XIX век -- Золотой век русской культуры -- начинался солнечно, но к концу его над Россией стали сгущаться тучи. Общество было заражено рационализмом, нигилизмом, неверием, особенно интеллигенция. Лучшие умы мучились «проклятыми» вопросами и загадками бытия, а в народе назревал бунт, «бессмысленный и беспощадный». Именно в эту решающую для исторических судеб России эпоху Бог послал в мир Своего ангела, дав ему огненное имя -- Серафим

Казалось бы, что может сделать один монах, к тому же проведший большую часть жизни в лесу, вдали от магистральных путей истории? Он не был богословом и интеллектуалом, хотя сегодня его духовное наследие изучается в богословских школах. Он не был религиозным реформатором, но с его именем связывают процесс подлинного духовного обновления Церкви и человеческих душ. Он не был даже церковным деятелем в обычном смысле слова, оставаясь всю жизнь скромным иноком, но его служение принесло огромный плод и по сей день рождает учеников и последователей во всех уголках земного шара. Себя он называл «убогий Серафим», но именно он открыл для многих, что есть подлинная свобода и каково назначение человека в этой жизни.
Дар напрасный, дар случайный,
Жизнь, зачем ты мне дана? --
написал А. С. Пушкин в свои 29 лет, ощущая, как и многие его современники, бессмысленность существования без Бога. Как известно, на это ему ответил митрополит Филарет (Дроздов):
Не напрасно, не случайно
Жизнь от Бога нам дана...
Современники свидетельствуют, что Пушкин был польщён именно тем, что ему ответил человек Церкви. В это время, как правило, творческие личности не находили общего языка с церковными деятелями. Но по-настоящему на глубинную тоску поэта о подлинном смысле жизни мог бы ответить Серафим Саровский. Встречались ли они? Пушкин и Серафим были современниками и даже соседями (Болдино и Дивеево -- в одной, Нижегородской губернии), но прямых свидетельств об их встрече нет. Скорей всего, они даже не слышали друг о друге, хотя оба были пророками и Божьими избранниками в России.
Тем не менее Серафим ответил на «проклятые» вопросы, если не Пушкину, то его поколению, тем молодым ищущим душам, которые жаждали истины. Ведь среди духовных чад старца были не только юродивые да крестьянские женщины, но и много интеллигенции и молодёжи, ищущей Бога и смысла жизни. Был среди них и Николай Александрович Мотовилов -- молодой дворянин, студент филологического факультета Казанского университета. И он, подобно Пушкину, находился в раздумье о своём жизненном пути, когда встретился с Серафимом.
«-- Так-то, ваше Боголюбие! В стяжании... Духа Божия и состоит истинная цель нашей жизни христианской.
— Как же стяжание? — спросил я батюшку Серафима, — я что-то не понимаю.
— ...Ведь вы разумеете, что значит стяжание денег. ...Стяжание Духа тоже есть капитал, но только благодатный и вечный...
Я взглянул после этих слов в лицо его... Представьте себе в середине солнца, в самой блистательной яркости его полуденных лучей, лицо человека, с вами разговаривающего. Вы видите движение уст его, меняющееся выражение его глаз, слышите его голос, чувствуете, что кто-то вас руками держит за плечи, но не только рук этих не видите, не видите самих ни себя, ни фигуры его, а только один свет — ослепительный, простирающийся далеко, на несколько сажень кругом, и озаряющий ярким блеском своим и снежную пелену, покрывающую поляну, и снежную крупу, осыпающую сверху меня и великого старца...»

Серафим знал, что такое накопление капитала в мирском смысле. Он родился в купеческой семье, в Курске, в 1759 г. Его родители — Исидор и Агафья Мошнины — дали ему имя Прохор. Они были людьми зажиточными, трудолюбивыми и благочестивыми, свои капиталы вкладывали в строительство церквей. Когда Прохору было лет семь, он забрался на колокольню, оступился и упал с огромной высоты, но чудом остался жив. Таких чудес в его жизни будет немало: Бог хранил его для великого служения.
В возрасте десяти лет Прохор тяжело заболел, мать много молилась о его исцелении. В это время в Курске совершался ежегодный крестный ход с иконой Божьей Матери Курской-Коренной; неожиданно начался дождь, и крестный ход завернул на двор Мошниных. Мать поднесла сына к иконе Богородицы, и Прохор исцелился. Это была первая его встреча с Пречистой, Впоследствии встречи будут частыми, Богоматерь не раз будет приходить в его келью, исцелять, утешать, руководить его жизнью. «Сей от рода нашего», — произнесёт однажды Царица Небесная, отметив особую избранность Серафима. Возле Её иконы встретит он и последний свой час.
Прохор рано понял, что не пойдёт по стопам отца, не станет ни купцом, ни ремесленником. Его привлекал монашеский путь.
Лет семнадцати Прохор отправился на поклонение в Киев, в Печерскую лавру. Там он посетил прозорливого старца Досифея и открыл ему желание своего сердца быть монахом. Тот благословил юношу и даже указал на конкретную обитель — в Сарове. «Гряди, чадо, место сие будет тебе во спасение. Святой Дух, Сокровище всех благих, управит жизнь твою во святыне», — напутствовал Прохора старец. После смерти старца Досифея выяснилось, что под этим именем скрывалась женщина (старица) высокой духовной жизни (в миру Дарья Тяпкина, ум. 1776 г.). Это был своего рода промыслительный знак: благословение на монашество Прохор Мошнин получил от женщины, и вся его жизнь будет связана главным образом с духовным окормлением женской обители.
20 ноября 1778 г. Прохор прибыл в Саровский Успенский монастырь и был принят послушником. Раньше всех он приходил в храм и позже всех покидал его, исполнял все послушания, жалея только об одном: что человек не может служить Богу непрестанно, как ангелы.
18 августа 1786 г. Прохор принимает постриг, настоятель обители Пахомий нарекает ему имя Серафим, что в переводе с древнееврейского означает «пламенный». Это имя как нельзя более соответствовало духовному темпераменту юноши и определило весь его дальнейший путь.
20 ноября 1794 г. Серафим испрашивает у настоятеля Саровской обители благословение на пустынножительство. У него уже слава старца, хотя Серафиму не более 35 лет. Именно в это время он тысячу дней и ночей молится, стоя на камне, по примеру древних столпников.
По благочестивому обычаю, всё в своей пустыньке Серафим называет по-евангельски: Вифлеем, Иерусалим, Иордан, Кедрон, Гефсимания, Голгофа... Спаситель для него столь близок, что всё вокруг приобретает очертания Святой Земли. Здесь он молится, читает Св. Писание, а в промежутках между чтением и молитвой трудится: рубит дрова, заготавливает мёд на пчельнике, возделывает огород. Когда же устанет от трудов праведных — поёт. Нередко к келье старца приходил медведь, и Серафим его подкармливал; птицы, зайцы, белочки и другая лесная живность особенно тянулись к нему, когда он молился. Ибо помимо еды получали звери от старца тепло любви и сердечной ласки.
Как же похож этим Серафим на Франциска Ассизского, проповедовавшего птицам и укротившего волка! Похож и на Сергия Радонежского, также дружившего с медведем, и на Герасима Иорданского, исцелившего льва, и на многих других святых -- людей особого рода, которым открыта тайна Святого Духа, преображающего человеческое сердце. Ещё в VII в. св. Исаак Сирин писал: «Что такое сердце милующее? Это возгорание сердца о всём творении, о человеках, о птицах, о животных, о демонах и о всякой твари».
Издавна на Руси монахов именовали преподобными, т.е. теми, кто уподобился Богу, стяжал Его любовь ко всему творению, последовал за Ним вплоть до смерти, и смерти крестной. Таким был Серафим Саровский. Даже когда напали на него разбойники, избили его до полусмерти, разорили его келью в пустыньке, он молился за них с той же любовью, с какой просил о твари неразумной, не ведающей, что творит.
Ещё в 1789 г. игумен Пахомий благословил Серафима опекать женскую общину в Дивееве, отстоящем на 20 вёрст от Сарова. В то время полумирские-полумонашеские общины, не признанные ни Церковью, ни государством, существовали по всей России. Поначалу Дивеевских сестёр опекали саровские монахи, но эта опека не была регулярной и вовсе могла бы сойти на нет, если бы не преп. Серафим.
Между первым его и вторым посещением Дивеева прошло 35 лет. За это время Серафим пережил многое: затвор, молчальничество, тысячедневное молитвенное стояние на камне, многократные посещения Матери Божьей. Были также и недоверие братии, отвержение в монастыре, нападение разбойников, пожар в келье и прочие напасти и искушения. Некогда здоровый и высокий монах сделался согбенным и ходил, опираясь на топорик. Но из всех этих огненных испытаний Серафим вышел ещё более радостным и светлым, и огонь Духа, пламеневший в нём, многим освещал путь во тьме их жизни. «Христос воскресе, радость моя», — так встречал он каждого, кто приходил к нему.
К сожалению, после смерти преподобного, последовавшей в 1833 г., некий монах Иоасаф, называвший себя учеником Серафима и даже взявший его имя в схиме, вошёл в доверие дивеевских сестёр и слил обе общины в одну, что противоречило замыслу Серафима. И ещё многое делал он вопреки тому, чему учил преподобный, сознательно и последовательно разрушая его дело. Только в 1861 г. вмешательством митрополита Филарета Иоасаф был удалён из Дивеева. Но и помимо Иоасафа было много противников Серафимова дела. И при жизни, и после его смерти они старались исказить его учение. Так, монахи Сарова нередко обвиняли Серафима во всех смертных грехах, и это бросало тень на преподобного. После смерти они снесли его лесную келью и устроили на этом месте лесозаготовки. Конечно, позже саровские насельники будут гордиться своим старцем, но и собирать народные легенды о нём, которые не всегда соответствовали действительности и явно снижали его высокий солнечный образ. Да и в Дивееве его не все понимали до конца. И по сей день тянется за Серафимом шлейф непонимания, мрачных пророчеств и апокалиптических предсказаний, тогда как он нёс свет и учил жить на земле, словно в Царстве Божьем — в любви, радости и благодати Святого Духа. Не случайно он назвал Дивеево «четвёртым уделом Богородицы».
Что же хотел сделать св. Серафим в Дивееве?
Прежде всего, он решил упорядочить молитвенную жизнь дивеевских сестёр, нёсших непосильное духовное бремя: они исполняли суровый устав мужского Саровского монастыря. Серафим сразу же отменил это распоряжение -- и произошёл первый конфликт старца с Ксенией Михайловной, которая возглавляла общину. Она была человеком властным, из-за её жёсткого характера многие сёстры покинули общину. Старец не без юмора называл её «духовным бичом». Ксения отказалась менять что-либо в уставе, хотя Серафим видел, что сёстрам это не на пользу. Тогда он решил спасти хотя бы некоторых.
В Дивееве вместе жили вдовы и девицы, потому что обычно в такие общины шли либо женщины, оставшиеся без мужей, либо девушки-бесприданницы. Серафим отделил девиц от вдов и стал строить новую, девическую общину на мельнице. Благословение на её создание он получил от Самой Божьей Матери, Она же подсказала, где и как устроить мельницу, чтобы работа могла обеспечить девушкам безбедное существование. Так родилась Мельничная община, которую, по словам Серафима, опекала Сама Богородица.
Чтобы оградить сестёр от мира с его искушениями, Серафим не стал строить высокие стены, но велел вырыть вокруг мельницы канавку — небольшой ров и насыпь. Не забор, но духовная ограда, что, по его словам, крепче каменной стены, защитит сестёр: «Стена эта вырастет до небес. И даже когда антихрист придёт, он не сможет преодолеть эту стену. Здесь Сама Матерь Божия прошла Своими стопочками...» — говаривал старец.
Серафим приказал сёстрам самим копать эту канавку. Но сёстры не слишком усердно исполняли это послушание. И вот однажды одна из них вышла ночью из кельи и видит — старец копает канавку. «Как же так, — подумала она, — ведь он далеко отсюда сейчас, в пустыньке своей лесной, не мог он так быстро сюда перенестись». Устыдились сёстры своего бездействия и поняли, что должны исполнить повеление старца. Вдоль этой канавки и сегодня ходят в Дивееве паломники с молитвой Пресвятой Богородице.
Покров Матери Божьей над Мельничной общиной ощущался во всём. Серафим научил сестёр молиться т. н. «Богородичным правилом». Это молитва по чёткам, похожая на распространённый в западной традиции розарий. Впрочем, и в православной традиции молитва по чёткам известна с древних времён, сам Серафим не расставался с лестовкой (кожаными чётками), пребывая в непрестанной молитве. Но если в мужских монастырях обычно читали по чёткам Иисусову молитву, то для полумирской девичьей общины старец выбрал молитву к Богородице. Ею можно молиться повсюду: дома, в поле, в дороге, работая или отдыхая. Такая молитва легко становится непрестанной.
Серафим прививал сёстрам любовь к Священному Писанию. «Душу надо снабдевать Словом Божьим», — говорил он. Старец учил сестёр не формальному соблюдению обрядов, а евангельской любви: «Кто вас оскорбит словом или делом, и если мы переносим обиды по-евангельски, вот вам и вериги, вот вам и власяница».
По существу, Серафим был первым в Православной Церкви, кто обратил внимание на молодое поколение: духовным окормлением молодёжи специально никто тогда не занимался. Конечно, дети простого сословия могли получить начальное образование в церковно-приходских школах. Юношам был даже открыт путь к светскому образованию или церковной карьере. Но девушки, будь они из дворянских, купеческих, мещанских или крестьянских семей, имели одну перспективу — замужество. А те, кого замуж не взяли, выпадали из жизни. «Никто замуж не берёт... уйду с горя в монастырь» — пелось в народных песнях. На самом деле молодой девице даже в монастырь уйти было невозможно: по указу Екатерины II в монастыри принимали женщин не моложе 40 лет (для мужчин возрастной ценз составлял 30 лет). И судьбы многих девушек оказывались исковерканы, особенно, когда они попадали из деревни в город. Вот и занялся преп. Серафим духовным попечением о девушках, которых он ласково называл «сиротами».
Серафиму не раз предлагали стать настоятелем того или иного монастыря, с возведением в сан архимандрита. Но он отказывался, зная, что Бог поставил его на служение в Дивееве, где живут любезные его сердцу сёстры.
Большинство сестёр Мельничной общины были из крестьянского сословия, едва умели читать, поэтому Серафим хотел, чтобы настоятельницей была непременно девушка дворянского происхождения, с хорошим образованием. И он назначил Елену Мантурову, брата которой, Михаила, он исцелил от смертельной болезни ещё в 1821 г. Но она так и не смогла приступить к своим обязанностям. Многое, что старец задумал о девичьей общине, к сожалению, так и не осуществилось. Но всё же опыт Мельничной общины был важен, быть может, для будущих общин как пророчество о сегодняшней Церкви.
25 марта 1832 г. Серафим удостоился двенадцатого посещения Богородицы. На этот раз Пречистая произнесла: «Скоро, любимче мой, будешь с нами». Этим Она предсказала ему скорую кончину.
Получив это откровение, старец стал готовиться к смерти. Накануне назначенного дня Серафим последний раз пришёл на литургию в Зосимо-Савватиевскую церковь, где обычно причащался Святых Тайн. Он простился с братией, сказав им напоследок: «Спасайтесь, не унывайте, бодрствуйте, днесь нам венцы готовятся». Последние часы старец провёл в келье перед образом Пресвятой Богородицы, которую называл «Радость всех радостей» (в народе эту икону обычно именуют «Умилением»). Тихо и радостно отошёл к Господу преподобный Серафим.
На его могиле стали совершаться чудеса, народ продолжал к нему идти как к живому, словно он и не покидал земли. 70 лет спустя после кончины, в 1903 г., Серафим Саровский был причислен к лику святых. В народе он почитался святым уже при жизни, но для Священного Синода святость Серафима не была так очевидна. Рационалистически настроенные чиновники от Церкви видели в нём полуграмотного монаха, чудаковатого старичка, рассказывавшего байки крестьянским бабкам. Только благодаря личному настоянию Николая II Серафим Саровский, чьё небесное предстательство подарило императору долгожданного наследника, он был причислен к лику святых.
Несомненно, преподобный Серафим обладал даром пророчества, одним из главных даров Святого Духа. Многим он предсказал судьбу. Знал он и о своей кончине, и о своей посмертной судьбе. Открыта ему была и судьба России. Так, в день восстания декабристов, 14 декабря 1825 г., находясь в Сарове, за тысячу вёрст от столицы, Серафим вдруг вскрикнул: «Драка! Драка! В Петербурге бунт против государя!». Предвидел он и Октябрьскую революцию, и красный террор. При этом ужасался, сколько людей погибнет: «Ангелы будут едва поспевать принимать души...» Пророчествовал святой и о последней схватке с антихристом. Но когда она будет, эта последняя схватка? На долю каждого поколения христиан выпадает борьба с силами зла.
Через два года после канонизации Серафима, в 1905 г., в России произошла первая революция; затем -- война 1914 г., новый бунт — 1917-го. Словно чёрная сила вырвалась из бездны и смерчем пронеслась по стране. Самый жестокий удар пришёлся на Церковь: революционные толпы крушили храмы, оскверняли монастыри, бросали в огонь иконы и книги. Мощи святых изымали из гробниц, безбожники демонстрировали их народу как доказательство контрреволюционной сущности духовенства. Тысячи священников и монахов приняли мученический венец.
Пришёл час и Саровской обители. Вместе с другими святынями в 1927 г. были изъяты оттуда мощи Серафима. Сохранились воспоминания монахини Дивеевского монастыря Серафимы (Булгаковой) о том, как это было.
«В воскресенье Недели мытаря и фарисея приехали изверги разгонять Саров. Это длилось до 4-й недели Великого поста. У мощей гробовым стоял в течение многих лет иеромонах Маркелин. Управляющий Тамбовской епархией архиепископ Зиновий находился в это время в Дивееве. Он вызвал Маркелина и приказал ему взять мощи и скрыться с ними на Кавказе. Но тот отказался, сказав, что столько лет, стоя у святых мощей, он столько видел от них чудес, что уверен: Преподобный и сейчас не дастся.
Выгонять монахов было трудно. У них почти у всех были отдельные кельи с отдельными выходами... Сегодня выгонят монаха, а назавтра он опять придёт и запрётся. Служба в церквах ещё шла. Наконец в понедельник Крестопоклонной недели приехало много начальства. Сгребли все святыни: чудотворную икону Живоносного источника, гроб-колоду, в которой лежал 70 лет в земле батюшка Серафим, кипарисовый гроб, в котором находились мощи. Всё это сложили между царскими покоями и Успенским собором и костёр устроили. Послушник Борис сумел сфотографировать этот костёр и принёс нам показать снимок. Мощи же батюшки Серафима, то есть, его косточки, были облачены в мантию и одежды, всё это свернули и положили в синий просфорный ящик. Ящик запечатали, а сами разделились на 4 партии, сели на несколько саней и поехали в разные стороны, желая скрыть, куда везут мощи…»
Но Серафим не был бы величайшим святым, если бы так просто, по воле человеческой, ушёл с исторической сцены. Его мощи спустя 70 лет были вновь обретены. Он предсказывал, что когда уйдёт с земли, то снова придёт к тем, кто его будет помнить и любить, и «тогда среди лета запоют Пасху». Эти таинственные слова исполнились спустя полтора столетия после его кончины. Пасху среди лета запели, когда мощи Серафима пронесли через всю Москву, а затем через пол-России, с остановками в разных городах, перевезли в Дивеево, где они ныне и покоятся.
Ко всем прочим своим испытаниям преп. Серафим пережил настоящий плен, когда его мощи из Сарова были отправлены в музей атеизма, устроенный в Казанском соборе Ленинграда. Здесь хранилось множество святынь, насильно изъятых у Церкви, в том числе и мощи святых. В одном из ящиков, под № 5985, в качестве музейного экспоната хранились мощи преп. Серафима, а в ящике № 268 - вещи, принадлежавшие ему: епитрахиль, поручи, крест и др. Но Божьим Промыслом мощи преподобного не были уничтожены, как это часто случалось в советское время, и сохранялись до поры, покуда не были востребованы Церковью. Обретение мощей состояло в простом акте передачи «списанного экспоната».
В середине 1940-х гг. Сталин, испугавшись затянувшейся войны, стал заигрывать с Церковью. Церковные иерархи, воспользовавшись благосклонностью власти, стали просить (помимо открытия храмов) возращения мощей святых. В первую очередь были отданы мощи преп. Сергия Радонежского, митрополита Московского свт. Алексия, Феодосия Черниговского, Тихона Задонского. Но Церковь продолжала требовать передачи всех мощей, в большинстве случаев даже не зная, какие из них сохранились. На один из церковных запросов директор музея истории религии в Ленинграде В. Бонч-Бруевич прислал список, в котором среди «экспонатов» числились и мощи преп. Серафима Саровского. Не скоро Церковь добилась их возвращения, хотя уже в 50-х гг. в народе ходили слухи, что преп. Серафим вот-вот вернётся в Дивеево.
11 января 1991 г. Патриарх Московский и всея Руси Алексий II и директор музея религии и атеизма в торжественной обстановке подписали договор о передаче Церкви мощей преп. Серафима Саровского.
В тот год совпали Пасха и Благовещение, что бывает чрезвычайно редко. Многими это было воспринято как знак конца света. Возвращение мощей воскресило в умах т. н. «Дивеевскую тайну».
Когда-то преп. Серафим сказал, что «плотью своей будет пребывать в Дивееве». И вот летом 1991 г. мощи были торжественно доставлены в Дивеево. Ходили слухи, что Серафим воскреснет, едва достигнет своей обители, что при этом наступит конец света.
Но конец света не наступил. Напротив, возвращение мощей преп. Серафима стало высшей точкой религиозного возрождения России. Впервые бывшие советские, а теперь — российские граждане стояли в очереди не за хлебом, а чтобы прикоснуться к святыне, попросить у преподобного молитвенного заступничества. Крестным ходом мощи святого несли на Казанский вокзал, чтобы везти в Дивеево. Казалось, вся Москва, от Патриарха до убого калеки, вышла провожать преп. Серафима. И все пели воскресный тропарь, как на Пасху: «Христос воскресе из мертвых смертию смерть поправ...»
1991 год прошёл под знаком преп. Серафима. И казалось, что у России теперь настанет светлое время. Правда, некоторые по-прежнему толковали пророческие слова о Пасхе и конце как апокалипсический знак, верили, что Преображенский храм в Дивееве, который построили перед самой революцией и даже не успели освятить, вознесётся на небо во время первой же Литургии. Люди стали приезжать в Дивеево, продавая свои дома в разных областях России и скупая дома вокруг монастыря: одни -- чтобы посмотреть, как храм будет взят на небеса, другие -- чтобы попасть в этот храм, на ту самую Литургию. Творилось что-то невозможное: цены на дома в Дивееве подскочили, среди населения началась паника, вокруг монастыря ходили самые нелепые слухи. Но храм продолжал стоять и после первой Литургии, и после второй, и третьей, и пятой, и пятнадцатой. Постепенно всё улеглось, слухи рассеялись, жизнь вошла в своё привычное русло. Сегодня об этом вспоминают как о каком-то недоразумении. А Дивеевская обитель принимает тысячи и тысячи людей, приезжающих сюда поклониться св. Серафиму и научиться стяжанию Св. Духа, о котором он говорил.
Но возвращение преподобного совершилось задолго до возращения его мощей. Вернее, он как будто и не покидал землю. Есть множество свидетельств, как Серафим помогал людям, появлялась то там, то тут в своей холщовой ряске, утешая, ободряя, исцеляя, спасая. Один из таких случаев описан в воспоминаниях иеромонаха Симеона (в схиме Сампсона (Сиверса).
1928 год. Александро-Невская Лавра. В ночь накануне ареста в келье иеромонаха Симеона появился преп. Серафим. «Помню, вижу преподобного Серафима Саровского. Он входит в балахончике ко мне, нагибается надо мной, а сижу или лежу, не помню, читает медленно молитву — “Всемилостивую”. И я ощущаю на лбу его слёзы. Утром я вскочил и записал эту молитву.
Всемилостивая Владычица моя,
Пресвятая Госпоже, Всепречистая Дево,
Богородице Мария, Мати Божия,
Несумненная и единственная моя Надежда!
Не гнушайся меня, не отвергни меня, не остави меня,
Заступись, попроси, услышь, виждь, Госпоже, помози.
Прости, прости, Пречистая.
Через три часа я был арестован. “Всемилостивая” сопровождала и оберегала меня 18 лет лагерей. Это была ненасытная пища для меня».
Текст этой молитвы сегодня написан на канавке в Дивееве. Её читают все паломники, обходя канавку с чётками.
Присутствие преп. Серафима Саровского ощущается в жизни другого Серафима — Вырицкого, также по примеру древних столпников простоявшего тысячу дней на молитве во время блокады Ленинграда. Под покровительством Саровского старца жил и Серафим Чичагов, собравший «Дивеевскую летопись» -- первые документальные свидетельства о жизни святого. Сам Чичагов, уже будучи епископом, принял мученический венец в 1937 г. и вошёл в сонм новомучеников. И этот список можно продолжить.

Сегодня преп. Серафим — самый известный русский святой во всём мире. Его любят и знают не только в России, но и в других странах. И он продолжает своё служение, проповедуя миру о великой Божьей милости и пасхальной победе Христа. Серафим родился в XVIII веке, жил в XIX, прославлен в XX, но его часто называют святым XXI века, потому что он не только ответил на наши «проклятые» вопросы, но и показал, что значит жить по Евангелию, жить в Святом Духе. «Стяжай дух мирен, и тысячи вокруг тебя спасутся», — говорил старец. И его жизнь есть свидетельство того, что преображение мира начинается с преображения одной души, которая живёт на земле по законам Царства Небесного.