не дать Степану из Германии
уйти.
Мы снова упаковали обоями задник контейнера.Вильгельм
показал мне дорогу.
Я сел за руль и поехал.
Вспомнил я, как в популярнейшем боевике моей молодости,
потом умерший в Штатах, киноактер Крамаров со своей шутовс-
кой физиономии про безответственного красного бойца строжай-
ше вопрошал:
- А если бы он вёз патроны?
Я без "если" вёз груз похлеще патронов, и на ум пришел
еще старый западный фильм "Адские водители".Там отпетые ре-
бята на грузовиках везли, попеременно взрываясь, какую-то
гремучую смесь.Много в кино сделано на эту завлекательную
тему.Да, одно было смотреть на экран, другое - волочь за со-

- 77 -
бой пороховую бочку.Впрочем, я ее всю пьяную жизнь таскал.
Подумал я, что коли б, как хотел, умудрился подставить
в заварухе хвост трейлера "БМВ", мы б от удара вместе взор-
вались.Но снайпер знал о начинке грузовика и резко отс-
тал.Для чего-то спасся и я.
Солнце опускалось к горизонту, зелень рощ окрест темне-
ла в тающих лучах.Стрелой лежало передо мной узкое шоссе,
видное далеко.
"Неплохо мы пошерстили бригаду бандюг,- подумал я,- да
Стёпе опять пофартило.Но теперь совсем просто, можно в са-
лочки не играть, попадется он - сразу гробить.Хорошо бы мне
это без Вильгельма сделать.Должен же самый трезвый из четы-
рех мушкетеров уцелеть".
Я прилично разогнал трейлер, когда яркий блеск стекла
сверкнул на дальнем взгорке шоссе.Присмотрелся: там поперек
трассы стояло "БМВ" и около него двое.В руках одного блесте-
ла оптикой снайперская винтовка.
В этот момент я понял, кем на самом деле был Стёпин
снайпер, я осознал его имя - ВИТАЛИК, который на моего Ви-
тальку в наркоте находил.Палаческие Братцы неразлучные.
Между нами лежало копье дороги в длинные годы.Мог ли с
его острия я отвернуть?Летчик Клаус не свернул.Спецназовец
Джек тоже шел, пока не сбили.Даже московский алкашонок Ви-
талька стрелял куда надо.
Я каплей несся в переполненный стакан:
"Ну, ядрёна мать, русский Спецназ в дело пошел!Нашему
брату бандитским чертям последнюю точку и ставить".
Я был дервишем, дошедшим в свою Месукевию.Волосы трепал
ветер, рукава засучены.Котомку со всем имуществом я потерял

- 78 -
в изнурительных песках на подступах к главному бою.Впереди
оптическое стекло прицела Виталика горело аравийским солн-
цем.
Дзинь! - вонзилась пуля через ветровое стекло.
Я не сбавил скорость.
Дзинь!Чмок! - пропела вторая и тоже увязла в сиденьи.
Я полностью вдавил педаль газа.Братцы у черной тачки
приближались.Степан стоял, засунув руки в карманы пиджа-
ка.Виталик неторопливо целился.Ему, стерве, достаточно было
единожды хорошо попасть в арсенал за моей спиной.
Цок!- это пуля пробила стенку фургона.
Не взорвалось, я поблагодарил:
"Спасибо тем, кто неплотно ящики грузил!"
Томительность праздника не в нем, а в его ожидании.Та-
кого же кайфа тягость приближения смерти.
Бах!- пуля ударила меня в правое предплечье!Эта рука
повисла!
Я зажал руль левой ладонью:
"Суки, так Виталику именно меня надо пришить".
Я гнал трейлер левой рукой и вспомнил, как элегантно
это делала Лота в своем "Опеле".Правда, "Опель" полегче и
правая ее рука была в моей ладони.
- Лота!- крикнул я, чувствуя как быстро намокает от
крови рукав.- Думай обо мне!
В этот миг слева над горизонтом, там, где закатывалось
солнце, вдруг выросли громадные очертания богатырской фигу-
ры.У меня не было секунд, чтобы вглядываться в нее.Меня жар-
ко затопило счастье.
- Де-емоны!- хрипло закричал я.- Нас тоже двое!

- 79 -
Страха смерти, даже его запаха, не стало.Я уже не вслу-
шивался, как и куда по мне бьют.
Братцы каменно стояли, черно сливаясь с лаком "БМВ", и
посылали пули.Я серебряным снарядом летел на них в кресте
серой ленты шоссе и солнечных лучей.Небо без единого пятныш-
ка и птиц было чашечным и безмолвным.
За несколько десятков метров Степан и Виталик внезапно,
черно увеличиваясь, заклубились вверх.Их ноги стали тумбами,
бруски тел гигантски вытянулись, кафельные лица облачно за-
зияли провалами.Два черных великана затмили полгоризонта.
В лучах уходящего солнца мне исполински светил мой тез-
ка сиянием, которое полонило меня в ночном дворе Лоты.
Я ударил тяжеловозом и собой в адски полные кубки!

16

Не закрыл я глаз при таране и видел, как трейлер дыря-
вым от пуль ветровым стеклом пробил черноту, вознесся над
"БМВ", бампером сбивая с дороги тела и легковушку.
Я немного проехал и остановился.Чуя, что слабею от по-
тери крови, вырвал из рубашки лоскут, перетянул им выше раны
руку.Согнув в локте, пристроил ее на груди.
Вылез я из трейлера и вернулся туда, где в кювете стоял
покореженный "БМВ" и валялись трупы Степана и Виталика.Со
свинцово-бледными мордами лежали братаны, как путёвые жмури-
ки.
Подумал я:
"Отрыскались по белу свету.Не подойдет вам выпивать на
Лысой горе.На канонического алкоголика не хватило-таки спо-

- 80 -
собностей".
Я поднял глаза и посмотрел на великанью фигуру над го-
ризонтом...Что такое?Там высился не тот - в шлеме и поруб-
ленных доспехах - Кондрат, который говорил со мной в порть-
ерах ресторана!На этом богатыре были джинсы и рубаха.
Это был я - Кондрат, Кондратий с московской Немецкой
слободы!
Я смотрел как бы в огромное зеркало.Нижнюю его раму от-
били массивы рощ и полей, а верхняя была небосводна.Правая
окровавленная рука исполинского парня подвязана, но плечи
расправлены, ноги расставлены, как при стрельбе из автома-
та.Смоляные слипшиеся кудри застилали лоб, нос иконно целил-
ся в подбородок и синь глаз сливалась с небом.
Понимал я, что в очередной переделке крыша моя протекла
также, как когда пулял в призраки моей квартиры, гипнотизи-
ровал молитвой вырубленного наркотой Витальку, беседовал со
Святым Кондратом в ресторане и воткнул сейчас трейлер в чер-
ные клубы беломордых силуэтов.Но я не гнал новое мое видение
в околесице нашей планеты, потому что уже привык испытывать
себя до конца.
Закричал я великану в джинсах:
- Так это ты со мной разговаривал "внутренним голо-
сом"?Ты подсказывал, неисповедимо вёл и верил в меня-се-
бя?Это ж потому что вдвоем, то и сумели развеять сволочь
двойную.
Он молчал.
Перевел я взгляд в купол над головой богатырского Конд-
рата:
- Господи, где Святой Кондрат?

- 81 -
Очень тихо было вверху и внизу.
Парень над горизонтом поднял здоровую руку и отер пот-
ный лоб.Волосы взъерошились и упали блестящими ремнями.Он
потер нос, сунул руку в карман джинсов и достал пачку сига-
рет.Рывком кинул из нее одну в губы.Извлек зажигалку и при-
курил.
- Кондрат, Кон,- снова возгласил я к покуривавшему над
горизонтом,- кто ж был Степан?Чёрт иль не чёрт?
Парень сплюнул в поля под ногами:
- Тебе уж скоро на пятый десяток пойдет, а ты сказкам
всё не веришь.Ничему в дурдомах не научился.
- Ты, гляжу, резче меня,- сказал я.
- А как иначе можно с тобой?
Смерил я его глазами: по величине фигуры был он прибли-
зительно такой же здоровенный, как вместе пара воздушных
чернышей Степана и Виталика.
Парень перехватил мой взгляд, затянулся сигаретой и в
дымах исчез.
Я посмотрел на сигарету, дымящуюся в моих пальцах:
"Как смёл я трейлером чертовщину, всё, вроде б, прояс-
нилось.От чьего ж имени плёл мне этот поднебесный парня-
га?Опять двадцать пять, а больше пятнадцати не дают!"
Прислушался я к хаосу, вползающему в меня:
"За что ухватиться?"
Рука ныла, похмельно подступал озноб, надо было дела
быстро доделывать, я прикинул:
"С перебитой бандой Стёпы складно вышло: ни на одном
трупе пулевых отметин нет.Запросто полиция погибших спишет
на случайные дорожно-транспортные происшествия.Но Стёпу и

- 82 -
снайпера понадежнее будет в прах разнести для моего спокойс-
твия".
Подогнал я трейлер, погрузил в кузов тела, вскидывая их
на одно плечо, исходя испариной.
До карьера было недалеко.В нем я остановил грузовик.
Взял из кабины чемодан со своими шмотками, слез на землю.
Я открыл фургон, достал из контейнера гранату.Отошел на
нужную дистанцию.Лёг за кучей песка.Швырнул оттуда гранатой
в раскрытый кузов.Мощно ухнуло, завзрывалось, весело загоре-
лось!
Полежал я за песчаной горой, послушал салют.По оконча-
нии фейерверка встал и пошел с чемоданчиком по дороге назад.
Я остановился у "Порша".Вытащил из салона Стёпин порт-
фель.Открыл его, там были пачки долларов и документы, подпи-
санные мной в московском аэропорту.Среди них лежала и бан-
ковская бумага о продлении кредита моей фирме.Я снова был
при моем имуществе и бизнесе, но радости не ощутил.
В кабине валялся сотовый радиотелефон, я взял его.
В хаосе своих чувств я наконец уловил камертон, оселок
того, что не увядая жило во мне все эти дни и не давало сог-
нуться.Не воля борьбы, а единственно это чувство не позволя-
ло мне пасть, я шел.На первый взгляд, оно касалось лишь од-
ной женщины, но его духовная плоть была величиной с беско-
нечный Арбуз, какая бы причудливая Майка не натягивалась.
Простреленной рукой прижимая телефон, я набрал номер
Лоты.Там включился автоответчик с просьбой наговорить сооб-
щение после сигнала.
Я дождался безмолвия и сказал в его бездонность:
- Это Кондрат.Принцесса, я люблю тебя.

КОНЕЦ РОМАНА - 62 -

 


 


 

© Россия – далее везде. Публикуется с разрешения автора
 

© проект «Россия - далее везде»
Hosted by uCoz